Глава 15 Он имеет право так себя вести, или Как справиться с тяжелым оппонентом

Исключительно тяжелые люди, демонстрирующие неприемле­мое поведение, — проблема для многих переговорщиков. Понятие «тяжелые» подразумевает, что они требуют многого от вас, не пред­лагая ничего взамен, проявляют абсолютную непримиримость и демонстрируют ее оскорбительным образом.

Как правило, это властные, нахрапистые, скорые на угрозы и оскорбления люди, уверенные в том, что, будучи «крутыми» перего­ворщиками, они вправе так себя вести. На самом же деле они прос­то невоспитанные грубияны, которым переговоры представляются процессом, где вы обязаны давать, а их дело—только брать. Мысль о взаимном обмене даже не приходит им в голову, они стараются лишь запугать вас и ослабить вашу решительность.

Эта проблема — как управляться с тяжелыми оппонентами — столько раз поднималась на наших семинарах, что создается впе­чатление, будто все их участники становились жертвой «крутых» переговорщиков. (Интересно отметить, что себя к «тяжелым» еще никто не относил!)

В самой сути всех распространенных способов решения этой проблемы коренится дилемма: следует ли отвечать тем же — или строить свое поведение по контрасту? Я всегда предостерегаю пе­реговорщиков: это одна из ложных дилемм (как и выбор между жесткостью и мягкостью).

Отвечать на поведение тяжелого человека его же методами — решение сомнительное, поскольку это делает его поведение еще более невыносимым. Переговоры превращаются в силовое сорев­нование, потому что такие люди реагируют единственным спосо-

ТЕСТ НА САМООЦЕНКУ № 15

Вы — финансовый менеджер. Сейчас вы пытаетесь заклю­чить сделку с финансовым директором крупной компа­нии, одним из главных ваших клиентов. Он возмущается по поводу названной вами суммы за организацию пере­вода средств. Постепенно он становится все более и более несдержанным в высказываниях, угрожает передать дела другой фирме, делает намеки на предмет вашего професси­онализма и постоянно перебивает вас. Что вы сделаете:

ответите ему в том же духе — в том же тоне и на том же языке;

ответите в абсолютно противоположном тоне, поль­зуясь абсолютно противоположной лексикой;

встанете и уйдете;

<1) проигнорируете его поведение и будете настаивать на своих цифрах?

Ваши работники начали неофициальную (и нелегаль­ную) забастовку. Вы:

потребуете, чтобы они вернулись на рабочие места, прежде чем вы начнете с ними переговоры;

будете добиваться судебного решения, обязывающе­го их вернуться к работе;

обвините их в том, что они подвергают опасности само существование компании;

й) скажете, что забастовка будет долгой, но не изменит ничего?

Ваш коллега стал вести себя грубо, саркастично и вызы­вающе. Что вы сделаете:

отведете его в сторону и объясните, что такое поведе­ние создает для вас проблемы;

проигнорируете его поведение и будете заниматься своей работой?

Исключительно тяжелые люди, демонстрирующие неприемле­мое поведение,—проблема для многих переговорщиков. Понятие «тяжелые» подразумевает, что они требуют многого от вас, не пред­лагая ничего взамен, проявляют абсолютную непримиримость и демонстрируют ее оскорбительным образом.

Как правило, это властные, нахрапистые, скорые на угрозы и оскорбления ЛЮДИ; уверенные в том, что, будучи «крутыми» перего­ворщиками, они вправе так себя вести. На самом же деле они прос­то невоспитанные грубияны, которым переговоры представляются процессом, где вы обязаны давать, а их дело—только брать. Мысль о взаимном обмене даже не приходит им в голову, они стараются лишь запугать вас и ослабить вашу решительность.

Эта проблема — как управляться с тяжелыми оппонентами — столько раз поднималась на наших семинарах, что создается впе­чатление, будто все их )^астники становились жертвой «крутых» переговорщиков. (Интересно отметить, что себя к «тяжелым» еще никто не относил!)

В самой сути всех распространенных способов решения этой проблемы коренится дилемма: следует ли отвечать тем же — или строить свое поведение по контрасту! Я всегда предостерегаю пе­реговорщиков: это одна из ложных дилемм (как и выбор между жесткостью и мягкостью).

Отвечать на поведение тяжелого человека его же методами — решение сомнительное, поскольку это делает его поведение еще более невыносимым. Переговоры превращаются в силовое сорев­нование, потому что такие люди реагируют единственным спосо­бом: выдвигая все больше и больше требований. Их изначальная неуступчивость укрепляется, а о своей непримиримости они заяв­ляют все громче и громче — классическое поведение самоуверен­ного и властното хулигана. Каждый новый виток такого состязания ведет ко все более яростной непримиримости сторон, пока, нако­нец, переговоры не превращаются в схватку титанов, в которой один рано или поздно срывает глотку.

Вести себя с таким типом вежливо, по контрасту с его поведе­нием, — тоже не путь, усеянный розами. Тяжелые оппоненты видят в этом признак вашей слабости (и вашей наивности). Они убежде­ны, что вы вот-вот сдадитесь. Еще один толчок, считают они, и вы рухнете на пол, запросив пощады.

Поэтому они только подогревают свой пыл вместо того, чтобы поумерить его. Если им не удается спровоцировать вас на откры­тую конфронтацию, они винят себя в том, что не бьши с вами до­статочно «круты» с самого начала, принимаются «наверстывать упущенное».

Какой бы вариант вы ни выбрали—демонстрацию вежливости или брызгание слюной, не сработает ничего.

Но все-таки что выбрать: спокойствие и невозмутимость или «битву глоток»?

Мой ответ: ни то, ни другое. Этот ответ воспринимается со скепсисом теми, кто задает мне этот вопрос. Ведь в любом случае приходится вести себя либо так, либо эдак. Здесь я хотел бы отсту­пить на шаг и исследовать проблему с другой точки зрения.

Поведение таких людей решающим образом сказывается па нашем восприятии их намерений. В конечном итоге мы воспри­нимаем именно поведение — и, руководствуясь возникающими в результате восприятия чувствами, реагируем на действия тяжелого оппонента.

Мы или ощетиниваемся и огрызаемся до тех пор, пока перего­воры не заходят в тупик, или же сдаемся, оказав для вида кое-какое сопротивление. Мы оправдываем свою сдачу позиций аргументами типа: «Для меня важнее вернуться к нормальной жизни, чем впря­гаться в эти "мачо-игры" ради ничего не значащего результата».

Иначе говоря, мы тем самым убеждаем себя, что за некоторые вещи нет смысла сражаться.

