Лекция 19. Становление советского массового праздника.

К театрализованным действам, столь популярным в эту эпоху, обращались и деятели смежных искусств, стремясь при помощи агитпредставления усилить воздействие на зрителя/

К 1921 году массовые празднества и зрелища уже набрали силу, жанр массового агитационного искусства успел утвердить себя во многих крупных городах страны. Естественно, что в Петрограде, где родились массовые революционные агитспектакли, продолжались поиски в самых различных направлениях. И одно из них — театрализованный эпилог к киносценарию «Нетерпимость».

Летом 1921 года в Петрограде делегаты III Конгресса Коммунистического Интернационала присутствовали на просмотре ше­девра мировой кинематографии — фильма «Нетерпимость» американского режиссера Дэвида Гриффита. В связи с этим в Петроград­ском окружном фотокиноотделе было принято решение усилить классовое звучание фильма, который при всех своих художественных достоинствах не был лишен некоторого мелодраматизма и налета слащавой сентиментальности.

Специально созданный театрализованный массовый пролог, показанный перед фильмом, должен был усилить, как считали его авторы, антиэксплуататорскую сущность киноленты.

Сохранившийся текст представления-пролога дает возможность ощутить характер и стиль этого массового зрелища. Текст про­лога был напечатан в специально выпущенных для этого случая программах на русском, французском, английском и немецком языках.

«Эй, эй, люди! Эй, вы, обращенные сюда: мужчины и женщины, молодые и старые — оглянитесь! Позади вашей жизни, в глубокой дали истории вы увидите огромную дорогу, которой шло человечество тысячи лет. Глядите!»

И — финал театрализованного пролога, где, собственно, высказывалась главная его мысль: «С великой, старой горы, что зовем мы жизнью, протечет перед вами знакомое и, слившись в быструю смену дней, неожиданно приведет к Советам.

«Советы» — вот наше слово.

Что это?

В прекрасной долине жизни. У подножья горы-истории, творя незнаемое никем. В страстной вере с железной силой убеждения. Через волшебный котел революции раскидываются они —• Советы!

И, глядя на порог позади, отмечая в памяти путь человеческий, запишите в книгу и расскажите другим последнюю повесть долгого рабства. Подлейшую лесть и торговлю душами. Слякоть и тину, и плесень, от которых с болью и муками пришли мы к лучезарным Советам: к нашим трудовым и свободным храмам, через которые мы все воскреснем.

Советы! Советы! — гудит земля.

Советы путь — Советы наше спасенье!»

Сам факт создания подобного театрализованного плаката гово­рит о многом. В приведенном выше представлении-прологе киноспек­такля, вобравшем в себя выразительные средства кинематографии и театра, можно проследить явное влияние массовых действ.

В 1922 году в ознаменование пятилетия Великого Октября в Петрограде на площади Урицкого было поставлено большое мас­совое представление. Оно начиналось с факельного шествия. В постановке участвовали оркестры, хоры, спортсмены, участники Всеобуча, воинские подразделения — конница, броневики, артил­лерия. В ткань представления был введен киноматериал, гово­рящий об основных положениях действовавшей тогда Конституции.

Сценарно-режиссерское решение определялось хронологическим ходом — год первый, год второй и т. д. Каждый «год» отмечался взлетами в ночное небо ракет. В финале над площадью взвились пять ракет — «Знак пятилетия». Прозвучал призыв — «Всемирной коммуны солнце взойдет!». Представление закончилось общим фейерверком.

В самом начале 20-х годов одной из форм театрализованных массовых представлений стали «агитационные суды», являвшиеся наглядным и действенным средством агитации и пропаганды.

В этих массовых постановках выборные от народа «судьи» вели открытый судебный процесс над такими условными персона­жами, как Капитал, Спекулянт, Дезертир и т. д. «Подсудимыми» зачастую становились и конкретные враги Советской власти.

