Начальный этап государственного призрения бедных

Проблема нищенства за рубежом в эпоху средневековья,

Неорганизованный характер церковно-монастырской по­мощи, преобладавший в средневековье, в определенной мере способствовал увеличению количества лиц, «профессиональ­но» нищенствовавших. Это были люди, которые могли по своему состоянию здоровья трудиться и обеспечивать себя и свои семьи, но предпочитали попрошайничать, бродяжничать, жить за счет монастырской милостыни. А тогда у ворот монастырей зачастую можно было получить не только хлеб, но и хороший обед вместе со стаканом пива или вина. Однако неправомерно в благотворительности монастырей и церквей видеть основную причину широкого распространения про­фессионального нищенства, как считал Гёрхард Улыорн и по­лагают некоторые современные исследователи (Л. Н. Панте­леева и др.).

Судя по документальным материалам, истоки бурного ро­ста профессионального нищенства следует искать в социаль­но-экономических явлениях, в процессах массового обни­щания крестьянства в условиях формировавшегося аграрного общества. Об этом свидетельствует и анализ некоторых ка­питулярий (указов и распоряжений франкских королей в VIII—IX вв.). В капитулярии 811 г: осуждалась распростра­нявшаяся тогда практика захвата богатыми землевладельца­ми, графами и даже церковнослужителями владений бедня­ков. Потеряв землю и имущество, они шли на воровство (татьбу), разбой или пополняли число нищих. В этой капи­тулярии говорилось, что простые люди, лишенные своего имущества и законного наследства, вынуждены идти на тать­бу и разбой. Бедняки жаловались королям на лишение их соб­ственности со стороны графов, епископов, аббатов, сотников, других состоятельных и облеченных властью лиц. Простые крестьяне сообщали, что если кто из их числа «отказывается передать свою собственность епископу, аббату, графу или сот­нику, ищут случая, чтобы осудить такого бедняка, а также заставить его идти на войну, и это до тех пор, пока, оскудев­ши, волею-неволею собственность свою не продаст или не передаст...». Разорившиеся таким путем крестьяне попол­няли массы бедняков, часть из которых вливалась в ряды «профессиональных» нищих.

Бедственное положение крестьянства многих европей­ских стран сохранялось и в период классического сред­невековья (XI—XV вв.). В Англии XIII в. народный протест нашел свое выражение в известном крестьянском восстании во главе с Уотом Тайлером. В документальном источнике «Песня землепашца», повествующем о том историческом периоде, сообщалось, что богатые лорды вкупе с непомерны­ми государственными повинностями понуждали крестьян ни­щенствовать. «Теперь, — говорится в этом документе, — мы должны только работать, нам не осталось ничего другого; я не могу больше жить, собирая колосья после жатвы; но еще горше, когда приходится просить милостыню... У нас много нахлебников, ожидающих нашего добра... Так они грабят бед­няка, который для них ничего не значит: он должен гибнуть в поту и в труде... У него нет даже шапки, чтобы прикрыть го­лову... Вся рыцарская спесь опирается на труд бедняка. Так они грабят бедняка и полностью очищают его [карманы]; бо­гатые лорды делают это без всякого права... А тот, кто застав­ляет нищих бродить с посохом и сумой, остается безнаказан­ным и неумолимым... Так я с холодом в сердце несу все эти заботы, с тех пор как веду хозяйство и владею своей хижи­ной. Чтобы уплатить налог королю, я продал зерно, пред­назначенное для посева, и теперь моя земля пустует и при­выкает к отдыху. С тех пор как они увели из моего хлева мой лучший скот, я готов плакать, думая о своей судьбе, — так рождаются нищие...». Трудно что-либо добавить к этим сло­вам английского крестьянина, жившего в XIII в. В них хоро­шо показаны подлинные истоки массового нищенства. При­чем подобная ситуация была характерна не только для Англии. О росте нищенства во Франции, пополнявшегося из числа разорившегося крестьянства, писал в XIV в. в своей «Хро­нике» монах крестьянского происхождения Жан де Венетт (1307—1371). «Самая отчаянная нищета, — отмечал он, — ца­рила повсюду, и особенно среди крестьян, ибо сеньоры усу­губляли их страдания, отнимая у них и имущество, и их бед­ную жизнь».