Это неадекватная реакция, но она позволяет нам увидеть суть проблемы. Поведение других людей влияет на те результаты, с которыми мы готовы смириться. Однако действительно ли мы так беспомощны перед лицом грубого противника? Действительно ли мы вынуждены сдаться и отказаться от того, чего хотим мы? Вовсе нет.

Надо просто «отключить» их поведение от конечного резуль­тата.

Необходимо принять твердое решение: каким бы ни было по­ведение другой стороны — тяжелым, компромиссным или любым другим, оно не будет влиять на конечный результат.

Повторяйте это заклинание до тех пор, пока оно навсегда не отпечатается в вашем подсознании. Убедите себя — и вы будете надежно защищены от грубого поведения любых оппонентов.

Вы можете даже сказать им напрямую, если того потребуют обстоятельства, что их поведе'ние не повлияет на конечный ре­зультат. Поверят они вам или нет — не важно. Во всяком случае ваше заявление принесет плоды далеко не сразу. В конце кон­цов раньше такая манера вести себя срабатывала, и поначалу оппоненты, скорее всего> вам не поверят. Ваше дело — стоять на своем.

Важно, чтобы вы понимали все последствия вашего заявления. Если, с вашей точки зрения, поведение оппонента действительно не окажет никакого влияния на конечный результат, из этого сле­дует, что это поведение не было и не будет проблемой.

Оппоненты могут вести себя как угодно, но если это не влияет на результат, их поведение—не ваша проблема. Это противоречит Принципам, используемым на тренингах по выработке увереннос­ти в себе: там вас учат, что нужно всегда говорить людям о том, ка­кие чувства и эмоции их поведение вызывает у вас. Категорически не согласен. Эмоции, охи, ахи--какое вам до этого дело? Концен­трируйтесь на конечном результате, потому что именно здесь вы и пололште противника на лопатки.

Не все переговорщики, с которыми я делился своими соображе­ниями, соглашались с такой точкой зрения. И в результате дорого за это платили.

Пример: рабочие начали забастовку. Какие-то причины—мел­кие требования или старые обиды — побудили их к этому, однако руководство только усугубляет эти причины, делая проблему из самого поведения своих работников.

Руководство высокомерно изрекает классические формулы, «никаких переговоров под давлением», «никаких переговоров, пока все не вернутся к работе» и даже «никаких переговоров, пока не будет письменного обязательства впредь не бастовать».

Результат? Забастовка продолжается. Почему? Потому что. если руководители делают из самого этого факта проблему, баст\ ющие видят, что забастовка ударила по руководству— а в этом-т о ее цель и заключалась! Если бы вам не попали в больное место, вы не стали бы делать из этого проблему. А забастовка рассчита­на именно на то, чтобы ударить по вам (и ударить с достаточной силой, чтобы вы, по расчетам организаторов, с большей готов­ностью восприняли их требования). Потому-то все ваши крики и вопли — в пустоту.

Тем же самым намерением руководствуются ребенок, устра­ивая истерику, любовник, угрожая разрывом, рабочие, начипья забастовку, государства, затевая войны, террористы, готовя ( пои акты. Если бы их поведение не оказывало никакого влияния и.1 целевой объект, они не столь часто к нему прибегали бы. Те]1ро- ристов в захваченном на земле самолете больше обескураживаю! действия властей по нормализации работы аэропорта (включ;1Я даже стрижку газонов вне зоны прицельного огня) — так, слсяию вообще ничего не случилось, чем все речи членов правительс пм- вещающих с экрана телевизора о том, что терроризм есть а ю.

Годами наблюдая за рабочими конфликтами, я не устаю уд1-и- ляться тупости менеджеров (и правительства).

СМИ с готовностью сообщают, какой урон наносят забастовки: потери компаний, потери клиентов, финансовые потери, сокраш,'- ние количества рабочих мест, утрата симпатий общества — и 'ыь далее. Цель этих идиотских заявлений—дать бастующим понять, что их действия негативным образом сказываются на других и что, если они не прекратят забастовку, их компании будет нанесен «се­рьезнейший ущерб».

Но сигнал, полученный бастующими, совершенно противопо­ложен тому, который намеревались послать им их менеджеры!

Смысл подобных действий — грубого поведения, хамских «наездов», забастовок, запрета на сверхурочные, требований ра­бочего самоуправления, террористических актов — заключается именно в том, чтобы причинить ущерб противной стороне. Ущерб, достаточный для того, чтобы ослабить ее желание настаивать на [ервоначально избранном ею варианте разрешения ситуации. IЯ присутствовал на достаточно многих советах директоров во вре­мя таких конфликтов и видел, как подгибаются колени у людей в ро1 аающий момент.)

Новостные программы, включающие интервью с людьми, по /.огорым ударила забастовка, не только не ослабляют решимость бастующих продолжать начатое,'но еще больше укрепляют ее.

В любой группе людей мнения «за» или «против» существенно разнятся: от яростного «за» до яростного «против» со всеми оттен­ками — от как бы «за» до вроде бы «против». Отслеживать измене- м не этих мнений—весьма продуктивное занятие для «осажденно­го» руководителя.

Для того, чтобы изменить мнение людей по какому-то пред­ложению, совершенно не обязательно убедить каждого из вовле­чь [ных в ситуацию индивидуумов. Вам нет смысла обращаться к экстремистам, сторонникам яростного «за» — и к столь же реши­тельным противникам забастовки. Гораздо результативнее обра­титься к большинству—тем, кто «как бы» за, «вроде бы» против и "1)1 (СТО нейтрален. Кстати говоря, концентрация усилий на тех, кто 11.11 [более яростно вам противостоит, — очень распространенная тгцстическая ошибка.

Когда вы даете кому-то понять, что его действия оказывают на ';ас влияние, тем самым провоцируете его на те же самые действия, "о предпринятые с уже удвоенной силой и решимостью.

Но если мы решили ни противопоставлять тяжелому оппоненту его же стиль поведения, ни действовать по контрасту с ним — что же нам нужно делать?

Мы должны твердо стоять на том, что поведение тяжелого пере­говорщика не будет влиять на результат. Со всей решимостью мы должны настаивать, что единственными критериями, способными влиять на результат, являются:

вескость аргументов другой стороны;

принципы взаимообмена;

а также любая комбинация того и другого.

Выбор вескости аргументов и принципов взаимообмена в ка­честве единственных критериев для переговоров—это практичес­кий вывод, сделанный в течение многих лет работы с индивидуаль­ными и коллективными «тяжелыми» переговорщиками.

Подумайте о трудном и тяжелом переговорщике, с которым вы имеете дело. (Помните, вы ведь убеждены что трудный и тяжелый— это всегда кто-то другой!) Так почему же он «тяжелый»?

С некоторыми людьми тяжело иметь дело потому, что они всегда убеждены: их поведение позволяет им добиться своих целей. Они на- строены только на то, чтобы брать—и возьмут все, что смогут выжать из вас угрозами и напором. Но на время оставим эту группу.

