Р.А. Арсланов, В.В. Керов, М.Н. Мосейкина, Т.М. Смирнова 27 страница

"Крестьянский вопрос" давно серьезно беспокоил российское самодержавие, а в царствование Николая I он приобрел особую остроту. При нем для разрешения крестьянского вопроса было создано 9 секретных комитетов, однако они не дали существенных результатов. Необходимо было такое крупное потрясение, как Крымская война 1853—1856 гг., чтобы царское правительство вплотную приступило к подготовке отмены крепостного права.

Поражение в Крымской войне со всей очевидностью указало на главную причину экономической и военно-технической отсталости страны — крепостное право — и на социальную опасность его дальнейшего сохранения. Крепостная Россия не выдержала военного соперничества с коалицией более экономически развитых и технически лучше оснащенных европейских стран. Крепостное хозяйство и особенно государственные финансы оказались в состоянии глубокого кризиса: громадные расходы на войну серьезно подорвали фиговую систему государства; частые рекрутские наборы в годы войны, реквизиции скота и фуража, рост денежных и натуральных повинностей, связанных с войной, разоряли население, наносили серьезный ущерб и помещичьему хозяйству.

Экономический кризис неизбежно породил и кризис социальный. Крестьянский протест уже не ограничивался разрозненными бунтами и выливался в массовые движения, охватывавшие одновременно сотни тысяч крестьян десятков губерний.

Перед российским самодержавием стояли неотложные задачи: необходимо было выйти из тяжелого финансового кризиса, разрешить острые социальные проблемы и сохранить положение России в ранге великих держав. Разрешение этих задач упиралось в необходимость отмены крепостного права и проведения других реформ.

Уже в самом начале царствования Александра II на его имя стали поступать "записки" и письма с критикой пороков существующих порядков и предложениями о проведении реформ. Эти "записки" и письма расходились во множестве списков, встречая живейший отклик в различных кругах России.

Впервые о необходимости отмены крепостного права Александр II официально заявил в краткой речи, произнесенной им 30 марта 1856 г. перед представителями московского дворянства. Упомянув о своем нежелании сейчас "дать свободу крестьянам", царь вынужден был в то же время сказать о необходимости приступить к подготовке их освобождения ввиду опасности дальнейшего сохранил крепостного права, указывая, что "лучше отменить крепостное право сверху, чем ждать, когда оно будет отменено снизу". Однако в течение 1856 г. практически ничего не было сделано в этом направлении, кроме разве того, что со стороны монарха предпринимались меры по выяснению отношения помещиков к реформе: он хотел добиться от них, чтобы они сами проявили инициативу в деле освобождения крестьян. Следует подчеркнуть, что подавляющее большинство российского дворянства выступало против каких-либо реформ, и надо отдать должное настойчивости Александра II, который встал выше узкокорыстных интересов дворянства. Сознавая государственную необходимость проведения реформ, в первую очередь крестьянской, царь последовательно шел к намеченной цели.

Помещичьи проекты отмены крепостного права

Царя поддерживала либеральная часть помещиков, хозяйство которых было сильнее других втянуто в рыночные отношения. Они представили ему ряд своих проектов, предусматривавших разные условия освобождения крестьян в зависимости от своих хозяйственных интересов и местных особенностей. Всего за 1856—1859 гг. было представлено более сотни помещичьих проектов.

