ВОЗРОЖДЕНИЕ В СТРАНЕ МНОГОПАРТИЙНОЙ ПЕЧАТИ
Демократизация жизни советского общества дала импульс развитию печати неформальных организаций, возникшей во второй половине 70-х гг. в знак протеста против жесткой цензуры в стране и отсутствия демократии. Потребность высказать несогласие с существовавшими порядками сделала ее, по сути, оппозиционной по отношению к КПСС и государственной власти[192][18].
Толчком для возникновения неформальной печати послужило совещание по безопасности и сотрудничеству в Хельсинки. Образовавшееся общественное движение «Хельсинки», которое возглавили А. Сахаров и А. Шафаревич, стало издавать газету «Хроника». Активизация деятельности неформальной прессы произошла после апреля 1985 г. В этом году начала выходить газета «Гласность», которая ставила целью ускорить процесс позитивных преобразований в обществе[193][19].
В 1986 г. возвратился из ссылки А. Сахаров. Это событие активизировало деятельность неформальных объединений. Вячеслав Аргунов создал в Москве Московское бюро информационного обмена, которое вскоре фактически стало координационным центром неформального демократического движения. Бюро создало библиотеку самиздата. В рамках Московского бюро информации действовала служба ежедневных новостей.
Требования демократии, гласности заставили руководителей КПСС признать преступность Сталина, порочные методы руководства Хрущева и Брежнева и даже отдельные негативные явления в самой партии. Бранить прежних государственных и партийных руководителей, разоблачать ошибки и заблуждения периодов террора, волюнтаризма и застоя стало для советской журналистики делом обычным. Вместе с тем незыблемой оставалось признание руководящей роли партии. Диктатура ее, возведенная в ранг законной власти, была предоставлена Октябрьской революцией и поэтому считалась незыблемой. Именно партийные и иные властные структуру хотели бы определить гласности совершенно определенные пределы[194][20].
Деятельность советской журналистики во второй половине 80-х гг. стала особенно сложной. С одной стороны, она выступала обличителем всех пороков, рожденных административно-командной системой, с другой – выражала готовность критиковать что укажут и как укажут. Хотя запретные темы в прошлом и снимались, но оставался тот предел, перешагнуть который означало посягнуть на святая святых – на партию.
Именно в том и была притягательная сила неформальной печати, что она вышла за рамки дозволенности. Так, в № 9 «Российских ведомостей» за 1988 г. был опубликован фрагмент книги Спекторского «Происхождение власти». Вскрывая гносеологические корни административно-командной системы, политики террора и насилия, проводившейся властью партийной олигархии, автор вселяет сомнение в непогрешимость личности Ленина. В книге приводятся документы, подписанные Лениным, давшие право местным органам советской власти беспощадно расправляться с теми, кто не вписывался в концепцию диктатуры пролетариата о сути человечности, гуманности. Ленин требовал: «расстреливать», «брать заложников», «конфисковывать имущество» и др.
Неформальная печать опровергала идею о плохом Сталине и безупречном Ленине. «Сталинизму – нет!» – рубрика, прошедшая через все издания неформалов. Материалы ее раскрывали пагубные последствия основанной Лениным тоталитарной диктатуры, большевизма на всех этапах его развития[195][21].
Среди первых самиздатовских журналов и бюллетеней, выходивших нелегально, были «Гласность», «Экспресс-хроника», «Меркурий», «Община», «День за днем» и др. К началу августа 1988 г. в стране, главным образом в Москве, Ленинграде, в Прибалтике, на Урале, выходило 64 самиздатовских журнала. Количество их неуклонно росло, все более пестрым становился их политический спектр: либерально-демократические, христианские, пацифистские, марксистские, художественно-философские и др. Наиболее тиражируемыми (до 700 экз.) в августе 1988 г. были «Благовест», «Референдум», «Российские ведомости», «Демократическая оппозиция», «Экспресс-хроника»[196][22].
Прямой наследницей самиздата — неподцензурной литературы – стала альтернативная пресса. Вокруг периодических изданий типа «Хроника текущих событий», «Хроника защиты прав человека», «Поиск» и других складывалась группа единомышленников, объединяемых неприятием ценностей и целей тоталитаризма. Подготовка, распространение и хранение подобных изданий вплоть до конца 80-х гг. считались уголовно наказуемыми. В течение всего четырех лет (1987–1990) численность альтернативных изданий возросла почти в 100 раз и к 1991 г. составила не менее двух тысяч, а разовый тираж – несколько миллионов экземпляров. Но многие газеты, журналы, бюллетени, не успев возникнуть, прекращали свое существование. Только в 1989 г. перестали выходить 30% изданий.
