10.2. Труд в состоянии дать всё необходимое всем и каждому, если этому не мешают паразиты

К оглавлению 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
17 18

Таким образом, на основании изложенного в разделе 10.1 и упоминавшихся работ по вопросам экономики и социологии, представленных на сайтах www.dotu.ru, www.kpe.ru, www.mera.com.ru,

www.vodaspb.ru (“Мёртвая вода”, “Краткий курс…”, “Форд и Сталин: О том, как жить по-

человечески”), общий ответ на вопрос «откуда взять деньги, так чтобы их хватало на столь мощную

долгосрочную социальную программу?» — можно сформулировать кратко так:

* * *

Государство должно деньги эмитировать (пускать в оборот), и далее оно должно управлять их об-

ращением в соответствии с потребностями развития общества, контролируя как доходы и источники их

получения, так и возможности расходов (открывая одни возможности и блокируя другие). При этом

находящиеся в обращении деньги, должны быть обеспечены товарной продукцией в количествах, дос-

таточных для удовлетворения потребностей общества, а рост благосостояния должен выражаться,

прежде всего, в снижении и обнулении цен. 1

В случае, если тех или иных видов продукции не хватает, то динамика производства должна быть

такова, чтобы дефицит исчерпывался в кратчайшие сроки; а в случае, если производство выросло,

удовлетворило запросы общества, и его мощности стали избыточны по отношению к режиму поддер-

жания состояния удовлетворённости2, то падение спроса на те или иные виды продукции не должно

приводить к банкротству предприятий, снижению заработной платы, массовым увольнениям персонала

и безработице в таких отраслях, а также и в связанных с ними отраслях-поставщиках. В таких случаях

структурная перестройка народного хозяйства, обусловленная изменением структуры спроса, технико-

технологическим обновлением и реорганизацией производств на новых принципах должна протекать

так, чтоб профессиональная переподготовка и трудоустройство всех трудоспособных были гарантиро-

ваны без снижения их уровня жизни на период, достаточный для профессионального становления в

новой профессии.

Кроме того, искусственное создание и стимулирование спроса с целью поддержания производства в

отраслях и занятости населения путём целенаправленного занижения ресурсных и иных качественных

характеристик продукции, обновления модельного ряда при сохранении или потере достигнутого ранее

качественного уровня продукции в сочетании с организацией психологического давления “индустрии”

моды на потребителя и т.п., — являются общественно и биосферно вредными, поскольку:

в обществе — препятствуют личностному развитию людей, принуждая их к бесполезному по его

результатам труду, лишая их свободного времени и сил;

а по отношению к Природе — возлагают на неё всё более тяжкое бремя экологических неурядиц,

проистекающих из необходимости поддержания избыточных по отношению к реальным демо-

графически обусловленным потребностям объёмов добычи сырья и подавления биоценозов про-

изводственной и транспортной инфраструктурами как таковыми, а также воздействием на них

технологий производства и утилизации продукции и отходов (как в аспекте химического загряз-

нения, так и в аспекте искажения естественного фона природных полей и биополей биоценозов).

Соответственно, всему этому в социально ориентированной экономике не должно быть места.

И если относиться к народному хозяйству страны как к объекту управления, то выход продукции по

демографически обусловленному спектру потребностей является полезным выходным процессом,

который должен соответствовать вектору целей управления — выявленному спектру демографиче-

ски обусловленных потребностей общества; а затраты производственных мощностей на выпуск

продукции по деградационно-паразитическому спектру представляют собой собственные «шумы

системы» и ошибки управления ею (самоуправления в ней). И соответственно прейскурант на то-

вары конечного потребления1 (как произведённые продукты, так и готовые природные блага)

представляет собой объективное финансовое выражение вектора ошибки управления общества в

целом и его народно-хозяйственной системы2.

* *

Прочитав всё, изложенное выше, о том, как общество должно жить, многие могут сказать, что всё

это фантастика и пустые мечты, оторванные от экономической реальности. При этом кто-то вспомнит о

том, что СМИ сообщают: расчёты экономистов показывают, что даже для того, чтобы удовлетворить

потребности только в новом жилье всех семей без исключения в течение ближайших 5 — 10 лет, эко-

номического потенциала России недостаточно, а тут речь идёт о выводе страны из демографического

кризиса и изменении образа жизни всего народа так, чтобы все жили в достатке.

* * *

А наиболее «продвинутые» верхогляды даже вспомнят Мальтуса3, согласно воззрениям которого:

численность населения растёт в геометрической прогрессии;

производственные возможности общества растут в арифметической прогрессии;

вследствие такого отставания темпов роста производства от темпов роста количества потенциаль-

ных потребителей возможности удовлетворить потребности неизбежно всегда отстают от запро-

сов;

и потому потребительские запросы всех, обеспечивающие даже скромный достаток, удовлетворе-

ны быть не могут;

вследствие этого избыточное по отношению к производственным возможностям население неиз-

бежно уничтожается голодомором, эпидемиями, войнами, другими социальными катастрофами и

т.п.

Тем не менее:

Именно такого рода воззрения и представляют собой лживый социологический миф, лишающий

устремлённости в будущее множество людей и обрекающий их на прозябание в беспросветной не-

благоустроенности их жизни.

