Международные отношения в предвоенное десятилетие 8 страница

Обсуждение русского вопроса на Парижской конференции выявило как единство взглядов лидеров держав-победительниц, так и известные разногласия. Полное взаимопонимание было обнаружено при определении главной цели — необходимости ликвидировать большевистскую угрозу. Что касается противоречий, то они возникли, когда речь зашла о способах и средствах достижения поставленной цели.

Одна группа государственных и политических деятелей (Ж. Клемансо, Ф. Фош, У.Черчилль) настаивала на вооруженном подавлении советской власти и выступала против каких-либо компромиссов и заигрываний с большевиками. Наиболее активным поборником этого курса выступал английский военный министр (с.89) Черчилль, которого Ленин охарактеризовал как «величайшего ненавистника Советской России». Называя большевиков «свирепыми обезьянами-бабуинами», Черчилль призывал «усмирить революцию войной», «задушить большевизм в колыбели». Поддержанный Клемансо и Фошем, он предложил создать на конференции специальный орган — «Союзный совет по русским делам», который должен был координировать борьбу всех антибольшевистских сил. И хотя предложение не прошло, влияние сторонников применения военных средств давления на Советскую Россию было весьма значительным.

Иной точки зрения придерживались В. Вильсон и Д. Ллойд Джордж. Ее можно сформулировать следующим образом: не отказываясь от силовых методов, вступить в переговоры с советским правительством и, воспользовавшись тяжелым положением страны, продиктовать ему свои условия урегулирования русского вопроса. При этом приводились два взаимосвязанных аргумента. Во-первых, после ряда крупных побед Красной армии становилось очевидным, что советско-большевистский режим имеет поддержку в народе. Английский премьер доказывал своим оппонентам: «Большевики, что бы о них ни думали, ведут, по-видимому, за собой большинство населения. Этот факт — безусловно, факт печальный, но нельзя игнорировать факты только потому, что они неприятны». С похожими заявлениями выступал и Вильсон. Во-вторых, исходя из первого постулата, лидеры англосаксонских держав выражали большое сомнение в эффективности дальнейшего расширения вооруженной интервенции. Американский президент констатировал: «Ни английские, ни американские войска не станут воевать в России, ибо будут бояться, что их усилия приведут к реставрации старых порядков, которые были ужаснее даже существующих сейчас. Угроза интервенции только укрепляет большевизм». Ллойд Джордж высказался еще более откровенно: «Я убежден, что, если мы попытаемся направить новых английских солдат в Россию, армия восстанет».

Эта позиция, несмотря на всю свою противоречивость, характеризовала Вильсона и Ллойд Джорджа как реалистически мысливших и дальновидных политиков. В конце января 1919г. президент США на заседании «Совета десяти» предложил начать переговоры с большевистским правительством. Его поддержал Ллойд Джордж, но из-за решительного отпора Клемансо предложение было отклонено. Тем не менее по инициативе американской и английской делегаций руководящие органы Парижской конференции предприняли три попытки решить русский вопрос путем переговоров с Советской республикой. (с.90)

Первой такой попыткой стал план созыва конференции на Принцевых островах в Мраморном море, находившихся под военным контролем Антанты. 21 января 1919 г. В. Вильсон огласил обращение ко всем воевавшим на российской территории группировкам, предложив направить представителей на конференцию по вопросу о восстановлении мира в России. СНК РСФСР залил о своей готовности немедленно начать переговоры как с державами Антанты, так и с белогвардейскими «правительствами» с целью прекращения военных действий и нормализации отношений с союзными государствами. Однако конференция так и не состоялась: непримиримая белая оппозиция не пожелала в ней участвовать вместе с большевиками, а державы-победительницы, получив повод, ее отменили.