Пик активности неформальной, альтернативной прессы приходится на первую половину 1989 г. Тиражи московских демократически настроенных «Свободного слова», «Экспресс-хроники» в январе-апреле 1989 г. достигли 40–50 тыс. экз. Прежде всего это было связано с распространением и ростом политической активности населения в период выборов в Верховный Совет СССР[197][23].
Еще большее развитие неформальная и альтернативная печать получила в республиках Прибалтики – Литве, Латвии, Эстонии. Процесс демократизации здесь опережал этот же процесс в целом по стране.
За 1988–1989 гг. количество изданий новообразованных партий и общественных организаций увеличилось почти в десять раз. Число только русскоязычных журналов превысило 500 названий. Особенно много новых газет, журналов, бюллетеней стало выходить в начале 1989 г. За первые шесть месяцев появилось 160 изданий. Общее число неподцензурных изданий в СССР к концу года приблизилось к 800 наименованиям.
К концу 80-х гг. в альтернативной прессе по своим направлениям сформировалось несколько групп изданий: общественно-политические, религиозно-философские, литературно-художественные и др. Первая включала в себя примерно три четверти всех альтернативных изданий, выражавших демократические, национальные и консервативные взгляды. Внутри демократической группы различались издания: радикально-демократические или жестко оппозиционные («Экспресс-хроника», «Гласность», «Референдум», «Свободное слово»), либерально-демократические («Бюллетень Добровольного общества содействия перестройке в Аппатитах», «Панорама», «Гражданин»), социалистические («Марксист», «Община», «Диалог»), пацифистские («Вахта мира»), издания зеленого движения («Экологический вестник»).
Внутри группы изданий, выражавших национальные взгляды, также различалось несколько направлений – от национально-демократического («Навины Беларускага Народнага Фронта») до национал-шовинистических («Память», «Против установления дипломатических отношений с Израилем»). К числу консервативных изданий относились газеты и журналы необольшевистского, ортодоксально-коммунистического («Единство») и монархического («Престол») направлений. Религиозно-философские издания представляли газеты и журналы практически всех нетрадиционных религий («Бюллетень христианской общественности», «Призыв», «Раса»). Большой интерес у читателей вызвал «Выбор» – журнал христианской культуры.
Преобладающее место в альтернативной прессе заняли политизированные издания. Но были здесь газеты и журналы, находившиеся вне политики: кооперативно-коммерческие, женские («Женское чтение»), по проблемам секса и т.д.
Осень 1990 г. совершила переворот в неформальной и альтернативной прессе. Верховный Совет СССР принял два закона: Закон о печати и других средствах массовой информации и Закон об общественных организациях[198][24]. Первый закон гласил, что пресса свободна, т.е. неподцензурна. Цензура ликвидируется. Любое издание получает право на существование. Но оно подлежит регистрации. Второй закон провозглашал свободное существование любой общественной организации. Для этого она должна быть легализована, т.е. зарегистрирована в органах советской власти, а деятельность ее не должна противоречить конституционным нормам государства.
Оба закона лишали неформальную и альтернативную печать корней – отныне такие издания могли выходить свободно, если не пропагандировали то, что было запрещено законом – насилие, вооруженную борьбу, национальную рознь и т.д.
Безусловно, неформальная печать возникла как протест против цензуры, против отсутствия демократии, как оппозиция существовавшему режиму. В то же время перестройка породила ее в массовом порядке, провозгласив и осуществив ее гласность.
Результатом демократизации общества стал процесс формирования новых политических образований. Многие из них сразу же проявили стремление создать свои печатные органы. Так, с возникновением партии социал-демократов появилось множество газет и центральный орган партии «Меньшевик». «Конституционный демократ» – так назвала свой орган партия кадетов. Тираж их составлял 20–25 тыс. экземпляров.
С ростом числа новообразованных партий в стране росло и количество изданий, все больше формировавшихся в многопартийную структуру. В начале 90-х гг. этот процесс находился в начальной стадии. Но уже тогда обозначился весьма разнообразный политический и тематический спектр общественно-политических изданий, выпускавшихся новообразованными партиями.
Республиканская партия Российской Федерации (РПРФ) издавала газеты «Социал-демократ» и «Новая жизнь» – независимый политический еженедельник. Оба издания носили ярко выраженный политический характер.
Демократическая партия (ДП) основала свой печатный орган «Издание Демократической партии», в котором в основном помещались программные документы и формулировались цели и задачи ДП. Свободная демократическая партия России (СвДПР) выпускала «Издание СвДПР».
