Догматическое восприятие марксизма и его последствия

Кстати, Маркс и Энгельс решительно отвергали попытки догматизации своего учения. Так, когда в конце 70-х годов XIX века Маркс узнал о том, как понимают его учение французские марксисты, он сказал: «Я знаю только одно, что я не марксист» [20].

Основным обстоятельством, обострившим в XX в., особенно во второй его половине, указанную поляризацию в развитии исторической науки, была все усиливавшаяся идеологизация и политизация исторического познания[21]. В той или иной мере они имели место всегда. Но в СССР естественная полемика представителей марксизма и других направлений социологической и исторической мысли, имевшая место в прошлом, приобрела иной характер. Марксизм стал официальной государственной идеологией и был не только абсолютизирован как единственная научная теория, с одной стороны, но и предельно догматизирован и примитивизирован, с другой. Тем самым практически была исключена возможность сколько-нибудь широкой творческой разработки социологической теории марксизма с учётом общего хода развития философии истории. Более того, попытки такого развития классифицировались как политические ошибки и нередко сопровождались разного рода репрессиями. В силу этого изучение многих областей общественно-исторического развития в той или иной мере утрачивало научность. Особенно пострадало изучение истории советского периода и ряда областей новой и новейшей истории.

От идеологизации терпела ущерб не только советская, но и мировая историческая наука. Обособление одной её части неизбежно толкало к крайностям и немарксистские направления, что также замедляло и искажало развитие исторического познания. В условиях длительной «холодной войны» возник и углублялся кризис мировой историографии. Историческое познание как единая в своей главной сути целостность в очень большой мере распалась. Разумеется, это никоим образом не означало общего упадка, хотя общественная значимость исторической науки, несомненно, снизилась. Но во многих конкретных областях исторических исследований не только в зарубежной, но и советской историографии были достигнуты значительные конкретно-научные успехи. Активно совершенствовались и конкретная методология, и методы исторического исследования. Наиболее существенным здесь является все более расширяющаяся компьютеризация и квалификация (применение количественных методов) исторических исследований. Их широкое внедрение на основе обновления теоретико-методологических подходов будет содействовать преодолению кризиса исторической науки и ее дальнейшему успешному развитию.

Влияние марксизма на историческое познание общеизвестно, содержание данного учения основательно проанализировано в отечественной философии. Сегодня отмечается, прежде всего, методологическое значение марксизма (а в отечественной истории, философии это учение было в значительной степени онтологизировано), актуальны положения марксизма о единстве объективного и субъективного в историческом познании, об активности субъекта познания, критика созерцательности, выводы о теоретических, мировоззренческих, явных и неявных предпосылках познания.

Однако представления о категории исторического бытия должны быть изменены. Категория исторического бытия с точки зрения современной историографии раскрывает целостность истории, единство материального и духовного, объективного и субъективного, тем самым, стимулируя научный интерес к субъективному в истории. Очевидно, что нужно различать два смысла употребления категории «бытия» – онтологический и гносеологический. Когда говорится, что исторический процесс единство бытия и сознания, то имеется в виду гносеологический смысл (отвлечение для обозначения материального). Считают, что более адекватно говорить о единстве бытия (в онтологическом смысле) и его материальной и духовной сторонах (которые выделяются гносеологически).