В марте 1919 г. с ведома Вильсона и Ллойд Джорджа в Москву прибыл руководитель отдела информации американской делегации на Парижской конференции Уильям К. Буллит. В переговорах с ним участвовали В.И.Ленин и Г.В.Чичерин. Выработанный в результате этой встречи проект мирного урегулирования включал в себя как англо-американские, так и советские предложения. Он предусматривал прекращение военных действий на всех фронтах в России и обсуждение на Парижской конференции вопроса о мире на следующих принципах: все фактически существующие на территории бывшей Российской империи и Финляндии правительства сохраняют свою власть; экономическая блокада России отменяется; возобновляется обмен официальными представителями между Советской республикой и иностранными государствами; предоставляется амнистия политзаключенным обеих сторон; все фактически существующие правительства признают свою ответственность за финансовые обязательства бывшей Российской империи по отношению к иностранным державам и гражданам этих держав. Советская сторона внесла в текст документа два важных положения: немедленный вывод всех войск «Союзных и Объединившихся правительств и других нерусских правительств» из Российской республики; прекращение военной помощи антисоветским силам в России. Буллит, выступая за нормализацию отношений с Советской Россией, сообщал в своих телеграммах о том, что «народные массы идут за большевистскими вождями».

В Париже итоги миссии Буллита были фактически дезавуированы. Не последнюю роль в этом сыграло начавшееся на восточном фронте наступление армии Колчака. Вильсон запретил публиковать привезенный Буллитом проект соглашения, а Ллойд Джордж публично отрекся от своей причастности к организации переговоров с Советской Россией. В.И.Ленин отреагировал в свойственной (с.91) для него манере: «Я удивлен, как это Буллита не стащили на каторгу за тайное сочувствие большевикам». Так потерпела вторая попытка мирного решения русского вопроса.

В апреле 1919 г. знаменитый норвежский исследователь Арктики Фритьоф Нансен выступил с идеей создания «неполитической комиссии» по оказанию продовольственной помощи населению России. Вильсон активно поддержал эту идею. Ллойд Джордж также отнесся к ней положительно, но при условии «держать процесс распределения помощи подальше от большевиков». «Совет четырех» одобрил составленный членом американской делегации Г. Гувером «план миссии Ф. Нансена», который содержал две существенные оговорки — начать реализацию плана по окончании гражданской войны в России и установить контроль союзных держав над российским железнодорожным транспортом. В.И.Ленин, получив от Нансена предложения «Совета четырех», назвал план, «изуродованный» поправками союзников, «недопустимым». 14 мая по радио было передано заявление СНК, в котором говорилось, что правительство РСФСР с благодарностью примет помощь, но не прекратит борьбу с врагами советской власти. Через неделю «Совет четырех» охарактеризовал ответ большевистского руководства как «неприемлемый» для ведения дальнейших переговоров.

Таким образом, все три попытки держав-победительниц нормализовать отношения с Советской Россией закончились безрезультатно. Главная причина заключалась не столько в «неуступчивости» большевистского правительства, сколько в непоследовательности и противоречивости позиции западных лидеров. В 1919 г. правительственные круги союзных держав еще продолжали надеяться на победу «демократических сил» в России и свержение власти «коммунистических тиранов». Их мирные предложения сочетались с непризнанием законности советско-большевистского режима, расширением открытой вооруженной интервенции и наращиванием военной помощи белогвардейцам. Естественно, что такое сочетание двух противоположных курсов не могло привести к мирному урегулированию и успешному решению русского вопроса.

ВАШИНГТОНСКАЯ КОНФЕРЕНЦИЯ 1921-1922 ГГ. И ЕЕ РЕШЕНИЯ

В июле 1921 г. президент США Уоррен Гардинг выступил с инициативой провести в Вашингтоне международную конференцию по ограничению морских вооружений, тихоокеанским и дальневосточным вопросам. Созыв Вашингтонской конференции обусловлен следующими основными причинами. (с.92)