Рост нищенства, вызванный прежде всего социально-эко­номическими процессами, становился все более дестабили­зирующим фактором общественной жизни. Это потребова­ло от правительств стран Европы принятия соответствующих законодательных актов, ограничивающих и запрещающих нищенство. При английском короле Эдуарде III в 1349 г. всту­пил в силу знаменитый закон — «Ордонанс о рабочих и слу­гах», по которому все здоровые мужчины и женщины в возрасте до шестидесяти лет, не занимавшиеся торговлей, ре­меслом и не имевшие собственной земли или другой соб­ственности, а также не находившиеся на службе у других лиц, обязаны были служить тому, кто бы их ни позвал за плату, установившуюся за последние 5—6 лет до эпидемии чумы. Лица, уклонявшиеся от таких условий найма, арестовыва­лись и содержались в тюрьме до получения поручительств, что они будут служить и работать на соответствующих ордо­нансу условиях. По этому закону каждый безземельный бед­няк, не успевший наняться на работу даже за жалкие гроши, мог быть приписан к бродягам и помещен в тюрьму.

В 1495 г. в Англии был принят новый закон, направлен­ный против нищих. Они теперь могли быть незамедлитель­но подвергнуты тюремному заключению на срок до трех дней и ночей. Предписывалось содержать их в тюремном заклю­чении в колодках на хлебе и воде. Неработоспособные ни­щие могли просить милостыню лишь в пределах района, где они проживали.

Запретительные законы в отношении нищих принима­лись и в средневековой Франции. Одним из них был «Ордо­нанс Иоанна Доброго» (1351 г.). В соответствии с ним каж­дый здоровый нищенствующий при первом обнаружении заключался в темницу на четыре дня, где получал лишь хлеб. Если он, будучи выпущен из тюрьмы, снова был уличен в бродяжничестве, то его выставляли у позорного столба. Ни­щих, пойманных третий раз, клеймили каленым железом и изгоняли из данной территории (города). Этим законом запрещалось подавать милостыню здоровым лицам, спо­собным работать и зарабатывать себе на жизнь. Норматив­ные акты против нищих были приняты в конце XIV—XV в. в ряде германских городов (в 1384 г. в Эсслинге, в 1400 г. в Брауншвейге, в 1446 г. в Кельне, в 1478 г. в Нюрнберге и в др.). Предусмотренные всеми этими законами меры имели преж­де всего административно-карательную направленность и не включали в себя действенных организационных решений по трудоустройству нищих, призрению слабосильных бедных.

Преимущественно полицейский характер борьбы с ни­щенством сохранялся в Европе и в период позднего средне­вековья (XVI — первая половина XVII в.), когда эта пробле­ма приобрела особую остроту. В то время набирал силу про­цесс обезземеливания крестьянства. В результате огромная масса людей, лишенных каких-либо средств к существова­нию и доведенная до отчаяния голодом, заполнила дороги Англии, Франции и других стран. В одном только Лондоне на рубеже XVI—XVII вв. нищих насчитывалось более 50 тыс. при численности жителей города в 200 тыс. человек.

Основную массу нищенствующего населения пополняли согнанные с земли крестьяне И разорившиеся горожане. Это было очевидным для многих современников той эпохи. Анг­лийский историк XVI в. Гаррисон в своем труде «Описание Англии» писал: «Нет государства в Европе, где не было бы бед­ных. Но у нас в Англии бедняков много, и они бывают трех родов: во-первых, бедняки от бессилия — сироты, старики, инвалиды, неизлечимо больные; во-вторых, бедняки, ставшие такими в результате несчастных случаев, — раненые солдаты и разорившиеся домовладельцы и землевладельцы, эта кате­гория особенно многочисленна; в-третьих, неисправимые бед­няки по собственной небрежности и распущенности — бро­дяги, жулики, проститутки и бунтовщики». Как видно из этих слов, к самой многочисленной категории бедных и ни­щих Гаррисон относил разорившихся крестьян и домовла­дельцев. Следовательно, социально-экономический фактор роста численности «профессионального» нищенства оста­вался определяющим.

Значительная часть крестьян и горожан, внезапно разо­рившихся и выброшенных на улицу, была вынуждена рас­продавать свое имущество за бесценок. Растратив последние средства, многие из них превращались в воров и нищих. По существовавшему тогда законодательству даже за мелкую кражу люди приговаривались к смертной казни. Например, в Англии в XVI в. за кражу имущества стоимостью выше три­надцати с половиной пенсов виновный мог быть пригово­рен к виселице. Для сравнения следует отметить, что неболь­шой поросенок тогда стоил в три-четыре раза больше, чем 13,5 пенса.

Жизнь человека приравнивалась к небольшой горсти разменных монет.

