Дискуссионные аспекты правопонимания

Как уже отмечалось, право - сложное и многозначное явление, затрагивающее интересы всех без исключения участников общественных отношений, индивидуальных и коллективных. Естественно, что вокруг него всегда шли и сейчас идут постоянные научные споры. Существует множество различных трактовок данного феномена, сложились целые школы, направления, доктрины, так или иначе объясняющие сущность, природу, назначение права, его роль в жизни общества. Некоторые из этих теорий, наиболее известные и традиционные, изложены в предыдущем вопросе (естественно-правовая, историческая, социологическая, психологическая, нормативистская и др.).

В данном же случае обращается внимание на современные подходы к пониманию права, на те аспекты, по которым ученые-правоведы ведут дискуссии и высказывают свои мнения относительно предмета полемики. Эти взгляды и суждения носят не просто различный, но подчас взаимоисключающий или по крайней мере весьма противоречивый характер. В результате неясно, что же сегодня означает право в реальной действительности, каким оно должно быть, или, точнее, каким его желают видеть? Иными словами, существует плюрализм правопонимания. Укажем лишь на некоторые из выдвигаемых концепций и интерпретаций.

1. Право есть фактический порядок отношений, охраняемый и защищаемый государством. По сути - это возврат к известным юридическим воззрениям прошлого. Но дело не в возврате (в истории было немало отнюдь неплохих учений), а в том, что в свете данного тезиса любые действия властей, чиновничества, бюрократии, "аппарата" можно рассматривать как "право". Ведь власти предержащие сами в основном и создают угодный и выгодный им "порядок отношений". По такой логике даже нелегитимное применение силы окажется "правом", но полицейским, "кулачным".

И потом - как вообще может "фактический порядок отношений" (право) регулировать, охранять, защищать тот же порядок отношений? Регулятор сливается с регулируемым, реальная жизнь - со средствами (способами, формами, инструментами) ее организации, упорядочивания. Это теоретическая несуразица. Ясно, что подобная точка зрения методологически несостоятельна и, следовательно, неприемлема. На практике она может привести к весьма нежелательным негативным последствиям - стихии, самотеку, неуправляемости.

2. Право - это не законы, принимаемые демократически избранными представительными учреждениями и выражающие суверенную волю народа, а общие (абстрактные) принципы гуманизма, нравственности, справедливости. Но такие нечеткие, аморфные представления о праве отдаляют нас от желаемого правопорядка и задач его укрепления, ибо указанные принципы, идеи ("неписаное право"), несмотря на их, бесспорно, высокую ценность, все же не могут сами по себе, без необходимой формализации, служить критериями правомерного и неправомерного, законного и противозаконного, а следовательно, не в состоянии обеспечить стабильность и организованность в обществе. Исчезает нормативная основа права, подрывается его регулятивная роль. Сегодня это особенно очевидно.

3. Следует различать право власти и право гражданского общества (С.С. Алексеев). Автор соглашается с тем, что "если право выражено в законах и других нормативных источниках, то оно худо-бедно всегда содействует какому-то порядку, помогает хоть в чем-то противостоять хаосу и беспределу. Писаное право - всегда некоторый плюс по сравнению с вакханалией разбойничьего своеволия и революционной целесообразности".

И все же, согласно этому мнению, право предстает в некоем раздвоенном виде, а стало быть, трудновоспринимаемым его субъектами. "Право власти", по логике данной концепции, служит голым инструментом в ее руках. Это "плохое" право, тоталитарное, несправедливое. Другое дело - "право гражданского общества". Такое право, основанное на естественных правах человека, должно стоять над властью и связывать, ограничивать ее произвольные, правонарушающие действия. Это верно, в этом - суть правового государства. Но здесь все упирается в характер, природу самой власти.

Если перед нами действительно гражданское общество, то и власть в нем должна быть подлинно демократическая, безупречно легитимная, выражающая коренные интересы и идеалы всех граждан. А раз так, то и право в нем призвано быть не "правом власти", а правом всего общества. Следовательно, основания для противопоставления этих двух "типов" права отпадают. Данная конструкция особых возражений не вызывает, но она все же не проясняет до конца вопрос о том, что же представляет собой сегодня право как целостное явление.

4. Необоснованный и гипертрофированный разрыв естественного и позитивного права по принципу: "или - или" (Л.В. Петрова). Ведь естественно-правовая доктрина вовсе не отрицала значения положительных законов, не умаляла их роли и необходимости. Она лишь выступала за приоритет прирожденных, а потому неотъемлемых прав человека и за полное соответствие им всех юридических установлений, принимаемых отдельными государствами. Указанные два вида права должны не коллизировать между собой, а тесно взаимодействовать.