В 1920 году в станице Крымской был проведен «агитационный суд» над Врангелем. Массовая постановка, зрителями которой стали десять тысяч красноармейцев, имела большое агитационное значение.

Пьесы с точным текстом не было. Спектакль ставился по сце­нарию, который давал лишь определенную схему действия и канву ролей. В основном текст импровизировался по ходу спектакля. «После чтения обвинительного акта, в котором перечислялись пре­ступления Врангеля, его зверства и кровавые злодеяния, высту­пали свидетели обвинения и защиты.

Вся масса зрителей была втянута в действие. Речи свидетелей и защитников «Врангеля» — купца первой гильдии, офицера в отставке — прерывались гневными возгласами и криками. Когда «Врангель» заявил: «Я шел спасти весь русский народ»,— в ответ ему раздалось: «Врешь, не обманешь, кровопийца». Всеобщим одобрением был встречен приговор: «Врангель должен быть уни­чтожен. Приговор подлежит немедленному исполнению всеми тру­дящимися Советской России». Постановка эта имела громадный успех».

«Польза этих судов огромная,— писала газета «Правда» 22 апре­ля 1920 года.— Митинги надоели, лекции, беседы заинтересовы­вают не всю аудиторию. В «суде» же аудитория из мертвой, выра­жающей свое участие в обсуждении лишь голосованием, делается живой, мыслящей».

...Жанр развивался, и масштабы массовых постановок росли от спектакля к спектаклю.

В Петрограде развитие жанра шло несколько в другом на­правлении, нежели в первые годы после революции. Инициативу постановок взяли в свои руки рабочие и комсомольские театральные кружки,а впоследствии — ТРАМ как организатор молодеж­ных массовых представлений на улицах и площадях Петрограда. (Режиссеры — С. Тимошенко, М. Соколовский и др.)

В 1921 году массовые зрелища в честь дня Парижской Коммуны прошли по шести районам Петрограда и закончились на площади Восстания большой массовой постановкой силами участников объединенных клубных кружков. Массовое зрелище, поставленное в 1925 году на фронтоне Большого оперного театра Народного дома, было осуществлено силами комсомольских кружков. Работа теперь строилась на иной организационной основе: новый метод «сводных постановок» предусматривал подготовку кружками от­дельных эпизодов. На общих сводных репетициях отдельные, уже готовые эпизоды соединялись в единый спектакль.

Следует вспомнить еще об одном грандиозном массовом зре­лище— постановке «10 лет Октября», созданной в 1927 году в Ленинграде режиссерами Н. В. Петровым, С. Э. Радловым, В. Н. Со­ловьевым и художником А. М. Ходасевичем.

Неожиданным был выбор «сценического пространства», на котором разворачивалось действие огромного массового спектакля. На этот раз сценой стала река Нева, а зрительным залом — набе­режная от Троицкого до Дворцового моста и сами мосты, усеянные многотысячными зрителями. «Задником» этой «декорации» служили Петропавловская крепость и Монетный двор, «портальными кули­сами» были два миноносца, стоящие недалеко от мостов. В этом удивительном спектакле были творчески претворены многие ре­жиссерские находки прошлого. В частности, «система педжентов», рожденная режиссурой старинных мистерий, нашла здесь неожи­данное и остроумное решение: на движущихся по Неве судах и баржах, ставших сценическими площадками, шло последовательно развивающееся действие. В постановке было использовано массовое хоровое скандирование как одно из сильных выра­зительных средств жанра. Этот прием несет большой смысловой и эмоциональный заряд, неотразимо действующий на зрителей. Об этом знали еще постановщики массовых народных представле­ний на Великих Дионисиях в Древней Элладе.

С начала XX века попытки расширить рамки выразительных средств театра, используя массу для активного синхронного дей­ствия, предпринимались в различных направлениях. Одно из них — хоровая декламация. Мейерхольд применял этот прием еще в 1906 го­ду в театре Комиссаржевской при постановке метерлинковской «Сестры Беатрисы», а П. П. Гайдебуров — в «мессах» (пере­движной театр).