На Парижской мирной конференции некоторые важные проблемы послевоенного урегулирования либо были решены не полностью, либо не затронуты вовсе. Речь шла как раз о тех проблемах, которые и назвал американский президент. В этом смысле Вашингтонская конференция являлась своего рода продолжением конференции Парижской. Она была призвана завершить процесс формирования новой системы международных отношений. Особое внимание к дальневосточной проблематике объяснялось тем, что после мировой войны в Азиатско-Тихоокеанском регионе сложилась новая расстановка сил и обострились противоречия великих держав. Соединенные Штаты, опираясь на свое экономической могущество, стремились обеспечить себе главенствующее положение на Дальнем Востоке и прежде всего в Китае, используя политику «открытых дверей» и «равных возможностей». Этот политический курс, пусть с оговорками, поддерживала Великобритания. Главной преградой на пути практической реализации этого курса являлась Япония, которая придерживалась традиционно-империалистических принципов борьбы за «сферы влияния». Навязав Китаю «21 требование» и добившись дипломатической победы над США на Парижской конференции, Япония сделала крупный шаг в осуществлении ее основной внешнеполитической задачи — превращения китайской территории, а затем и всего Азиатско-Тихоокеанского региона в сферу исключительно японских экономических интересов и политического контроля. Отсюда резкое усиление напряженности в отношениях между США и Страной восходящего солнца.

Следует отметить, что международная обстановка на Дальнем Востоке отличалась крайней сложностью и противоречивостью, ее нельзя сводить только к американо-японскому конфликту. Во всяком случае при решении дальневосточных проблем необходимо было учитывать три важных обстоятельства.

Во-первых, в силовом треугольнике США–Япония–Великобритания последняя занимала особое место. Заявив о своей солидарности с американской политикой «открытых дверей», она одновременно была связана с Японией союзным договором, заключенным в 1902 и возобновленным в 1911 г. Это означало, что в случае вооруженного столкновения с Японией Соединенным Штатам будет противостоять англо-японский блок. Понятно, что японское правительство стремилось сохранить союз с Англией, а американское — его разрушить. Что касается Великобритании, то оказавшись в двусмысленном положении, она стала этим союзом тяготиться. Дело в том, что договор с Японией в момент его подписания был направлен против Германии и России, поэтому после поражения в войне первой и ослабления дальневосточных (с.93) позиций второй он в значительной степени потерял свой смысл. К тому же решительными противниками любого англо-японского сближения выступали британские доминионы Канада, Австралия и Новая Зеландия, опасавшиеся дальнейшей экономической и территориальной экспансии Японии. Таково было соотношение сил великих держав в Азиатско-Тихоокеанском регионе накануне открытия Вашингтонской конференции.

Во-вторых, другой особенностью международной ситуации на Дальнем Востоке стала политическая дезинтеграция Китая. На его территории существовало несколько правительств, причем центральная власть в Пекине была настолько слабой, что не контролировала ничьих действий, кроме своих собственных. Такое положение дел вполне устраивало Японию, применявшую в своей политике по отношению к Китаю принцип «разделяй и властвуй», но никак не соответствовало внешнеполитическим установкам Соединенных Штатов. Как известно, доктрина «открытых дверей» предполагала сохранение территориальной целостности Китайской республики и, следовательно, отвергала ее раздел на «сферы влияния». Так внутриполитическая обстановка в Китае приобрела достаточно громкое международное звучание.

В-третьих, определенное влияние на ход обсуждения дальневосточных проблем должен был оказать и фактор Советской России. Это влияние следует рассматривать не столько в политическом, сколько в идеологическом аспекте. В начале 1920-х гг. советское государство не могло на равных соперничать с ведущими мировыми державами на Дальнем Востоке, тем более, что от него, пусть формально и временно, отпала Дальневосточная Республика, а ряд приморских районов был оккупирован японскими войсками. Более значимую роль играло распространение коммунистических идей, к которым Китай оказался весьма восприимчив. В 1921 г. возникла Китайская Коммунистическая партия, а гоминьдановское правительство в Нанкине, которое возглавлял революционер-демократ Сунь Ятсен, вступило в контакт с коммунистами и налаживало связи с Москвой. Угроза «большевизации» Китая вызывала понятную обеспокоенность тихоокеанских держав и подталкивала их к скорейшему урегулированию китайской проблемы.

Важнейшей предпосылкой проведения Вашингтонской конференции стала развернувшаяся в последние годы войны и в первый послевоенный период гонка морских вооружений. В борьбу за военно-морское лидерство включились Соединенные Штаты и Япония.