* *

И особенно вредно то, что этим мифом порабощено множество политиков и чиновников госу-

дарственного аппарата на всех уровнях: ничего нельзя сделать — нам остаётся только «ха-

пать по способности» и «заговаривать зубы» бессмысленной толпе, обещая ей светлое буду-

щее, если не завтра, то хотя бы послезавтра…

Решение жилищного вопроса

Тем не менее именно содержательно правильный ответ на вопрос о возможности решения жилищ-

ной проблемы в кратчайшие по историческим меркам сроки действительно позволяет понять, возможно ли осуществление описанной выше государственной программы поддержки семьи, поскольку жильё

для большинства семей — наиболее острая проблема, а строительство — одна из наиболее трудоёмких

и материалоёмких отраслей. И действительно: способы разрешения жилищного вопроса семьёй при

оседлом образе жизни1 в разные исторические эпохи на территории России показывают, что пропаган-

дистский миф о невозможности решения этой проблемы в исторически короткие сроки лжив, вопреки

его “научной” обоснованности. Чтобы это увидеть, необходимо вспомнить, что и как строили на Руси в

прошлом, для того, чтобы семья могла жить без стеснения в достатке.

Конечно, многие вспомнят известную со школы печальную историю, поведанную Н.А.Некрасовым,

о том, как «у бурмистра2 Власа бабушка Ненила починить избушку леса попросила…». Бабушка Нени-

ла так и умерла в развалюхе, хотя просила только починить старую избушку, а не построить ей с нуля

новую… Но такого рода неразрешимость жилищных проблем была характерна для тех областей Рос-

сии, где население жило под гнётом крепостного права и роскошествующий дури российских бар.

Примером тому — имение Гончаровых Полотняный завод.

Гончаровы, не сами, а вместе со своими крепостными рабочими, в XVIII — XIX веках были круп-

нейшим производителями парусного полотна не только в России, но и в Европе; а из отходов парусно-

го производства производилась лучшая в России тех лет бумага. Имение Гончаровых — парк, усадьба,

дворец — 17 гектаров в излучине реки Суходрев (река — была когда-то, а сейчас — ручеёк в три —

четыре шага шириной и глубиной по колено в самых узких местах; но выше заводской плотины это и

сейчас река). Дворец (трёхэтажный господский дом обрёл этот статус после того, как там одну ночь

провела Екатерина II) — 90 комнат, в штате в период расцвета бизнеса Гончаровых (в середине XVIII

века при деде Наталии Николаевны Гончаровой, ставшей впоследствии женой А.С.Пушкина) было

триста человек прислуги. Накопления семьи в тот период — миллионы серебром, порядка 1/6 бюджета

всей Российской империи тех лет. Однако дед Наталии Николаевны “умудрился” всё это промотать, и

его как бы любимая внучка выходила замуж за А.С.Пушкина бесприданницей.

Имение сохранялось за Гончаровыми только благодаря тому, что Екатерина II возвела его в ранг

майората, и по действовавшим законам империи майорат было невозможно ни заложить, ни продать,

ни проиграть в карты, ни разделить на доли, а можно было только передать как единое целое по на-

следству старшему в роду; в случае же отсутствия наследников — майорат отходил в казну.

Полотняный завод — был только одним из рабочих посёлков при «бизнесе» Гончаровых, но именно

он положил начало их парусной империи. Это — одно из нищих мест России по сию пору. До сих пор

основной вид застройки — домишки в два окошка (общей площадью в пределах 30 кв. м), стоящие

близко-близко друг к другу, как это и было в XVIII — XIX веках: размеры домов в целях экономии

дров для отопления минимальные (они едва различимы на приводимом нами рисунке), а чем больше

земли под огородом, а не под домом — тем лучше, поскольку заработок на заводе не покрывал всех

потребностей семьи. Эти домишки на рисунке реконструкции видны плохо, но огороды при них замет-

ны: это полоса прямоугольников, тянущаяся __________вдоль берега реки (на рисунке они расположены выше из-

лучины реки; внутри излучены парк, постройки усадьбы — дворец, оранжереи, конюшни и т.п.). Как

видно, весь рабочий посёлок занимает площадь, в несколько раз меньшую, чем барская усадьба и парк

при ней.

В итоге такого характера взаимоотношений “элиты” и простонародья, имевшего место на протяже-

нии нескольких веков, основной исторически сложившийся тип застройки подавляющего большин-

ства старых деревень в России, сохранившийся и доныне, — маленькие тесные домишки в два

окошка, выходящих на улицу, площадью в пределах 30 кв. м.

Но там, где крепостного права не было и российское государство и его “элита” особо не мешали

простым людям жить по своему разумению, поскольку не могли «доставать» их каждодневно в отда-

лённых местностях, лишённых хороших дорог, — там люди жили иначе и строили жилища иного рода.

Примеры того, как люди решали жилищный вопрос по своему разумению, показаны на фотографиях

ниже.

Первые две фотографии представляют в двух ракурсах крестьянскую избу, стоящую на острове Ки-

жи (Северо-запад России, республика Карелия) в одноимённом архитектурно-этнографическом музее-

заповеднике1. Это дом Сергеевой из деревни Липовицы, датируемый концом XIX — началом ХХ века.

О нём сообщается:

«Дом-комплекс типа «брус» с уширенным сараем.

Жилая часть поднята на высокий подклет и объединяет две избы, горницу, кладовые и све-

тёлку на чердаке. В двухэтажной хозяйственной половине — двор с

хлевами и сарай.

Дом срублен «в обло»1 и покрыт двускатной безгвоздевой крышей.