Демократическая партия России (ДПР) имела два печатных органа: «Демократическая газета» и еженедельник «Демократическая Россия». Оба издания имели одну политическую направленность.
«Демократическая Россия» использовала как свою трибуну печатный орган ДПР «Демократическая Россия» и издавала свой бюллетень.
«Демократический конгресс» издавал информационный бюллетень «Демократическая Россия».
«Христианско-демократический Союз России» издавал бюллетень «Хроника недели» и «Вестник христианской демократии».
«Российское христианско-демократическое движение» выпускало журнал «Выбор».
Российская христианско-демократическая партия (РХДП). Официальными органами партии являлись газета «Христианская политика» и «Вестник христианской демократии».
Партия конституционных демократов и другая кадетская партия – «Союз конституционных демократов» издавали газету «Конституционный демократ» и еженедельник «Гражданское достоинство».
«Демократический союз» имел свой печатный орган – еженедельник «Свободное слово».
Либерально-демократическая партия Советского Союза издавала газеты «Либерал» и «Речь».
Национал-патриотическое движение выпускало газету «Русский Вестник».
Газеты монархического направления – «Монархист», «Гражданин Империи».
Орган духовной оппозиции (учредители СП России, трудовой коллектив редакции и фирма «Завидия») – газета «День».
За 1990 г. появилось 1173 газеты, журнала, бюллетеня различных политических партий и общественных организаций[199][25].
Демократизация жизни нашего общества позволила возродить традиции русской журналистики дооктябрьского периода. Официальное право на широкое массовое издание получила церковная пресса.
С 31 июля 1991 г. официальное право на издательскую деятельность получило также информационное агентство «Истина и жизнь», подчиненное католическому архиепископату европейской части России. Агентство стало издавать журнал «Истина и жизнь», выходивший на русском языке раз в месяц[200][26].
Заметное развитие получила и издательская деятельность православной церкви. Русский православный синод и его архиепископат к середине 1991 г. издавали свыше 10 газет, журналов, бюллетеней. В их числе «Епархиальные ведомости», «Русская православная церковь» и др.
В конце декабря 1990 г. в эфир впервые вышла поликонфессиональная программа Радио России «Верую». Сейчас такое название получило творческое объединение религиозных программ российского радио, работающее совместно с организацией АРНИКА (Агентство религиозных новостей, информации, комментариев, анализа).
Программы Радио России соседствуют в эфире с православной радиостанцией «Радонеж», но в отличие от нее передачи «Верую» и материалы АРНИКА поликонфессиональны. С 16 октября 1991 г. в эфир выходит программа евангелийских христиан «Пробуждение России». Кроме того, готовятся специальные передачи для католиков и мусульман. С ноября 1991 г. начались чтения по радио Евангелия и Корана. В программе «Верую» выступали Патриарх Московский и Всея Руси Алексий II и другие видные служители культа. Выходит два раза в месяц передача «Музыкальное паломничество», посвященная духовной музыке различных конфессий. Религиозный цикл на радио импонирует настроению общества, ибо он носит главным образом просветительский характер[201][27].
Во второй половине 80-х гг. пресса русского зарубежья активно содействовала борьбе неформальной и альтернативной печати за права человека в СССР. В материалах журналов «Посев», «Грани» и других, в передачах радиостанций «Свобода», «Свободная Европа», «Европа» и других содержался призыв к ускорению процесса демократизации в стране, решительному преодолению наследия тоталитаризма.
Процесс демократизации и гласности создал новые условия политического развития общества, раскрепостил журналистику. Однако не все соглашались с реальностью сложившейся ситуации, высказывали суждения, отрицавшие прогрессивные перемены в прессе, скептически оценивали преобразования в журналистике, рожденные гласностью и плюрализмом мнений. Так, всеми признанный авторитет в литературе и публицистике. Ю. Бондарев в статье «Что же дальше?», опубликованной в газете «Советская Россия» 25 марта 1990 г., заявил, что в стране сохранился лишь небольшой отряд честной печати, а вот экстремистски-мещанская ультрапресса своими «таранными ударами сумела расшатать веру в духовную красоту, нравственные ценности, духовность, сумела изолгаться». «Она стала государством в государстве, сама себе дала право узурпировать слово, обманывая людей, создавая «элиту» пустопорожних “краснобаев”». С категоричностью суждений Ю. Бондарева можно было бы согласиться, если бы под «последними бастионами нравственности» он не подразумевал печать административно-командной системы, десятилетиями манипулировавшей общественным мнением и калечившей души людей видимым благополучием тоталитарной системы.