Ее история – любовь 15 страница

Итак, образ Божий – сегодня наше незавершенное состояние, и мы, повторим за Натали, – «недоделанное» дело Господнее. Со-творение собственной завершенности – смысл нашей работы каждого дня. Онтологически все питание содержится наверху и поставлено как зачатие в нижнюю территорию – в нас. Нижняя не может прорваться вверх, она должна получить сверху то, что войдет и напитает ее. Поэтому всегда идет диалог между существом сверху – завершенным архетипом Адамом и существом внизу – Господним зародышем, который внутри нас.

Архетип Адам – значит, коронация сотворения, когда Господь ввил в его ноздри Дух свой и поставил на «твердь» небесную. В нем уже заложено «мужское и женское» в единстве. И тут, пишет в своем толковании Анник де Сюзенель, понимание мужского и женского недостаточно объяснены. Что это значит в онтологическом смысле, а не просто в смысле разделения полов?

«Господь подаст своему творению функции мужские и женские, которые несут характер мужественный и женственный. Мы запряжены в дуализм, так как нам каждому – как мужчине, так и женщине – подано в онтологическом смысле и «мужское», и «женское». Эти два полюса принадлежат одной реальности. Завершенное в онтологическом смысле является мужественным, а незавершенное – женственным. И я бы сказала, что, вступая в глубину женственности, вступаешь в глубину человеческую. Вот почему мужчинам так трудно подойти к своей собственной женственности – это значит подойти через зародыш Господний к своей онтологической природе», – заключает Анник де Сюзенель.

То, что человек – венец творения, давно стало расхожей фразой, мы ее часто повторяем, но совсем не вкладываем истинный смысл в эти слова. В результате необъятность, заложенная в человеке, не развивается. Он «накачивается» информацией, внешними знаниями, и чем их больше, тем дальше он удаляется от истинного познания, от Господней дороги, от настоящей мудрости. И человек не растет, а сокращается.

Эта же тема получила развитие и в чтении о Буквах, которые составляют дорогу нашей жизни. Каждая такая буква – целое слово, цель и смысл, и в нем программа, в которую вписано призвание человека: войти в проект Господний, в перспективу развития вместе с Ним. Это значит найти в себе ЙОД – десятая буква – потенциал Божественной энергии. Буква ЙОД равна «десятке» – эта особая и великая цифра инкарнации означает, что Господь воплощается. Мы так же можем через ЙОД выстроиться и подойти к тому рождению, к которому приглашены.

И на физическом уровне все в человеке сотворено не с человеческим замыслом, а с божественной любовью: его кость, каждая клетка есть божественная среда. А мы из нее «выплавляем» болезни, не умеем, не знаем и даже не хотим серьезно и глубоко обратить внимание на то, что подано Господом каждому. Что же именно? Его незримое присутствие...

То, что в онтологическом смысле называется водами, влагой – это наш потенциал, который проникнут ЙОДОМ, что значит Господним присутствием, его энергией, зародышем. Это и есть то, что мы называем образ Божий – он засеян в каждом, независимо от того, осознанно он живет или нет. Мир вод содержит этот потенциал, с которым нам дано со-творить мир света и выступить с ним на сушу. Поэтому тьма может стать светом, женственность стать мужественностью, и незавершенное может стать завершенным через нашу осознанность.

Чтобы эту свою мысль пояснить, Анник де Сюзенель приводит такой пример: вот я сейчас перед вами биологически женского рода, и я могу нею жизнь прожить в забытьи проекта женственности, в забытьи своем, без интереса к тому, что я могу выйти из состояния забытья. Остаться незавершенным – значит остаться в положении рожденного ребенка со звериными энергиями, которые меня будут возмущать и мучить. Мое социальное образование иногда мне поможет, например, выдержкой моего характера, но я не изменюсь к исходу жизни, и это мы видим на каждом шагу. Старики, когда уже не имеют сил держаться в рамках социального поведения, свирепеют или мстят за судьбу, ибо никакой работы не предприняли, чтобы восходить по «внутренним стопам» к завершению.

Тогда как если я, женщина, продолжает Анник де Созенель, признаю мужественность, поданную в онтологических рамках традиции, то я буду все эти энергии из вод непонимания, таинственной женственности, вытаскивать на сушу мужественностью – к завершению моей жизни. Чтобы то, что было во тьме незавершенности, выступило на свет к завершению, то есть из невидимого и непонятного – в видимое и понятное. Чтобы все мои звериные поступки, которые калечат мою жизнь злыми и неплодоносящими энергиями, перевернулись бы во мне, и этим поворотом открылись к свету.