Макс Рейнгардт, войдя с «Царем Эдипом» в здание цирка и ощу­тив необходимость иных, нежели в обычной театральной постанов­ке, выразительных средств, также обратился к приему массовой хоровой декламации.

Были попытки использовать хоровую декламацию и в концерт­ных жанрах. В 1916 году журнал «Рампа и жизнь» сообщил в за­метке «Многоголосая декламация в Учительском Доме» следующее: «6-го июля в Учительском Доме состоялся товарищеский вечер-концерт учительских летних курсов, созванных Обществом Взаим­ной Помощи при Московском учительском институте. В программе вечера были: хоровое пение, сольное чтение, игра и многоголосная декламация по принципу В. И. Сережникова и под его руковод­ством. Чтение отличалось музыкальностью и яркой выразитель­ностью.

...Особенно яркое впечатление оставило многоголосное чтение «Зеленого шума» Некрасова и «Весны» Фета».

Очевидно, подобные искания в канун революции проводились различными деятелями русского театра, обратившимися к такому сильнейшему средству эмоционального воздействия, как массовое хоровое чтение («словесная симфония», по определению А. Пиот­ровского).

В советском драматическом театре и в массовом театре под открытым небом первых послереволюционных лет прием этот стал служить новым задачам агитационного искусства.

И конечно, не случайно, что в первый год революции в «Ми­стерии-буфф» Маяковского и Мейерхольда на сцену вышел хор, в патетических местах спектакля скандирующий чеканные, будто литые стихи великого поэта. Мейерхольд в дальнейшем продолжил этот опыт («Зори» Верхарна, «Командарм-2» Сельвинского и др.), стремясь найти монументальный образ народа-героя, идущего в Ре­волюцию, подчеркнуть его сплоченность и монолитность.

В 1918 году Петроградская театральная студия Пролеткульта обратилась к проблеме создания целой серии агитационных спектаклей-концертов, построенных на массовом хоровом чтении. Это был результат объединенных усилий рабочих — писателей и поэтов — П.К.Бассалько, В. Игнатова, В. Попова, актеров — А.А.Мгеброва и В. В. Чекан, пришедших в студию по рекоменда­ции А. В. Луначарского. В Арене Пролеткульта, как стало назы­ваться это театрально-концертное предприятие, участвовало не­сколько сот исполнителей, основную часть которых составляла ра­бочая молодежь.

1 мая 1918 года Арена Пролеткульта выступила с хоровым чте­нием стихотворений рабочего поэта А. Гастева. В дальнейшем осуществлялись хоровые инсценировки стихотворений Уитмена, Верхарна, пролетарских поэтов Кириллова, Садофьева, Маширова.

При всей противоречивости этих спектаклей-концертов тем не менее, как отмечают исследователи, «эти выступления поднимали, мобилизовывали зрителя. Они являлись проявлениями четко це­леустремленного, политически заостренного театра, так напря­женно требовавшегося массам в эти дни гигантского напряжения воли и энергии пролетариата».

В дальнейшем этот прием был взят на вооружение «Синей блузой». В европейском театре наш опыт был подхвачен Э.Пискатором и руководимым им Рабочим театром Большого Берлина, немецкими рабочими агитационными коллективами «Красная ра­кета» и др.

Пожалуй, наиболее убедительное драматургическое воплощение массовое хоровое чтение нашло у Б. Брехта, сделавшего этот при­ем одним из сильнейших агитационных средств политического театра.

Большая потребность в массовых действах молодого совет­ского искусства в послереволюционные годы вызвала к жизни це­лую серию массовых зрелищ во многих городах страны: «Панто­мима великой Революции» в Москве, «Интернационал» в Киеве, «Восхваление Революции» в Воронеже, «Поступь свободных наро­дов» в Харькове, массовые зрелища в Самаре, Казани, Иркутске, Самарканде и т. д. И всегда тема революции, тема победившего народа была основной в этих представлениях.