Какие еще могут быть причины «тяжелого» поведения? Не мо­жет ли оно быть вызвано тем, что люди имеют какие-либо претен­зии к вам?

Следовательно, нам нужно отделить «неизлечимо тяжелых» лю­дей от тех, кто поступает подобным же образом потому, что считает себя жертвой каких-то ваших действий.

Оценка вескости аргументов другой стороны — необходимый шаг в процессе разделения двух рассмотренных нами типов. Что­бы провести такую оценку, нужно воздержаться от приписывш шч другой стороне каких-либо мотивов. Гораздо полезнее выслушгт. доводы, чем подливать масло в огонь.

Много лет назад Хэмиш, бывший тогда менеджером отеля, а ныне—управляющий целой сети гостиниц, рассказал мне о своем методе работы с раздраженными/а значит, тяжелыми клиентами. Когда такой постоялец буквально взрывался у стойки портье, Хэмиш тут же приглашал его в свой офис и с порога, не давая рас­серженному клиенту себя перебить, тотчас же говорил ему следу­ющее:

— Во-первых, я безоговорочно извиняюсь за причиненные вам неудобства. Во-вторых, я выслушаю вас до конца. В-третьих, я обязательно исправлю ситуацию.

Он говорил все это еще до того, как выяснял, в чем заключалась проблема: была ли она вызвана ошибкой его собственного пер­сонала или истеричной капризностью самого постояльца. Хэмиш рассказывал мне, что практически во всех случаях клиентуспокаи- вался, а проблема быстро решалась к обоюдному удовлетворению сторон. Я рекомендую вам тот же подход.

Выяснить вопрос о вескости аргументов партнера по пере­говорам можно только в ходе дискуссии — и вы должны внима­тельно прислушаться к приводимым доводам. Если вы придете к выводу, что допустили ошибку, — исправьте ее. Бессмысленно обороняться в ситуации, когда вы виноваты. Конечно, в сделан^ ной вами ошибке может быть отчасти и вина другой стороны. Если вы создадите надлежащую атмосферу, то сможете обсудить и то, как данная ситуация должна повлиять на конечный резуль­тат.

Для переговорщика решение о вескости аргументов партнера— часть дискуссионной фазы переговоров. Чтобы искать решение, необходимо выслушать заявления партнера, его версию событий, а также выяснить критерии, которыми он руководствуется, тре­буя того или иного решения. Сведение счетов, сарказм и посто­янное опровержение чужих аргументов в данном случае не идут на пользу — как не пойдет на пользу и желание лечь и поджать лапки.

Однако нечасто бывает так, чтобы проблема решалась только с опорой на вескость доводов сторон, хотя, конечно, этот аргумент весьма важен на этапе убеждения и попыток повлиять на позицию противоположной стороны. Решения, принятые на основе прин­ципа взаимообмена, существенно отличаются от тех, что принима­ются, исходя только из вескости доводов каждой из сторон.

Рассмотрим ситуацию, где я выступал в качестве консультанта.

Гарри был несдержанным и вспыльчивым профсоюзным де­ятелем. С любой точки зрения он, безусловно, бьш тяжелым пере­говорщиком (его звали Дантистом потому, что любимым требова­нием Гарри на профсоюзных собраниях бьио «повьщергивать их из кресел»). Поведение его бьшо агрессивным, давяпщм, шумным и крайне оскорбительным. Манеры его оставляли желать лучшего, а лексика сплошь бьша непечатной.

Итак, Гарри прибьи на один из складов компании и потребовал, чтобы туалеты бьши немедленно вычищены, потому что они «пе­реполнены мочой и экскрементами» (не совсем те слова, которые он на самом деле произнес), и поэтому «многострадальные члены его профсоюза» (излюбленная фраза) вынуждены «как животные брести по колено в г...».

В обычной ситуации такие заявления вызвали бы стычку, в ходе которой менеджер настаивал бы на том, что жалоба должна быть подана официально и пройти положенную процедуру с принятием решения в течение двух-трех дней, а Гарри тем временем орал бы до хрипоты, распаляясь еще больше.

Однако на этот раз менеджеру подсказали, что ему следует не­медленно вместе с Гарри проследовать в туалеты, чтобы самому на месте оценить размеры бедствия. Неудивительно, что ситуация оказалась весьма и весьма далека от той, которую живописал Гар­ри, —небольшая течь в сточной трубе и потек, через который разве что муравей брел бы «по колено». Однако течь есть течь — и, ко­нечно же, для устранения подобной неприятности совсем не нуж­но бьшо трех дней. Менеджер решил, что необходимо действовать тут же, и приказал мастеру участка отремонтировать неисправный унитаз и навести чистоту в помещении.

Когда Гарри покидал склад, он выглядел вполне довольным. Ис­ходом дела остался доволен и менеджер, поблагодаривший Гарри за то, что тот довел до его сведения информацию о возникшей про­блеме. (Он ничего не сказал ни о манере, в которой Гарри это сде­лал, ни о его угрозах на предмет того, что произойдет, если что-то не будет сделано «б..., тут же и, б..., сейчас же».)

А теперь — пример (один из множества) поиска решения на основе взаимообмена. Произошел он на другом складе — и с дру­гим менеджером. Здесь ситуация была посложнее, потому что упо­мянутый менеджер не считал, что доводы Гарри хоть в малейшей степени обоснованы.

Короче говоря, Гарри прибьи на склад и потребовал, чтобы «многострадальным членам его профсоюза» предоставили опла­чиваемый выходной в субботу, чтобы они смогли попасть на фут­больный матч за местный кубок. Работа, не выполненная ими в субботу, сказал Гарри, будет сделана в воскресенье, но с обязатель­ной выплатой сверхурочных.

Игра за местный кубок, конрчно, важное событие, однако вряд ли настолько важное, чтобы все без исключения мечтали на этот матч попасть. К тому же маловероятно, чтобы все работники скла­да —120 мужчин и женщин — бьши страстными футбольными бо­лельщиками. Вдобавок в городе бьши две футбольные команды — «Юнайтед» и «Роверз», так что шансы на то, что все поголовно болели именно за «Роверз», бьши близки к нулю.

Гарри, как обычно, жестко стоял на своем; «Суббота — выход­ной, воскресенье — рабочее». Любое другое решение бьшо бы «ти­пичным проявлением тирании руководства, делающим все, что­бы не дать членам моего профсоюза попасть на уникальный матч местной лиги».

Менеджер не стал спорить с Гарри, хотя у него бьши все осно­вания отклонить требование профсоюзника как полностью наду­манное. Вместо этого он предложил Гарри сделку: «Если доставка будет полностью завершена к полудню, то все могут быть свобод­ны, а оплата будет произведена за полный день. Желающие могут отправляться на матч. И никому не нужно выходить на работу в воскресенье».