Обилие декоративных резных элементов, балкон, гульбище2 и высокое

крыльцо придают дому особую нарядность, свойственную заонежским

строениям.

Дом перевезён на остров Кижи и восстановлен в деревне Васильево

по проекту Т.И.Вахрамеевой в 1977 г.

Длина дома — 26,4 м, ширина — 11,9 м, высота — 8,3 м, площадь

— 121,2 кв. м.

Материал — сосна, ель».

Ещё один дом, сохраняемый в Кижах, — дом Ошевнева (1876 г.) — пока-

зан в трёх ракурсах на фотографиях ниже. Как сообщается, дом был построен

силами членов семьи Ошевневых.

Его габаритные размеры: 22 м × 18 м × 8,1 м.

На сайте, с которого мы взяли эти фотографии, о доме Ошевнева сообщается:

«Дом Ошевнева — традиционный для Заонежья дом типа «кошель».

Построен в 1876 г. в деревне Ошевнево для семьи зажиточного крестьянина Нестора Мак-

симовича Ошевнева.

Дом установлен на каменной забирке. Под углы сруба положены валуны.

В доме под двускатной асимметричной крышей объединены двухэтажная жилая половина и

хозяйственная часть. В жилой половине — три избы, горница, светёлка, три кладовые, верхние

и нижние сени с внутренней лестницей. В хозяйственной части — сарай и двор с 4 хлевами.

Над фасадом со входом устроен мезонин».

Выше ещё один дом — дом Сер-

гина (1884 г.). О нём сообщается:

«Дом построен артелью ме-

стных плотников с участием хо-

зяина Лазаря Яковлевича Сер-

гина и его старшего сына Сте-

пана.

Дом-комплекс типа «кошель»

с продольной сдвижкой хозяй-

ственной части по отношению к

жилью. В жилой части два двух-

этажных сруба — четырехсте-

нок и пятистенок соединены се-

нями. Вход в дом оформлен

двухъярусным крыльцом-гале-

реей, над ним — мезонин с бал-

коном. Жильё объединило четыре избы, две горницы, две светёлки. Богатое декоративное уб-

ранство дома обладает значительными художественными достоинствами.

Дом был обследован в 1953 году Д.Г.Сафоновой, в 1956 г. — М.М.Мечевым, в 1969 г. —

экспедицией Министерства Культуры Карельской АССР.

В 1972 году дом перевезён на остров Кижи и восстановлен в деревне Васильево. Руководи-

тель работ — Т.И.Вахрамеева».

Такого же рода дома, некоторые образцы которых показаны на фотографиях ниже, можно видеть и в

другом архитектурном музее-заповеднике — деревне Малые Корелы под Архангельском (первые две

фотографии далее представляют один и тот же дом в разных ракурсах).

Причём в Малых Корелах таблички-указатели, стоящие при таких громадных (по нынешним мер-

кам) домах крестьянских усадеб1, поясняют, что построены они в большинстве своём «крестьянами-

середняками», а не только сельскими богатеями.

* * *

Но и в этих местностях, где крепостного права не было, были свои бедняки. Представление об

усадьбе крестьянина-бедняка тех мест (деревня Верхняя Путка, 1880-е гг.) даёт фотография ниже.

Об этой постройке сообщается:

«Дом построен крестьянином-бедняком Никитой Алексеевичем Пятницыным.

Дом-комплекс типа «брус». Планировка, конструкция дома традиционны. Над жилой кле-

тью устроена трехскатная кровля «колпаком».

Дом перевезён и восстановлен на остров Кижи в 1977 г. по проекту Л.Н.Салмина.

Длина дома — 17 м, ширина — 5,7 м, высота — 5,2 м, площадь — 96,6 кв. м.

Материал — сосна, ель».

Для сопоставления:

Как видно по фотографии, жилая часть дома имеет протяжённость несколько менее половины его

длины. Иными словами, площадь жилых помещений дома бедняка составляет около 45 кв. м, хотя не-

которую долю этой площади (порядка 5 — 6 кв. м) занимает печь. Городская 4-комнатная квартира

«хрущёвка» в панельном доме — предел мечтаний многих в 1960-е — 1980-е гг. — имеет общую пло-

щадь 60,4 кв. м при жилой площади около 44 кв. м. Т.е. её жилая площадь примерно равна жилой пло-

щади дома крестьянина-бедняка, но она существенно уступает дому бедняка по площади хозяйствен-

ных помещений даже с учётом того, что горожанину не надо содержать скотину и припасы для неё.

Кроме того, для хрущёвок характерна дурацкая, нефункциональная планировка (расположение комнат,

хозяйственных и подсобных помещений). Тем более сопоставление 4-комнатной «хрущёвки» с такими

домами, как дом Сергеевой или дом Ошевнева (не говоря уж о сопоставлении с домом Сергина), пока-

зывает, что нас опустили в нищету1. А наиболее распространённая квартира-хрущёвка — двухкомнат-

ная, жилой площадью около 27 кв. м., — в тех регионах, где не было крепостного права и гнёта бар-

ственной “элиты”, может быть сопоставлена только с времянкой прошлых эпох…

* *

Фотографии, показанные __________выше, запечатлели дома, построенные во второй половине XIX — начале

ХХ века, которые сохранились доныне. Но надо понимать, что эти архитектурные типы возникли не

мгновенно, а складывались на протяжении веков, вбирая в себя жизненный и хозяйственный опыт мно-

гих поколений тружеников. В домах такого типа на основе общего семейного хозяйства жили именно

семьи нескольких поколений. И если требовалось построить усадьбу для новой семьи, то в эпоху, когда

капитализма и развитого рынка в России ещё не было (т.е. примерно до середины XIX века), строи-

тельство такого рода семейных жилищ — в сельской местности, где жило до 85 % населения России и

более (города жили иным укладом и в настоящей работе мы о нём речь не ведём), — осуществлялось в

плановом порядке неспешно следующим образом.