Интересы помещиков нечерноземных губерний России - с более развитыми в этом регионе товарными отношениями, широким распространением крестьянских неземледельческих промыслов и преобладанием оброчной формы эксплуатации крестьянства - отражал проект тверского губернского предводителя дворянства А. М. Унковского. В своей "Записке", поданной Александру I в 1857 г., Унковский предлагал освободить крестьян с землей "без переходного состояния", т. е. сразу, но с "вознаграждением" помещиков как за землю, предоставляемую ими в надел крестьянам, так и "за самих освобождаемых крестьян". Выкуп надельной земли возлагался на самих крестьян, а выкуп личности крестьянина - "на все сословия", что, по существу, падало на тех же крестьян, составлявших подавляющее большинство населения страны. Проект Унковского отражал стремление помещиков нечерноземной полосы к быстрейшей ликвидации крепостных отношений и к получению максимального выкупа с целью организации своего хозяйства на предпринимательских началах. В проекте Унковского обозначилось также характерное для либерального направления русской общественной мысли того времени требование проведения других реформ: в области суда, администрации, печати и т. д. Это требование было четко изложено в поданном 16 октября 1859 г. Александру II "адресе" пяти представителей тверского, ярославского и харьковского дворянства, которые предлагали "даровав крестьянам полную свободу, с наделением их землей в собственность посредством немедленного выкупа", образовать "хозяйственное распорядительное управление, общее для всех сословий", основанной на выборном начале, "учредить независимую судебную власть", т. е. суд присяжных, с введением гласного и словесного судопроизводства, "дать возможность обществу путем печатной гласности доводить до сведения верховной власти недостатки и злоупотребления местного управления".

Интересы помещиков черноземной полосы, где преобладало барщинное хозяйство, связанное с рынком, и где земля особенно высоко ценилась, воплотил проект крупного полтавского помещика М. П. Позена, изложенный им в двух записках "О мерах освобождения крепостных крестьян" (были поданы Александру II в 1856 и 1857 гг.). Проект Позена выражал стремление помещиков черноземных губерний к сохранению в своих руках максимального количества земли, месте с тем и их незаинтересованность в полном обезземелении крестьян, ибо сохранение крестьянского хозяйства необходимо было для обеспечения помещиков рабочими руками.

Интересы помещиков степной полосы, относительно слабо заселенной, с преобладанием крупного помещичьего хозяйства, выражал проект известного славянофила, помещика Самарской губернии Ю.Ф. Самарина. В этом проекте Самарин предусматривал необходимость личного освобождения крестьян с землей и предоставления им гражданских прав. Но ввиду недостатка в степной полосе рабочих рук он считал необходимым установить "переходный период" на 10—12 лет, во время которого сохранялись бы отбывание крестьянами барщинных работ за надельную землю и право вотчинной полиции за помещиком в его имении.

Несмотря на различия, все проекты объединяло стремление сохранить помещичье землевладение, власть помещиков и самодержавную монархию, а также создать условия для предпринимательской перестройки помещичьего хозяйства.

Подготовка крестьянской реформы

3 января 1857 г. был образован Секретный комитет "для обсуждения мер быта помещичьих крестьян" под председательством князя А. Ф. Орлова. Это был последний, десятый по счету, Секретный комитет по крестьянскому вопросу. Составленный из бывших николаевских сановников, в большинстве своем убежденных крепостников, Комитет затягивал дело. Однако нараставшая социальная напряженность в стране заставила Александра II принять более действенные меры. При этом он по-прежнему стремился добиться, чтобы сами помещики проявили свою инициативу в деле подготовки реформы. Первыми изъявили на это согласие помещики трех западных ("литовских") губерний — Виленской, Ковенской и Гродненской.

В ответ 20 ноября 1857 г. последовал царский рескрипт генерал-губернатору этих губерний В. И. Назимову об учреждении из числа местных помещиков трех губернских комитетов для подготовки местных проектов реформы, а 5 декабря 1857 г. — аналогичный рескрипт петербургскому генерал-губернатору графу П. Н. Игнатьеву. В течение 1858 г. рескрипты были даны и остальным губернаторам, и в том же году в 45 губерниях, в которых находились помещичьи крестьяне, были открыты комитеты по подготовке местных проектов освобождения крестьян. С опубликованием рескриптов и началом деятельности губернских комитетов подготовка крестьянской реформы стала гласной. 16 февраля 1858 г. Секретный комитет был переименован в "Главный комитет по крестьянскому делу".

