ПЕРВЫЕ ГОДЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ

Стабилизировать внутриполитическую ситуацию было невозможно без прекращения вооруженной борьбы с внешними противниками. Необходимо было остановить боевые действия против сил, так называемого Четверного союза )Германии, Австро-Венгрии, Турции и Болгарии). Второго декабря 1917 г. Советской республике удалось добиться примирения с представителями германо-австрийского блока. Девятого декабря в Брест-Литовске начались мирные переговоры. Политические круги стран, воевавших против России, пошли на эти переговоры не из милости. Международный резонанс на октябрьские события в Петрограде был столь велик, что в странах Европы, в том числе в Германии, Австро-Венгрии, Болгарии, начались революционные волнения, грозившие перерасти в революции. Правительствам этих стран необходимо было сворачивать боевые действия на фронтах, чтобы бросить все силы на решение своих внутренних проблем. Тем не менее предварительные условия мира предполагали отторжение от России 150 тыс. кв. км территории. Мнения в советском руководстве разделились. В.И.Ленин настаивал на принятии этих условий. Многие члены правительства, ЦК большевиков, в том числе Л.Д.Троцкий и Н.И.Бухарин, считали необходимым продолжать боевые действия, видя в них залог решения перспективной задачи – победы мировой революции. В своих взглядах они были не одиноки. Против подписания Брестского мира возражали многие «левые коммунисты», левые эсеры, входившие в состав Совнаркома, ВЦИКа и других органов государственного управления.

Практически весь левоэсеровский блок, свято исповедовавший идею мировой революции, выступил против подписания мира. Политические разногласия в советском руководстве затянули переговоры. Тем временем Германия и ее союзники сумели подписать мирный договор с антиреволюционным правительством Украины. Ситуацию усугубил отказ главы советской делегации Троцкого от ведения переговоров. В результате кайзеровские войска 18 февраля возобновили наступление, проходившее крайне успешно. Под их натиском пали Псков, Нарва, сотни других населенных пунктов. Войска только что созданной Красной армии были разбиты, но им удалось снизить темп продвижения противника, заставить его «потоптаться на месте». Вскоре в частях неприятеля боевой дух поубавился, начали преобладать революционные настроения, что заставило германское руководство 22 февраля согласиться на продолжение переговоров и предложить новые, значительно более тяжелые, чем прежде, условия мира.

Третьего марта 1918 г. в Брест-Литовске был подписан мирный договор. Согласно ему Советская страна лишалась уже не 150 тыс., а почти 1 млн кв. км территории, включая Лифляндию, Эстляндию, Украину, Финляндию, Аландские острова, округа Ардагана, Карса, Батума. Это была страшная потеря. Чуть позже она сказалась и на пробуксовывании планов мировой революции: германские войска сумели подавить революцию в Финляндии, турецкие – в районе Карса. По выражению Ленина, это был «грабительский мир», но он позволил Советам удержаться у власти и продолжить свои преобразования.

Советы, руководимые в основном большевиками, стремились проводить последовательную экономическую политику. Еще в середине декабря 1917 г. по решению ВЦИК и СНК было утверждено «Положение о народном контроле». Его целью была подготовка перехода предприятий в общенародную собственность, подавление сопротивления буржуазии, охрана предприятий, сырья, оборудования от разворовывания, учет и распределение товаров и топлива среди населения. Тогда же была проведена национализация всех частных банков и создан единый Госбанк с филиалами на местах. Это позволило создать предпосылки для овладения финансовым хозяйством, упрочить экономические позиции победившей власти.

Новые власти аннулировали все внешние и внутренние государственные займы. Если учесть, что значительную часть внутренних займов составляли средства средних и малообеспеченных слоев населения, то это был серьезный удар по труженикам, интеллигенции, поставивший их на грань бедности, что, бесспорно, лишило Советы поддержки нескольких миллионов граждан.

В конце 1917 г. была введена монополия на внешнюю торговлю, т.е. производители товаров и предприниматели остались без внешних рынков сбыта. Тогда же началась национализация крупной капиталистической промышленности. Эту работу предполагалось проводить не сразу, а постепенно, так как новый государственный аппарат еще не был готов взять на себя управление всем производством. Управление национализированными предприятиями было возложено на созданный 2 декабря 1917 г. Высший совет народного хозяйства (ВСНХ).

Переустройство затронуло и сельское хозяйство. Согласно принятому Декрету о земле отменялась помещичья собственность на землю без выкупа. Это окончательно перевело в стан врагов тысячи бывших землевладельцев, но в то же время обеспечило Советской власти союзников в лице беднейшего крестьянства. В собственность крестьян было передано свыше 150 млн. га земли.