Гарри тут же заявил протест по поводу столь «гнусного» предло­жения и пошел сообщить членам своего профсоюза об «абсолютно неприемлемом» ответе руководства на его «законное требование». Однако работники склада проголосовали за то, чтобы это предло­жение принять!

Гарри стал говорить о постоянном «запугивании» рабочих и предупредил, что предложение менеджмента не что иное, как ло­вушка, —«заставят вас сделать дневную норму за полдня и создадут прецедент для будущих сокращений». (Заявление, которое, если вы заметили, само по себе — прекрасный образчик запугиванга.] Менеджер не стал отвечать на беспочвенные обвинения в запу­гивании. Он не покидал свой офис и не обсуждал требование Гарри с руководством. Вместо этого он сконцентрировался на графике поставок и прочих деталях, необходимых для того, чтобы достиг­нутое соглашение могло быть реализовано. При этом он заявил, что о создании прецедента речь не идет.

Этот менеджер решил проблему, прибегнув к взаимному обме­ну условиями. Он не поддался на обычные для Гарри обвинения, угрозы и оскорблен1М.

Он сохранил контроль над ситуацией, применив принцип вза­имообмена и не пойдя на уступки только ради того, чтобы успо­коить расходившегося профсоюзного деятеля. Для него не было критичным, примут ли его предложение или отвергнут, хотя его и не удивило, что абсолютное большинство проголосовало в его пользу. «Народ в наших краях, — сказал он, — дареному коп,о и зубы не смотрит»,

В принципе, все это не слишком отличается от ситуаций, 1'Д1' нам приходится иметь дело с тяжелыми оппонентами, вдоПа не наделенными властью, присвоенной Гарри (властью, кото |». I (I гаш герой пользовался без всяких оглядок на реальные интересы тент «своего профсоюза»). Важно при этом помнить, что исправлен!к- поведения подобного субъекта в ходе переговорного нро! (есса — И!-' есть ваша главная миссия в этой жизни.

Поведение других людей — исключительно их личное дело, и никак не ваше. Ваша задача — не принимать их слова или действия как личный вызов. Их поведение на переговорах не влияет и не должно влиять на конечный результат. Когда вы это осознаете, все фазу же станет на свои места.

Работая консультантами, мы не раз имели возможность заявить представителям профсоюзов, что их право на забастовку абсолют­но и неотъемлемо и что любые попытки лишить их этого права вызвали бы наш резкий и однозначный протест. Однако при этом мы всегда давали им понять, что сама по себе забастовка никак не повлияет ни на само урегулирование их претензий, ни на уступчи­вость администрации по отношению к их требованиям. Более того, мы обычно говорим и представителям профсоюза, и рабочим, что любая забастовка будет долгой.

Точно так же обстоят дела и с теми участниками деловых пере­говоров, чье поведение выходит за все мыслимые рамки. В одной из известных мне компаний директор имеет обыкновение театрально вынимать из уха слуховой аппарат, когда слышит о предложенных условиях, которые его почему-то не устраивают. При этом он, ни­мало не стесняясь, кроет последними словами бедолаг, сообщив­ших ему «плохие новости».

Однако, если переговорщики придерживаются сути дела и строят свою стратегию на вескости аргументов и поиске возмож­ностей для взаимного обмена, подобное поведение не должно их расстраивать. Их поведение не определяется — и не должно опре­деляться — его поведением, потому что они твердо решили дейс­твовать, опираясь лишь на весомость аргументов и демонстрируя готовность делать встречные шаги для достижения цели.

Если вы будете помнить и применять на практике этот прин­цип, то тяжелые переговорщики станут для вас не более чем до­садной, но незначительной помехой на пути к заключению взаи­мовыгодной сделки.

КОММЕНТАРИИ К ТЕСТУ НА САМООЦЕНКУ №15

1. а) И что же это даст — кроме того, что сделает тон и содержа­ние его выпадов еще более оскорбительными? Только Овцы

позволяют определять манеру своего поведения другим людям.

И что же это даст — кроме того, что еще более усилит его давление на вас, ведь теперь он уверен, что знает, как с вами управиться? Только Овцы позволяют определять манеру своего поведения др)тим людям.

Возможно, теперь вы будете считать себя Ослом с чувс­твом собственного достоинства — но как это повлияет на результат?

(1) Выбор Совы.

а) Теперь у вас два конфликта: тот, что привел к забастовке

плюс их право на забастовку. На один конфликт больше, чем было бы по зубам Ослу.

Теперь у вас три конфликта: тот, что привел к забастовке, плюс право рабочих на забастовку, плюс использование за­кона в разрешении проблем работников и работодателей. Это уже на два конфликта больше, чем бьшо бы по зубам Ослу.

Нет. Они бастуют для того, чтобы добиться своего любой ценой, даже подвергая опасности само существование ком­пании. Если бы такая опасность не возникала—не бьшо бы и смысла бастовать! Впрочем, Ослу этого не понять.

с1) Совы знают, почему этот ответ помечен однозначным «Да!».

а) Может быть, вы были причиной того, что он ведет себя

именно так? Овцы всегда считают, что виноват кто-то, ф^ гой. Можно поспорить, что вы плачетесь по этому поводу в жилетку всех остальных своих сослуживцев.

Ь) Указывает на умного Лиса.

ТЕСТ НА САМООЦЕНКУ №16

Вы ищете работу. Вам попадается на глаза объявление: безработным водителям грузовиков предлагают явиться в пятницу, в 14.00, в отдел кадров местной транспортной компании для собеседования. Подойдя к зданию в 13.55, вы обнаруживаете длинную очередь. Как, по-вашему, это повлияет на ваши шансы получить работу:

отрицательно;

никак;

положительно?

Вы находитесь в Аккре (Гана) и ищете автобус на Камаси. Вы находите такой автобус, и водитель говорит вам, что машина отправится, когда все места будут заняты. Вы замечаете, что осталось только одно свободное место, и решаете его занять. Когда отправится автобус:

немедленно;

позднее?

Вы—посредник в продаже легкого самолета. Покупатель платит чеком. Владелец готов его принять и передать самолет новому хозяину, как только банк подтвердит по­ступление денег на счет. Решая вопрос о комиссионных, вы:

потребуете оплаты наличными;

пришлете счет;

примете чек?

Араб с шестью верблюдами в поисках воды набредает на оазис. Рядом с источником стоит другой араб, а в зем­лю воткнут плакат с надписью на арабском: «Вода! Пей, сколько хочешь! Цена — один верблюд». На чьей стороне перевес:

араба с верблюдами;

араба с водой;

трудно сказать?