В губернских комитетах развернулась борьба между либеральным меньшинством и крепостническим большинством, нередко принимавшая острый характер. Летом 1858 г. Александр II предпринял поездку по России. Он посетил Москву, Владимир, Тверь, Вологду, Кострому, Ярославль, Нижний Новгород, Смоленск и Вильну, где заявлял о своей решимости освободить крестьян и призывал дворян поддержать другие готовившиеся преобразования.

Обсуждение "крестьянского вопроса" заняло центральное место в русской прессе А. И. Герцена и Н. П. Огарева (в "Полярной звезде", "Голосах из России", но особенно в "Колоколе") и в легальной печати в самой России. Тон задавал журнал "Современник" в котором с 1854 г. ведущее положение занял Н. Г. Чернышевский. В опубликованных им в 1858—1859 гг. статьях под общим названием "О новых условиях сельского быта" проводилась идея освобождения крестьян с землей без выкупа.

Подготовка крестьянской реформы проходила в обстановке усиления брожения в деревне. Слухи о близкой "воле" будоражили, деревню и служили стимулом многочисленных неповиновений крестьян помещикам.

Судьбы крестьянства решались в центральных учреждениях и губернских комитетах, готовивших реформу. Само крестьянство было устранено от участия в деле, касавшемся его жизненных интересов. Однако ни помещики, ни правительство не могли не считаться с настроения крестьян, оказывавших значительное воздействие на ход подготовки реформы. 4 декабря 1858 г. Главный комитет принял новую программу реформы, предусматривавшую предоставление крестьянам их наделов в собственность посредством выкупа, правительственное содействие в выкупе путем организации кредита, введение крестьянского самоуправления в рамках общины. Эта программа легла в основу разрабатываемого проекта "Положений о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости".

4 марта 1859 г. в качестве "рабочего" органа при Главном комитете были учреждены Редакционные комиссии. На них возлагались рассмотрение материалов, представленных губернскими комитетами, и составление проектов законов об освобождении крестьян. Одна комиссия должна была подготовить проект "Общего положения о крестьянах", другая — проект "местных положений о поземельном устройстве крестьян". Но фактически обе комиссии слились в одну, сохранив множественное наименование — Редакционные комиссии. Это был вневедомственный, "нетрадиционный" орган, который проделал основную работу в подготовке проекта "Положений о крестьянах". Хотя он и числился при Главном комитете, но пользовался самостоятельностью, будучи подчинен непосредственно императору. Редакционные комиссии подразделялись на финансовый, юридический и хозяйственный отделы. В их составе находились 38 человек. Это были компетентные и в своем большинстве либерально настроенные деятели. Председателем Редакционных комиссий был назначен Я. И. Ростовцев, который последовательно проводил правительственную линию, не поддаваясь влиянию ни "справа", ни "слева" и пользуясь постоянной поддержкой Александра II. Большую роль в Редакционных комиссиях играл Н. А. Милютин — один из самых образованных и талантливых государственных деятелей той эпохи, являвшийся, по свидетельству современников, "правой рукой" Ростовцева "главным двигателем реформы".

Губернские комитеты занимали в целом консервативные позиции, обусловленные корыстными интересами местного дворянства. Большинство губернских комитетов выступало за сохранение на неопределенный срок временнообязанного состояния крестьян и требовало при его прекращении возврата помещикам крестьянских наделов. Редакционные комиссии не пошли навстречу этим притязаниям. Но и в самих Редакционных комиссиях не было единства мнений: шла острая борьба по вопросам о конкретных нормах наделов и пошлостях, функциях будущего крестьянского сельского управления.