Говоря о становлении жанра массовых празднеств и зрелищ в нашей стране, мы должны назвать имена тех, кто своим талантом и мастерством способствовал утверждению этого жанра на первоначальном этапе. Это, во-первых, крупнейшие советские режис­серы. Поставленная в 1918 году Вс. Мейерхольдом «Мистерия-буфф» Маяковского явилась, по существу, первым шагом к созданию аги­тационного театра народных масс, во многом определившим разви­тие жанра в будущем. Дело, начатое Мейерхольдом, продолжили К- Марджанов, Н. Охлопков, Н. Петров, С. Радлов, В. Соловьев. Развитию жанра способствовали режиссеры старшего поколения А. Алексеев-Яковлев и Н. Евреинов, замечательные художники М. Добужинский и В. Щуко, режиссеры Ю. Анненков, Н. Виногра­дов, К. Державин, В. Мишеев, А. Пиотровский.

Поиск монументального народно-героического массового спек­такля вели многие режиссеры, идущие в авангарде молодого со­ветского искусства. И даже такой тончайший художник, как Е. Б. Вахтангов.

В первую годовщину Октября, как раз в то время, когда Мая­ковский с Мейерхольдом ставили в Петрограде «Мистерию-буфф», Вахтангов в Москве готовил постановку театрализованного праздничного действа, названного им «спектаклем ноябрьских торжеств» и «спектаклем празднеств».

Сведения об этом массовом театрализованном представлении, к сожалению, чрезвычайно скудны. Мы можем судить о нем толь­ко по косвенным данным. Но даже и они кое-что проясняют.

В дневнике режиссера в эти дни появляется несколько запи­сей, которые представляют для нас интерес чрезвычайный. Вот фрагмент одной из них. Что это — наброски плана будущего спектакля? Массового театрализованного действа?

6. Идут века.

7. Ночь. Далеко за пределами осязания пространства огонь.

В ночи слышна песнь надежды, тысячи приближающихся грудей. Идет, идет народ строить свою свободу...»

И еще в дневнике — несколько позже:

«Надо сыграть мятежный дух народа. Сейчас мелькнула мысль: хорошо, если бы кто-нибудь написал пьесу, где нет ни одной от­дельной роли. Во всех актах играет только толпа. Мятеж. Идут на преграду. Овладевают. Ликуют. Хоронят павших. Поют мировую песнь свободы».

Характерно, что здесь возникают образы и масштабы, неожи­данные для Вахтангова: революционная тематика, монументаль­ность замысла, тема народа, идущего на борьбу за свою свободу,— все это ново и непривычно для режиссера, до тех пор замкнутого в камерной атмосфере театральных студий.

Что это — совпадение? Случайное стечение обстоятельств? Или это один из набросков сценария массового театрализованного представления? (Вахтангов мечтал создать в своей студии спектакль о революции.)

Но одно бесспорно: в период подготовки «спектакля ноябрьских торжеств» Вахтангов соприкоснулся с темой революции, с темой народа, ощутил всю силу гражданственной позиции советского художника. Этот процесс не мог не сказаться на всем дальнейшем творчестве режиссера. И можно только пожалеть, что болезнь не позволила ему довести работу над «спектаклем ноябрьских тор­жеств» до конца. Может быть, жанр развивался бы еще стремитель­нее и своеобразнее, если бы к нему прикоснулась рука гениального мастера — Евгения Багратионовича Вахтангова.

Массовые театрализованные зрелища в Узбекистане иллюстри­руют самобытное развитие жанра в первые послереволюционные годы на национальной почве. Во главе нового для Средней Азии начинания стоял выдающийся узбекский поэт, драматург, режиссер и общественный деятель Хамза Хаким-заде Ниязи.