Став нищими не по своей воле, разорившиеся крестьяне и горожане зачастую превращались в несчастных бродяг, за­мыкаясь в себе и теряя всякий интерес к жизни. Другая часть нищих овладевала «профессиональными навыками попро­шаек». Известный писатель второй половины XIX в. Марк Твен в повести «Принц и нищий», описывая события XVI в. в Англии, приводил интересные сведения об «искусстве по­прошаек», почерпнутые им из книги «Английский бродяга», изданной в Лондоне в 1665 г. Здесь описана «технология про­изводства» поддельной язвы, которая должна была вызывать у людей сочувствие и побуждать их давать милостыню. Для того чтобы сделать такую искусственную язву, готовилось «тесто» из негашеной извести, мыла и ржавчины. Эта смесь накладывалась на ногу, а затем крепко обвязывалась ремнем. В результате кожа быстро слезала, обнажая рану. Затем ногу натирали кровью, которая, высохнув, принимала темно-бу­рый цвет. Больное место перевязывали грязными тряпками, но так, чтобы ужасная язва была видна и вызывала сострада­ние прохожих. Мир профессиональных нищих пополняли и преступники «по призванию», лодыри, бездельники, кото­рые были вполне довольны своей судьбой. Но не эти люди составляли основную часть огромных толп нищих, заполо­нивших многие дороги и города средневековой Европы.

Карательная направленность политики в отношении ни­щих прослеживается в английском законодательстве 30— 40-х гг. XVI в. Так, законодательный акт 1530 г. предписывал работоспособных нищих наказывать тюрьмой, плетьми и принудительной отсылкой на родину. По закону 1536 г. ни­щие, не имевшие разрешения (свидетельства) собирать ми­лостыню, подвергались суровым наказаниям. Обычной практикой тогда было заключение бродяг в колодки, при­людные бичевания. В рыночный день их везли через весь город, бичуя до крови. Затем с этих бродяг брали клятву, что они вернутся на родину и начнут работать. В случае вторичной поимки им отрезали половину уха. Если нищие попадались в третий раз, то их казнили.

В статуте против бедных и бродяг, принятом в Англии в 1547 г., говорилось о недостаточности мер принуждения и на­казания против бродяг. Новый закон предписывал не только чаще их бичевать, но и ввести практику клеймения нищих. Теперь на законном основании на груди у бродяги выжига­лась буква V и сам он передавался состоятельным соседям на два года в рабство. Такие рабы частных лиц обязаны были носить на руках, ногах и шее железные кольца. Кормили их обычно хлебом, водой и мясными отбросами. В том случае, когда не было лиц, пожелавших взять нищего в рабство, то его принудительно препровождали в родной город или мест­ный приход с тем, чтобы он там работал в цепях на строитель­стве дорог, мостов, сооружении каналов, крепостей и др. Если бродяга вновь отказывался работать, то ему выжигали на лбу или на щеке клеймо S и отдавали в пожизненное рабство. Очередной отказ работать или попытка бегства оканчивались виселицей. Суровость закона 1547 г. проявлялась и в отно­шении к детям нищих родителей. Законодательством пред­писывалось городским приходским властям, мировым судь­ям забирать у таких лиц всех детей от 5 до 13 лет с передачей в обучение ремеслам или земледелию. Закон разрешал в слу­чае непослушания детей наказывать их плетью. Однако все эти жестокие меры не могли существенно снизить остроту про­блемы нищенства. Напротив, они усиливали озлобленность несчастных людей. Неудивительно, что в массовых народных выступлениях участвовало большое количество нищих. Одним из таких выступлений было восстание Кета в Англии XVI в. Становилось очевидным, что преимущественно карательны­ми способами государство не в состоянии справиться с про­блемой массового нищенства. Эти меры зачастую загоняли проблему внутрь, не разрешая ее. Все более ощущалась по­требность в организации реальной государственной помо­щи бедным и нищим.

Именно в позднем средневековье было положено начало складыванию системы государственного призрения бедных и лиц, нуждающихся в поддержке. Свидетельством тому ста­ли законы о бедных и нищих, принятые в 1597 и 1601 гг. анг­лийским парламентом.

Закон «Об обеспечении бедняков» (1597 г.) различал три категории бедных: работоспособные, неработоспособные, дети неимущих родителей. Работоспособным беднякам за­кон предписывал давать работу. Для этого предусматривалось создать запасы льна, шерсти, пеньки, железа и др. Нежелаю­щие работать должны были подвергнуться наказанию. Одна­ко упор в законе делался все же не на административно-кара­тельную практику по отношению к нищим, а на организацию их трудовой занятости. Для содержания неработоспособных бедных предполагалось открыть специальные богадельни. Детей неимущих лиц церковные старосты и надзиратели за бедными могли с согласия двух мировых судей отдавать в учение к работникам и мастеровым людям для получения профессиональных навыков в труде.

