Куликовская битва 24 страница

и пригласила Елизавету. Затем Петр III был смещен со своего

поста опять-таки гвардейскими полками.

Некоторые перевороты был бескровными, особенно переворот,

учиненный Елизаветой, когда она явилась в казарму одного из

гвардейских полков и ей фактически тут же принесли присягу на

верность. В ночь переворота она молилась и дала обет, что если

станет императрицей, то не подпишет ни одного смертного

приговора. Вечная ей память не только за добрые намерения, но

и за то, что она их осуществила. В нашей стране это непросто.

Бескровным был и переворот Екатерины. Ключевский с

большим юмором расписывает, что после этого переворота в

течение многих месяцев производилось дело о покрытии убытков

виноторговцев, потому что были разбиты абсолютно все кабаки в

Петербурге - гвардия и обыватели пили в честь ее восшествия на

престол. Пришлось уплатить из госказны колоссальную сумму.

Правда, тогда погиб Петр III, но при очень странных

обстоятельства. Его увезли из Петербурга, приставили одного из

Орловых его охранять, а потом Екатерине принесли записку от

пьяного Орлова, где очень коряво излагались трагические

события, а в конце было приписано: "Матушка, сами не помним,

что делали". То ли они его задавили во время ссоры, когда

стали играть в карты, то ли действительно допились до такого

состояния, что не соображали что делают. Орлов обладал

невероятной физической силой, а Петр, наоборот, был

патологически худосочен, поэтому много ему было не нужно. Но

Екатерина, видимо, не давала приказа об убийстве супруга,

поэтому в манифесте говорилось, что он умер, впав в

прежестокую колику.

Мы должны представлять себе, что действительно гвардия

лепила из этих персон императоров и императриц, гвардия

представляла интересы дворян, она их олицетворяла. Потому что

за гвардией стояли дворянские семьи, которые в это время

становятся привилегированным сословием. Не служилым, каким они

были при Петре, а влияющим на государственные дела. Для того

чтобы хоть как-то умерить аппетиты дворянства, надо было с ним

жить в мире, поэтому Петр III издал знаменитый указ

(естественно, не от своего великого ума, а по совету

приближенных) о вольности дворянства.

Дворянство с удовольствием разъехалось по своим имениям и

погрузилось в житейские заботы, но традиция служить в гвардии

осталась. Поэтому впереди еще два события, в которых гвардий

примет решающее участие: история убийства императора Павла в

1801 году, когда гвардейцы задушили его в собственной спальне,

и знаменитая история на Сенатской площади в 1725 году, когда

гвардейцы опять попытаются тряхнуть стариной. Но на этот раз у

них не получится.

Такова история гвардейских подвигов, если иметь в виду

политическую историю событий. Если брать внешнюю политику, то

тут ничего особенного не происходило, кроме войны с Турцией,

которцю вела Анна Иоанновна, плохо, вероятно, себе

представляя, где Турция находится.

Миних, толковый фельдмаршал, настоящий полководец своего

времени, солдат не жалел. Три раза проходил Перекоп и

вторгался в Крым, взял Очаков, разбил в Молавии при Суручанах

огромную турецкую армию и уже думал о молодецком налете на

Константинополь, но тут уже решили мириться. Поэтому все было

передоверено французскому послу. Мир заключался в Белграде, и

там этот французский дипломат блистательно представлял

российские интересы. Россия получила Азов и часть степей между

Бугом и Донцом. Никакого Крыма, никакого Очакова - самый

идиотский мир в истории Российской империи.

И вот получается: тайная канцелярия, засилье немцев (по

выражению Ключевского, они посыпались на Россию, как сор из

дырявого мешка) и привычка вершить политические перестановки

при помощи такого своеобразного инструмента, каким являлась

российская гвардия. Отсюда - очень быстрый рост политического

сознания в дворянстве. Политически русское дворянство

чрезвычайно сильно развилось в 18 веке. И впоследствии всегда

в Москве будет оппозиция Петербургу - именно политическая,

оппозиция ума, когда московские баре, дворяне будут ехидно

поговаривать о новшествах, которые вводятся в Петербурге,

обсуждать то, се, пятое-десятое, не забывая при этом, что у

всех у них дети служили в армии. Этот мотив очень точно понят

у Льва Толстого в "Войне и мире". Тем, кто находился в

Петербурге, об этом не следовало забывать.

О том, что вытворяла гвардия в 19 веке, мы будем говорить

позже.