* * *

Зимой, в январе — феврале, в лесах выбирались подходящие деревья, которые пойдут на постройку.

Отбор стройматериала был основан на том, как ствол дерева отзывается удару обухом топора: т.е. хо-

рошее дерево должно было «правильно звучать». Кора на выбранных деревьях срезалась по кольцу в

нижней части ствола (у комля), в результате чего дерево умирало. После этого выбранное дерево ос-

тавляли стоять на своём месте до следующей зимы: за это время дерево успевало лишиться внутренней

влаги, высыхая летом и вымерзая зимой. Следующей зимой отобранные деревья срубались, очищались

от веток и вывозились к месту будущей стройки. Там их стволы полностью очищались от коры. Потом,

чтобы брёвна ложились в сруб и были необходимой длины, стволы топором перерубались поперёк в

соответствующий размер по длине. Бревно именно перерубалось, а не перепиливалось, потому, что по-

перечные удары лезвия топора закупоривали поры и капиллярные сосуды в стволе, что обеспечивало

лучшую влагостойкость брёвен уже в конструкции сруба, нежели поперечный распил, порождающий

продольные трещины и рвущий поры и сосуды, которые остаются открытыми капиллярами, тянущими

влагу внутрь бревна. Брёвна во вращении вокруг продольной оси ориентировались так, чтобы сторона

ствола, обращённая во время роста дерева к северу, в конструкции сруба оказалась бы снаружи здания:

годовые кольца с северной стороны тоньше, древесина с этой стороны плотнее, обладает более мелкой

структурой и более устойчива к воздействию природных факторов: солнца и влаги. Потом с нижней

стороны бревна делался округлый в поперечном сечении жёлоб, которым оно укладывалось в структу-

ре сруба на нижележащее бревно, предварительно покрытое прокладкой из мха: жёлоб обеспечивал

бoльшую площадь контакта соседних брёвен друг с другом и достаточную для теплоизоляции толщину

стен в самых тонких местах (местах соприкосновения двух брёвен), а направленность жёлоба вниз

обеспечивала лучшую влагостойкость конструкции, поскольку если между брёвнами попадала влага,

то она стекала по нижнему бревну. Самые нижние брёвна (нижний венец) укладывались на камни (или

врытые в землю обожжённые столбы, взятые из района корневищ и комля2), располагавшиеся в углах

строения. На них под брёвна в некоторых местностях укладывалась береста — гидроизоляция, препят-

ствующая фильтрации влаги из почвы и конденсата с камней. Поэтому само строение возвышалось над

землёй, и пол был расположен достаточно высоко над землёй. Летом пространство под домом свобод-

но вентилировалось и потому пол был прохладным, поскольку ветерок уносил из-под дома испаряв-

шуюся почвенную влагу. А на зиму вдоль периметра дома до высоты, на которой начинался сруб, на-

сыпался вал из земли и опилок — та самая «завалинка»: это служило целям зимнего утепления. Поверх

второго яруса брёвен клались поперченные лаги (точнее они врезались в брёвна второго яруса), а на

лаги настилался дощатый пол: впоследствии это позволяло, «поддомкратив» сруб, поменять брёвна в нижнем венце без разборки конструкций пола. Кровля была тесовая1 или из щепы2. Конструкции дома,

кровли дома и крыльца была отработаны (оптимизированы) так, чтобы вся дождевая и талая вода сво-

бодно стекала и нигде не застаивалась (то же касается и конденсата, стекающего зимой со стёкол окон).

Кроме того, общая организация пространства внутри дома была такова, чтобы нигде не возникало зон,

в которых бы воздух застаивался: это необходимо во всех деревянных конструкциях для того, чтобы в

застойных зонах не возникала сырость, не заводилась плесень, грибки (плесень и грибки вредны для

здоровья), и сруб не сгнивал бы изнутри3. При этом печь (во многих домах их было несколько, а в ряде

случаев отапливались оба этажа) наряду с функцией обогрева несла и функцию поддержания необхо-

димой для здоровья влажности воздуха в жилых помещениях: если печь «неправильная», то в отапли-

ваемом ею помещении относительная влажность может быть как избыточной, так и недостаточной — и

то, и другое вредно для здоровья и плохо для сохранности вещей и предметов быта. Также не следует

забывать, что показатели теплоизоляции бревенчатой стены, набранной из брёвен диаметром около

30 см в срубе «в обло», примерно такие же как и кирпичной стены толщиной в метр4, а по показателям

внутренней и внешней экологичности жилища рубленный дом превосходит и кирпичный, и бетонный

и стальные каркасы, заполненные пенопластами.