10 октября 1860 г. Редакционные комиссии завершили свою работу, и проект "Положений" поступил в Главный комитет по крестьянскому делу, где он обсуждался до 14 января 1861 г. Здесь проект подвергся изменениям в пользу помещиков: в некоторых местностях были понижены нормы крестьянских наделов и увеличен срок в местностях, "имеющих особые промышленные выгоды". 28 января 1861 г. проект поступил на рассмотрение на последней инстанции — Государственного совета. Открывая его первое заседание, Александр II указал на необходимость скорейшего решения крестьянского дела. "Всякое дальнейшее промедление может быть пагубно для государства", — заявил он. Далее он сказал: "Я надеюсь, господа, что при рассмотрении проектов, представленных в Государственный совет, вы убедитесь, что все, что можно было сделать для ограждения выгод помещиков, — сделано". Однако члены Государственного совета сочли необходимым внести новое дополнение к проекту в пользу помещиков. По предложению крупного землевладельца князя П. П. Гагарина был включен пункт о праве помещиков предоставлять крестьянам (правда, по соглашению с ними) сразу в собственность и бесплатно ("в дар") четверть надела. Предлагалось, "что перспектива получения хотя и мизерного, бесплатного надела при ликвидации сразу всех обязательств перед помещиком привлечет крестьян, а самому помещику даст возможность сохранить в своих руках максимум земельных угодий и обеспечить его дешевой рабочей силой.

16 февраля 1861 г. обсуждение проекта "Положений о крестьянах, выходящих из крепостной зависимости" было завершено. Подписание "Положений" было приурочено к 19 февраля - 6-й годовщине восшествия Александра II на престол. Одновременно им был подписан и Манифест, возвещавший об освобождении крестьян от крепостной зависимости. Текст его был написан московский митрополитом Филаретом, который придал ему форму, призванную воздействовать на религиозные чувства крестьян. Манифест проводил идею "добровольности" и "жертвенности" дворянства, от которого якобы исходила инициатива освобождения крестьян и навстречу пожеланиям которого пошел государь. Манифест призывал крестьян к "спокойствию и благоразумию", к неукоснительному выполнение установленных законом повинностей.

В тот же день, 19 февраля, был учрежден Главный комитет "об устройстве сельского состояния". Он заменял собой Главный комитет "по крестьянскому делу" и был призван осуществлять высшее наблюдение за введением в действие "Положений" 19 феврали 1861 г., подготавливать проекты законов в дополнение и развитие этих "Положений", проводить реформы в государственной и удельной деревне, разрешать спорные дела. На местах были учреждены губернские по крестьянским делам присутствия.

Правительство прекрасно понимало, что подготовленный закон не удовлетворит крестьян, поэтому приняло ряд мер для подавления крестьянского недовольства. Были заранее составлены подробные инструкции и предписания о дислокации, и действиях войск на случай крестьянских "беспорядков". В течение декабря 1860 - января 1861 г. происходили секретные совещания министров военного, внутренних дел, двора, военного генерал-губернатора Петербурга и начальника III отделения: обсуждались меры по охране правительственных зданий и царских дворцов во время объявления Манифеста о "воле". Приходскому духовенству Синод разослал предписание, чтобы оно в своих проповедях призывало крестьян сохранять спокойствие и повиновение властям.

На места с текстами Манифеста и "Положений" были отправлены флигель-адъютанты царской свиты, на которых возлагалась обязанность объявления "воли". Они наделялись широкими полномочиями для подавления возможных крестьянских "беспорядков". В подчинение им переходили все местные власти и дислоцированные в губерниях войска. Подготовка к обнародованию "воли" потребовала две недели. Обнародование проходило в течение месяца с 5 марта (в Петербурге и Москве) по 2 апреля (на местах).

Лекция 54: Крестьянская реформа. Отмена крепостного права.

План:

1. Содержание "Положений" 19 февраля 1861 г. и проведение их в жизнь
2. Ответ крестьян на реформу
3. Реформы в удельной и государственной деревне

В "Положения" 19 февраля 1861 г. вошли: "Общее положение", четыре "Местных положения о поземельном устройстве крестьян", "Положение о выкупе", "Положение о устройстве дворовых людей", "Положение о губернских по крестьянским делам учреждениях", а также ряд "правил" — "О порядке введения в действие Положений", "О крестьянах мелкопоместных владельцев", "О приписанных к частным горным заводам людях" и пр. Действие этих законодательных актов распространялось на 45 губерний.