Исключительно тяжелые люди, демонстрирующие неприемле­мое поведение, — проблема для многих переговорщиков. Понятие «тяжелые» подразумевает, что они требуют многого от вас, не пред­лагая ничего взамен, проявляют абсолютную непримиримость и демонстрируют ее оскорбительным образом.

Как правило, это властные, нахрапистые, скорые на угрозы и оскорбления люди, уверенные в том, что, будучи «крутыми» перего­ворщиками, они вправе так себя вести. На самом же деле они прос­то невоспитанные грубияны, которым переговоры представляются процессом, где вы обязаны давать, а их дело—только брать. Мысль о взаимном обмене даже не приходит им в голову, они стараются лишь запугать вас и ослабить вашу решительность.

Эта проблема — как управляться с тяжелыми оппонентами — столько раз поднималась на наших семинарах, что создается впе­чатление, будто все их участники становились жертвой «крутых» переговорщиков. (Интересно отметить, что себя к «тяжелым» еще никто не относил!)

В самой сути всех распространенных способов решения этой проблемы коренится дилемма: следует ли отвечать тем же — или строить свое поведение по контрасту? Я всегда предостерегаю пе­реговорщиков: это одна из ложных дилемм (как и выбор между жесткостью и мягкостью).

Отвечать на поведение тяжелого человека его же методами — решение сомнительное, поскольку это делает его поведение еще более невыносимым. Переговоры превращаются в силовое сорев­нование, потому что такие люди реагируют единственным спосо-

ТЕСТ НА САМООЦЕНКУ № 15

Вы — финансовый менеджер. Сейчас вы пытаетесь заклю­чить сделку с финансовым директором крупной компа­нии, одним из главных ваших клиентов. Он возмущается по поводу названной вами суммы за организацию пере­вода средств. Постепенно он становится все более и более несдержанным в высказываниях, угрожает передать дела другой фирме, делает намеки на предмет вашего професси­онализма и постоянно перебивает вас. Что вы сделаете:

ответите ему в том же духе — в том же тоне и на том же языке;

ответите в абсолютно противоположном тоне, поль­зуясь абсолютно противоположной лексикой;

встанете и уйдете;

<1) проигнорируете его поведение и будете настаивать на своих цифрах?

Ваши работники начали неофициальную (и нелегаль­ную) забастовку. Вы:

потребуете, чтобы они вернулись на рабочие места, прежде чем вы начнете с ними переговоры;

будете добиваться судебного решения, обязывающе­го их вернуться к работе;

обвините их в том, что они подвергают опасности само существование компании;

й) скажете, что забастовка будет долгой, но не изменит ничего?

Ваш коллега стал вести себя грубо, саркастично и вызы­вающе. Что вы сделаете:

отведете его в сторону и объясните, что такое поведе­ние создает для вас проблемы;

проигнорируете его поведение и будете заниматься своей работой?

Исключительно тяжелые люди, демонстрирующие неприемле­мое поведение,—проблема для многих переговорщиков. Понятие «тяжелые» подразумевает, что они требуют многого от вас, не пред­лагая ничего взамен, проявляют абсолютную непримиримость и демонстрируют ее оскорбительным образом.

Как правило, это властные, нахрапистые, скорые на угрозы и оскорбления ЛЮДИ; уверенные в том, что, будучи «крутыми» перего­ворщиками, они вправе так себя вести. На самом же деле они прос­то невоспитанные грубияны, которым переговоры представляются процессом, где вы обязаны давать, а их дело—только брать. Мысль о взаимном обмене даже не приходит им в голову, они стараются лишь запугать вас и ослабить вашу решительность.

Эта проблема — как управляться с тяжелыми оппонентами — столько раз поднималась на наших семинарах, что создается впе­чатление, будто все их )^астники становились жертвой «крутых» переговорщиков. (Интересно отметить, что себя к «тяжелым» еще никто не относил!)

В самой сути всех распространенных способов решения этой проблемы коренится дилемма: следует ли отвечать тем же — или строить свое поведение по контрасту! Я всегда предостерегаю пе­реговорщиков: это одна из ложных дилемм (как и выбор между жесткостью и мягкостью).

Отвечать на поведение тяжелого человека его же методами — решение сомнительное, поскольку это делает его поведение еще более невыносимым. Переговоры превращаются в силовое сорев­нование, потому что такие люди реагируют единственным спосо­бом: выдвигая все больше и больше требований. Их изначальная неуступчивость укрепляется, а о своей непримиримости они заяв­ляют все громче и громче — классическое поведение самоуверен­ного и властното хулигана. Каждый новый виток такого состязания ведет ко все более яростной непримиримости сторон, пока, нако­нец, переговоры не превращаются в схватку титанов, в которой один рано или поздно срывает глотку.

Вести себя с таким типом вежливо, по контрасту с его поведе­нием, — тоже не путь, усеянный розами. Тяжелые оппоненты видят в этом признак вашей слабости (и вашей наивности). Они убежде­ны, что вы вот-вот сдадитесь. Еще один толчок, считают они, и вы рухнете на пол, запросив пощады.

Поэтому они только подогревают свой пыл вместо того, чтобы поумерить его. Если им не удается спровоцировать вас на откры­тую конфронтацию, они винят себя в том, что не бьши с вами до­статочно «круты» с самого начала, принимаются «наверстывать упущенное».

Какой бы вариант вы ни выбрали—демонстрацию вежливости или брызгание слюной, не сработает ничего.

Но все-таки что выбрать: спокойствие и невозмутимость или «битву глоток»?

Мой ответ: ни то, ни другое. Этот ответ воспринимается со скепсисом теми, кто задает мне этот вопрос. Ведь в любом случае приходится вести себя либо так, либо эдак. Здесь я хотел бы отсту­пить на шаг и исследовать проблему с другой точки зрения.

Поведение таких людей решающим образом сказывается па нашем восприятии их намерений. В конечном итоге мы воспри­нимаем именно поведение — и, руководствуясь возникающими в результате восприятия чувствами, реагируем на действия тяжелого оппонента.

Мы или ощетиниваемся и огрызаемся до тех пор, пока перего­воры не заходят в тупик, или же сдаемся, оказав для вида кое-какое сопротивление. Мы оправдываем свою сдачу позиций аргументами типа: «Для меня важнее вернуться к нормальной жизни, чем впря­гаться в эти "мачо-игры" ради ничего не значащего результата».

Иначе говоря, мы тем самым убеждаем себя, что за некоторые вещи нет смысла сражаться.

Это неадекватная реакция, но она позволяет нам увидеть суть проблемы. Поведение других людей влияет на те результаты, с которыми мы готовы смириться. Однако действительно ли мы так беспомощны перед лицом грубого противника? Действительно ли мы вынуждены сдаться и отказаться от того, чего хотим мы? Вовсе нет.