Для осуществления Декрета о земле 8 февраля 1918 г. ВЦИК принял важный документ – Основной закон о социализации земли.

Большое внимание уделялось культурным преобразованиям.Отменялась плата за обучение, началась ликвидация неграмотности, культурно-просветительные учреждения становились общенародными. В городах, деревнях, воинских частях создавались клубы, читальни, самодеятельные театры, оркестры, различные кружки и спортивные секции. Все большую популярность приобретали лекции на темы политики, истории, литературы, искусства.

Рабочие, военнослужащие, крестьяне искренне стремились к образованию, тянулись к культуре. Однако желание создать новую социалистическую культуру и в низах и в органах власти часто понималось примитивно. Положительные шаги в этой области сопровождались искоренением духовных ценностей, накопленных столетиями. Прежняя самодержавно-буржуазная монополия на культуру заменялась революционными методами монополией на смутно представляемую социалистическую культуру. Под знаком ненависти «к проклятому прошлому» разрушались храмы, памятники старины, разворовывались исторические ценности и реликвии. Религиозная духовность искоренялась как величайшее зло. Возникший духовный вакуум заполнялся пропагандой, а порой и насаждением марксизма. Многие ученые, деятели культуры, часто принимаемые властями и обывателями за «буржуев», покидали родину, лишая ее интеллектуальной опоры.

В первые месяцы советской власти преобразования в большинстве случаев проходили мирно. Темпы были поистине революционными. Но если в экономической сфере это было необходимо, то в духовной часто приводило к сумятице в сознании людей.

Несколько месяцев относительно мирной передышки позволили начать восстановление экономики, реорганизовать жизнь в городах и деревнях на новых, социалистических, началах, заложить в сознание широких масс трудящихся основы нового мировоззрения. Все это в будущем содействовало успешному отстаиванию советской власти в борьбе против антиреволюционных и интервентских сил.

Большинство членов Советов, большевики и эсеры, решая внутриполитические задачи, никогда не упускали из вида мировой характер начатой ими в России революции. Если бы они рассчитывали только на свои силы, а не на помощь мирового пролетариата, на планетарные последствия революции, они никогда бы не решились встать во главе Октябрьского переворота. И большевиков, и левых эсеров, так же как и членов других партий и течений, во многом объединяла непоколебимая уверенность в победе мировой революции.

Идеи и интернационализма и национал-патриотизма были традиционными для России на протяжении многих десятилетий. На рубеже XIX-XX вв. их разрабатывали известные теоретики, в том числе Г.В.Плеханов, В.И.Ленин, Н.А.Бердяев.

В 1926 г. редакторский коллектив, готовивший к изданию второй том сочинений Троцкого, в одном из примечаний к нему называл Бердяева «почти марксистом» 1890-х гг., одним из «прочих белогвардейских профессоров». Между тем этот «белогвардейский профессор» дал точную и емкую характеристику коммунистической идеи российской социал-демократии: «Русский коммунизм трудно понять вследствие двойного его характера. С одной стороны, он есть явление мировое и интернациональное, с другой – явление русское и национальное».[26]

Именно тот факт, что развивавшиеся в России идеи коммунизма носили не только национальный, но и интернациональный характер, послужил своеобразным знаменателем, к которому были приведены значительные силы трудящихся разных стран, в том числе и сотни тысяч иностранцев, находившихся в октябре 1917 г. на территории Российской империи.

Россия явилась как бы революционным мостом, соединившим европейские и восточные страны общей целью, единым путем выхода из кризиса мировой войны и освобождения от эксплуатации буржуазии.

К осени 1917 г. большевизм, как одно из перспективных политических течений того времени, единственный из прочих политических сил имел наброски теоретического обоснования концепции мировой революции как привлекательного варианта развития общества.

Разработка этой концепции началась в России в конце XIX в. и была неразрывно связана с именем Ленина. То, что именно он начал ее разрабатывать, было закономерно. И дело не только в том, что Ленин обладал высокими аналитическими способностями – все его будущие соратники в 1890-х гг. еще не могли заниматься разработкой теории в силу своей молодости: они были на 9-18 лет моложе Владимира Ильича.

Из всех лидеров большевизма только Ленин и Троцкий реально пытались заниматься последовательной разработкой концепции мировой революции. Остальные были лишь популяризаторами этой идеи. Популяризаторами умелыми, энергичными, но никто из них ни до Октябрьского переворота, ни после не сказал своего слова в теории этого вопроса.