Тогда же, в 1597 г.в Англии был принят еще один закон, касавшийся нищих. Он назывался «О мошенниках, бродя­гах и работоспособных нищих». Этим законодательным ак­том отменялись все предшествующие законы по данному вопросу, содержавшие жестокие и бесчеловечные меры на­казания. Новый закон определял, кого следует относить к упомянутым в его названии категориям населения. Интерес­но, что среди прочих групп населения, которые подпадали под его действие, значились странствующие студенты, пред­сказатели, уличные певцы, бродячие актеры и др. Всех их сле­довало бичевать по обнаженной спине, а затем, пересылая из прихода в приход, водворять на родину. Если же такие меры на них не действовали, то бродяг следовало заключать в исправительные дома, ссылать пожизненно на галеры, вы­сылать из страны. В данном случае уже не было речи об от­резании половины уха, о выжигании клейма и тем более о казни.

Меры устрашения «профессиональных» нищих, подоб­ные тем, что были предусмотрены английским законом «О мошенниках, бродягах и работоспособных нищих», действо­вали тогда и во Франции. Здесь зачастую безработных при­числяли к бродягам, которым угрожали тюрьма и каторж­ные работы на галерах.

Что касается другого английского закона 1597 г. «Об обес­печении бедняков», то он был сначала издан сроком на год. Затем его действие ежегодно подтверждалось с незначитель­ными изменениями до 1601 г. С этого года в новой редакции закон стал именоваться Актом о бедных, сохраняя свою силу до 1814 г.

Согласно Акту о бедных 1601 г. в каждом приходе Англии мировым судьей назначались из числа почтенных состоятель­ных граждан 2—4 надзирателя за бедными. Их задача заклю­чалась вовсе не в устрашении и контроле, а в содействии тру­доустройству лиц, не имевших работы и определенной профессии. Эти необычные «надзиратели» в некоторой сте­пени выполняли функции современных социальных работ­ников. Они следили и за правильным получением средств нетрудоспособными лицами, реально нуждавшимися в по­мощи. В их обязанности также входила забота о подрост­ках, юношах и девушках из бедных семей, отданных в уче­ние для получения профессиональных знаний и навыков.

Государственное призрение, приобретавшее системный характер лишь в период позднего средневековья, включало в себя меры содействия организации попечительств (надзо­ра) за бедными, контроля за организацией муниципалитета­ми общественных работ, а также создание работных домов, приютов, лечебниц, госпиталей для бедных. Как уже отме­чалось, в Европе получила распространение практика орга­низации общественных работ силами городских самоуправ­лений. При местных приходах создавались попечительства о бедных. Эти и другие формы общественного призрения стали получать государственную поддержку, что нашло свое право­вое оформление.на законодательном уровне. Так, по акту о бедных 1601 г. государство вменяло организацию и распреде­ление помощи на местах непосредственно приходским орга­нам.

Для обеспечения занятости трудоспособных бедных и при­нудительного привлечения к труду бродяг со второй полови­ны XVI в. в европейских странах стали создаваться работ­ные дома. Достаточно жесткой была английская модель таких учреждений, открываемых государством при содействии ме­стных самоуправлений, а иногда и частных филантропов.

В 1552 г. при английском короле Эдуарде VI была создана специальная государственная комиссия из 24 членов, кото­рая, должна была изучить вопрос о причинах усиления бро­дяжничества в стране и предложить меры государственного призрения бедных и нищих. Для бродяг, не желавших добы­вать себе хлеб насущный трудом, решением комиссии по­становилось учредить в Лондоне работный дом Брайдуэлл со строгим трудовым режимом. В 1557 г. такой дом был от­крыт в бывшей резиденции короля. Это было по сути дела исправительное учреждение, где использовался принуди­тельный труд бедняков и бродяг. Государство планировало при поддержке частной инициативы построить целую сеть работных домов из расчета по одному на графство. Вскоре началась реализация этого намерения. Исправительные ра­ботные дома представляли собой охраняемые мастерские, от­личавшиеся строгой дисциплиной, близкой к тюремному ре­жиму. Мельницы, прядильни, ткацкие, чесальные и иные цеха, функционировавшие при работных домах, давали ра­боту тем, кто там содержался, и приносили дополнительные средства на содержание этих учреждений. Условия жизни в английских работных домах были настолько тяжелы, что бед­няки добровольно лишь в самом крайнем случае приходили туда. Суровый режим содержания в работных домах служил наказанием для «профессиональных» нищих и бродяг.

