НЕСПЕЦИФИЧЕСКИХ АДАПТАЦИОННЫХ РЕАКЦИЙ

О СУЩЕСТВОВАНИИ ДРУГИХ ОБЩИХ

Лекция 2

Можно ли допустить мысль, что на слабые и умерен­ные по величине действующие факторы высокочувстви­тельный организм реагирует столь тяжелым и дорогосто­ящим способом? Это не вяжется с понятием биологичес­кой целесообразности, с представлением об организме как о высокоорганизованной саморегулирующейся системе.

В настоящее время широко известно, что стресс яв­ляется неспецифической основой, важным неспецифичес­ким патогенетическим звеном самых различных заболе­ваний: язвенной болезни желудка и двенадцатиперстной кишки, гипертонической и ишемической болезни, атеро­склероза, различных инфекционных заболеваний и нару­шений и даже онкологических болезней.

Такая приспособительная (адаптационная) реакция не может быть единственной. Необходима адекватная за­щита от нее.

Между тем в течение многих лет считалось, что стресс - реакция напряжения — единственная неспецифи­ческая адаптационная реакция организма, ее даже назы­вают ОАС (общий адаптационный синдром).

Многие договорились до того, что стресс - это реак­ция на любой раздражитель, и главное - зависимость от силы — неспецифичность - было выброшено из теории стресса.

Многие основывались на мнении Г. Селье о существо­вании двух видов стресса: плохого - дистресса - с опи­санным Г. Селье конкретным комплексом изменений, о котором уже говорилось, и хорошего — эустресса. Однако никаких конкретных признаков эустресса Г. Селье най­дено и описано не было. Можно ли говорить о каком-либо явлении, давать этому явлению название, но не опи­сывать никаких конкретных признаков этого явления?

В это время известный российский ученый И.А. Аршавский (1976, 1986) нашел совершенно другой комп­лекс изменений в ответ на воздействия, но не чрезмер­ные, повреждающие. По специфике эти воздействия от­носятся к тем, которые сыграли большую роль в процес­се эволюции живого:

двигательная активность - главное условие;

снижение температуры окружающей среды (кратковременное или не резкое);

гипоксические экспозиции (умеренная нехватка кислорода);

солнечное излучение;

ограниченная калорийность пищи.

Повышаются рабочие возможности, повышается не­специфическая резистентность. Эти реакции анаболичес­кие, синтез преобладает над распадом. При таких воз­действиях в раннем возрасте вырастают «великанчики», а из кроликов получаются зайцы, резистентность кото­рых значительно выше, чем у кроликов.

Г. Селье ввел в науку понятие «болезнь адаптации» и считал, что за адаптацию нужно платить заболеванием.

И.А. Аршавский дал другое определение: «Адаптация есть реакция физиолого-морфологического преобразования и его частей, в результате которой повышаются его струк­турно-энергетические потенциалы, т.е. свободная энергия и рабочие возможности, а также неспецифическая резис­тентность».

Это не применимо к стрессу Г. Селье, но применимо к состоянию организма, найденному исследованиями И.А. Аршавского. Хотя комплекс изменений был отличным от стресса и даже противоположным, И.А. Аршавский на­звал его «физиологическим стрессом». По нашему мнению, понятия «физиологический» и «стресс», в котором все вы­ходит «за рамки» нормального гомеостаза, несовместимы.

И.А. Аршавский и М.Н. Кондрашова встретились с Г. Селье, и он пришел к мысли, что существует два вида стресса — плохой — «дистресс», с признаками, которые позволили Г. Селье открыть реакцию «стресс», и хоро­ший - «эустресс». Однако по поводу «эустресса» Г. Селье ограничился лишь интересными, но неконкретными рассуждениями на тему социально-этических норм, вы­бора тактики поведения и т.д. [Селье, 1979].

Ясно, что для выделения любого явления нужно не только название, но и перечень характеризующих его при­знаков [Гаркави, 2003]. Можно думать, что Г. Селье, с присущей ему интуицией, видел, что существуют какие-то другие реакции, защищающие организм от нежелатель­ных, повреждающих признаков стресса и в том числе от болезней адаптации.

Особое состояние организма - «состояние неспецифи­ческой повышенной резистентности» (СНПС) - нашел Н.В. Лазарев (1963). Это состояние, по мнению Н.В. Ла­зарева и его учеников, развивается под влиянием неко­торых природных биостимуляторов, которые Н.В. Лаза­рев назвал «адаптогенами»; самый применимый адаптоген — элеутерококк [Брехман, 1987].

Изменения при СНПС напоминают, как мы будем ви­деть, реакцию тренировки, а «физиологический стресс» И.А. Аршавского - реакцию повышенной активации.

Как ни странно, никто не связывал разницу в харак­тере развивающихся реакций с величиной (силой, дозой) действующего фактора.

Г. Селье сделал очень много, но, как каждый, не мог сделать все.

Суждению о том, что стресс - единственная неспеци­фическая адаптационная реакция организма, способство­вало широко распространенное заблуждение, что общую реакцию организма могут вызвать только достаточно силь­ные раздражители.

В настоящее время общеизвестно, что организм - бо­лее высокочувствительная система, чем даже его подсис­темы, и общая реакция неизбежно развивается даже на самое малое воздействие. Это известно и фармакологам, и биологам, и физикам, изучающим поведение сложных самоорганизующихся систем, к которым относится жи­вой организм.

Мы считали исходно, что в зависимости от величины действующего фактора в организме должны развиваться и разные неспецифические адаптационные реакции, а не только стресс.