Тогда я вхожу в измерение реального человека, отказываюсь от звериной породы, ибо я поняла, каким образом Божьим заряжен человек, заключает Анник де Сюзенель. Я, женщина, теряю свои примитивные биологические функции и становлюсь послушницей – женой, матерью, и мой внутренний строй подаст мне мужественный характер выступать в борьбе со своей звериной энергией, которая придерживает человека в «шестом дне» в своих бедах, на уровне зверином. Иными словами, выступать из неосознанного – к осознанному. Вот цель – как мужчины, так и женщины – стремиться от тьмы к свету, от женственности к мужественности, от незавершенности к завершению. Но пока каждый еще во влаге вод и должен выступить на сушу! Именно это и есть его истинная история, и другой истории у человека нет.

Но Господь дает ему главную «ловушку» – свободу! Свободу выбора – хочешь, иди по Моей дороге, а не хочешь – иди по своей, но уже без Меня. Авраам услышал Голос и вместе с женой последовал за ним в полном послушании, и их имена изменились. Как именно? В имени Саррай ЙОД есть, но застыл. Господний зародыш есть в каждой женщине, но он пока тоже застыл, и потому быт убивает ее. Когда Аврам входит в послушание, ЙОД от жены переходит к нему, ЙОД превращается в АЛЕФ – это первая буква, явление всех сил Бога, и Аврам становится Авраамом. Это должно происходить в каждом браке, чтобы он стал единством, союзом, который подаст плод Господней любви, превосходящей все человеческие чувства. Авраам и Сарра соединились в одно лицо – архетип Адама, заключает уже Натали.

Мы нередко говорим, что пора взять в руки свою судьбу. Пытаемся это сделать, но, как правило, у нас мало что получается. Почему? Потому что усилий одного человека всегда недостаточно, и по-настоящему взять в руки свою судьбу – значит, взять в свои руки ЙОД, свое новое имя, творить свою осознанность.

Обыкновенно трудности жизни мы воспринимаем как наказание. Напротив – трудности нам посланы, чтобы мы могли повернуться лицом к себе, чтобы взойти на новый уровень понимания. Через горе и страдание вырасти, перестрадать и приподняться выше. Преграды же нам посылаются, прежде всего, для того, чтобы глубже войти в познание, чтобы мы взяли ответственность за каждый шаг своей свободы. И через любовь Господнюю мы получим все необходимые силы, в том числе через беды, чтобы взойти еще выше. Возникает синергия – совместная работа с Господней милостью – с дыханием Его со-творения.

В глубине нашей женственности – то есть еще не выступившей осознанности – заложена искра, божественный потенциал огня. Вот какое замечательно глубокое слово «женственность», а вовсе не кокетство, легкость или игра, как многие думают, особенно мужчины. Женственность – это что-то глубоко таинственное, но самое сильное и яркое, если выйдет из тьмы к свету. Это и есть божественная искра, которая не возгорается, если женщина остается духовно стерильной, но вспыхивает, как только она входит с этим огнем в божественный «брак».

Анник де Сюзенель приводит такое сравнение: это история «Спящей красавицы», которая сама спит, и весь космос вокруг нее погружен в сон. Когда приходит принц, когда мы сливаемся один с другим, и входим в свою мужественность, это и есть осознанность. Мы разрезаем все свои старые шкуры через букву ЗАИН, соответствующей цифре 7 – это и есть «седьмой день», когда Господь ввил дух свой в ноздри каждого осознанного, значит, крещенного человека. И начинается движение по своему внутреннему пространству, чтобы пробудить Божественный потенциал. Потенциал грандиозных энергий. Весь космос преображается, как только Божественный потенциал пробуждает нас к иной жизни. Это соединение нашего внутреннего света – ИОД и чего-то непознанного, чтобы взойти с ним еще выше к свету огнем.

Состоялся ли наш выход из «ковчега», из тьмы непониманий к осознанности? – невольно спрашивали мы себя. Хочется верить, что уже выходим, но борьба со своими внутренними зверьми и препятствиями – это борьба каждого дня, и она продолжается. Господь ожидает от нас, чтобы мы не слепо подчинялись, а росли, вос-сотворялись с Ним в самых глубоких своих внутренних землях. Мы же все время плачем, не понимая, почему на нас сваливаются беды и несчастья? Потому что через страдания, которые посылаются нам не случайно, мы способны измениться, войти в свои глубины и начать иное восхождение.

В тот день наши занятия в студии тоже были особенными. В молчании Натали звучала просвещенная светлая нота. Она говорила только жестами и выражением лица, а ее взгляд пронзал тебя насквозь. И какая-то волна так мощно подхватывала каждую из нас, что не надо было слов. Говорило уже само тело, словно бы отвечая той высокой безмолвной беседе, которую в молитве и таком наполненном грандиозном молчании вела Натали.