На примере творчества Хамзы мы можем проследить, как жанр массовых театрализованных зрелищ, трансформируясь, приобре­тал у разных народов нашей страны самобытность и неповторимое своеобразие, обусловленное национальными особенностями, исто­рией и культурой народа.

В творчестве Хамзы узбекский народ нашел вдохновенного выразителя лучших своих устремлений и надежд. Поэт народа, он жил и творил для народа, для простых людей, близких и понятных ему. Неукротимое стремление быть всегда в самой гуще событий эпохи, бороться за справедливость и свободу своего народа приве­ли поэта к революции, привели его в ряды Коммунистической партии.

Театральная труппа, которую создал и которой руководил Хамза, вошла в состав Политуправления Туркестанского фронта, поставив свое творчество на службу революции. «Краевой поли­тико-агитационный театр», как стала называться труппа Хамзы после вступления в ряды Красной Армии, ставила свои спектакли на сценах Ташкента, Ферганы, Коканда, в частях Красной Армии.

В октябре 1919 года Хамза по поручению Политотдела фронта приступил к созданию массовых агитационных спектаклей под открытым небом. Он использовал традиционную народную форму «восточных вечеров», наполнив ее современным политическим со­держанием.

М. Рахманов в книге «Хамза и узбекский театр» пишет: «Изучая театральную деятельность Хамзы в послеоктябрьский период, мы не вправе забывать его роли в организации массовых театрализо­ванных зрелищ, получивших название «восточных вечеров». Они имели и самостоятельное значение в развитии узбекской драматур­гии того времени. Носившие характер массовых спектаклей, эти «вечера» явились любопытной страницей в истории узбекского театра».

Отличительной чертой «восточных вечеров» — массовых театрализованных представлений, сценарии которых создавал сам Хамза, была определенная документальность как в обрисовке действи­тельных событий, так и в конкретных образах врагов трудового люда.

В основе этих массовых зрелищ, ставших заметным явлением в культурной жизни Узбекистана, лежала политико-воспитательная работа, призывающая простых тружеников Средней Азии покончить с баями, с отсталостью, изжить вековые религиозные предрассудки.

В послереволюционные годы многие города страны отмеча­ли годовщины празднования Великого Октября массовыми поста­новками под открытым небом. На этих народных спектаклях ро­дилась плеяда молодых советских режиссеров. И среди них — Н. П. Охлопков. В 1921 году совсем еще молодым человеком он поставил в Иркутске, на городской площади, массовую инсцени­ровку, основной темой которой была победа труда над капиталом. «В нашей инсценировке,— вспоминал Н. П. Охлопков,— принима­ли участие четыре тысячи пехотных солдат и две тысячи кава­леристов. Был и большой сводный оркестр. Ведущие роли испол­няли молодые артисты драмтеатра... Постановка была горячо принята тысячами зрителей. И я поныне храню очень теплые воспо­минания об этой необычной моей первой режиссерской работе»¹.

Интересно отметить, что молодой Н. П. Охлопков, впоследст­вии один из выдающихся режиссеров советского театра, художник-патриот, начал свой режиссерский путь с массового политического представления.

Исторической достоверностью была отмечена в 1923 году мас­совая инсценировка в Иваново-Вознесенске, посвященная восьмой годовщине со дня забастовки ивановских ткачей. Эта постановка, сделанная талантливо и изобретательно, с документальной точ­ностью восстанавливала события восстания 1915 года.

После окончания массовой инсценировки состоялся митинг-реквием, закончившийся «Интернационалом», могуче гремевшим над городом в исполнении 20-тысячного хора рабочих...

8 ноября 1927 года в Киеве, на площади ипподрома, перед 50 000 зрителей ожили эпизоды «Восстания арсенальцев в 1917 году» — от драматических сцен заседания большевиков-подпольщиков до огромных массовок, разгона демонстрации рабочих, осады «Ар­сенала», атак пехотных частей и кавалерии, расстрела рабочих-арсенальцев и финального торжественного парада частей Красной Армии. Среди участников представления были и рабочие-арсе-нальцы, реальные герои восстания 1917 года. Они же помогали при создании сценария и при постановке. Это придавало всему представлению документальность и историческую точность.

