Третий род» людей

 

Начало выработки курса в области коммерции и предпринимательства относится к 1763 году, когда в ряду других комиссий возникла и Комиссия о коммерции, которую возглавил Г. Н. Теплов. Свою работу Комиссия начинала не на пустом месте. Она располагала политическим наследием правительства П. И. Шувалова, сделавшего много для развития экономики и подготовившего законодательные предпосылки для пересмотра социальной политики в отношении предпринимателей. Для политики самодержавия первой половины XVIII века в отношении торгово‑промышленной деятельности характерна известная противоречивость. Власть оказалась между двумя огнями. С одной стороны, она должна была учитывать противоречащие друг другу интересы купечества и дворянства, с другой – соблюдать при этом всесословный «государственный интерес». Известно, что посадские и купцы отстаивали свое монопольное право на занятие торгово‑промышленной деятельностью как особого рода занятия, присущего только этому «чину». В их многочисленных челобитных красной нитью проходит мысль о том, что каждый «чин» должен заниматься тем, что ему определено изначально: купцы должны торговать, дворяне – служить в армии и заниматься «домоводством», крестьяне – пахать, священники – молиться за всех. Иначе произойдет нарушение некоего утвержденного свыше порядка.

Реальная жизнь XVIII века ломала сложившиеся стереотипы и заветы отцов. Поощрение предпринимательства в разных формах в рамках внутренней политики протекционизма приводило к активному вовлечению дворянства в торгово‑промышленную деятельность. Уж слишком доходным становилось это занятие в условиях роста товарного хозяйства и значения денег. Обладание землями, крепостными, возможность получения помощи государства, щедрого на поддержку отечественной промышленности, подвигло многих помещиков к освоению этой сферы деятельности. Нужно сказать, что помещики поощряли торгово‑промышленные занятия своих крепостных крестьян, что давало несравненно большие, чем раньше, доходы от оброков. Наконец, характерной чертой помещичьего предпринимательства стало то, что им начали заниматься прежде всего правящие верхи – те, кто стоял близко от трона и мог рассчитывать на особое покровительство верховной власти. После А. Д. Меншикова, П. П. Шафирова и других петровских фабрикантов предпринимательством занялись вельможи Анны Иоанновны, потом – при Елизавете Петровне – братья Шуваловы, Воронцовы и многие другие. Это не могло не отразиться на внутренней политике, а также на законодательстве. Всю первую половину века оно в целом покровительствовало помещикам‑предпринимателям, шла ли речь об их льготах в торговле, заведении заводов и фабрик в поместьях или о борьбе за монополию на земле и душевладение, ибо в условиях господства в экономике крепостнического труда вопрос о крепостных и поместьях был принципиально важен.

При этом государство никогда не вставало на путь окончательного подавления купеческого предпринимательства или даже существенного ограничения «исконного» занятия посадских людей. Конечно, после Петра Великого, заботившегося о купеческом предпринимательстве не меньше, чем о дворянском, политика самодержавия стала менее щедрой, однако законы охраняли права предпринимательства всех подданных без различий – и недворян в их числе. В этом состоял «прямой государственный интерес».

Комиссия о коммерции приступила к рассмотрению всех этих проблем на очередном витке правительственной политики в 1763 году. В своей записке Теплов фактически констатировал, что петровская социальная политика для торгово‑промышленного населения не улучшила его положения. Он писал о неполноправности «третьего класса»:

Их здесь жребий тот же, что и крестьянский по почтению, которое им от дворян приписывается, по налогам, которым они часто подвержены бывают от управителей городских и воевод или от офицеров.

 

Заглянем в источник

Создание Грамоты имеет довольно сложную историю. Екатерина провела огромную работу по составлению этого важнейшего документа. Материалы Комиссии о коммерции, записки о структуре управления городами Прибалтики, Украины, нормы Магдебургского права и пр. – все это стало основой для законодательной работы Екатерины II. Грамота устанавливала деление горожан на шесть категорий, которые вносились по разрядам в особую городовую обывательскую книгу. Костяк новой социальной структуры города составлял второй разряд – купцы трех гильдий, а также пятый разряд – «именитые граждане» (капиталисты, банкиры, оптовики). В третьем и шестом разрядах находилось большинство горожан – мещане. «Ремесленное положение» определило устройство цехов. Грамота обеспечивала ряд важнейших привилегий городского сословия. Право собственности на имущество охранялось законом, как и право передачи в наследство и распоряжения. Согласно Грамоте, заезжий в город чиновник уже не имел права таскать за бороду провинившихся купцов. Мещанство признавалось как «полезное всему обществу» состояние, «чин», полученный за особое трудолюбие и благонравие. Соответственно закон гарантировал мещанину защиту личной чести и личного достоинства, запрещал телесные наказания купцов первой и второй гильдий и именитых граждан. Лишить мещанина его «доброго имени», как и сословных привилегий, мог только суд. За горожанами закреплялось безусловное право на промышленно‑торговую деятельность, им предоставлялась полная свобода на создание компаний, строительство предприятий. Все эти положения, как и нормы о довольно сложном городском самоуправлении, делали вполне реальным понятие «сословие» применительно к довольно разношерстному населению русского города.

 

Соответственно купцам, по мнению Теплова, требуется, «чтоб они больше у нас свободы и почтения имели», были освобождены от подушной подати, а налоги им начислялись с капиталов и торговых оборотов. Принципиально важной мыслью Теплова было признание того факта, что в России нет условий для возникновения «третьего класса» людей, ибо он может появиться только при наличии свободы. Говоря о причинах «неискусства» российского «рукоделия», он отмечал, что для ремесленного производства хронически не хватает «вольных работников»: «Прочие все или в службе находящиеся, или крепостные» работают плохо.

Преодоление этой общей несвободы Теплов видел, в частности, в том, чтобы крестьянин‑ремесленник имел право «выкупиться от помещика» и стать членом сообщества свободных мастеров. Только эта мера «возвысить, кажется, может всем рукоделиям в государстве искусство, а напоследок произведет между дворянством и крестьянством третий стан людей, то есть мещанский».

Создать новое сословие мог только «фундаментальный» закон, относящийся к «третьему сословию». Екатерине II были близки мысли о конструировании общества, образовании с помощью законодательства, помимо дворянского сословия, и «среднего рода людей». В здании «законной монархии» Екатерины II «средний род людей» был «вторым этажом», прослойкой между дворянством и крестьянством. Логичная стройность задуманного плана самым удачным образом совпадала с вполне реальными ожиданиями выгод для казны от нового положения купцов и ремесленников.

Эти мысли перекликались с разрабатываемой в то же время реформой школы. Весной 1764 года императрица одобрила идеи И. И. Бецкого о создании таких школ, которые бы позволили через качественно новое воспитание образовать из подкидышей и незаконнорожденных детей «третий чин» общества.

Идея создания нового среднего сословия проявлялась в тех законах, которые регулировали статус горожан, купечества, определяли их положение, налоги. Итогом стало появление «Жалованной грамоты городам».