Надо просто «отключить» их поведение от конечного резуль­тата.

Необходимо принять твердое решение: каким бы ни было по­ведение другой стороны — тяжелым, компромиссным или любым другим, оно не будет влиять на конечный результат.

Повторяйте это заклинание до тех пор, пока оно навсегда не отпечатается в вашем подсознании. Убедите себя — и вы будете надежно защищены от грубого поведения любых оппонентов.

Вы можете даже сказать им напрямую, если того потребуют обстоятельства, что их поведе'ние не повлияет на конечный ре­зультат. Поверят они вам или нет — не важно. Во всяком случае ваше заявление принесет плоды далеко не сразу. В конце кон­цов раньше такая манера вести себя срабатывала, и поначалу оппоненты, скорее всего> вам не поверят. Ваше дело — стоять на своем.

Важно, чтобы вы понимали все последствия вашего заявления. Если, с вашей точки зрения, поведение оппонента действительно не окажет никакого влияния на конечный результат, из этого сле­дует, что это поведение не было и не будет проблемой.

Оппоненты могут вести себя как угодно, но если это не влияет на результат, их поведение—не ваша проблема. Это противоречит Принципам, используемым на тренингах по выработке увереннос­ти в себе: там вас учат, что нужно всегда говорить людям о том, ка­кие чувства и эмоции их поведение вызывает у вас. Категорически не согласен. Эмоции, охи, ахи--какое вам до этого дело? Концен­трируйтесь на конечном результате, потому что именно здесь вы и пололште противника на лопатки.

Не все переговорщики, с которыми я делился своими соображе­ниями, соглашались с такой точкой зрения. И в результате дорого за это платили.

Пример: рабочие начали забастовку. Какие-то причины—мел­кие требования или старые обиды — побудили их к этому, однако руководство только усугубляет эти причины, делая проблему из самого поведения своих работников.

Руководство высокомерно изрекает классические формулы, «никаких переговоров под давлением», «никаких переговоров, пока все не вернутся к работе» и даже «никаких переговоров, пока не будет письменного обязательства впредь не бастовать».

Результат? Забастовка продолжается. Почему? Потому что. если руководители делают из самого этого факта проблему, баст\ ющие видят, что забастовка ударила по руководству— а в этом-т о ее цель и заключалась! Если бы вам не попали в больное место, вы не стали бы делать из этого проблему. А забастовка рассчита­на именно на то, чтобы ударить по вам (и ударить с достаточной силой, чтобы вы, по расчетам организаторов, с большей готов­ностью восприняли их требования). Потому-то все ваши крики и вопли — в пустоту.

Тем же самым намерением руководствуются ребенок, устра­ивая истерику, любовник, угрожая разрывом, рабочие, начипья забастовку, государства, затевая войны, террористы, готовя ( пои акты. Если бы их поведение не оказывало никакого влияния и.1 целевой объект, они не столь часто к нему прибегали бы. Те]1ро- ристов в захваченном на земле самолете больше обескураживаю! действия властей по нормализации работы аэропорта (включ;1Я даже стрижку газонов вне зоны прицельного огня) — так, слсяию вообще ничего не случилось, чем все речи членов правительс пм- вещающих с экрана телевизора о том, что терроризм есть а ю.

Годами наблюдая за рабочими конфликтами, я не устаю уд1-и- ляться тупости менеджеров (и правительства).

СМИ с готовностью сообщают, какой урон наносят забастовки: потери компаний, потери клиентов, финансовые потери, сокраш,'- ние количества рабочих мест, утрата симпатий общества — и 'ыь далее. Цель этих идиотских заявлений—дать бастующим понять, что их действия негативным образом сказываются на других и что, если они не прекратят забастовку, их компании будет нанесен «се­рьезнейший ущерб».

Но сигнал, полученный бастующими, совершенно противопо­ложен тому, который намеревались послать им их менеджеры!

Смысл подобных действий — грубого поведения, хамских «наездов», забастовок, запрета на сверхурочные, требований ра­бочего самоуправления, террористических актов — заключается именно в том, чтобы причинить ущерб противной стороне. Ущерб, достаточный для того, чтобы ослабить ее желание настаивать на [ервоначально избранном ею варианте разрешения ситуации. IЯ присутствовал на достаточно многих советах директоров во вре­мя таких конфликтов и видел, как подгибаются колени у людей в ро1 аающий момент.)

Новостные программы, включающие интервью с людьми, по /.огорым ударила забастовка, не только не ослабляют решимость бастующих продолжать начатое,'но еще больше укрепляют ее.

В любой группе людей мнения «за» или «против» существенно разнятся: от яростного «за» до яростного «против» со всеми оттен­ками — от как бы «за» до вроде бы «против». Отслеживать измене- м не этих мнений—весьма продуктивное занятие для «осажденно­го» руководителя.

Для того, чтобы изменить мнение людей по какому-то пред­ложению, совершенно не обязательно убедить каждого из вовле­чь [ных в ситуацию индивидуумов. Вам нет смысла обращаться к экстремистам, сторонникам яростного «за» — и к столь же реши­тельным противникам забастовки. Гораздо результативнее обра­титься к большинству—тем, кто «как бы» за, «вроде бы» против и "1)1 (СТО нейтрален. Кстати говоря, концентрация усилий на тех, кто 11.11 [более яростно вам противостоит, — очень распространенная тгцстическая ошибка.

Когда вы даете кому-то понять, что его действия оказывают на ';ас влияние, тем самым провоцируете его на те же самые действия, "о предпринятые с уже удвоенной силой и решимостью.

Но если мы решили ни противопоставлять тяжелому оппоненту его же стиль поведения, ни действовать по контрасту с ним — что же нам нужно делать?

Мы должны твердо стоять на том, что поведение тяжелого пере­говорщика не будет влиять на результат. Со всей решимостью мы должны настаивать, что единственными критериями, способными влиять на результат, являются:

вескость аргументов другой стороны;

принципы взаимообмена;

а также любая комбинация того и другого.

Выбор вескости аргументов и принципов взаимообмена в ка­честве единственных критериев для переговоров—это практичес­кий вывод, сделанный в течение многих лет работы с индивидуаль­ными и коллективными «тяжелыми» переговорщиками.

Подумайте о трудном и тяжелом переговорщике, с которым вы имеете дело. (Помните, вы ведь убеждены что трудный и тяжелый— это всегда кто-то другой!) Так почему же он «тяжелый»?

С некоторыми людьми тяжело иметь дело потому, что они всегда убеждены: их поведение позволяет им добиться своих целей. Они на- строены только на то, чтобы брать—и возьмут все, что смогут выжать из вас угрозами и напором. Но на время оставим эту группу.