Она не случайно перед началом каждого занятия настойчиво просит, почти требует... тишины! Вы входите уже на другую территорию. Оставьте за порогом свои будничные заботы. Перестаньте судачить и разговаривать, лучше просто помолчите. Оторвитесь от привычного быта хотя бы на один этот час или два. Вы пришли, чтобы стать новой, другой, обрести иную энергию. Тогда начните с молчания. Войдите в особую тишину. Откройте свое новое ухо и новый глаз. Для них тишина будет звучать как симфония. Дайте этому иному потоку войти внутрь себя и наполнить окружающее пространство. На занятиях сакральной архитектурой тела льются только духовные песнопения, звучит духовная музыка, и вы уже в потоке особой любви. Она омывает ваши стопы, ваши души, все ваше тело-храм, она помогает вам выстраиваться на вертикаль.

Метафизиология – не методика и не теория, не система и не гимнастика, повторим вновь и вновь. Это иной образ всей жизни. Образ не может быть методикой, дыхание с тайной – это не система. Вначале – Молчание, чтобы войти осознанно на ту территорию, где все в тайне молчит – в свой храм, и поставить стопу – этот свой особый зародыш, как дар осознанности, ощутить сакральность пространства. Поднимаясь по вертикали, пройти шаг вперед и замолчать, слушать, как кровь течет плавно, как органы живут, дышат и подают осознанную жизнь иную – не звериную – двум ногам на подъем – вдохом – через паховые ямочки – без провала – на вертикаль – до передней макушки бедренной кости – и до почек!

Урок такого дыхания несет главнейший смысл «двойности». Первое – вдох, дуновение от Господа; второе – выдыхание от осознанности сотворенного тела-храма – на полет, ввысь, к молению. От милосердия вдоха – к мудрости выдоха. Самое главное – учиться дышать не биологически, а храмом: от стоп – к почкам, к яремной впадине, чтобы получать дух дыханием – молитвенным, внутренним звуком, певчим, наполняться им реально. Творить им свои мысли, которые ведут по делам жизни. Сначала Господняя Воля, поэтому Натали так величает метафизиологию.

Важно войти, наконец, целостно в поток, льющийся сверху вниз и приподнимающий нас снизу вверх – в метафизиологию, которая каждого из нас со-творяет по закону Господнего творчества Его любовью через родительскую любовь. Каждый орган – метафизиологическая функция жизни – не механическое, а святое дело Господнего покроя. То, что мы не хотим и не умеем этого осознать, с этим величием жить, чтобы вос-сотворяться каждый день-в этом причина нашего нездоровья и несчастья. А потеря здоровья – болезнь – это потеря красоты сперва внутреннего, а следом и внешнего порядка.

Мы следуем безмолвным наставлениям Натали, ее движения точны, как никогда, по ним читается не меньше, чем по книгам. Мы входим в наш «секрет» – наш внутренний костяк, но нельзя войти в «секрет» все равно как. Его защищает сама традиция, закон Божий. Не входите в прелесть – войдите в сакральные позвонки. Чтобы все ощутили «ток» (тело) – «связь» (душу) – «свет» (дух), это высокое притяжение к великолепию тела-храма – Господней коронации сотворения земного. И надо знать, к какой «розетке» подключиться.

Ваш центр – пупок – глубок, крестец – высок, почки требуют вашего глубокого внимания и свободы – они соединяют силу двух миров. Вдох нижний – первый уровень быта – до пупка – с верхним миром через выдох. Очень аккуратно освободите половые органы, они не должны быть завалены. У каждого органа есть онтологическое предназначение, и все их функции взаимосвязаны. Слух открыт послушанию. Прислушайтесь к звуку кости – тело можно преобразить. Истинная Красота, как и Здоровье, исходят от Онтологического Порядка. Все это должно звучать внутри себя именно с большой буквы.

Осознанность тела-храма требует новую – чувственную память. Вы ведете живой разговор со своим храмом жизни – своим телом, со всем миром вокруг, рождается сакральное измерение пространства также и внутри вас. Прочувствовав это один раз, уже невозможно забыть тот внутренний восторг со слезами покаяния. От звука – к реальности, от кости – к Голосу. Под высокие звуки ангельского пения некая сила берет каждую из нас так мощно, что вертикаль храма-тела устремляется к потоку любви. Никогда прежде я не знала, что тишина может быть такой плодотворной, наполненной, созидательной, что она истинное богатство и дарит симфонию внутренних ощущений в глубине тела-храма в тайне с Господним Дыханием. Спасибо за такой День тишины.