Итак, хронологические рамки периода дворцовых

переворотов: ясно, что с 1725 года. Но не до 19 века, а до

воцарения Елизаветы - по 1741 год. Все-таки Елизавета

назначила своего преемника вполне законно. Дальше переворот

был, но учитывая некоторые качества петра III, можно сказать,

что хорошо, что он произошел, и он не мог не произойти.

Русским императором оказалась такая личность, о которой можно

говорить как о клиническом случае. Даже сама Елизавета

называла своего племянника уродом и при этом не очень прилично

ругалась и плакала от общения с ним. Он был от природы

недалеким и даже недоразвитым, его, видимо, били в Голштинии,

когда воспитывали, а потом в России приучили пить, и к 16

годам этот человек ничему не научился, ничего не понял. России

он не любил и поклонялся Пруссии и Фридриху Великому, с

которым у Елизаветы была семилетняя война, в которой Фридрих

был разбит. Когда Елизавета умерла, встал вопрос о том, что

еще сделать, чтобы он просто капитулировал. Но Фридриху было

возвращено абсолютно все, а гвардии стали ставить в пример

Фридриха. У Ключевского вы прочтете знаменитые эпизоды из

личной жизни императора. У него были игрушечные пушки

с веревочками, за которые он дергал. Солдатики маршировали, на

столах была расставлены целые армии и картонные крепости.

Однажды Екатерина увидела следующую картину: в полной

генеральской форме ее супруг стоял в комнате, а с потолка

свешивалась на веревке дохлая крыса. Он объяснил, что крыса

совершила преступление, караемое по законам военного времени:

она съела часового, сделанного из крахмала. Преступница была

осуждена трибуналом, и приговор приведен в исполнение. Такой

человек стал российским императором, поэтому вряд ли кому-то

приходило в голову жалеть о том, что императрицей стала его

супруга. Она была человеком совершенно другого сорта.

О ней нужно говорить много, потому что 33 года ее

царствования были годами русской славы. О Екатерине мы будем

говорить не на одной лекции.

Завершая лекцию, замечу, что мы с вами сами живем в эпоху

переворотов. На наших глаза распался Советский Союз и возник

СНГ, произошла попытка реанимирования коммунизма - ГКЧП, еще

одна такая попытка, когда год назад стреляли из танковых пушек

в центре Москвы. Мы являемся свидетелями весьма интересных

событий. Сравнивая их, можно чувствовать орпределенную остроту

бытия. Не берусь судить о той роли, которую играет современная

гвардия в лице Кантемировской и Таманской дивизий, но даже то,

что происходит сейчас (обвинения в коррупции и т.д.), все это

уже было. А вот останемся ли мы президентской республикой - об

этом стоит поразмыслить. Иногда мы можем задуматься над тем,

насколько шаток тот строй, который у нас есть сейчас. Может

быть, он укоренится, но такого строя у нас никогда не было.

Что бы ни говорили о Ельцине, он сильная и яркая личность, но

что будет впоследствии - никто не знает. Зигзаг, который мы

нарисовали, неплохая основа для размышления о наших

современных событиях.

Л Е К Ц И Я 6

 

У нас обычно довольно плавно переходят от изложения

событий, связанных, скажем, с императрицей Елизаветой, к

царствованию Екатерины II. Но мне представляется уместным

сделать здесь некоторую остановку и постараться окинуть

взглядом, в каком состоянии была Россия в начале второй

половины 18 века и что Екатерина получила в наследство.

У нас существует довльно стойкая традиция именовать

императрицу Екатерину Великой как бы по образу и подобию

Петра. Традиция эта, прямо скажем, возникла в царствование

самой Екатерины. Не случайно на постаменте Медного Всадника

существует надпись: "Petro prima Ecaterina secunda"

(соответственно, если Петр Великий, то и Екатерина должна

именоваться так же), и многие полагают, что реформы,

проводимые Петром, в той или иной степени были продолжены

Екатериной.

Екатерина была чрезвычайно умной правительницей, всячески

подчеркивала преемственность своих дел по отношению к Петру,

но, строго говоря, она это делала формально. Она любила

говорить о том, что сама никогда не пишет никаких новых

указов, а посылает секретарей посмотреть в архиве бумаги Петра

Великого и, как правило, они находят там искомое - из того,

что Петр задумал, но не успел воплотить в жизнь. Здесь было

много кокетства, потому что во многом она получила уже

сложившуюся ситуацию, которую стремилась только подправить.