Какие еще могут быть причины «тяжелого» поведения? Не мо­жет ли оно быть вызвано тем, что люди имеют какие-либо претен­зии к вам?

Следовательно, нам нужно отделить «неизлечимо тяжелых» лю­дей от тех, кто поступает подобным же образом потому, что считает себя жертвой каких-то ваших действий.

Оценка вескости аргументов другой стороны — необходимый шаг в процессе разделения двух рассмотренных нами типов. Что­бы провести такую оценку, нужно воздержаться от приписывш шч другой стороне каких-либо мотивов. Гораздо полезнее выслушгт. доводы, чем подливать масло в огонь.

Много лет назад Хэмиш, бывший тогда менеджером отеля, а ныне—управляющий целой сети гостиниц, рассказал мне о своем методе работы с раздраженными/а значит, тяжелыми клиентами. Когда такой постоялец буквально взрывался у стойки портье, Хэмиш тут же приглашал его в свой офис и с порога, не давая рас­серженному клиенту себя перебить, тотчас же говорил ему следу­ющее:

— Во-первых, я безоговорочно извиняюсь за причиненные вам неудобства. Во-вторых, я выслушаю вас до конца. В-третьих, я обязательно исправлю ситуацию.

Он говорил все это еще до того, как выяснял, в чем заключалась проблема: была ли она вызвана ошибкой его собственного пер­сонала или истеричной капризностью самого постояльца. Хэмиш рассказывал мне, что практически во всех случаях клиентуспокаи- вался, а проблема быстро решалась к обоюдному удовлетворению сторон. Я рекомендую вам тот же подход.

Выяснить вопрос о вескости аргументов партнера по пере­говорам можно только в ходе дискуссии — и вы должны внима­тельно прислушаться к приводимым доводам. Если вы придете к выводу, что допустили ошибку, — исправьте ее. Бессмысленно обороняться в ситуации, когда вы виноваты. Конечно, в сделан^ ной вами ошибке может быть отчасти и вина другой стороны. Если вы создадите надлежащую атмосферу, то сможете обсудить и то, как данная ситуация должна повлиять на конечный резуль­тат.

Для переговорщика решение о вескости аргументов партнера— часть дискуссионной фазы переговоров. Чтобы искать решение, необходимо выслушать заявления партнера, его версию событий, а также выяснить критерии, которыми он руководствуется, тре­буя того или иного решения. Сведение счетов, сарказм и посто­янное опровержение чужих аргументов в данном случае не идут на пользу — как не пойдет на пользу и желание лечь и поджать лапки.

Однако нечасто бывает так, чтобы проблема решалась только с опорой на вескость доводов сторон, хотя, конечно, этот аргумент весьма важен на этапе убеждения и попыток повлиять на позицию противоположной стороны. Решения, принятые на основе прин­ципа взаимообмена, существенно отличаются от тех, что принима­ются, исходя только из вескости доводов каждой из сторон.

Рассмотрим ситуацию, где я выступал в качестве консультанта.

Гарри был несдержанным и вспыльчивым профсоюзным де­ятелем. С любой точки зрения он, безусловно, бьш тяжелым пере­говорщиком (его звали Дантистом потому, что любимым требова­нием Гарри на профсоюзных собраниях бьио «повьщергивать их из кресел»). Поведение его бьшо агрессивным, давяпщм, шумным и крайне оскорбительным. Манеры его оставляли желать лучшего, а лексика сплошь бьша непечатной.

Итак, Гарри прибьи на один из складов компании и потребовал, чтобы туалеты бьши немедленно вычищены, потому что они «пе­реполнены мочой и экскрементами» (не совсем те слова, которые он на самом деле произнес), и поэтому «многострадальные члены его профсоюза» (излюбленная фраза) вынуждены «как животные брести по колено в г...».

В обычной ситуации такие заявления вызвали бы стычку, в ходе которой менеджер настаивал бы на том, что жалоба должна быть подана официально и пройти положенную процедуру с принятием решения в течение двух-трех дней, а Гарри тем временем орал бы до хрипоты, распаляясь еще больше.

Однако на этот раз менеджеру подсказали, что ему следует не­медленно вместе с Гарри проследовать в туалеты, чтобы самому на месте оценить размеры бедствия. Неудивительно, что ситуация оказалась весьма и весьма далека от той, которую живописал Гар­ри, —небольшая течь в сточной трубе и потек, через который разве что муравей брел бы «по колено». Однако течь есть течь — и, ко­нечно же, для устранения подобной неприятности совсем не нуж­но бьшо трех дней. Менеджер решил, что необходимо действовать тут же, и приказал мастеру участка отремонтировать неисправный унитаз и навести чистоту в помещении.

Когда Гарри покидал склад, он выглядел вполне довольным. Ис­ходом дела остался доволен и менеджер, поблагодаривший Гарри за то, что тот довел до его сведения информацию о возникшей про­блеме. (Он ничего не сказал ни о манере, в которой Гарри это сде­лал, ни о его угрозах на предмет того, что произойдет, если что-то не будет сделано «б..., тут же и, б..., сейчас же».)

А теперь — пример (один из множества) поиска решения на основе взаимообмена. Произошел он на другом складе — и с дру­гим менеджером. Здесь ситуация была посложнее, потому что упо­мянутый менеджер не считал, что доводы Гарри хоть в малейшей степени обоснованы.

Короче говоря, Гарри прибьи на склад и потребовал, чтобы «многострадальным членам его профсоюза» предоставили опла­чиваемый выходной в субботу, чтобы они смогли попасть на фут­больный матч за местный кубок. Работа, не выполненная ими в субботу, сказал Гарри, будет сделана в воскресенье, но с обязатель­ной выплатой сверхурочных.

Игра за местный кубок, конрчно, важное событие, однако вряд ли настолько важное, чтобы все без исключения мечтали на этот матч попасть. К тому же маловероятно, чтобы все работники скла­да —120 мужчин и женщин — бьши страстными футбольными бо­лельщиками. Вдобавок в городе бьши две футбольные команды — «Юнайтед» и «Роверз», так что шансы на то, что все поголовно болели именно за «Роверз», бьши близки к нулю.

Гарри, как обычно, жестко стоял на своем; «Суббота — выход­ной, воскресенье — рабочее». Любое другое решение бьшо бы «ти­пичным проявлением тирании руководства, делающим все, что­бы не дать членам моего профсоюза попасть на уникальный матч местной лиги».

Менеджер не стал спорить с Гарри, хотя у него бьши все осно­вания отклонить требование профсоюзника как полностью наду­манное. Вместо этого он предложил Гарри сделку: «Если доставка будет полностью завершена к полудню, то все могут быть свобод­ны, а оплата будет произведена за полный день. Желающие могут отправляться на матч. И никому не нужно выходить на работу в воскресенье».

