Американский готический роман. Чарльз Брокден Браун

ОСНОВЫ ДЕМОКРАТИИ

Во многих отношениях примечателен американский готический роман конца XVIII столетия: как парадоксальное порождение века Разума и вместе с тем более решительная, чем роман сатирический и сентиментальный, переоценка его идей; как своеобразный вклад в широко развернувшуюся дискуссию о создании национальной литературы; как исток психологической линии американской прозы, которая признается исследователями подлинно национальной (Э. По, Н. Готорн, Г. Мелвилл, У. Фолкнер, У. Стайрон и др.) и массовой "психопатологической" беллетристики XX века (С. Кинг).

К концу XVIII столетия, в ходе подведения итогов века Разума и оценки его свершений, прежде всего, революций в Америке и Европе и создания демократического государства США, в умах людей закономерно возник вопрос, почему социальный и технический прогресс, так очевидно улучшивший условия человеческого существования, не привел и к нравственному прогрессу, не улучшил, как то было обещано, человеческую природу. В людях поселилось сомнение во всемогуществе разума и вместе с тем потребность внимательнее присмотреться к движениям человеческой души.

Эти настроения, распространившиеся на исходе века по обе стороны Атлантики, имели в Америке свою специфику. Они были смягчены более ощутимыми, чем в Европе, демократическими завоеваниями, а также недавней и весьма действенной прививкой подобных же сомнений во время эмоционального всплеска Великого Пробуждения, в конечном итоге способствовавшего свершениям "умнейшего из всех веков" и лишь примирившего разум и чувства. Поэтому переоценка ценностей эпохи Просвещения в США и тогда и позднее была менее значительной, чем за океаном.

Показательно, что в американской литературе, в отличие от европейской, сентиментализм не оформляется в сколь-нибудь определенное течение, а сводится к популярному сентиментальному роману и в какой-то мере к лирике Филиппа Френо и нескольких менее заметных поэтов рубежа XVIII—XIX столетий. Предромантические же явления в целом сказываются в литературе США в интенсивном процессе национального самоопределения и поиске путей его передачи (поэзия Френо, проза Брэкенриджа и Брокдена Брауна) и в своеобразном американском развитии только что сложившегося в Великобритании готического романа Анны Радклифф, Уильяма Годвина, Мэтью Льюиса.

В Америке эстафету готического романа подхватил Чарльз Брокден Браун (1771—1810). Новые научные теории и философские идеи, перемены в художественном сознании—внезапно остро вставший вопрос о соотношении разума и воображения — отозвались в прозе Брокдена Брауна напряженным интересом к странным, болезненным состояниям психики, к нарушению привычного порядка во внутреннем мире человека. В четырех его лучших романах: "Виланд" (1798), "Ормонд" (1799), "Артур Мервин" (1799—1800) и "Эдгар Хантли" (1799) — смещенное сознание передано особенно впечатляюще.

Если Брэкенридж первым в США включил в свои произведения американский материал и текущие события, то Брокден Браун был первым литератором, сформулировавшим необходимость действий такого рода и пытавшимся применить свои формулировки на практике. При этом его художественная интуиция помогла ему нащупать путь, который со временем стал истинно национальным.

Брокден Браун первым почувствовал, что странные, гротескные, совсем не похожие на европейские, формы растительного и животного мира, тогда только что исследованные учеными, пугающий лабиринт непроходимых "дебрей", кровожадность краснокожих аборигенов, опасные предрассудки, оставшиеся со времен первых пуритан, и полная изоляция фронтирских поселений — вся дикая природа и суровая жизнь Америки являются не менее выигрышным материалом для создания готического романа, или, как он пишет в предисловии к "Эдгару Хантли", "еще больше подходят для данной цели, и проглядеть это непростительно для американца". "Виланд" имеет подзаголовок "Американская история" и действительно основан на случае немотивированного массового убийства в одной из фронтирских семей.

Брокденбрауновские картины природы и его художественное открытие — городской пейзаж, который не мог появиться в американской литературе раньше, так как лишь недавно возникли города, представляют сугубый интерес. И природа, и город приобретают под пером Брокдена Брауна специфические, остраненные очертания: пропорции здесь несколько смещены, углы готически заострены и превращаются в изломы, а сгущение темных тонов дает общий мрачный колорит, что порождает зловещее ощущение шаткости, ненадежности, опасности окружающего мира. Это картины природы и городской жизни, пропущенные через искажающее зеркало смятенной человеческой души. Причем, городской пейзаж именно таким и войдет в литературу США — в произведениях Э. По и Г. Мелвилла.

Собственно, человеческая душа и человеческое сознание — и есть истинное пространство романов Ч. Брокдена Брауна, и это пространство станет затем центральным в американской литературе, более психологической, мистической и метафизической, чем социальной, и безусловно индивидуалистической. В глазах читателей нашего времени именно эта традиция, продолженная в XIX веке Э. По, Н. Готорном и Г. Мелвиллом, а в XX — У. Фолкнером и его последователями, оказывается подлинно американской и самобытной.

ДЕМОКРАТИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО И "МЕНЬШИНСТВА"