С середины 20-х годов жанр массовых праздников и зрелищ стал обогащаться новыми разновидностями. Теперь центр иска­ний в области жанра переместился из Ленинграда в Москву, где проводились эксперименты в поисках новых форм.

10 мая 1925 года состоялся первый общемосковский карна­вал книги. По улицам Москвы, заполненным многотысячными толпами, двигались карнавальные колонны. Автомашины, оформ­ленные в виде книг, являлись сценическими площадками, на ко­торых выступали чтецы, музыканты, танцоры, коллективы художе­ственной самодеятельности. (Е. Рюмин в книге «Массовые празд­нества», 1927 г., дает подробное описание этого карнавала.)

Узловым моментом всего праздника явились массовые инсцени­ровки на Хамовническом плацу, посвященные темам борьбы тру­дящихся с империализмом, единению народностей нашей страны и др. В осуществлении этих инсценировок принимали участие круп­нейшие издательства: Госиздат, Центральное издательство наро­дов СССР и др.

В 1926 году, в дни Первомая, на Каланчевской площади в Москве было поставлено массовое представление, прославляющее людей труда. За два дня представление собрало более семидесяти тысяч человек. Оно явилось «грандиозным спектаклем на откры­том воздухе, ярким и красочным зрелищем».

Говоря о московских опытах в области различных форм массовых зрелищ, мы должны с благодарностью вспомнить выдающе­гося деятеля Советского государства Н. И. Подвойского. По его инициативе и под его руководством в мае 1928 года на Воробьевых горах в Москве было поставлено массовое представление «Великий Октябрь». Это был спектакль, полный веры в революцию, в ленинские идеи, в торжество социализма, он явился большим собы­тием для Москвы. По режиссерскому решению спектакль продол­жал традиции массовых постановок Красного Петрограда. Он осуществлялся силами Коллектива массового действия при Обще­стве строительства международного Красного Стадиона, которое возглавлял Н. И. Подвойский. Нужно сказать, что Коллектив массового действия в 20-е годы создал целый ряд и других постановок, посвященных революции и текущему политическому моменту.

К проводившейся в Москве I Всесоюзной спартакиаде наро­дов СССР был приурочен и водный праздник на Москве-реке.

В 30-е годы, в связи со строительством по всей стране парков культуры и отдыха и стадионов, определенный интерес представ­ляли массовые постановки на их территориях. В честь XVI съезда партии летом 1930 года в ЦПКиО им. Горького была осуществле­на постановка «Развернутым фронтом». Автором сценария был при­глашен В. В. Маяковский, проявивший большой интерес к этой работе: его увлекли масштабы и размах грандиозного народного празднества. К сожалению, великий поэт не успел написать сце­нарий. Работа эта была выполнена его другом поэтом Н.Асеевым.

На основе асеевского сценария режиссер С.Радлов и художник Я.Ромас создали замечательный народный праздник, творчески развивающий традиции массового театра, рожденного в Крас­ном Петрограде, убедительно продемонстрировавший единение партии и народа, самоотверженный труд советских людей. Действие шло по всему парку, по набережным Москвы-реки (массовки с участием воинских частей) и на самой реке (бой джонок с эскадрой «вражеских» миноносцев); умело была использована пиротехника.

Яркий и эмоциональный, построенный на четкой логике поли­тических и общественных тем, массовый театрализованный празд­ник «Развернутым фронтом» явился заметной вехой в становлении жанра.