Ликвидация феодальных отношений в деревне — не единовременный акт 1861 г., а длительный процесс, растянувшийся более чем на два десятилетия. Полное освобождение крестьяне получали не сразу с момента обнародования Манифеста и "Положений" 19 февраля 1861 г. В Манифесте объявлялось, что крестьяне в течение еще двух лет (до 19 февраля 1863 г. — срок введения в действие "Положений") обязаны были отбывать хотя и в несколько измененном виде, по сути дела те же самые повинности, что и при крепостном праве. Отменялись лишь особо ненавистные крестьянам так называемые "добавочные сборы" натурой: яйцами, маслом, льном, холстом, шерстью, грибами и пр. Обычно вся тяжесть этих поборов ложилась на женщин, поэтому их отмену крестьяне метко окрестили "бабьей волей". Кроме того, помещикам запрещалось переводить крестьян в дворовые, а оброчных на барщину. В барщинных имениях размеры барщины сокращались со 135—140 дней с тягла в год до 70, несколько сокращалась подводная повинность. Но и после 1863 г. крестьяне долгое время находились на положении "временнообязанных", т. е. обязанных нести установленные "Положениями" феодальные повинности — платить оброк и выполнить барщину.

Завершающим актом ликвидации феодальных отношений в бывшей помещичьей деревне являлся перевод крестьян на выкуп. Окончательная дата перевода на выкуп и, следовательно, прекращения временнообязанного положения крестьян законом не была определена. Однако разрешался перевод крестьян на выкуп сразу же по обнародовании "Положений" либо по обоюдному соглашению их с помещиком, либо по его одностороннему требованию (сами крестьяне требовать перевода их на выкуп не могли).

Правовое положение крестьян

По Манифесту крестьяне сразу получали личную свободу. Необходимо подчеркнуть важность этого акта: борьба за "волю" занимала главное место в многовековой истории крестьянского движения. Богатые крестьяне шли на значительные траты, чтобы выкупиться на волю. И вот в 1861 г. бывший крепостной, являвшийся до этого фактически полной собственностью помещика, который мог отнять у него все его достояние, а его самого с семьей или отдельно от нее продать, заложить, подарить, теперь не только получал возможность свободно распоряжаться своей личностью, но ряд общих имущественных и гражданских прав: от своего имени вступать в суде, заключать разного рода имущественные и гражданские сделки, открывать торговые и промышленные заведения, переходить в другие сословия. Все это давало больший простор крестьянскому предпринимательству, способствовало росту отхода на заработки и, следовательно, складыванию рынка рабочей силы, а главное — раскрепощало крестьян нравственно.

Правда, вопрос о личном освобождении крестьян в 1861 г. не получил еще окончательного разрешения. Черты внеэкономического принуждения еще продолжали сохраняться на период временнообязанного состояния крестьян: за помещиком оставалось право вотчинной полиции на территории его имения, ему в течение этого периода подчинялись сельские должностные лица, он мог требовать смены этих лиц, удаления из общины неугодных ему крестьян, вмешиваться в решения сельских и волостных сходов. Но с переводом крестьян на выкуп эта опека над ними помещика прекращалась.

Последующие реформы в области суда, местного управления, образования, военной службы расширяли права крестьянства: крестьянин мог быть избран в присяжные заседатели новых судов, в органы земского самоуправления, ему открывался доступ в средние и высшие учебные заведения. Конечно, этим полностью снималась сословная неравноправность крестьянства. Оно продолжало оставаться низшим, податным сословием. Крестьяне обязаны были нести подушную подать и разного рода другие денежные и натуральные повинности, подвергались телесным наказаниям, от которых были освобождены другие, привилегированные сословия.

Крестьянское самоуправление

Со дня обнародования Манифеста 19 феврали 1861 г. предусматривалось ввести в селения бывших помещичьих крестьян в девятимесячный срок "крестьянское общественное управление". Оно было введено в течение лета 1861 г. За образец его было взято крестьянское самоуправление в государственной деревне, созданное в 1837-1841 гг. реформой П. Д. Киселева.