Характер изменений при стрессе сразу наводит на мысль, что от стресса нужно защищаться. Мы исходно полагали, что в процессе эволюции в организме развилась система адекватной антистрессорной защиты. К проблеме антистрессорной защиты мы подошли как онкологи.

Известно, что имеются случаи, хотя и редкие, само­произвольного излечения от рака. Следовательно, есть такое состояние организма, когда он может справиться с развившейся опухолью. Что это за состояние? Как его вызвать?

По моему предложению мы решили варьировать си­лу электрического раздражения гипоталамуса (регуля­тора внутренней среды организма) животных через вжив­ленные электроды и посмотреть, как это повлияет на рост экспериментальных злокачественных опухолей (сар­ком крыс).

Мы начали со слабого, порогового раздражения, вы­зывающего первую заметную реакцию животных (ориен­тировочную реакцию). Воздействие мы начинали и про­водили ежедневно задолго (за 1—1,5 месяца) до перевив­ки опухолей и продолжали до конца опыта. В конт­рольной группе у всех животных опухоли росли и при­водили животных к гибели, а в опытной — вначале тоже росли, а затем стали уменьшаться и полностью рассоса­лись, даже следа не осталось (доказано морфологически). Причем это было связано именно со слабым раздражени­ем, так как у тех животных, у которых петельки элект­родов обломились, и раздражение не проводилось, опухо­ли росли, несмотря на то, что оставшаяся часть элект­родов находилась в области гипоталамуса.

Влияние слабых раздражений гипоталамуса на рост экспериментальных опухолей было темой моей кандидат­ской диссертации. Интересно, что я тогда не понимала достаточно четко, что нашла неспецифическую адапта­ционную реакцию организма на слабое воздействие, хотя писала: «По-видимому, в ответ на слабое, пороговое раз­дражение гипоталамуса развивается какая-то неспецифическая адаптационная реакция организма, но не стресс» [Гаркави, 1962].

В дальнейшем исследованиями Е.Б. Квакиной и М.А. Уколовой (1969) было обнаружено, что магнитное поле, особенно постоянное, вызывает в организме разви­тие такой же реакции.

Когда мы попробовали проводить такое слабое раз­дражение после того, как опухоль уже выросла до 1 см³ (размер, достигнув которого, опухоли сами не рассасы­ваются), то существенного влияния на рост опухоли мы не получили. Отмечалось только торможение роста опухолей.

Подчиняясь привычной медицинской логике - чем больше, тем лучше, — мы стали применять сильное раз­дражение, вызывающее появление общих судорог, и по­лучили резкое ускорение роста опухолей по сравнению с контролем. В организме животных мы нашли изменения, типичные для стресса. Так еще в 1962 г. мы убедились, что стресс способствует росту злокачественных опухолей.

При слабом, пороговом раздражении в организме раз­вивался свой характерный комплекс изменений, суще­ственно отличный от стресса: тимус в пределах нижней половины зоны нормы, надпочечники - в пределах верх­ней половины зоны нормы, язвы и кровоизлияния в сли­зистой ЖКТ отсутствуют.

После этого я начала искать в области промежуточ­ных между слабыми и сильными воздействиями, в обла­сти «средних» значений, «золотую середину». И действи­тельно, при раздражении «средней» силы, приводящем к развитию общей двигательной реакции без симптомов пе­рераздражения (судороги, писк-боль и т.п.), произошло рассасывание уже выросших злокачественных опухолей крыс, как перевиваемых, так и первично индуцирован­ных канцерогенами. Воздействие начинали после дости­жения опухолями объема, когда они сами не рассасыва­ются, - больше 1 см³ [Гаркави, 1964, 1968а, б, 1969, 1990, 1998].

При этом в организме развивался комплекс измене­ний, отличный как от сильного раздражения (там был типичный стресс), так и от слабого, порогового: тимус был в пределах верхней половины зоны нормы, надпо­чечники - в пределах нормы, язвы и кровоизлияния в слизистой ЖКТ отсутствовали [Гаркави, 1968а, б, 1969, 1990, 1998].

Таким образом, уже по первой «триаде» изменений, позволившей Г. Селье открыть стресс — общую неспеци­фическую адаптационную реакцию на сильные неблаго­приятные, неадекватные раздражители, разные по каче­ству, стало ясно, что, кроме стресса, закономерно разви­вается еще два комплекса изменений: при слабом воз­действии разных по качеству факторов - тимус в преде­лах нижней половины зоны нормы, надпочечники в пре­делах нормы, имеется определенное соотношение веса ти­муса и надпочечников и отсутствуют кровоизлияния и язвы в слизистой ЖКТ, при воздействиях «средней» силы - тимус в пределах верхней половины зоны нормы, надпочечники в пределах нормы, имеется определенное соотношение веса тимуса и надпочечников.

Итак, эксперименты показали, что кроме стресса име­ются как минимум еще две реакции - с изменениями, отличными от стресса и друг от друга. Одна — на слабое, пороговое раздражение, другая - на раздражение «сред­ней» силы — промежуточное между слабым и сильным, стрессорным.

Возникли вопросы: можно ли вызвать эти реакции, варьируя силу самых различных действующих факторов, т.е. являются ли эти реакции неспецифическими? Какие изменения в основных регулирующих (ЦНС), эндокрин­ной и защитных подсистемах, а также в метаболизме раз­виваются при этих реакциях?

Важнейшим вопросом было изучение возможности вызывать эти реакции у людей без вживления электро­дов в мозг.