Единственный аспект ее деятельности, который действительно

производит чрезвычайное впечатление, это внешняя политика, ее

реализация в процессе войн с Турцией, Польшей и т.д., но это -

особый разговор. Но если брать финансы, вопрос о крепостном

праве, положение дворянства и т.д., то здесь Екатерина сделала

не так уж много. Мы должны остановиться на том, что было

сделано до нее, как было сделано, зачем - то есть дать обзор

состояния России, которое сложилось к моменту вступления на

престол Екатерины.

Мы знаем, что когда Петр умер, он своим законом о

престолонаследии обеспечил России на довольно значительный

период времени хаотическую смену властителей на троне, в

которой не было ни логики, ни преемственности, и это не могло

не наложить определенный отпечаток на все, что происходило в

эти годы.

Мы с вами выяснили, что основным делателем царей в то

время была российская гвардия, а гвардия представляла

российское дворянство. По петровским указам дворянство обязано

было служить. В этом ничего нового не было - дворяне служили

на Руси всегда. Только Петр, в отличие от своих

предшественников, сделал эту службу бессрочной и абсолютно

обязательной для всех без всяких исключений (кроме больных,

конечно).

Дворянство, оказав через гвардию влияние на ход дел в

государстве, требовало определенной компенсации, каковая не

замедлила появиться. Дворянство из служилого сословия

становится сословием чисто привилегированным (как служилое

сословие, оно имело привилегии - но и только), то есть

получает в основном привилегии и избавляется от службы. Этот

процесс произошел в основном не при Екатерине. Мы знаем, что

дворянство люто ненавидело один указ Петра 1714 г. - о

единонаследии, по которому все отцы семейств имели право

передать все только старшему сыну или во всяком случае кому-то

одному. Все остальные выключались из наследства, делить

наследственные земли было невозможно, и, следовательно, по

мысли Петра, этот закон обусловливал необходимость службы в

армии, на флоте и по штатской части.

Петр здесь был очень логичен: коль скоро все должны

служить, нечего заниматься в деревне хозяйством, а иди служи,

а уж там через управителей этот вопрос будет решен. Дворянство

этого не желало, и в 1730 году, когда Анна Иоанновна приехала

в Москву, ей был подан проект шляхетских, как тогда

выражались, требований, где речь шла об отмене этого указа. В

1731 году указ о единонаследии был отменен.

Отныне можно было завещать землю и имущество всем своим

наследникам, делить имения и т.д., а это, естественно,

укрепляло позиции дворянства, потому что теперь правительство

должно было сделать следующий шаг - освободить дворянство от

службы. Это было сделано, хотя и не сразу.

Сохраняя, с одной стороны, в силе все указы Петра,

касающиеся образования дворянства, правительство Анны сразу

дало поблажку: служба уже была ограниченной во времени. И хотя

она растягивалась на довольно приличный срок - 25 лет - но

если службу начинать в 15 лет, то в 40 ты мог со службой

развязаться, и это было совсем не плохо. Приходила, можно

сказать, вторая молодость, кому-то седина ударяла в бороду, а

кому-то - бес в ребро и можно было начинать жизнь заново,

забыв об ужасах армии, флота и т.д.

При этом, естественно, был устроен шляхетский корпус.

Детей отдавали туда (в этом корпусе было несколько сот мест) и

выпускали уже в офицерском чине. Если при Петре дворянин в 15

лет попадал в полк солдатом и тянул лямку, то теперь он

практически в этом же возрасте выходил уже офицером, что

открывало ему определенную перспективу. Это было тоже

определенным завоеванием дворянства, но при этом права дворян

никоим образом не уравновешивались с теми или иными правами

крестьян.

У нас о крестьянском вопросе, о крепостном праве на

Руси все всегда говорили очень просто: крепостное право

возникло чуть ли не во времена "Русской Правды", постепенно

становилось все крепче, все хуже и дожило до конца 18 - начала

19 века, когда оно приобрело черты античного рабства, а после

этого стало медленно умирать и было отменено в 1861 году.

Крепостное право у нас возникло все-таки не в 11 веке, а

значительно позже. И если взять схему Ключевского, то оно

переживало как бы три периода.

Сначала это было право (я цитирую) "лично-договорное", то

есть вновь образовывавшееся дворянское сословие в каком-нибудь

там 14 - 15 веке было вынуждено договариваться с каждым

конкретным крестьянином, потому что само было повинно службой

государю, а крестьянин прикреплялся к земле - и только. Он мог

с этой земли уходить, мог сам, посредством своего личного

договора с хозяином, оговаривать количество оброка или размер

барщины и т.д.