В марте 1916 г. в США была принята широкомасштабная программа военно-морского строительства, целью которой провозглашалось создание флота, «не уступающего никакому другому» (с.94) («Second to None») и способного «защитить интересы Соединенных Штатов от любых угроз». В 1919 г. В. Вильсон изложил вторую трехлетнюю программу, в которой предусматривалась постройка 69 крупных военных судов, что в перспективе гарантировало США обладание «трезубцем Нептуна». Стратегические позиции Соединенных Штатов на морях значительно улучшились после ввода в эксплуатацию в июле 1920 г. Панамского канала, обеспечивавшего возможность быстрой переброски американской военной флотилии из Атлантического в Тихий океан и обратно.

«Владычица морей» Великобритания оказалась не в состоянии соревноваться с Америкой в этой сфере по причине вопиющего неравенства в экономической и финансовой мощи. Поэтому уже в 1920 г. английское правительство фактически отказалось от своего знаменитого «двухдержавного стандарта» и выдвинуло менее претенциозное требование — принцип равенства британского флота флоту сильнейшей из других морских держав («one power standart»). По мнению английских правительственных и военных кругов, эта уступка компенсировалась сохранением за Великобританией контроля над основными морскими путями (Гибралтар, Суэцкий канал, Северное море), широкой сетью военно-морских баз. а также дружественными отношениями с Соединенными Штатами. К тому же она вовсе не означала, что Англия прекращала наращивание своего военно-морского потенциала.

Однако американский вызов был принят другой державой — Японией. В 1920 г. она начала реализацию гигантской по тем временам программы «8-8», предполагавшей сооружение 8 линкоров, 8 крейсеров и большого количества судов обеспечения.

Вместе с тем невиданный размах гонки морских вооружений требовал огромных затрат, что могло привести к финансовому перенапряжению и вызвать негативную реакцию у общественности. Следовало учитывать также широкое распространение пацифистских настроений. Поэтому в правительствах союзных держав и стали разрабатываться планы ограничения военно-морских сил, установления определенных пропорций флотов, учитывавших военно-политические цели данной страны. Откровеннее других лидеров на этот счет высказался американский президент У. Гардинг. «Наиболее мудрой политикой США должно стать стремление добиться превосходства на море в результате сокращения вооружений».

Далеко не случайно то, что идея созыва конференции исходила от Соединенных Штатов. С приходом к власти республиканской администрации У. Гардинга во внешнеполитическом курсе США произошли существенные изменения. На смену вильсоновскому (с.95) либеральному глобализму пришел неоизоляционизм, то есть политика, направленная на обеспечение американских региональных и глобальных интересов при сохранении «полной свободы рук». В рамках этой политики первостепенную роль играло не европейское, а латиноамериканское и дальневосточное направления, что в свою очередь, предполагало усиление военно-морской мощи Соединенных Штатов. Отсюда выдвижение 3 конкретных целей, которые американская дипломатия должна была реализовать на Вашингтонской конференции: 1) не допустить нарушения статус-кво в бассейне Тихого океана, а при возможности изменить его в свою пользу; 2) через сокращение морских вооружений достичь если не господствующего, то равного с Англией положения на морях; 3) добиться международного признания «доктрины открытых дверей» и тем самым утвердить главенствующие позиции Соединенных Штатов в Китае.

Администрация США не скрывала, что осуществление этих целей позволит ей взять реванш за «поражение» В. Вильсона на Парижской мирной конференции. Иными словами, Соединенные Штаты поставили вопрос о частичной ревизии Версальской системы договоров с тем, чтобы добиться удовлетворения ряда своих претензий, которые были отвергнуты в 1919 г. в Париже.

Подготовка конференции сопровождалась шумной пропагандистской кампанией, в ходе которой прославлялось миролюбие американской администрации, сам международный форум назывался «встречей друзей», а идея сокращения морских вооружений — «великим самопожертвованием Америки». Все газеты цитировали слова У. Гардинга: «Мы надеемся установить лучший порядок, который вернет спокойствие миру». Пацифистские лозунги 1921 г. удивительно напоминали те, которые произносились в канун Парижской конференции. И так же как тогда, они мало соответствовали реальным внешнеполитическим задачам и целям великих держав.