Вводились сельские и волостные органы управления. Первой ячейкой являлось сельское общество, которое до этого составляло имение помещика. Оно могло состоять из одного или нескольких селений или части селения. Сельское общество (общину) объединяли общие хозяйственные интересы — общие угодья и общие обязательства перед помещиком. Сельское управление здесь состояло из сельского схода, представленного всеми дворохозяевами, старосты, его помощника и сборщика податей, избираемых на 3 года. Кроме них, сельский сход нанимал сельского писаря, назначал (или избирал) смотрителя запасного хлебного магазина, лесных и полевых сторожей. На сельском сходе избирались представители на волостной сход из расчета один человек от 10 дворов. Дворохозяину дозволялось послать на сельский сход вместо себя кого-либо из своей семьи. К участию в делах сельского схода не допускались дворохозяева, находившиеся под следствием и судом, отданные под надзор общества, а также выкупившие досрочно свои наделы и тем самым выделившиеся из общины. Сельский сход ведал вопросами общинного землепользования, раскладкой государственных и земских повинностей, имел право удалять из общества "вредных и порочных членов", устранять от участия в сходе на три года тех, кто совершил какие-либо проступки. Решения схода имели законную силу, если за них высказалось большинство присутствовавших на сходе.

Несколько смежных сельских обществ, в которых числилось в общей сложности от 300 до 2 тыс. крестьян муж. пола, составляли волость. Всего в бывших помещичьих селениях в 1861 г. было образовано 8750 волостей. Волостной сход выбирал на 3 года волостного старшину, его помощников и волостной суд в составе от 4 до 12 судей. Часто из-за неграмотности старшины ключевой фигурой в волости являлся служивший по найму схода волостной писарь. Волостной сход ведал раскладкой мирских повинностей, составлением и проверкой рекрутских списков и очередностью рекрутской повинности. При рассмотрении рекрутских дел на сходе присутствовали назначаемые в рекруты юноши и их родители. Волостной старшина, как и сельский староста, выполнял ряд административно-хозяйственных функций: следил за "порядком и благочинием" в волости, в его обязанность входило задержание бродяг, дезертиров и вообще всех "подозрительных" лиц, "пресечение ложных слухов". Волостной суд рассматривал крестьянские имущественные тяжбы, если размер претензий не превышал 100 рублей, и дела по маловажным проступкам, руководствуясь нормами обычного права. Он мог приговаривать к 6 дням "общественных работ", штрафу до 3 руб., содержанию в "холодной" до 7 дней или наказанию до 20 ударов розгами. Все дела велись устно, лишь вынесенные приговоры записывались в "Книгу решений волостного суда". Сельские старосты и волостные и старшины обязаны были беспрекословно выполнять требования представителей "установленных властей": мирового посредника, судебного следователя, чинов полиции.

Мировые посредники

Большое значение в проведении в жизнь крестьянской реформы на местах имел созданный летом 1861 г. институт мировых посредников, на которых были возложены многочисленные посреднические и административные функции: проверка, утверждение и введение уставных грамот (определявших пореформенные повинности и поземельные отношения крестьян с помещиками), удостоверение выкупных актов при переходе крестьян на выкуп, разбор споров между крестьянами и помещиками, утверждение в должности сельских старост и волостных старшин, надзор за органами крестьянского управления.

Мировых посредников назначал Сенат из местных потомственных дворян-землевладельцев по представлению губернаторов и (совместно) губернских предводителей дворянства. Обычно на губернию приходилось от 30 до 50 мировых посредников, а всего их было назначено 1714. Соответственно столько же было образовано и мировых участков, состоявших каждый из 3—5 волостей. Мировые посредники были подчинены уездному съезду мировых посредников (иначе — "мировому съезду"), а мировой съезд — губернскому по крестьянским делам присутствию. Однако закон предоставлял относительную самостоятельность мировым посредникам и независимость от местной администрации.