* *

Ресурс построенного таким образом рубленного дома мог достигать 200 лет и более5, и хотя за вре-

мя его службы приходилось несколько раз сменить брёвна в нижнем венце и обновлять кровлю, но та-

кое строение удовлетворяло потребности в жилье нескольких поколений семьи по высоким стандартам

(даже по нынешним временам: в таких домах не хватает только электричества, газа в качестве энерго-

носителя для печи6 и санитарно-хозяйственного блока с водопроводом и сточно-фановой системой —

канализацией и кое-какой бытовой техники). В северных и других областях, где лето и осень могут

быть дождливыми, а зимы суровыми, непосредственно к жилому дому примыкали и хозяйственные

постройки, которые в некоторых проектах заводились под общую с жилым домом кровлю: это обеспе-

чивало возможность проводить многие хозяйственные работы, не выходя на улицу при плохой погоде7.

По этой же причине все дома, показанные на фотографиях выше, имеют «подклет» — самый нижний, нежилой этаж, пространство которого использовалось для хозяйственных нужд (кроме того, при такой

архитектуре дома, в многоснежные зимы вход в жилище и в хозяйственные пристройки благодаря на-

личию высоких крылечек и пандусов для въезда телег и саней не заметался снегом и оказывался выше

уровня сугробов).

До того времени, как торгово-денежные — сугубо коммерческие (ты мне — я тебе) — отношения

вошли в повседневную жизнь села (т.е. примерно до середины XIX века), многие такие дома и надвор-

ные постройки строилось усилиями родственников и соседей на основе взаимопомощи и прокорма ра-

ботников в период строительства хозяевами будущего дома: денег у населения было не много, и их бе-

регли для того, чтобы совершать покупки на ярмарках. Но кроме того, были и плотники-

профессионалы, и во многих областях готовые срубы домов и надворных построек выставлялись на

ярмарках на продажу, а после их покупки разбирались и доставлялись покупателю, где собирались и

доделывались окончательно. Если позволяла география, то срубы сплавлялись и на плотах по рекам из

лесистых местностей в безлесные. Собственно построение самого сруба на месте, установка кровли,

дверей, окон требовало около недели времени при коллективном (общинном или артельном) характере

ведения работ.

Т.е строительство жилища для семьи в плановом порядке по принципу «раз и навсегда» в относи-

тельно недавнем историческом прошлом требовало менее двух лет, что было обусловлено главным

образом технологией заготовки строительного леса. Построить же времянку из сырого леса при

возникновении экстренной потребности (например в случае уничтожения пожаром основного жи-

лища) можно было за несколько недель на тех же принципах некоммерческой взаимопомощи.

Примерно так же, как в Карелии и на Беломорье, строились жилые дома и в Сибири, хотя там была

и своя специфика как в архитектуре, так и в декоре.

В безлесных местностях России, на юге в степной и лесостепной зоне, кубатура1 жилищ была мень-

ше, чем на севере и в Сибири, поскольку там не было необходимости тянуть все хозяйственные поме-

щения под одну крышу, а многие хозяйственные работы могли быть отложены на лето и выполнялись

на улице или под лёгкими навесами. В этих местностях основным строительным материалом был са-

ман — высушенные на солнце прямоугольные блоки, отформованные из смеси глины, навоза и соло-

мы. Саманные блоки в кладке скреплялись «раствором» из смеси воды, глины, навоза. Наделать самана

и построить дом родня и соседи могли в течение одного летнего сезона. Некоторые трудности возника-

ли при сооружении потолочных перекрытий2, в которых деревянный каркас был носителем всё того же

«саманного» заполнителя. Кровля — камыш или солома. Пол в большинстве своём был земляной (гли-

нобитный), у тех, кто побогаче — дощатый. Такой дом тоже мог стоять несколько десятилетий, удов-

летворяя жилищные потребности нескольких сменяющих друг друга поколений семьи. Он требовал

только периодической обмазки (побелки) снаружи и изнутри и смены соломы или камыша на крыше.

Если семья находила, что старый дом — тесный, то снова замешивали саман и делали пристройку либо

возводили стены нового дома вокруг прежнего, в котором продолжали жить почти всё время строи-

тельства. По завершении возведения стен нового дома, быстро разбирали старый дом, делали перекры-

тия и крышу нового, и обустраивали его изнутри.

В советское время такие саманные дома стали обшивать штакетником либо обкладывать кирпичом,

чтобы избавиться от необходимости регулярной наружной побелки, кровли стали шиферными, чере-

пичными либо из кровельной жести. Но появилась бюрократия, которой здесь почти что не было до

начала XIX века, и разрешение на строительство уже надо было получать у неё: поскольку бюрократия

отводила под новое строительство участок, размер которого был задан не всегда демографически обу-

словленными ограничениями, и определяла ставку «налога на недвижимость» (в той или иной его фор-

ме), то в ряде случаев эти бюрократические обстоятельства ограничивали и размеры дома, вследствие

чего он оказывался меньше, чем было бы удобно для жизни семьи.

Может возникнуть вопрос:

А для чего мы сделали этот экскурс в историю народной архитектуры и жилищного строи-

тельства в прошлом?

Ответ на этот вопрос состоит в следующем:

Всё это строилось в разумные сроки по отношению к продолжительности активной жизни

поколений и в достаточном количестве на основе ручного труда самих людей и тягловой силы домашних животных; и главное — строилось большей частью во врeмя, свободное от ос-

новных видов хозяйственной деятельности, на основе которой жили люди (хлебопашества,

скотоводства, рыбной ловли, ремёсел — гончарного, кузнечного дела и т.п.).