Торжественное открытие Вашингтонской конференции состоялось 11 ноября 1921 г. — в третью годовщину подписания Компьенского перемирия. В ней приняли участие 14 стран: 5 великих держав — США, Англия, Франция, Италия, Япония; 4 государства, имевшие существенные интересы в Азиатско-Тихоокеанском регионе — Голландия, Бельгия, Португалия и Китай, а также 5 британских доминионов. Советская Россия по официальной мотивировке — «ввиду отсутствия единого правительства» − приглашения не получила, как и Дальневосточная республика, но уже без какого-либо объяснения. В связи с этим правительства РСФСР и ДВР синхронно заявили, что не признают никаких решений конференции. (с.96)

По аналогии с Версалем все значимые вопросы обсуждались закрытых совещаниях «большой пятерки», а на открытых пленарных заседаниях официально утверждались уже готовые постановления. Председателем конференции был избран глава американской делегации государственный секретарь Чарлз Эванс Хьюз. Повестка дня включала в себя три основных вопроса: о взаимных гарантиях неприкосновенности островных территорий в Тихом океане; об ограничении морских вооружений; о положении на Дальнем Востоке и признании территориальной целостности и независимости Китая.

На Вашингтонской конференции были приняты следующие основные документы.

«ДОГОВОР ЧЕТЫРЕХ ДЕРЖАВ»

Этот договор был заключен 13 декабря 1921 г. представителями США, Англии, Франции и Японии. Он состоял всего из четырех статей и известен в истории международных отношений как «Четверной тихоокеанский трактат», или «Дальневосточная Антанта». Содержание договора почти полностью раскрывается в его официальном названии — «О совместной охране прав договаривающихся сторон на островные владения и островные территории в бассейне Тихого океана». Иначе говоря, соглашение юридически закрепляло статус-кво и временное равновесие четырех держав в Азиатско-Тихоокеанском регионе.

Особое значение имела статья 4-я договора, которая устанавливала, что после его ратификации автоматически теряет силу англо-японское союзное соглашение 1911 г. Это была крупная Дипломатическая победа Соединенных Штатов, достигнутая в трудном противоборстве с Англией и Японией. В ходе кулуарных переговоров американская делегация выбрала в качестве «наиболее слабого звена» Великобританию, зная о ее двойственном отношении к союзному договору. При этом американцы использовали Различные средства давления; от благостных обещаний предоставить крупные кредиты до беспощадной угрозы признать Ирландскую республику. Англия после недолгого сопротивления Упила американскому натиску. Глава английской делегации член кабинета министров А. Бальфур доходчиво объяснил руководителю японской делегации морскому министру барону Т. Като, что Япония даже выиграла от такого решения, ибо теперь вместо одного союзника получила сразу трех. Като ответил в том смысле, что количество (союзников) не заменяет качество (договоров), так как по соглашению 1911 г. в случае нападения на Японию ей предлагалась «немедленная военная помощь», а по договору 1921 г. — (с.97) только «обмен мнениями». Японский министр подвел итог деятельности английских дипломатов: «Вы устроили нашему союзу блестящие похороны». Как бы там ни было, подписание «пакта четырех» знаменовало собой первый, но не последний успех Соединенных Штатов на Вашингтонской конференции.

«ДОГОВОР ПЯТИ ДЕРЖАВ»

6 февраля 1922 г., в последний день работы конференции пять великих держав заключили договор об ограничении морских вооружений.