Вторая фаза, по Ключевскому, это право наследственное,

военно-служилое. Вы помните, что первый период крепостного

права был весьма ограничен тем, что помещик, дворянин имел

землю только до тех пор, пока служил. Как только служба

прекращалась, он лишался земли и не мог передать ее по

наследству. То есть его сыну и внуку приходилось все начинать

сначала. Сама эта система очень сильно уравновешивала

положение крестьян по отношению к дворянам.

В 17 веке произошел очень крупный сдвиг, когда земля

стала переходить по наследству, но дворянство не избавилось

при этом от службы. Уже нельзя было отнять у дворянина,

который переставал служить, его землю, она оставалась у него,

но все равно он являлся на сборы, был включен в списки

ополченцев, тех кто сражался в рядах дворянской конницы, и

т.д. Короче говоря, дворянин полностью сохранял свою служебную

функцию, хотя его положение по отношению к крестьянину было

уже иным, потому что земля оставалась у него в роде, он более

прочно владел ею, чем раньше.

Петр, в сущности, здесь мало что изменил. Он, пожалуй,

поставил дворян в более жесткие рамки, обязав их пожизненной

службой, а в отношении крестьян он ввел подушную подать,

заменив прежнюю систему обложения, чем тоже отяготил их

положение. Но какое-то традиционное равновесие все-таки

соблюдалось.

Что же было сделано сейчас?

Теперь дворянство получало определенные льготы и

привилегии, но в отношении крестьян ничего не делалось.

Наоборот. Петр, введя в государственную жизнь массу, как

выражался Ключевский, дорогостоящих новшеств (армию, Петербург

и т.д.), естественно, столкнулся с хроническим дефицитом

казны. Ввели подушную подать, массу других налогов, стали их

все время повышать, что приводило к появлению недоимок: из

года в год колоссальные суммы было невозможно собрать, потому

что мужикам просто-напросто нечем было платить. С такой же

проблемой столкнулось и правительство Анны Иоанновны.

Можно было списать недоимки, можно было провести какие-то

финансовые реформы и как-то упорядочить налоговую систему, а

можно было просто начать взыскивать все до последнего при

помощи полицейских методов, что и было сделано. Именно тогда

помещик стал ответственным за сбор налогов с его крестьян.

Если крестьянин не мог внести положенной суммы, то помещик

отвечал за это если не головой, то своим имуществом.

Может показаться, что положение помещика стало хуже. С

одной стороны, так и было. А с другой стороны, сам отвечая за

сбор налогов, помещик приобретал значительно большую власть

над крестьянами. К нему переходили функции полицейского

характера. А когда эти функции были дополнены правом ссылки в

Сибирь, правом определения наказания и т.д., то фактически

власть помещика над крестьянином стала полной. Все это

произошло до воцарения Екатерины. Крестьянин, таким образом,

окончательно утратил права личности, а коль скоро холопы были

приравнены к крестьянам, то, в сущности, не холопы стали

крестьянами, что бывало в 17 веке, когда их сажали на землю, а

крестьяне стали холопами. А раз так, то они фактически уже не

имели никаких прав, которые у них когда-то были. Здесь

крепостное право приобретает совершенно особый характер.

Ключевский называл это право откупным, или

фискально-полицейским.

В 20 веке стали говорить о том, что крепостное право в

18 в. стало приобретать черты античного рабства. Крестьянина

можно было теперь продать, заложить, можно было разлучить

членов одной семьи, крестьянами можно было отдать долг,

крестьянина можно было отдать, не спрашивая, в армию и т.д.

Земля же все больше переходила в руки помещиков. Но помещики

еще служили и поэтому какой-то остаток если не равновесия, то

традиции сохранялся. При этом правительство понимало, что

расходы, которые несет казна, можно восполнить только за счет

крестьян.

Около 5 миллионов крестьян уплатой налогов создавали, в

общем, основные запасы денег в казне, и с этим приходилось

считаться. При том, что существовали недоимки, все равно

собрать все полностью не могли, а когда ужесточали сбор, то

крестьяне начинали бежать (часто с семьями, а иногда и целыми

деревнями), найти их было невозможно, а если и находили, то

нельзя было понять, кому они принадлежат, потому что,

естественно, всякий крестьянин, коль скоро его поймали,

пытался доказать, что он принадлежит какому-то очень крупному

хозяину, а не мелкому, потому что в крупном хозяйстве жизнь

была все-таки легче, а также аристократия земельная начинала

брать верх над дворянством, что порождало определенные

проблемы.