К октябрю 1917 г. Лениным и Троцким было написано не менее соответственно, 160 и 40 работ, в которых в той или иной степени затрагивалась идея мировой революции. До этого времени существенных расхождений во взглядах этих теоретиков на проблему не было, если не считать того, что работы Ленина менее декларативны, более взвешенны и доказательны. Однако и в его публикациях встречаются малообоснованные выводы, типа марксового: «Призрак бродит по Европе – это призрак коммунизма».

В то же время, безусловно, Февральская революция в России стала началом превращения мировой войны в гражданскую. Очень важной при этом была, высказанная Лениным мысль, о необходимости немедленного основания III Интернационала, взявшего бы на себя координацию усилий марксистов разных стран по руководству мировой революцией.

Разрабатывая концепцию мировой революции, Ленин и его сторонники неоднократно ошибались в своих предсказаниях и выводах. Сейчас это очевидно, это следует из содержания более чем 500 ленинских работ: всюду явно недооценивается консолидационный потенциал мировой буржуазии и в то же время переоценивается близость революционной ситуации в странах Запада и Востока.

Все чаще и чаще ЦК РКП (б) вынужден вмешиваться в управление государством, выходя за рамки внутрипартийной работы. Это было не случайно, а обусловлено закономерной потребностью ограничения уровня свободы (степени демократизации общества) вследствие очень малой развитости общей культуры тех слоев населения, которые пришли к власти в систему советов. И в первую очередь, - низким уровнем политической и правовой культуры. Для восстановления общественной эффективности необходимы были те же два вектора, которые использовал Столыпин – уменьшение уровня свободы основной массы населения и повышение уровня ее культуры.

Партийное руководство государственным управлением было своего рода цензовым ограничением политических прав малоподготовленной к демократии массы рабочих и крестьян.

Традиционная демократия, например Англии, за сотни лет прошла несколько уровней цензовых ограничений (имущественный, образовательный ценз, ценз оседлости и др.), молодая же советская демократия попыталась совершить сразу большой скачек к формированию органов власти на основе свободных, прямых, всеобщих выборов. Действительность показала, что такая «демократия», граничащая с «охлократией» не жизнеспособна, особенно на этапах коренных перестроек всего общественного уклада. Как известно, в России и до Октября и после него все реформы совершались сверху.

Когда в 1917 году Плеханов и некоторые деятели II Интернационала говорили о недопустимости такого искусственного завышения права, В.И.Ленин им отвечал: «Если для создания социализма требуется определенный уровень культуры, то почему нам нельзя начать сначала с завоевания революционным путем предпосылок для этого определенного уровня, а потом уже, на основе рабоче-крестьянской власти и советского строя, двинуться догонять другие народы»[27]. Именно поэтому В.Ленин и говорил, что «каждая кухарка должна учиться управлять государством».

Большевики, стоявшие у руля государства, создавали систему институтов руководства страной, которая действовала бы, заведомо отождествляя понятие Советов как органов власти трудящихся с большевистской партией рабочих и крестьян. Без такого непосредственного партийного руководства система Советов просто не смогла бы выжить.

К лету 1918 г. политическая ситуация в стране резко обострилась. Противостояние революционных и антиреволюционных сил переросло в открытое, огромное по масштабам противоборство двух политических сил, в сферу борьбы которых были втянуты миллионы людей, не разбиравшихся в политике, стремившихся лишь к мирной, спокойной жизни. Обострению ситуации во многом способствовали как борьба за власть между новыми и старыми политическими силами, так и военная разруха, перевод развалившейся буржуазно-самодержавной экономики на новый путь социалистических преобразований, начало вооруженного вмешательства стран Антанты во внутренние дела России, голод и бытовая неустроенность.

В условиях необходимости преодоления трудностей начального периода большевики, преобладая в Советах, решились на трудный шаг – была установлена продовольственная диктатура, важнейшим инструментом которой стали создаваемые в сельской местности комитеты бедноты – комбеды.

Еще весной вследствие передела земли отношения между деревенской беднотой и зажиточным крестьянством, использовавшим наемный труд, кулачеством, также обострились. Конфронтация никак не способствовала увеличению урожая. Сработала обратная связь: неурожай еще больше усилил борьбу между различными слоями крестьянства.