Та энерговооружённость производства и транспорта, те технологии, производственное оборудова-

ние и инструменты, которые доступны ныне, в те времена даже не были предметом мечтаний: если в

народных сказках и происходило скоростное строительство, то только на основе магии, включая про-

цедуру многократного ускорения течения физического времени на стройплощадке так, что терем кото-

рый обычным порядком надо было бы строить минимум год (если начинать отсчёт времени от заготов-

ки древесины в наилучший для этого сезон), «двое из ларца одинаковых с лица» рубили в течение од-

ной ночи вместе со всем декором и наполняли всем необходимым для жизни; либо ещё проще — «по

Щучьему веленью, по моему хотенью…»

Сейчас же, хотя сказочная «строительная магия» и не развита, но энергопотенциал производства и

транспорта многократно вырос, есть новые высокопроизводительные технологии и конструкцион-

ные материалы. Но вопреки этому экономическая наука и правительство РФ рассказывают нам, что

за пять — десять лет жилищная проблема в стране в смысле «каждой семье — свой добротный дом

или добротная квартира» не может быть разрешена: дескать, производственных мощностей не

хватает, и в таком темпе их не создать.

— Искренне говорить такое и верить в это объяснение могут только, оторвавшиеся от реаль-

ной жизни бюрократы и идиоты.

В действительности причины очевидной якобы невозможности решить жилищную проблему в Рос-

сии в сроки, приемлемые по отношению к продолжительности активной жизни людей, совсем в дру-

гом, а не в нехватке энергопотенциала и производственных мощностей. Они лежат вне сферы собст-

венно хозяйственной деятельности и вне компетенции экономической науки.

Первая причина, лежащая на поверхности, состоит в том, что почти весь этот, большей частью тех-

ногенный энергопотенциал уходит в воспроизводство самого себя (надо добывать энергоносители и

возобновлять производственное оборудование и инфраструктуры транспорта и т.п.) и на удовлетворе-

ние деградационно-паразитических потребностей разнородной “элиты”, и прежде всего — правящей

бизнес- и государственной “элиты”. Но это — не главное.

При этом практикующие политики и обосновывающие политику экономисты безнравственны или

злонравны, вследствие чего не видят, не понимают или скрывают различие демографически обу-

словленного спектра потребностей и деградационно-паразитического спектра потребностей.

О мотивации к добросовестному труду

И так было всегда на протяжении всей обозримой истории России в прошлом:

там, куда не могло дотянуться “элитарное” государство, — там всего для жизни людям в общем-то

хватало;

там, где “элитарное” государство одолевало людей разнородными поборами

якобы «на защиту отечества от врага внешнего»,

а в действительности собранную дань (а потом налоги) употребляло на создание роскоши и

поддержания беззаботно разгульной жизни “элитарных” семей и их одуревшей от прихлеба-

тельства прислуги (только при Гончаровых в пору расцвета их бизнеса жило 300 слуг-

прихлебателей), — там люди жили в беспросветной бедности и норовили оттуда бежать то на

«тихий Дон», то в Сибирь — подальше от бар и чиновников “элитарного” государства.

В условиях вольной жизни, где “элитарное” барственное государство не одолевало людей, там чья-

либо приверженность к деградационно-паразитическому спектру потребностей быстро приводила его к

гибели, а те, кто был привержен демографически обусловленному спектру потребностей, вынуждены

были жить своим трудом на основе весьма ограниченных энергопотенциала и технологической базы,

вследствие чего ограниченный производственный потенциал расходовался ими бережно на удовлетво-

рение действительно жизненно необходимых потребностей.

Если кто-то просил оказать помощь, то статистика взаимопомощи формировалась в социальном

процессе взаимного признания необходимости удовлетворить чьи-либо потребности на основе кол-

лективного труда на некоммерческой основе, поскольку такого же рода потребности, но уже свои соб-

ственные, могло понадобиться удовлетворить в будущем. Поэтому всё то, что выходило за пределы

демографически обусловленного спектра личных, семейных и общинных потребностей, в статистку взаимопомощи на некоммерческой основе, определявшей образ жизни народа, не попадало; а то, что в

неё укладывалось, становилось сутью образа жизни народа из поколения в поколение.

И главное:

В этой нефинансовой по своему характеру системе взаимоотношений людей не было факторов, га-

сивших мотивацию к эффективному труду в соответствии с демографически обусловленным спек-

тром потребностей: к труду как единоличному, так и коллективному.

При этом изрядная доля производства в обществе, включая и товарное производство продукции на

продажу, была сосредоточена в домашних хозяйствах, вследствие чего домашнее хозяйство, от ко-

торого кормились все члены семьи, было фактором сплочения самой семьи не столько за счёт угро-

зы голода и необустроенности быта (в случае ухода кого-либо из семьи), сколько за счёт взаимопо-

мощи людей в труде и в жизни.

Потом “элитарное” государство вошло в стадию капитализма, торговые операции и коммерческий

расчёт стали проникать во все уголки страны. Энергопотенциал народного хозяйства рос на основе

увеличения доли техногенной энергии, вовлекаемой в производство. Казалось бы беспросветная бед-

ность должна была исчезнуть, поскольку производственные возможности общества многократно вы-

росли, но этого не произошло и беспросветная бедность только изменила свой лик.