Более щадящий режим содержания бедных и нищих был в работных домах Голландии, Германии, США. Труд здесь ча­стично оплачивался, особое время отводилось для осуществ­ления церковных обрядов, чтения религиозных книг. В Ам­стердаме в мужском работном доме люди занимались в основном деревообработкой, а в женском — шитьем и пря­дильными работами.

С начала XVII в. работные дома стали открываться в не­мецких городах: Бремене, Любеке, Гамбурге и др. Их обитате­лям выплачивалась четвертая часть от стоимости произведен­ной работы. Французским вариантом работных домов были некоторые госпитали. В парижских исправительных госпи­талях нищие и бродяги содержались в строгом режиме. Как и в германских работных домах, они получали здесь четвер­тую часть своего заработка. Нарушение трудовой дисципли­ны наказывалось снижением пищевого рациона и заключе­нием в тюремные камеры.

В середине XVII в. в г. Бостоне был учрежден первый в Северной Америке работный дом. Опыту Бостона последо­вали и другие города нового континента. Местные власти считали, что принуждение нищих к труду не только умень­шает численность бродяг, служа им хорошим уроком на бу­дущее, но имеет и экономические выгоды. Американской спецификой работных домов был относительно мягкий ре­жим содержания и наличие при них приютов для больных, престарелых и слабосильных лиц без определенного места жительства.

При участии государства в период средневековья созда­вались специальные заведения для. призрения немощных, си­рот, раненых воинов и других лиц, нуждавшихся в помощи. В Англии при поддержке церкви для этого учреждались гос­питали, школы для ребят из бедных семей и детей, остав­шихся без попечения родителей. Лица, лишившиеся имуще­ства и жилья в результате несчастных случаев, раненые воины могли найти приют в госпиталях св. Фомы, св. Варфоломея в Западном Смитфилде. Эти учреждения были тогда рассчи­таны на 200 человек. Конечно, такое число было крайне ма­лым в сравнении с реальной потребностью.

Во Франции в начале XVI в. создается специальная коро­левская служба подаяния, стремившаяся усилить организа­ционное начало в деле помощи нуждающимся. По закону 1519 г. в ее ведение были переданы парижские госпитали. Позже в различных французских городах появились также службы подаяния, функционировавшие в рамках деятельно­сти местных самоуправлений. В данном.случае происходило совмещение начал государственного и общественного при­зрения.

Приюты для обездоленных, лечебницы для бедных, со­державшиеся за счет государственных средств, создавались в средневековье не только в Европе. Судя по документаль­ным источникам, в некоторых городах стран Востока функ­ционировали приюты для странствующих и нищих, инвалид­ные дома для раненых воинов, больницы для бедных. О прекрасной больнице г. Иерусалима писали средневековые авторы. Они отмечали, что в ней множество людей, включая простолюдинов, осматривались врачами, получая необходи­мые лекарственные снадобья.

Государственное и общественное призрение требовало не­обходимых средств. И чем разветвленнее становилась струк­тура призрения, тем больше нужно было привлекать финан­сов. Важнейшим источником таких поступлений являлись налоги в пользу бедных. В 70-е гг. XVI в. в Англии был вве­ден общегосударственный налог для оказания помощи не­имущим, средства от которого шли на организацию работ­ных домов, строительство богаделен, госпиталей и другие нужды призрения.

Таким образом, в период средневековья благотворитель­ность и социальная помощь нуждающимся носили преиму­щественно общественный характер. Основными ее субъек­тами были церкви, монастыри, а позже и территориальные приходы. Организованное начало в деле социальной помо­щи не стало определяющим. Призрение бедных в целом ос­тавалось разрозненным и несистемным. В средневековье так и не было создано какой-либо общей системы, которая бы объединяла все наличные средства и регулировала призре­ние бедных в отдельных территориях (районах, городах). Важнейшим средством помощи обездоленным и стражду­щим оставалась милостыня. Многие бедные и немощные спасались подаянием. Лишь в период позднего средневеко­вья получило начальное развитие общественное и государ­ственное призрение, формируя тем самым предпосылки для складывания на последующих исторических этапах целостной системы призрения и общественной благотворительности.

Контрольные вопросы к теме II.

1. Церковно-монастырская благотворительность в европей­ских странах в период средневековья.

2. Появление первых форм общественного призрения за ру-
бежом в эпоху средневековья.

3. Частная благотворительность в период средневековья.

4. Гуманистическая концепция благотворительности в эпо­ху Возрождения.

5. Начальный этап государственного призрения бедных в средневековье.

6. «Профессиональное» нищенство в средневековой Европе и усилия государственных органов по его преодолению.