Государственные органы, понимая, что не обеспечив граждан продовольствием, они обрекут революцию на гибель, стремились исправить положение. Для этого, в частности, 11 июня 1918 г. ВЦИК утвердил Декрет Совнаркома «Об организации и снабжении деревенской бедноты»: местным Советам поручалось учредить волостные и сельские комбеды, в обязанности которых входило распределение хлеба, предметов первой необходимости, сельскохозяйственных орудий. Они должны были оказывать содействие продотрядам в изъятии так называемых хлебных излишков у кулаков, что на деле оборачивалось разграблением всех мало-мальски обеспеченных крестьян.

К ноябрю 1918 г. в 33 губерниях европейской России и Белоруссии действовали 122 тыс. комбедов. Часто они брали на себя более широкие полномочия: решали социальные и хозяйственные вопросы, проводили мобилизацию и набор добровольцев в Красную армию.

В ноябре 1918 г. по постановлению VI чрезвычайного Всероссийского съезда Советов именно на комбеды возложили проведение выборов (ноябрь-декабрь) в волостные и сельские Советы. Справившись с этой задачей, комбеды были распущены как выполнившие свои функции.

По существу, это был опыт большевизации Советов в деревне.

Совсем иных взглядов на перспективы работы в деревне придерживались левые эсеры.

Весной 1918 г., несмотря на существенные разногласия с большевиками по вопросам международной обстановки, левые социалисты-революционеры еще тесней, чем прежде, сотрудничали с РКП (б). В качестве первостепенной задачи они выдвигали укрепление органов советской власти на местах. До мая между партиями непримиримых противоречий не существовало. Они были едины во взглядах на передачу всей земли в общенародное достояние. Однако перспективы ее распределения партии оценивали по-разному. Левые эсеры, в частности, не соглашались с большевиками в том, что батраки должны получать земельные наделы в первую очередь. Они были противниками насаждения общественных форм обработки земли и требовали соблюдения принципа добровольности при вступлении крестьян в коллективные хозяйства, возражали против централизации продовольственного дела, считая, что между городом и деревней должны развиваться равные экономические отношения.

Левые социал-революционеры были также против создания комбедов, считая, не без основания, что этот шаг приведет к еще большему расколу крестьянства, что они спровоцируют новые волнения. В условиях уже развязанной гражданской войны это было опасно.

К лету 1918 г. партия эсеров окончательно разошлась во взглядах с большевиками по вопросам внутренней и внешней политики. Главными среди них оставались: продовольственная политика, отношение к комбедам, к созданию Красной армии и к Брестскому миру.

Однако методы борьбы за отстаивание своих взглядов члены партии левых эсеров выбрали разные. Значительная их часть считала, что бороться против большевистских планов и дел с оружием в руках – ошибка, поскольку обе партии были и оставались последовательными сторонниками власти Советов. Члены же ЦК партии левых эсеров считали, что на ход событий, на утверждение их политических планов дальнейшего развития страны способны повлиять лишь террористические акты. Таким образом, свою тактику борьбы с самодержавием они перенесли и на межпартийную борьбу в рамках советской власти.

Открывшийся 4 июля 1918 г. в Москве V Всероссийский съезд Советов не оправдал надежд левых Эсеров на изменение политики. Из 1164 делегатов съезда 773 были большевиками и лишь 353 – левыми эсерами. Это предопределило результаты всех принятых решений. В надежде на аннулирование Брестского мира левоэсеровский ЦК 6 июля организовал удавшееся покушение на германского посла графа Мирбаха. Был подготовлен еще ряд терактов. В Москве нагнеталась неспокойная обстановка, но это вовсе не означало спланированного крупномасштабного мятежа. В других городах России, в том числе в Петрограде, левые эсеры не верили в то, что ЦК их партии решили выступить против советской власти. Однако для большевиков это был хороший повод избавиться от уже, как им казалось, ненужного союзника. Жесткая позиция В.И.Ленина и его единомышленников по отношению ко всей партии левых эсеров, осуждение их на V съезде Советов, указания наркома внутренних дел Г.И.Петровского и наркома социального обеспечения А.Н.Винокурова об отстранении левых эсеров от занимаемых в органах власти руководящих должностей положили начало их быстрого отлучения от политики.

В считанные недели партия перестала существовать. Кое-кто из активных членов ушел в подполье, кто-то вступил в РКП (б) или вообще отошел от политики. Из осколков партии были созданы две новые: народников-коммунистов и революционного коммунизма, которые никакого политического влияния не имели.

Из Советов постепенно выжили и немногих представителей остальных партий. Большевики пришли к полному единовластию, взяв на себя всю ответственность за дальнейший ход развития государства.

Впереди была тяжелая дорога – дорога гражданской войны и попыток осуществления мировой пролетарской революции.