В конце 30-х годов, когда в Москве было окончено строительство стадиона «Динамо» (в то время крупнейшего в стране), на его поле было поставлено массовое представление «Руки прочь от Испа­нии!» (режиссер С. Радлов). В представлении выступления актеров и коллективов перемежались с политическими лозунгами и воззваниями. Театрализованное действие перерастало в митинг, в который включались многотысячные зрители, наполнившие трибуны огромного стадиона.

Это представление-митинг можно считать началом нового направления в жанре. Популярная в послереволюционные годы форма театрализованного митинга строилась на включении в ход политического митинга концертных номеров: выступления хоров, оркест­ров, артистов-чтецов. Массовое представление «Руки прочь от Испа­нии!» было решено в основном средствами искусства.

В театрализованном представлении-митинге заключены огромные возможности массовой политической пропаганды, поэтому так интересны все этапы поиска в этой разновидности жанра.

В 1934 году страна чествовала героев челюскинской эпопеи. В июне в Центральном парке культуры и отдыха в Ленинграде готовились к встрече челюскинцев и героев-летчиков. Героям Арк­тики посвящался своеобразный парад самодеятельного искусства, которым завершалась олимпиада художественной самодеятельности ленинградских профсоюзов. В руководстве подготовкой праздника деятельное участие принимал С. М. Киров.

Территория парка была празднично украшена. В центре его сооружен макет лагеря челюскинцев, у входа в парк — громадная карта Арктики с обозначением маршрутов похода «Челюскина» и полета отважных летчиков.

На Масляном лугу была выстроена специальная трибуна почета, которую заняли герои-полярники. Мимо трибуны прошли в веселом карнавальном шествии тридцать тысяч исполнителей, одетых в костюмы представителей различных трудовых профессий. Во главе шествия «плыл» макет прославленного ледокола «Красин» в окружении «шлюпок» и «байдарок». После шествия на боль­шой эстраде у Елагина дворца состоялся концерт коллективов художественной самодеятельности. Праздником песни, в котором участвовал пятитысячный сводный хор и двухтысячный оркестр, завершился этот день.

8 июля 1935 года в Московском ЦПКиО им. Горького прове­ден первый карнавал, в котором участвовали десятки тысяч москвичей.

Праздник проходил одновременно на всей территории парка — на его эстрадах, площадках, аллеях, прудах, набережной Москвы-реки, наконец, в Зеленом театре, зрительный «зал» которого вмещает 20 тысяч зрителей.

С тех пор красочные веселые карнавалы стали устраиваться во многих городах страны.

В 30-е годы на стадионах, городских площадях, в больших городских парках стали проводиться физкультурные праздники. Создаваемые по специальным сценариям, организованные в четко выстроенные зрелища, праздники эти были в известной мере театрализованы. Для них ставились массовые номера, шествия, делалось художественное оформление, шились костюмы. Следовательно, физкультурные праздники правомочно причислить к одной из форм массовых народных действ. И не случайно, что к работе над ними привлекались крупные творческие силы. Достаточно сказать, что в списке режиссерских работ Вс. Мейерхольда значится «Выступление Ленинградского института им. Лесгафта на Всесоюзном параде физкультурников. План выступления разработан Мейерхольдом совместно с Л. П. Орловым и Н. П. Серым. Композитор — С. С. Прокофьев (1939 год. 6/VII — Дворцовая площадь. Ленинград. 8/VII — Красная площадь. Москва»).

Театрализованные физкультурные парады, равно как и массовые выступления спортсменов в народных празднествах начиная с 30-х годов стали традиционными. И по сей день спортивные выступления, отличающиеся жизнерадостностью и оптимизмом, являются украшением любого массового празднества, способствуют созданию художественного образа силы, здоровья, молодости и красоты.

Война 1941 года прервала развитие жанра массовых зрелищ, всегда связанного с участием больших масс людей, огромной организационной работой, материальными затратами. Возрождение его началось в послевоенные годы. И хотя нельзя в полной мере отнести к этому жанру парады, невозможно не рассказать о самом волнующем и торжественном всенародном послевоенном празднике — о Параде Победы, состоявшемся на Красной площади в Москве 24 июня 1945 года.