Инициатива в разработке и принятии этого документа принадлежала Соединенным Штатам. В своей речи государственный секретарь США Ч. Хьюз изложил американский план, выделив три его главные составляющие. Предлагалось в первую очередь сократить число линейных кораблей, определявших силу военно-морского флота (к линкорам относились самые крупные военные суда водоизмещением выше 10 тыс. т и имевшие орудия калибром более 8 дюймов). Сокращение должно было осуществляться путем ликвидации кораблей, находившихся в стадии строительства, а также вывода их строя судов, уже стоявших на вооружении. Осуществление американского проекта привело бы к следующим количественным изменениям линейных флотов: Англия сохраняла из 32 линкоров 20, США увеличивали число линейных судов с 16 до 18 (при отказе от сооружения еще 11 кораблей), у Японии оставалось то же количество — 10 линкоров (при планировавшемся увеличении до 18). Аналогичные предложения касались и других классов кораблей. Во-вторых, предусматривалось установление «потолков» предельного тоннажа и его соотношения для пяти великих морских держав. В соответствии с этим положением в будущем замена устаревших на новые линейные корабли производилась таким образом, чтобы общий их тоннаж не превышал для США и Англии 500 тыс. т, а для Японии – 300 тыс. т, т.е. соотношение линейных флотов трех держав устанавливалось в пропорции 5:5:3. В-третьих, запрещалось строительство линкоров водоизмещением более 35 тыс. т, что, как ни странно, строго соответствовало пропускной способности Панамского канала.

В своей вступительной речи Ч. Хьюз много и прочувствованно говорил о бедствиях мировой войны, о стремлении народов миру, о необходимости сократить расходы на вооружения, что обратить их на восстановление разрушенного хозяйства. Как отмечала пресса, за 35 минут, затраченных на выступление, государственный секретарь США потопил больше кораблей, чем все (с.98) адмиралы прошлых веков. Речь получила восторженную рекламу: американские предложения называли «небывалой жертвой пацифизму», «практическим воплощением многовековой мечты человечества о мире и разоружении». За всеми этими громкими фразами на второй план отходила подлинная цель американской дипломатии — достичь военно-морского паритета с Великобританией и укрепить стратегические позиции США как великой морской державы.

Обсуждение американского проекта проходило в ожесточенной борьбе между «друзьями и союзниками». Результаты этой борьбы были таковы.

Переговоры о сокращении линейных флотов и авианосцев, если не считать некоторых изменений в деталях, завершились для США успешно. Англии по названным выше причинам пошла навстречу американским предложениям, что и предопределило общее согласие.

Стремление Соединенных Штатов распространить разработанные в отношении линкоров принципы на все остальные категории надводного флота встретило решительное сопротивление Великобритании. Дело в том, что крейсеры, эсминцы и другие быстроходные военные корабли были крайне ей необходимы для эффективной связи с разбросанными по всему миру частями Британской империи. Непримиримость позиции английской делегации не позволила решить этот вопрос положительно.

Такая же участь ожидала англо-американский проект сокращения подводного флота. В роли его главных оппонентов выступили Франция и Италия. Произошел занимательный диалог между англичанами и французами. А. Бальфур заявил о необходимости ликвидировать все подводные лодки, назвав их самым варварским видом военно-морских сил и напомнив делегатам о той безжалостной подводной войне, которую вела Германия против союзных держав. Ответ заместитель главы французской делегации А. Сарро (официальным руководителем являлся уехавший в Париж премьер-министр А. Бриан) определил как «бессмысленные» попытки противопоставить одни категории военно-морского флота другим. Затем он уверил присутствовавших на заседании в том, что Франция готова уничтожить все свои подводные лодки, если Великобритания сделает то же самое со своими линкорами. В заключение Сарро саркастически заметил: «Правда, нам говорят, что Англия никогда не использует свои линейные корабли в поенных целях. Ну, конечно же, она держит их, по всей видимости, для ловли сардин. Так пусть же она разрешит Франции иметь подводные лодки, ну, скажем, для ботанического исследования морского дна». В итоге этой дискуссии подводный флот остался неприкосновенным. (с.99)

Что касается проблемы «разоружения на суше», то она был лишь формально затронута в ряде выступлений, но никто всерьез ее не рассматривал. Столь же показной характер носило обсуждение вопроса о сокращении авиации.

