Нания. Этот процесс рядом своих черт напоминает первые стадии всякого творчества с тем отличием, что при сновидениях отсутствует контролирующая функция бодрствующего сознания.

Открытие функциональной асимметрии головного мозга оказало поистине революционизирующее влияние на изучение естественнонаучных основ сознания. Вместе с тем было бы неоправданным упрощением приурочить сознание и речь исключительно к левому полушарию, поскольку начальные этапы порождения высказывания на родном языке связаны с правым полушарием, а окончательное оформление — с левым. Как это ни парадоксально на первый взгляд, но больные с поражением левого полушария тревожны, озабочены своим состоянием и своим будущим. При правостороннем поражении мозга больные, напротив, легкомысленны и беспечны. В самом общем виде можно сказать, что правое полушарие больше связано с мотивационнои сферой личности, а левое — с когнитивной (информационной) сферой. Образно говоря, человек с поражением левого полушария — это субъект с богатым набором потребностей и дефицитом способов их удовлетворения. Больной с поражением правого полушария располагает избытком средств для удовлетворения резко обедненной, суженной, упрощенной сферы мотивов. Отсюда вторично возникает склонность к преобладанию отрицательных или положительных эмоций. При поражении левого полушария речь нарушена, но личность сохранена. При поражении правого — страдают самосознание и самооценка.

Феномен трансформации интерпсихологического в интрапси-хологическое был открыт Л. С. Выготским и подробно исследован А. Р. Лурия. На примере замены команды взрослого самокомандой ребенка А. Р. Лурия убедительно продемонстрировал возникновение произвольного действия, его превращение во внутренний сознательный акт на основе общения между ребенком и взрослым.

Назывании демонстрируемого объекта, но и при пассивном его созерцании.

Передавая свое знание другому, человек тем самым отделяет себя и от этого другого и от мира, знание о котором он передает. Коммуникативное происхождение сознания обусловливает способность мысленного диалога с самим собой, т. е. ведет к появлению самосознания. Внутреннее «Я», судящее о собственных поступках, есть не что иное, как интериоризованный «другой», поскольку человек смотрится как в зеркало в другого человека и только благодаря этому осознает свою собственную человеческую сущность (К. Маркс). Мы знаем себя благодаря другим, мы знаем других благодаря себе — заметил Ж.-П. Сартр.

Достаточно закономерны изменения электрической активности мозга в процессе утраты сознания при переходе от бодрствования ко сну. Дремлющие субъекты единодушно выделяют характерные стадии первоначального усиления мыслительного потока с возрастанием количества ассоциаций, своеобразного «блуждания» беспорядочных мыслей и, наконец, чувство «пустой головы», непосредственно предшествующее сну. М. Н. Русалова регистрировала электроэнцефалограмму в стандартных отведениях, попросив исследуемых лиц сообщать нажатием на кнопку о моменте возникновения каждой последующей стадии. Оказалось, что в период усиления мыслительного потока альфа-ритм увеличивается по амплитуде, причем его мощность становится особенно высокой в центральных областях мозга. На стадии «блуждания мыслей» альфа-ритм становится нерегулярным, он снижается по амплитуде и частоте. На фоне чувства «пустой головы» альфа-ритм вообще незаметен при визуальном анализе, ЭЭГ уплощается, на спектрограмме появляются медленные волны. По данным спектрально-когерентного анализа в двух последних стадиях преобладает активность правого полушария.

Вместе с тем, в период завершающей стадии «пустой головы» еще сохраняется элементарное самосознание, чувство «это — Я». Возможно, его ЭЭГ-эквивалентом является наличие визуально неразличимого альфа-ритма на спектрограммах центральных и височных областей. Допустимо предположить, что источником этой активации служат влияния со стороны лимбических структур, роль которых отчетливо проявляется в генезе сновидений. Для данной стадии характерно сочетание медленной активности с частично сохраняющимся альфа-ритмом, то есть сочетание мо-тивационных и информационных компонентов в сложной системе функционального состояния и его ЭЭГ проявлений.

С нашей точки зрения, феномен сновидений не опровергает представлений о коммуникативной природе сознания, поскольку мы имеем дело с их отсроченным осознанием. Ведь в момент сновидений мы воспринимаем происходящие события как реальные, не осознавая их мнимость. Сохраняется лишь способность к самоидентификации, ощущение своего «Я». По-видимому, правы А. М. Вейн и В. Л. Голубев, рассматривая сновидение как состояние, промежуточное между истинно неосознаваемыми и сознательными процессами. Для нас же сновидения служат примером взаимодействия между инициирующим их подсознанием и комбинаторно-творческой деятельностью механизмов сверхсоз-

Уже само коммуникативное происхождение сознания делает его неизбежно социальным. Интериоризованный «другой» (точнее: «другие»), субъективно воспринимаемый как мое внутреннее «Я», порождает не только способность мысленного диалога с самим собой, но и принципиальную возможность лжи, т. е. возможность думать одно, а говорить другое. Как остроумно заметила психоаналитик Франсуаза Дольто, — нельзя лгать подсознанию. Оно всегда знает правду.

Подсознанию принадлежит все то, что было осознаваемым или может стать осознаваемым в определенных условиях, а именно, хорошо автоматизированные и потому переставшие осознаваться навыки, вытесненные из сферы сознания мотивацион-ные конфликты, глубоко усвоенные субъектом социальные нормы (Фрейд обозначил их термином «Сверх-Я»), регулирующая функция которых переживается как «зов сердца», «веление долга» и т. п. Имеется и прямой канал воздействия на подсознание в виде подражательного поведения. Так, ребенок путем имитации неосознанно фиксирует эталоны поведения, находимые в своем ближайшем окружении, которые со временем становятся внутренними регуляторами его поступков. Процесс приобретения «личностного знания» рассмотрен М. Полани на примере освоения искусных действий. «Наблюдая учителя и стремясь превзойти его, ученик бессознательно осваивает нормы искусства, включая и те, которые неизвестны самому учителю» (Полани. 1985. С. 87).