Пытались решить вопрос: что делать с крестьянами? Как

заставить их платить налоги, как увеличить количество денег в

казне? Сначала додумались до увеличения налога на соль. Но

соль необходима всегда, и поэтому это был косвенный налог.

Платить то чрезмерное, чего требовало правительство, было

невозможно. Поэтому Ключевский ядовито замечает, что население

отвечало неприобретением соли и цингой, которая начиналась

вследствие неупотребления этого продукта. Таким образом,

соляной налог, призванный как-то освежить финансовое положение

России, результата не дал.

Единственной, в общем-то, мерой, регулирующей наличие

средств в казне и отражающейся на состоянии крестьянства

(поскольку компенсировала бремя налогов), было уничтожение

внутренних таможен, которые еще существовали в России. Были

уничтожены все внутренние сборы и пошлины, взамен чего

обкладывался высоко вывоз товаров за границу. Это ложилось на

иностранных купцов, потому что вывозили именно они (русская

торговля была в руках инострацев), и на ввоз товаров. А

поскольку ввозили в основном люди обеспеченные, богатые,

отдававшие предпочтение предметам роскоши, то опять-таки это

не ударяло по простому народу, следовательно, эта финансовая

мера была чрезвычайно разумной. На этом все разумное и

кончалось. Мера эта была определена уже при Елизавете, изобрел

ее фаворит императрицы граф Шувалов.

Возвращаясь к состоянию крестьянства и дворянства, надо

понять следующее: дворянство желало избавиться от обязательной

военной службы. Оно уже получило землю, определенные льготы

при поступлении в армию и получении первых офицерских чинов.

Оно получило огромную полицейскую власть над своими

крестьянами, и оставалось только одно: избавиться от

ненавистной обязательной военной службы. Это было сделано.

18 февраля 1762 года вышел манифест императора Петра III

о даровании вольности российскому дворянству. Петр этот указ

не выдумывал и вообще плохо все это себе представлял, потому

что, как мы знаем, круг его интересов был совершенно иной, а

проделало это близкое к нему окружение - отец его любовницы

граф Воронцов и ряд лиц, которые пытались таким образом

выпустить пар, накопившийся чрезвычайно сильно в дворянском

обществе, поскольку, как известно, политика Петра III была на

редкость антинациональной. Его мир с Фридрихом II, сдача

Восточной Пруссии обратно Фридриху оскорбяла гвардию, армию,

дворянство, и нужно было как-то умиротворить эту, по выражению

Ключевского, весьма щепетильную часть русского общества,

потому что от недовольства оно тогда легко переходило к

принципиальному решению вопроса.

Тогда и был издан этот указ. Отныне дворянство могло

совершенно легально засесть в своих имениях и вести жизнь в

свое удовольствие. При этом, правда, в указе говорилось о том,

что дворяне по-прежнему могут служить в армии, а если

понадобится отечеству, то они все опять будут призваны на

службу. Но при этом можно было уехать за границу, служить в

чужой армии, получить там чин и в сущем сане вернуться в

российскую армию. Короче говоря, объявлялись удивительные

льготы, и после того, что было при Петре, для российского

дворянства наступала совершенно иная жизнь. Недаром этот указ

тут же был воспет в стихах и одах, но Ключевский совершенно

прав, когда пишет, что коль дворянство освобождалось от

службы, то логично было бы на следующий день освободить от

крепостной зависимости крестьян, потому что крепостная

зависимость была логическим продолжением зависимости дворянина

от государственной службы. Прекращалась служба дворянства -

прекращалась и крепостная зависимость.

(Такой указ и был дан на следующий день, только 99 лет

спустя: 19 февраля 1863 года. С этого момента начинается

принципиально новая полоса русской жизни. Мы видим, что

ситуация, как говорится, устоялась. Эту ситуацию и получила

Екатерина в готовом виде).

У нас, когда рассуждают о положении крестьян, вспоминают

пример Салтычихи и факты, когда Екатерина тысячами душ

награждала своих фаворитов. При этом скверно представляют себе

истинную жизнь русских крестьян в этот период, и до известной

степени ее трудно себе представить. Как ни странно, неплохую

образную картину этой жизни может дать повесть Пушкина

"Дубровский". Там изображено поместье Троекурова и поместье

отставного гвардейского офицера Дубровского. Троекуров ушел в

отставку генерал-аншефом, а старик Дубровский имел чин

поменьше. Положение крестьян в больших поместьях было

принципиально иным, чем в небольших.