Содержание «договора пяти держав» можно свести к следующим основным положениям. 1) Соотношение линейных флотов Англии, США, Японии, Франции и Италии устанавливалось в пропорции 5:5:3:1,75:1,75. Суммарный тоннаж линкоров составил соответственно 525-525-315-175-175 тыс. т. 2) Предельный тоннаж для авиа*носцев пяти морских держав определялся в размерах: 135-135-81-61-61 тыс. т. 3) Водоизмещение одного линейного корабля не должно было превышать 35 тыс. т. 4) Статья 19 запрещала сооружение новых и укрепление старых военно-морских баз в центральной и западной части Тихого океана (восточнее 110-го меридиана). США и Англия не могли иметь никаких военно-морских баз на расстоянии менее 5 тыс. км от японских островов. Это постановление явилось крупным стратегическим выигрышем для Японии.

«Договор пяти держав» стал важным элементом послевоенной системы международных отношений, хотя однозначно его охарактеризовать крайне трудно.

Во-первых, значение этого документа выходило за региональные рамки, поскольку он ограничивал не тихоокеанский, а мировой флот великих держав. Договор не только приостановил опасную тенденцию к неограниченной гонке морских вооружений, он установил предельные нормы тоннажа самых крупных морских кораблей, что предполагало весьма существенное (примерно в два раза) сокращение уже построенного или строившегося линейного флота. И это, безусловно, следует оценить положительно.

Во-вторых, соглашение пяти держав оформило такое глобальное военно-морское равновесие, которое, пусть в разной степени, но соответствовало интересам всех его участников. Соединенные Штаты одержали очередную дипломатическую победу. добившись военно-морского паритета с Великобританией, максимально укрепив свои позиции на морях и сохранив стратегическое значение Панамского канала. Англия, отказавшись от «стандарта двух держав», который превратился для нее в непосильно бремя, удержала лидерство в надводном флоте по классу быстроходных судов, что в сочетании с широкой сетью военно-морских баз обеспечивало ее преимущества как сильнейшей морской державы. Япония, настояв на включении в договор положения ограничении военного присутствия США и Англии в зоне Тихого океана, изменила соотношение сил в этом регионе в свою пользу. К тому же отставание от англосаксонских держав в количестве (с.100) линейных кораблей и авианосцев в известной мере компенсировалось выгодным географическим положением японских островов: и американские военно-морские интересы распространятся на два океана, а английские — на весь мир, то Япония могла сконцентрировать свой военный флот в одном стратегически важном для нее районе. Франция и Италия с их более скромными морскими возможностями получили эффективные гарантии своей безопасности, оставив за рамками ограничений и сокращений сухопутные силы и подводный флот, в чем они не уступали, а на каких-то участках и превосходили ведущие военно-морские державы мира.

В-третьих, договор «большой пятерки» не мог стать действенным средством разоружения, так как он содержал в себе программу не полного, а частичного сокращения вооружений. По всем направлениям, не затронутым в тексте соглашения, великие державы продолжали наращивать свою военную мощь. Это не перечеркивало достигнутое, но заметно ослабляло его значимость.

«ДОГОВОР ДЕВЯТИ ДЕРЖАВ»

Участниками этого договора, подписанного 6 февраля 1922 г., стали все страны, приславшие своих представителей в Вашингтон, за исключением английских доминионов. Основу соглашения составил американский проект, поддержанный делегациями Англии и Китая. Его содержание было таково. В статье 1-й договора стороны обязались уважать суверенитет, независимость, «территориальную целостность и неприкосновенность» Китайской республики. Статья 3-я утверждала принцип «открытых дверей» и «равных возможностей» для торговой и промышленной деятельности «всех наций на всей китайской территории». Одновременно государства, заключавшие договор, брали на себя обязательство «воздерживаться от получения специальных прав и преимуществ в Китае». В соответствии с принятыми постановлениями Япония была вынуждена отказаться от некоторых своих привилегий: исключительного права предоставлять китайскому правительству займы на строительство железной дороги в Маньчжурии, направлять в Северо-Восточный Китай своих советников и др. Под давлением США и Англии глава японской делегации Т. Като 4 февраля 1922 г. подписал с представителями пекинского правительства специальное соглашение, по которому Япония обязалась в 6-месячный срок вывести свои войска из провинции Шаньдун и вернуть Китаю железную дорогу Циньдао-Цзинань и территорию Цзяочжоу. (с.101)