Это — следствие того, что производственные энергопотенциал и технологии оказывались под вла-

стью “элиты”, изменившей свой социальный состав за счёт включения в неё капиталистов. Поскольку

регулятором потребления в этой системе являются деньги и только деньги1, то рост номинальных цен

(как постоянно действующий фактор в системе коммерческого производства и потребления людьми

всё большего количества продуктов, покупаемых в готовом виде) на протяжении всего этого времени

гасил мотивацию к труду в этой системе у множества людей2:

при натуральном хозяйстве многие излишки-накопления (например, запасы зерна, отчасти —

сушёной рыбы, сушёных грибов) могут храниться годами, не утрачивая своих потребительских

качеств — мотивация к труду есть;

при денежном обращении, сопровождающимся ростом цен, покупательная способность денеж-

ных накоплений-сбережений падает, и чем быстрее она падает — тем ниже мотивация к труду в

этой антинародной системе.

В результате энерговооружённость производства во всех отраслях на протяжении двух последних

столетий и в особенности за вторую половину ХХ века многократно выросла, а мотивация к труду

в этой антинародной системе у людей упала почти что до нуля, заместившись ориентацией на

принцип «Даёшь халяву!».3

Кроме того, домашнее хозяйство перестало быть средоточием производства в обществе (по крайней

мере для тех семей, кто занят в промышленности и управлении), как это было в большинстве мест-

ностей России до начала XIX века, сохранив за собой преимущественно потребительский аспект.

При господстве в обществе Я-центричного мироощущения и миропонимания, выражающихся в так

называемом «эгоизме», оно перестало быть фактором сплочения людей в семье на основе взаимо-

помощи в общем труде и в жизни, создав почву для множества конфликтов на тему, кто больше

приносит денег в дом, кому всё в доме принадлежит, за чей счёт живёт тот или иной член семьи.

Поэтому, если народное хозяйство и функционирование кредитно-финансовой системы орга-

низованы так, что демографически обусловленные потребности не удовлетворяются на про-

тяжении многих не то, что лет, а десятилетий; цены растут из года в год, обесценивая сбережения1 и вынуждая людей все силы отдавать зарабатыванию денег2 на протяжении всей их

активной жизни, а по приходе домой они — в смысле их энергетики — как «отжатые лимон-

чики», не способные к общению в семье ни друг с другом (взрослые), ни с детьми, ни с роди-

телями, то такой характер организации народного хозяйства — средство разрушения семьи и

экономического геноцида.

В довершение к этому, вместо того, чтобы использовать энергопотенциал страны на благоустрой-

ство собственной жизни (массовое жилищное и инфраструктурное строительство по всей стране на

основе собственного энергопотенциала это — и новые рабочие места при осмысленной занятости, и

общекультурное развитие общества), он вывозится на Запад в таких объёмах, которые были невоз-

можны даже во времена «застоя», не говоря уж о временах «сталинизма». И при этом по всем кана-

лам СМИ идёт шум по поводу посадки страны на нефтяную и газовую «иглу»; а доходы от этого

“экспорта” в карман простого труженика не попадают и развитию внутреннего рынка России не

способствуют3.

Падение почти что до нуля мотивации к труду (как непосредственно производительному, так и

управленческому4) и является главной причиной того, что по оценкам экономистов за ближайшие

десять лет страна не может на основе своего далеко не самого слабого в мире энергопотенциала,

современных технологий и организации управления производством и потреблением решить в жиз-

ненно приемлемые сроки жилищную проблему раз и навсегда в смысле обретения каждой семьёй

— своего дома или своей квартиры, где было бы просторно и уютно жить им самим, их детям и

внукам.

Кроме того за годы реформ сложилась и активно действует строительная мафия, обретшая вполне

легальные формы, заправил которой устраивает нынешнее положение дел: они препятствуют вне-

дрению новых проектных решений и технологий5 и снижению себестоимости строительства, мно-

гократно завышая цены на строительные работы. Есть и те, для кого покупка нового жилья — не

решение жилищной проблемы их семей, а одно из средств вложения лишних денег, которые они не

могут потратить на удовлетворение своих демографически обусловленных потребностей, посколь-

ку те давно уже удовлетворены в их семьях по максимуму. При этом доля жилья и общее количест-

во жилья, находящегося в собственности таких вложенцев-паразитов, растёт из года в год… В та-

ких условиях от осуществляемого строительства, от роста мощностей строительной индустрии тем,

кто действительно нуждается в жилье, — пользы нет; не будет её и при сохранении таких условий в

дальнейшем…

А нет пользы от системы — нет и мотивации к труду в этой системе и к её защите и поддер-

жанию. Аналогично складываются дела и в других отраслях, а не только в жилищном строительст-

ве.

Именно это системно обусловленное отсутствие мотивации к труду ограничивает или полностью

исключает возможности воплощения в жизнь множества социальных программ разного уровня значи-

мости, включая и описанную выше в разделе 9 программу государственной поддержки семьи во всей

её полноте и дальнейшем детальном развитии как на федеральном уровне, так и на местах: энергопо-

тенциал России и уровень развития технологий позволяли воплотить их в жизнь в течение 10 лет ещё в

начале перестройки полностью, но ничего не сделано. И в наши дни с началом их выполнения полез-

ный эффект может быть неоспоримо ощутим всеми в течение первых же лет с начала воплощения их в

жизнь. Но… при качественно ином характере государственного управления делами общественной в

целом значимости на местах и в масштабах страны в целом.