Параду Победы предшествовала большая подготовительная работа, свидетельствующая о серьезном замысле его организаторов и об интереснейших поисках обобщенного образа Победы. Это тоже своеобразная режиссура, причем режиссура высшего класса, основанная на ясной партийной позиции, обусловленной великим патриотизмом, любовью к Отчизне, гордостью за нее, за народ, победивший фашизм. Это была режиссура огромных масштабов и талантливого образного решения.

В параде участвовали сводные полки всех фронтов, сводный полк Военно-Морского Флота и Военно-Воздушные Силы.

Принимавший Парад Победы Маршал Советского Союза Г.К.Жуков вспоминал: «В состав полков включались Герои Со­ветского Союза, кавалеры орденов Славы, прославленные снайперы и наиболее отличившиеся орденоносцы — солдаты, сержанты, старшины и офицеры.

Сводные фронтовые полки должны были возглавляться командующими фронтами.

Решено было привезти из Берлина Красное знамя, которое водружено над рейхстагом, а также боевые знамена немецко-фашистских войск, захваченные в сражениях советскими войсками.

Построение парада было определено в порядке общей линии действующих фронтов, справа налево. На правом фланге был построен полк Карельского, затем Ленинградского, 1-го Прибалтийского фронтов и так далее. На левом фланге фронт замыкали 4-й Украинский, сводный полк Военно-Морского Флота и части гарнизона Московского военного округа.

Для каждого сводного полка были специально выбраны военные марши, которые были особенно ими любимы. Предпоследняя репетиция к параду состоялась на Центральном аэродроме, а последняя, генеральная — на Красной площади.

Особенный восторг охватил всех, когда торжественным маршем двинулись полки героев мимо Мавзолея В. И. Ленина. Во главе их шли прославившиеся в сражениях с немецкими войсками генералы, маршалы родов войск и Маршалы Советского Союза.

Ни с чем не сравнимым был момент, когда двести бойцов — ветеранов войны под барабанный бой бросили к подножию Мавзолея В. И. Ленина двести знамен немецко-фашистской армии». Это потрясающее зрелище, символизирующее великую исто­рическую победу советского народа над фашизмом, знаменовало собой начало новой эпохи в жизни страны — мирного времени.

Летом 1945 года на площадях и улицах городов и сел народ восторженно встречал героев войны, везде звучали радостные песни, возникали стихийные митинги-концерты, в которых принимали участие тысячи людей. Общественный подъем в стране-победительнице был необычайный. Это явилось огромным стимулом для возрождения массовых празднеств, их дальнейшего развития, с размахом и разнообразием дотоле невиданными. Тема всенародного подвига, мужества, проявленного советским народом в Великой Отечественной войне, стала традиционной для многих празднеств и массовых представлений в нашей стране.

Ежегодно широко отмечаются памятные даты, связанные с Великой Отечественной войной. И тогда в народных праздниках ведущее место принадлежит массовым митингам-концертам.

В Белоруссии стали традиционными торжественные ритуалы — массовые митинги жителей городов и сел у братских могил. Эти митинги организуются в День Победы, а также в дни изгнания немецко-фашистских захватчиков из данного города или селения.

Проводятся также слеты ветеранов войны — партизан, подпольщиков, воинов-фронтовиков. На слеты приглашаются ветераны из других стран: французы, чехи, словаки, венгры. Они боролись против фашизма на белорусской земле, пролили свою кровь за общее дело — освобождение мира от фашистской чумы. Этим фактом подчеркивается интернациональный характер борьбы с гитлеризмом. На митингах юное поколение торжественно принимается в пионеры, ветераны войны вручают молодежи комсомольские билеты. Звучат песни, играют оркестры...

Эти документальные митинги-концерты несут воспитательную функцию, являясь действенным оружием пропаганды.