По одному из указов помещики обязаны были заботиться о

пропитании крестьян в случае неурожая и голода. Естественно,

что большое, сильное хозяйство или не имело тут проблем, или

имело проблемы частного характера, тогда как в период голода

или неурожая поместья с небольшим количеством крестьян

практически полностью деградировали. Отсюда выход один:

дворянские дети опять должны были отправляться в армию и

тянуть офицерскую лямку. Правда, на этот раз все обходилось

попроще: как вы помните, Петруша Гринев был записан в гвардию

в возрасте весьма нежном. Действительно, в это время уже можно

было записать ребенка в службу еще до его рождения. Если

рождалась девочка, то просто объявляли, что такой-то умер, и

он, следовательно, вычеркивался из службы. Таким образом, в

момент некоторого возмужания чины шли, проходила вся

солдатская служба, капральская и т.д., и Петруша Гринев сразу

угодил в офицеры, никогда до этого не видав ни штыка, ни

сабли. Воспитание он получал, как мы знаем, играя в чехарду,

бегая по девичьим и изучая французский язык при помощи мосье

Бопре, который пал жертвой российского национального напитка.

Пушкин очень верно ухватил одну деталь: для многих дворян

служба в армии была не только финансовой необходимостью, но

отчасти и моральной потребностью. Ко времени Екатерины уже

образовалось офицерское сословие - то, что впоследствии стало

называться офицерским корпусом. Сформировалась определенная

психология, определенный тип мышления, свойственный только

русским офицерам. И вот получилось, что богатые и средней руки

помещики могли сидеть дома, а могли служить в армии или

отправлять туда своих детей - это зависело от желания, и не

более того. А помещики небогатые вынуждены были служить или

служили просто по привычке, по традиции, потому что дома тоже

были сплошные тяготы, а тут все-таки какое-то жалованье плюс

то, что присылали из дома - жизнь полегче.

Таким образом, в это время дворянство не является

однородным сословием. Одно - это земельная аристократия,

которая если и служит, то на высших должностях, ничем

особенным себя не обременяя, а другое - это будущие капитаны

Тушины, которые не мыслят себе уже другой жизни, которые

срослись с понятием долга перед отечеством, перед людьми,

перед детьми. Для них служба в армии - это просто образ жизни.

Говорю об этом специально, потому что это во многом

объясняет успехи русской армии, которые как раз и начинаются в

70-е годы. Но ведь по официальным свидетельствам, скажете вы,

русская армия ни при Анне Иоанновне, ни при Елизавете особой

славой себя не покрыла, флот деградировал и был практически

полуразрушен. Почему же вдруг произошло возрождение армии?

Дело в том, что здесь имеет место определенный

психологический перелом: когда армия перестала быть

обязательным для дворянства местом жизни и службы, а стала

моральным долгом, то и отношение к ней стало другим. В армии

вдруг произошло следующее: если когда-то крестьянин понимал,

что он должен кормить своего хозяина, потому что тот состоит

на службе у князя или у государя, то теперь крестьянин в

армии, ставший рядовым, служил под началом какого-то капитана

или поручика и понимал, что он тоже тянет лямку. Поэтому

антагонизма между офицерами и солдатами не возникало.

Вопрос этот , конечно, очень непростой, но во многом те

специфические качества русской армии, которые начинают

проявляться в это время, объясняются именно этим. Конечно,

реформы Петра дали толчок ко всему этому, но после прилива

идет отлив, и если события с 25-го по 60-й год - это

своеобразный отлив, некоторая стагнация, то есть мы видим

определенное движение маятника, то наступает какое-то

равновесие уже в качественной форме как раз после того, когда

дворянство получает вольность и уже само начинает отчасти

расслаиваться. Дальше начнется процесс обеднения дворян,

поначалу чрезвычайно медленный. В 19 веке он начнет

убыстряться. Это не значит, что дворяне вообще будут беднет.

По-прежнему будут оставаться очень крупные и очень доходные

хозяйства. В 18 веке дворянство ответит на указ о вольности

тем, что начнется колоссальный вывоз русского хлеба за

границу, чего до этого не было. Это станет основной статьей