Сохранение же сложившейся системы саморегуляции рыночной экономики, при олигархическом

антинародном характере управления ею, при нескончаемом росте цен как системном факторе,

проистекающем из банковского корпоративно-монопольного ростовщичества и биржевых спеку-

ляций1, уничтожает какую бы то ни было мотивацию к труду в этой системе, и делает невозможным

производственный рост, поскольку люди не видят смысла в том, чтобы растрачивать свои силы в

системе, гарантирующей им и их детям беспросветную бедность.

Но в России и на Земле в целом бежать от “элитарного” государства больше некуда: Роман Абра-

мoвич «достал» даже чукчей в тундре; не сбежать и за пределы России — там «достанут» Ротшильды и

прочие. Поэтому, если кто хочет жить безбедно, не возвращаясь к образу жизни «каменного века» в

глуши на основе самообеспечения всем необходимым по завершении взращиваемой Западом глобаль-

ной катастрофы нынешней культуры, то ему надо работать на то, чтобы в жизнь вошли иные систе-

мообразующие принципы управления и самоуправления народного хозяйства, вбирающего в себя кол-

лективный труд миллионов людей на основе современных технологий и научно-технического прогрес-

са:

осознанное разделение демографически обусловленного и деградационно-паразитического спек-

тров потребностей в каждое историческое время как в обществе, так и в государственной полити-

ке,

плановое государственное управление рыночной экономикой (производством и распределением) в

режиме снижения номинальных цен, обеспечиваемом:

увеличением и расширением спектра производства (до уровня необходимой достаточности)

по демографически обусловленным потребностям на основе наиболее эффективных техноло-

гий, проектно-конструкторских и организационных решений;

подавлением и искоренением деградационно-паразитического спектра потребностей всеми

средствами, главным из которых является целенаправленная деятельность по преображению

культуры общества так, чтобы в ней к юности все достигали человечного типа строя психики,

экспортно-импортной политикой, согласованной с планами и текущими процессами собст-

венного развития общества в Русской многонациональной цивилизации.

Если государственная политика под давлением общества будет проводиться в этом направлении, то

в этом случае народное хозяйство сможет гарантированно дать всё необходимое для жизни всем и

каждому в весьма короткие сроки2.

Работают люди, а не деньги: труд людей создаёт блага и включает их в цивилизованный об-

раз жизни.

Кредитно-финансовая система в целом, денежное обращение представляют собой прежде всего —

средство сборки многоотраслевой производственно-потребительской системы народного хозяйства (а

далее — и хозяйства всего человечества) из множества микроэкономики (больших и мелких частных

предприятий). Но кредитно-финансовая система может решать эту функцию сборки целостности хо-

зяйственной системы тем более успешно, чем выше мотивация к труду, которая в жизни реально про-

истекает:

не из объёма финансирования разнородными способами — непрестанно обесценивающимися

деньгами (в силу принципов построения кредитно-финансовой системы) — тех или иных людей и

социальных групп,

а из ощущения и понимания множеством людей полезности, бесполезности и вредности открытых

для них возможностей проявить свой творческий трудовой потенциал.

* * *

Кроме того, в обществе всегда есть люди, которые так или иначе не только ощущают наличие про-

блем в жизни общества, но и несут в себе как определённое понимание существа этих проблем и путей их разрешения, так и нравственно обусловленную мотивацию к тому, чтобы эти проблемы были раз-

решены и безвозвратно ушли в прошлое. Такие люди действуют по своей инициативе, не дожидаясь

призывов и приказов со стороны государства. Реально они присутствуют во всех социальных слоях,

хотя в каждую историческую эпоху статистика распределения их по социальным группам неравномер-

ная.

И если у государственности, её чиновников, начиная от государя, есть понимание этого обстоятель-

ства, то они сами выискивают таких людей, мотивированных на решение проблем, вступают с ними в

деловое взаимодействие, оказывая им поддержку как общественным деятелям и руководителям обще-

ственных организаций и частных предприятий, принявших на себя труд по практическому разрешению

тех или определённых проблем, либо привлекают их для работы в государственном аппарате1.

Именно такой характер культуры государственной деятельности и лежит в основе успеха по-

литики государства во всех её проявлениях.

Если же такого понимания нет или над чиновниками властны их честолюбивые притязания самим

«стать благодетелем», а равное — не отпасть от «кормушки власти» и приблизить к ней «своих», то:

вместо того, чтобы финансировать тех, кто уже делает дело или способен его сделать,

дело вменяют в должностные обязанности тем, кто оказался под рукой или «любимчикам», но кто

к делу возможно и не способен, или плодят и финансируют новые должности и структуры, запол-

няя их неспособными к работе людьми, которые удобны их начальникам по каким-то иным при-

чинам, вопреки тому, что к делу они не способны.

* *

Если государственность по спеси или политическому безволию её чиновников уклоняется от под-

держки (в том числе и финансирования из госбюджета) людей, нравственно мотивированных на

решение проблем, и образованных такими людьми общественно-инициативных организаций, то ей

на смену приходит новая государственность, в которой выразится нравственность и политическая

воля нравственно мотивированных на решение проблем людей. И если такие люди будут праведны

и непреклонно терпеливы в своей деятельности, то ничто не помешает воплощению их намерений в

жизнь.

22 апреля — 23 июня 2004 г.

Уточнения и добавления:

3 — 26 июля 2004 г.

3 — 8 августа 2004 г.