И.А. Ильин писал: "Основная задача положительного права состоит в том, чтобы принять в себя содержание естественного права, развернуть его в виде ряда правил внешнего поведения, приспособленных к условиям данной жизни и к потребностям данного времени, придать этим правилам смысловую форму и словесное закрепление и далее проникнуть в сознание и к воле людей в качестве приоритетного связующего веления. Положительное право есть целесообразная форма поддержания естественного права".

В современных условиях России очень важно всемерно повышать роль законов, других нормативно-правовых актов в создании юридических гарантий прав человека, свободы личности, ее защищенности, поскольку именно это остается пока одной из наиболее острых и нерешенных проблем общества. В Конституции РФ записано: "Признание, соблюдение и защита прав человека и гражданина - обязанность государства" (ст. 2). Но государство может осуществить данную задачу не иначе как с помощью и посредством законодательства (позитивного права).

5. Нормативное и широкое понимание права - спор этот для нашей науки является традиционным и в какой-то мере уже "затеоретизированным". Он возник еще в 1950-е гг. и длится до сих пор. Суть его, говоря кратко, состоит в том, что одни ученые трактуют право как сугубо нормативное явление, а другие включают в него, помимо норм, также ряд дополнительных, главным образом сопутствующих праву, компонентов - правосознание, правоотношения, права человека и т.д., т.е. расширяют содержание понятия.

Заметим, что непроходимой пропасти между этими позициями нет, ибо "нормативисты" оговариваются, что они рассматривают право не в застывшем состоянии, не в статике, а в динамике, иными словами, в процессе функционирования, реализации, где как раз и возникает все то, что делает право живым, работающим. В свою очередь, сторонники широкого подхода неизменно подчеркивают, что они никогда не исключали нормы из понятия права.

У каждой из этих конструкций есть свои аргументы, свои плюсы и свои минусы. И нельзя сказать, что одна из них "правильная", а другая "неправильная", или "хорошая" и "плохая". Они вполне сопрягаемы. Обе теории имеют право на существование. Речь может идти только о том, какая концепция более убедительна и реалистична, какая ближе к истине, к современной действительности. В частности, нам представляется, что широкое понимание права представляет собой аналог понятия правовой системы.

Преимуществом нормативного подхода является то, что он акцентирует внимание прежде всего на регулятивной функции права. Право рассматривается в этом случае как особый, официальный, цивилизованный, общепризнанный и наиболее эффективный регулятор общественных отношений, как консолидированная форма выражения государственной воли всего общества, воли, закрепленной (объективированной) в законах и других правовых актах, исходящих от публичной власти. Это хорошо вписывается в нынешнюю ситуацию, отвечает задачам наведения порядка в стране, борьбы с правовым беспределом, беззаконием - словом, претворения в жизнь лозунга о "диктатуре закона". В этом смысле нормативное понимание права является сегодня, пожалуй, более актуальным и предпочтительным, чем широкое.

Недостаток же данного подхода выражается в том, что право подчас слишком жестко увязывается с государством, когда оно вольно или невольно превращается в голый инструмент власти, средство принуждения. Не всегда учитывается, что право формируется не только "сверху", но и "снизу", вырастает из народных корней, обычаев, традиций, индивидуальной саморегуляции, и государству остается лишь "согласиться" с этим. Иначе говоря, власть не является единственной правотворящей силой, она - лишь аккумулятор воли.

Приведенный спектр мнений о праве вполне может создать у неискушенного читателя впечатление теоретической неразберихи, когда даже юристы не могут "договориться" между собой - что же все-таки им следует понимать под правом. С одной стороны, полемика и разногласия в науке - это норма; с другой - подобная запутанность вопроса о праве создает немалые трудности для рядовых граждан в их практической жизни. Но массовое сознание воспринимает право все же как нечто официально установленное и обязательное для соблюдения.

Идущие дискуссии иногда невольно напоминают известный спор о стакане, который, по мнению одних, наполовину полон, по мнению других - наполовину пуст. Однако ничего удивительного в этом нет. Как пишет известный американский ученый-правовед Л. Фридмэн, "дать точное определение праву - достаточно сложная задача; право - это слово для ежедневного употребления, часть нашего разговорного словаря. Оно имеет множество значений, хрупких, как стекло, неустойчивых, как мыльный пузырь, и неуловимых, как время".