Гарри тут же заявил протест по поводу столь «гнусного» предло­жения и пошел сообщить членам своего профсоюза об «абсолютно неприемлемом» ответе руководства на его «законное требование». Однако работники склада проголосовали за то, чтобы это предло­жение принять!

Гарри стал говорить о постоянном «запугивании» рабочих и предупредил, что предложение менеджмента не что иное, как ло­вушка, —«заставят вас сделать дневную норму за полдня и создадут прецедент для будущих сокращений». (Заявление, которое, если вы заметили, само по себе — прекрасный образчик запугиванга.] Менеджер не стал отвечать на беспочвенные обвинения в запу­гивании. Он не покидал свой офис и не обсуждал требование Гарри с руководством. Вместо этого он сконцентрировался на графике поставок и прочих деталях, необходимых для того, чтобы достиг­нутое соглашение могло быть реализовано. При этом он заявил, что о создании прецедента речь не идет.

Этот менеджер решил проблему, прибегнув к взаимному обме­ну условиями. Он не поддался на обычные для Гарри обвинения, угрозы и оскорблен1М.

Он сохранил контроль над ситуацией, применив принцип вза­имообмена и не пойдя на уступки только ради того, чтобы успо­коить расходившегося профсоюзного деятеля. Для него не было критичным, примут ли его предложение или отвергнут, хотя его и не удивило, что абсолютное большинство проголосовало в его пользу. «Народ в наших краях, — сказал он, — дареному коп,о и зубы не смотрит»,

В принципе, все это не слишком отличается от ситуаций, 1'Д1' нам приходится иметь дело с тяжелыми оппонентами, вдоПа не наделенными властью, присвоенной Гарри (властью, кото |». I (I гаш герой пользовался без всяких оглядок на реальные интересы тент «своего профсоюза»). Важно при этом помнить, что исправлен!к- поведения подобного субъекта в ходе переговорного нро! (есса — И!-' есть ваша главная миссия в этой жизни.

Поведение других людей — исключительно их личное дело, и никак не ваше. Ваша задача — не принимать их слова или действия как личный вызов. Их поведение на переговорах не влияет и не должно влиять на конечный результат. Когда вы это осознаете, все фазу же станет на свои места.

Работая консультантами, мы не раз имели возможность заявить представителям профсоюзов, что их право на забастовку абсолют­но и неотъемлемо и что любые попытки лишить их этого права вызвали бы наш резкий и однозначный протест. Однако при этом мы всегда давали им понять, что сама по себе забастовка никак не повлияет ни на само урегулирование их претензий, ни на уступчи­вость администрации по отношению к их требованиям. Более того, мы обычно говорим и представителям профсоюза, и рабочим, что любая забастовка будет долгой.

Точно так же обстоят дела и с теми участниками деловых пере­говоров, чье поведение выходит за все мыслимые рамки. В одной из известных мне компаний директор имеет обыкновение театрально вынимать из уха слуховой аппарат, когда слышит о предложенных условиях, которые его почему-то не устраивают. При этом он, ни­мало не стесняясь, кроет последними словами бедолаг, сообщив­ших ему «плохие новости».

Однако, если переговорщики придерживаются сути дела и строят свою стратегию на вескости аргументов и поиске возмож­ностей для взаимного обмена, подобное поведение не должно их расстраивать. Их поведение не определяется — и не должно опре­деляться — его поведением, потому что они твердо решили дейс­твовать, опираясь лишь на весомость аргументов и демонстрируя готовность делать встречные шаги для достижения цели.

Если вы будете помнить и применять на практике этот прин­цип, то тяжелые переговорщики станут для вас не более чем до­садной, но незначительной помехой на пути к заключению взаи­мовыгодной сделки.

КОММЕНТАРИИ К ТЕСТУ НА САМООЦЕНКУ №15

1. а) И что же это даст — кроме того, что сделает тон и содержа­ние его выпадов еще более оскорбительными? Только Овцы

позволяют определять манеру своего поведения другим людям.

И что же это даст — кроме того, что еще более усилит его давление на вас, ведь теперь он уверен, что знает, как с вами управиться? Только Овцы позволяют определять манеру своего поведения др)тим людям.

Возможно, теперь вы будете считать себя Ослом с чувс­твом собственного достоинства — но как это повлияет на результат?

(1) Выбор Совы.

а) Теперь у вас два конфликта: тот, что привел к забастовке

плюс их право на забастовку. На один конфликт больше, чем было бы по зубам Ослу.

Теперь у вас три конфликта: тот, что привел к забастовке, плюс право рабочих на забастовку, плюс использование за­кона в разрешении проблем работников и работодателей. Это уже на два конфликта больше, чем бьшо бы по зубам Ослу.

Нет. Они бастуют для того, чтобы добиться своего любой ценой, даже подвергая опасности само существование ком­пании. Если бы такая опасность не возникала—не бьшо бы и смысла бастовать! Впрочем, Ослу этого не понять.

с1) Совы знают, почему этот ответ помечен однозначным «Да!».

а) Может быть, вы были причиной того, что он ведет себя

именно так? Овцы всегда считают, что виноват кто-то, ф^ гой. Можно поспорить, что вы плачетесь по этому поводу в жилетку всех остальных своих сослуживцев.

Ь) Указывает на умного Лиса.

ТЕСТ НА САМООЦЕНКУ №16

Вы ищете работу. Вам попадается на глаза объявление: безработным водителям грузовиков предлагают явиться в пятницу, в 14.00, в отдел кадров местной транспортной компании для собеседования. Подойдя к зданию в 13.55, вы обнаруживаете длинную очередь. Как, по-вашему, это повлияет на ваши шансы получить работу:

отрицательно;

никак;

положительно?

Вы находитесь в Аккре (Гана) и ищете автобус на Камаси. Вы находите такой автобус, и водитель говорит вам, что машина отправится, когда все места будут заняты. Вы замечаете, что осталось только одно свободное место, и решаете его занять. Когда отправится автобус:

немедленно;

позднее?

Вы—посредник в продаже легкого самолета. Покупатель платит чеком. Владелец готов его принять и передать самолет новому хозяину, как только банк подтвердит по­ступление денег на счет. Решая вопрос о комиссионных, вы:

потребуете оплаты наличными;

пришлете счет;

примете чек?

Араб с шестью верблюдами в поисках воды набредает на оазис. Рядом с источником стоит другой араб, а в зем­лю воткнут плакат с надписью на арабском: «Вода! Пей, сколько хочешь! Цена — один верблюд». На чьей стороне перевес:

араба с верблюдами;

араба с водой;

трудно сказать?