Мировые посредники были призваны проводить правительственную линию — учитывать прежде всего государственные интересы, пресекать корыстные поползновения откровенных крепостников и требовать от них строго придерживаться рамок закона. На практике мировые посредники в своем большинстве не были "беспристрастными примирителями" разногласий между крестьянами и помещиками. Будучи сами помещиками, мировые посредине защищали в первую очередь помещичьи интересы, порой шли даже на нарушение закона.

Однако среди мировых посредников были и представители либерально-оппозиционного дворянства, критиковавшие грабительские условия реформы 1861 г. и выступавшие за дальнейшие преобразования в стране. Наиболее либеральным был состав мировых посредников, избранных на первое трехлетие (мировые посредник "первого призыва"). Среди них были декабристы А. Е. Розен, П. Н. Свистунов, М. А. Назимов, петрашевцы Н. С. Кашкин и Н. А. Спешнев, писатель Л. Н. Толстой и известный хирург Н. И. Пирогов. Немало и других мировых посредников добросовестно исполняли свой долг, придерживаясь рамок закона, за что навлекали на себя гнев местных помещиков-крепостников. Однако вскоре такие мировые посредники были либо удалены со своих должностей, либо сами подали в отставку.

Крестьянский надел

Центральное место в реформе занимал вопрос о земле. Изданный закон исходил из принципа признания за помещиками права собственности на всю землю в их имениях, в том числе на крестьянскую надельную, а крестьяне объявлялись лишь пользователями своих наделов, обязанными отбывать за них установленные "Положениями" повинности (оброк или барщину). Чтобы стать собственником своей надельной земли, крестьянин должен был выкупить ее у помещика.

Во время подготовки реформы был однозначно отвергнут принцип безземельного освобождения крестьян. Полное обезземеление крестьян было экономически невыгодной и социально опасной мерой: лишая помещиков и государство возможности получать прежние доходы с крестьян, оно создало бы массу безземельного крестьянства и тем самым могло бы вызвать всеобщее крестьянское восстание. На это неоднократно указывали в своих письмах помещики и в донесениях представители местной власти. Правительство не могло не считаться и с тем, что требование предоставления земли выдвинулось на первое место в крестьянском движении предреформенных лет.

Но если полное обезземеление крестьян в силу указанных соображений было невозможно, то и наделение их достаточным количеством земли, которое поставило бы крестьян в независимое экономическое положение от помещиков, было им невыгодно. Поэтому разработчики закона определили такие нормы надела, которые из-за их недостаточности привязали бы крестьянское хозяйство к помещичьему путем неизбежной для него аренды земли у бывшего барина. Отсюда и явились на свет пресловутые "отрезки" от крестьянских наделов, составившие в среднем по стране свыше 20% и достигавшие в некоторых губерниях 30—40% от их дореформенных наделов.

При определении норм крестьянских наделов учитывались местные особенности природных и экономических условий. Исходя из этого, вся территория Европейской России была разделена на три полосы, — нечерноземную, черноземную и степную, а полосы, в свою очередь, делились на "местности" (от 10 до 15 в каждой полосе). В нечерноземной и черноземной полосах устанавливались высшая и низшая (1/3 высшей) нормы наделов, а в степной — одна, так называемая указная норма. Закон предусматривал отрезку от крестьянского надела в пользу помещика, если дореформенные его размеры превышали высшую или указную нормы, и прирезку, если он не достигал низшей нормы. Разрыв между высшей и низшей нормами (в три раза) приводил на практике к тому, что отрезки стали правилом, а прирезки исключением. В то время как отрезка по отдельным губерниям была произведена у 40—65% крестьян, прирезка же коснулась только 3-15% крестьян. При этом размер отрезанных от надела земель в десятки раз превышал размер прирезанных земель к наделу. Но порой прирезка оказывалась даже выгодна помещикам: она доводила надел до определенного минимума, необходимого для сохранения крестьянского хозяйства, и в большинстве случаев была связана с увеличением повинностей.