Будущее Европы

Меня сегодня больше всего волнует будущее Европы. Другим это кажется чем-то абстрактным и скучным: что нам волноваться по такому неинтересному поводу? Мой ответ прост: если не удастся до следующих выборов в Европейский парламент (2009 год) сделать предметом общеевропейского референдума острейший вопрос о цели объединения Европы, о том, ради чего мы объединяемся, то будущее ЕС будет однозначно определяться принципами ортодоксального неолиберализма. Если ради худого мира мы будем избегать этой щекотливой темы, будем идти и дальше привычным путем компромиссов, то тем самым мы предоставим полную свободу динамике освобожденных рынков и станем свидетелями того, как даже ныне существующая политическая созидающая сила Европейского союза будет принесена в жертву диффузно расширяющейся европейской зоне свободной торговли. В процессе объединения Европы нам сегодня впервые грозит опасность быть отброшенными назад с достигнутого уровня интеграции. Меня волнует паралитическая неподвижность, наступившая после неудачного исхода референдумов о европейской конституции во Франции и в Нидерландах. Непринятие решения в данной ситуации есть само по себе решение, которое будет иметь далеко идущие последствия.

В стране, которую представляет нынешний председатель Европейского совета, я с удовольствием поговорил бы на эту тему, если бы мне не предложили поразмышлять о роли Интеллектуала. Однако, как видите, в конце концов одно приводит меня к другому.

Проблема недееспособности ЕС представляет собой узел из трех жгучих проблем:

Первая проблема: всемирно-экономические условия, изменившиеся в ходе глобализации, не позволяют на сегодняшний день национальному государству пользоваться налоговыми ресурсами, без которых оно не может в необходимом объеме удовлетворить привычные социально-политические притязания граждан и вообще спрос на коллективные блага и социальные услуги. Другие вызовы, такие как демографическая динамика и растущая иммиграция, усугубляют эту ситуацию, из которой есть только один выход - вперед, к отвоеванию утраченной политической созидательной силы на наднациональном уровне. Если не будет унификации налогообложения, если не будет гармонизации экономической и социальной политики в среднесрочной перспективе, то судьбу европейской модели общества будем решать не мы, а другие.

Вторая проблема: возврат к безоглядной гегемонистской политике силы, столкновение Запада с исламским миром, распад государственных структур в других регионах мира, долговременные социальные последствия колониализма и непосредственные политические последствия неудавшейся деколонизации - все это признаки крайне опасного положения в мире. Только такой Европейский союз, который внешнеполитически дееспособен и берет на себя роль в мировой политике наряду с США, Китаем, Индией и Японией, смог бы содействовать формированию в существующих всемирных экономических организациях альтернативы ныне господствующему "вашингтонскому консенсусу" и прежде всего - продвинуть вперед давно назревшие реформы в ООН, которые пока блокированы США, но невозможны без их поддержки.

Третья проблема: обнаружившийся во время войны в Ираке раскол Запада. Его причина - культурный конфликт, который расколол и саму американскую нацию на два почти равновеликих лагеря. Вследствие этого ментального сдвига смещаются и действовавшие до сих пор нормативные мерки правительственной политики. Это не может оставить равнодушными ближайших союзников США. Мы должны, причем именно в критических случаях совместного действия, высвободиться из зависимости от нашего более сильного партнера. Это - одна из причин, по которым Европейскому союзу нужны собственные вооруженные силы. До сих пор при военных операциях, проводимых НАТО, европейцы подчинялись указаниям и правилам американского верховного командования. Теперь мы должны добиться такого положения, чтобы и при совместных действиях мы могли оставаться верны нашим собственным представлениям о международном праве, о недопустимости пыток и о военном уголовном праве.

Поэтому Европа, как мне кажется, должна собраться с силами и осуществить такую реформу, в результате которой у нее появятся не только эффективные процедуры принятия решений, но и собственный министр иностранных дел, избираемый напрямую президент и собственная финансовая база. Эти требования можно было бы вынести на референдум, который легко провести одновременно со следующими выборами в Европарламент. Законопроект считался бы принятым, если бы получил "двойное большинство" голосов, то есть если за него проголосовало бы и большинство граждан, и большинство государств. Вместе с тем, этот референдум имел бы обязательную силу только для тех стран-членов ЕС, в которых за реформу высказалось большинство граждан. Тем самым Европа рассталась бы с моделью конвоя судов, в котором темп задает самый тихоходный корабль. В Европе, построенной по модели центра и периферии, страны, предпочитающие пока остаться с краю, имели бы, разумеется, возможность в любое время присоединиться к центру.

Как мне известно, мои пожелания вполне согласуются с идеями бельгийского премьер-министра Ги Ферхофстадта, который только что опубликовал манифест, посвященный "Соединенным Штатам Европы"[4]. На этом примере, дамы и господа, вы можете видеть, что те политики, чья мысль опережает остальных, могут послужить образцом для интеллектуалов.

Перевод с немецкого Кирилла Левинсона

[1] О Реннере я пишу в своей книге: Habermas J. Strukturwandel der Öffentlichkeit [1962]. Frankfurt a. M., 1990. S. 234 f.

[2] По случаю столетия со дня его рождения я хотел бы добавить, что эта политическая ментальность в первые десятилетия существования ФРГ была здесь представлена, пожалуй, одним только Вольфгангом Абендротом. Кстати, когда я в 1960 году посещал его семинар, он порекомендовал мне ознакомиться с работами своего учителя - Германа Геллера (что нашло отражение в "Strukturwandel der Öffentlichkeit", S. 298).

[3] Об Адлере я подробно говорю в "Christian Gauss Lectures" [1970/71], см.: Habermas J. Vorstudien und Ergänzungen zur Theorie des kommunikativen Handelns. Frankfurt a. M., 1983. S. 34, примеч. 15, и S. 38, примеч. 19.

[4] Ср. публикацию в: Blätter für deutsche und internationale Politik. 2006. № 2. S. 244-246.