Феноменологическая социология

В 60-х гг. XX в. среди социологов Запада резко повысился интерес к работам немецкого философа феноменологического направления Э. Гуссерля и соответственно известное развитие получила так называемая феноменологическая социология. Большое влияние на развитие этой дисциплины оказали труды австрийского философа Альфреда Шюца (1899—1959) (См.: SchutzA. The Phenomenology of Social World. N Y., 1932, 1967). В центре внимания Шюиа находится проблема «интерсубъективности», т. е. то, как мы понимаем друг друга, как формируется общее восприятие и общее представление о мире Шюцевские анализы интерсубъективности составили фундамент «социологии обыденного знания» — одной из наиболее разработанных на сегодня концепций феноменологической социологии.

Каждый человек, пишет Шюц, обладает уникальной биографией и воспринимает мир по-своему. Однако это не исключает «взаимность перспектив», благодаря сущеегвованию которой становился возможным взаимодействие людей друг с другом. Человек, согласно Шюцу, воспринимает внешний мир — веши, события — как типы. «Типизирующим медиумом», посредством которого передастся социально обусловленное знание, служат словарь и синтаксис повседневной речи. Представителями типов являются и люди. Однако воспринимаются они с различной степенью анонимности. Поэтому наиболее важной для понимания человеком социального мира оказывается такая категория социальных индивидов, как «сотоварищи», с которыми его связывают «мы-отношения».

В состав обыденного знания входиi также арсенал практических действий, которые Шюц называл «эффективными рецептами для использования типичных средств для достижения типичных целей в типичных ситуациях». Однако эти «верные рецепты» не всегда оказываются годными, и тогда индивид ищет другие. Так, по мере развертывания индивидуальной биографии растет его опыт. Этот процесс называется у феноменологов «наслаиванием». Слой за слоем новое здание «вписывается» в уже имеющиеся типы или дает начало ядру, вокруг которого вырастает новая типическая структура.

Обыденный, повседневный мир, по Шюцу, является «высшей реальностью», наиболее важной для человеческого познания. Однако в «высшей реальности» существуют конечные области значения, в границах которых человек может позволить себе сомневаться и ставить под вопрос свои обыденные суждения. К ним относятся магия, религия и наука.

Для социолога наибольший интерес представляет та «конечная область значения», в которой он специализируется, т. е. социология. Он работает в области реальности, резко контрастирующей с повседневным миром. Его задача состоит в формулировании ясных и последовательных объяснений предмета, который по самой своей природе неясен и непоследователен.

Для этого, т. е. для своих собственных научных целей, социолог должен конструировать типы тех типов, которые исследуемые объекты конструируют для своих практических целей. Социологические понятия, следовательно, представляют собой идеальные типы идеальных типов, или, по Шюцу, «конструкты второго порядка».

Наиболее своеобразно положения феноменологической социологии Шюца были восприняты двумя различными школами.

Первую из них — школу феноменологической социологии знания — возглавили Питер Бергер (р. 1929) и Томас Лукман (р. 1927), вторую, получившую название «этнометодология» (термин сконструирован по аналогии с этнографическим термином «этнонаука» — зачаточные знания в примитивных обществах), — Гарольд Гарфинкель (р. 1917).

П. Бергера и Т. Лукмана отличает от Шюца стремление обосновать необходимость «узаконения» символических универсалий общества.

Теория «легитимизации», развиваемая этими американскими социологами, исходит из того, что внутренняя нестабильность человеческого организма требует «создания самим человеком устойчивой жизненной срелы». В этих целях они предлагают институциализацию значений и моделей действия человека в «обыденном мире».

Этнометодологи (Г. Гарфинкель, Л. Сикурел, Д. Дуглас, П. Макхью и др.) полагают, что, вступая во взаимодействие, каждый индивид имеет представление о том, как будет или должно протекать это взаимодействие, причем представления эти организуются в согласии с нормами и требованиями, отличными от норм и требований общепринятого рационального суждения. Отсюда программное положение этнометодологии: «Черты рациональности поведения должны быть выявлены в самом поведении» (Gaifmkel И Studies in Ethnomethodology. N. Y., 1967 P 43).

Гарфинкель концентрирует свое внимание на исследовании единичных («уникальных») актов социального взаимодействия, отождествляемого с речевой коммуникацией. С его точки зрения, основная задача социологии — выявление рациональности обыденной жизни, противопоставляемой рациональности научной. Он критикует методы традиционной социологии как искусственное наложение готовых схем на реальное человеческое поведение.

ПРИЛОЖЕНИЕ к лекции № 8