Человек в литературе романтизма
В гуманитарном и очень доброжелательном взгляде сентименталистов человека есть одно уязвимое место: они готовы смириться с неяркостью личности, с ее несамобытностью, дюженностью, даже посредственностью. Лишь бы была доброта, чувствительность и дружелюбие. Чуждый сентиментализму возрожденческий титанизм индивидуальности нашел свое продолжение в романтизме. Романтизм утверждает всемогущество и самодостаточность личности, способность человека построить свою жизнь только с опорой на свои внутренние ресурсы. Романтизм полон пафоса проснувшейся индивидуальности, доходящего до торжества индивидуализма. В романтическом герое ценится прежде всего непохожесть, будь то пророк, разбойник, падший ангел, импровизатор, гениальный художник, великий композитор, убийца-ревнивец, лихой вояка, страстный игрок или неисправимый дуэлянт. Только не как все окружающие! Именно романтизм стал разрабатывать идею гения как такой великой личности, которая является законом сама для себя и одаривает мир новыми великими открытиями. Только с эпохи романтизма нашло культурное подкрепление стремление личности к полной самореализации, к достижению наивысшего результата - в искусстве, науке, политике, предпринимательстве, в спорте. Но трудно назвать стиль в искусстве, который был бы столь выраженным конфликтным, агрессивным, терпимым к аморализму и культивирующим самые мрачные переживания. “Романтическая концепция человека исходит из представлений о его единовременности, изолированности, вырванности из всех земных связей. Иконное одиночество лирического “я” (равно как и героя сюжетных произведений реализма) выступает одновременно и как награда за исключительность, за “непошлость”, и как проклятие, обрекающее его на изгнанничество, непонимание, с одной стороны, и злость, эгоизм - с другой”. [Лотман Ю.М. Анализ поэтического текста. Л., 1972 С.169].
Романтическая темы группируются вокруг необычной личной и экзотической обстановки. А и то, и другое - явление относительное. Чтобы их ощутить, нужно иметь представление об устойчивом и привычном фоне, на котором это своеобразие выступит как фигура. Романтизм в литературе очень любит “не”: неземной, неизъяснимый, непостижимый, необъятный. Привычная жизнь - пошлость, а обычные люди - толпа. Им-то романтический герой и говорит “нет”. Поэтому те виды искусства, которые реализуются так сказать в прочном материале (архитектура, скульптура) не очень подходят романтикам. Предпочитаются более символические, более текучие и менее определенные виды: музыка, лирическая поэзия, искусство мимов. Романтизм тяготеет к недосказанности и утверждает невозможность полностью выразить себя в произведении (Тютчев утверждал, что “мысль изреченная есть мысль”).
Романтическая лирика, видимо, является наивысшим выражением поэтического слова. Сюжетные произведения чаще всего описывают события в экзотической обстановке и с большой долей загадочности. Прочно укрепился романтизм в моде: непохожесть в одежде, даже доходящая до вычурности, одобряется. Но главное успеть приобщиться к “крику моды” раньше, чем это сделает большинство, толпа, которая тогда тебя и поглотит. В архитектуре романтическое “нет” воплотить непросто. Это, например, постройка башен - руин, поврежденность которых запланирована заранее. В стилях эклектика и модерн романтичности может проявляться в акцентировании на экзотических мотивах: мавританском, ренессансном и т.п. Но романтизм оказал универсальное влияние на последующее искусство тем, что индивидуальный стиль любого писателя, живописца или музыканта стал цениться выше, чем его “цеховая” принадлежность.
Романтический тип личности имеет акцент на внутренней автономии и независимости человека. В этом отношении человек выступает в наиболее изолированном виде: границы личности представляются неким барьером, охраняющим ее от нежелательного влияния извне. В положительном варианте - это обеспечение свободного творческого процесса, затрагивающего интуицию, сознательные и бессознательные процессы, игру чувств и фантазии. Необычные идеи, сны, фантастика, проницательность безумия, озарения и предвидения, взлет художественной продуктивности и вдохновение - вот зона романтизма. Психология творчества имеет свой культурный эквивалент именно в романтизме, но оборотной стороной этого же явления будет эгоцентризм, эгоизм, отчужденность, отклоняющееся поведение (психическая патология, уголовщина, эпатирующие действия), гордыня и властолюбие, эстетика зла и безобразного. Время романтика отчетливо субъективизировано: оно сжимается или растягивается в соответствии с характером протекания душевных процессов героя; реальность, воспоминания и фантазии создают причудливую ленту развертывания событий. Реальное пространство чаще всего неуютно для героя, который стремится из него вырваться. Отрицательные частицы и приставки "не" и "ни" постоянно фигурируют в роли романтика: неземной, неуловимый, невозвратимый, нездешний ("Ворон" Эдгара По, "Демон" Лермонтова и Врубеля, Фантомас, Бэтмен и герои триллеров). Отчетливыми романтиками по мировосприятию являются такие творческие личности, как Дюпон По и Шерлок Холмс Конан-Дойла, Моцарт Пушкина ("Моцарт и Сальери"), профессор Преображенский Булгакова. Близкими к романтизму социальными типами являются люди богемы (актеры, художники, писатели, работники кино и театра), уголовники, люди, занимающие маргинальную (промежуточную) позицию в жизни: незаконнорожденные дети, иммигранты, жертвы расизма и националистических предрассудков, больные и калеки. Очень часто романтическая гипертрофия внутреннего мира связана с переживанием комплекса неполноценности, что нередко определяется объективной социальной дискриминацией личности. К романтическому типу тяготеет юношеский возраст, когда впервые так полно перед человеком раскрывается неповторимость его личности, а он еще не нашел адекватного языка общения с окружающими. В уголовном мире переживание избранности, нежелание слиться с "толпой", живущей низменными, прозаическими интересами, являются формой психологической защиты людей, вытесненных из нормальной среды.