 

Наш дом – наши ясли, которые мы создаем

 

 

Исстари на Руси говорится, что каждый человек в жизни должен построить дом, воспитать сына и посадить дерево. О воспитании и о древе жизни мы уже говорили, а теперь расскажем немного о доме, построенном Натали и Жильбером – это пример блестящего творчества всей семьи. Однажды вечером она сама провела по дому экскурсию, и мы взглянули на этот семейный очаг глазами не только гостей, но и хозяйки.

Маленький участок земли в небольшом селении под названием Тимекур был предложен Жильберу еще в конце 60-х годов. Однажды они с Натали приехали посмотреть, что же им предлагается, и восторженно ахнули: место дивное, заповедное, да еще на горе, и вокруг ни единой души – настоящее царство природы. И все это совсем недалеко от Парижа – полчаса езды на машине. Потихоньку стали прикупать землю вокруг, и в 1973-ем году решили начать стройку, для чего нужно было получить разрешение. И вот на это ушло немало времени и сил. Пришлось бороться с местным градоначальником, писать письма, доказывать, убеждать, и эта чиновничья волокита растянулась на десять лет.

Место вокруг Тимекура действительно заповедное, тут и сейчас рядом с усадьбой пробегают олени, лоси, кабаны, иногда даже рыси, а зайцы и кролики устраивают игрища прямо на лужайках и нещадно объедают все посаженные кустарники и деревья: они тут у себя дома. Земля нетронутая и, соответственно, никаких признаков цивилизации, даже колодца. И надо было, сохранив первозданную природу, все-таки провести сюда свет, воду, газ и тепло. Обеспечить экологическую чистоту и все же создать необходимую коммунальную инфраструктуру. Все это супруги, безусловно, намеревались сделать, а причина недоразумений с властями оказалась совсем неожиданной.

В местной газете какое-то время назад была опубликована статья с критикой в адрес мэра Люзаржа – небольшого районного центра. Оскорбленный чиновник почему-то решил, что «возмутительная статья» была написана по инициативе месье Дроэна, который, конечно же, не имел к ней абсолютно никакого отношения – не такое у него воспитание! Поначалу супруги посмеялись, а потом в пору было плакать. Все в мэрии были согласны дать разрешение на строительство, один мэр ни в какую не соглашался. После нескольких отказов пришлось действовать через голову градоначальника. Пришла на помощь подруга Натали, муж которой был министром, и уже после его вмешательства разрешение было выдано немедленно.

Тут же закипела работа по благоустройству территории. Место заповедное, дикое, и кругом крапива и колючки. Натали принялась за посадки, и каждую зиму оберегала их от набегов «ушастых аборигенов». Прежде здесь тянулись к солнцу всего четыре небольшие березки, а со временем вымахали посаженные заботливыми руками Натали роскошные сосны, голубые ели, высоченные туи, можжевельники и кипарисы. Некоторые из них через несколько лет стали даже закрывать горизонт, и пришлось их наполовину состричь. А пару елей и вовсе срубить под самый корешок – чтобы Жильберчик не заметил, хитро улыбается Натали...

Украшают усадьбу и гигантские стелющиеся можжевельники, выросла зеленая стена самшитов, а на плетистые розы приходят любоваться соседи со всей округи: они роскошными гроздьями соцветий увивают стены и карабкаются под самую крышу. Теперь весной и летом сад – истинный рай, даже птицы восторгаются. Часовня тоже утопает в нежном бело-розовом мареве цветущих роз и спирей.

«Земля великолепно подражает небесам, и невозможное становится возможным», – написала мне Натали на фотографии, запечатлевшей невероятную роскошь цветения. Над созданием всей этой красоты с большой радостью и упоением трудилась она сама, когда выдавались свободные от занятий дни. Лихо управляла трактором, чтобы вовремя подстричь всю траву, занималась посадкой сада, обрезкой роз, придумывала яркие клумбы, альпийские горки, тенистые дорожки. Полет белизны крылатых кустов роз открывает райский проход к дому – это верный знак, что весна идет, радуется Натали.

Думая о проекте дома, она пришла к молодым архитекторам со словами: я ищу талант, который предложит что-нибудь необычное, а у меня лишь одно пожелание – сделать у дома соломенную крышу, она мне даже снится. Наброски оказались интересными, но стиль все же не подходил к природе этой местности, и размах не соответствовал возможностям. Пришлось в итоге все придумывать самим.

Дом нельзя было строить слишком большим, чтобы не оказаться под тяжестью налогов, – хотя все равно попали, – сокрушается Натали. Однако семья не малая, и решили строить дом с «изломанной» крышей, как бы из трех частей, с тремя крыльями, и на втором этаже их разделить открытой верандой. Тем самым удалось спастись хотя бы от части налогов, поскольку чердаки не включаются в общий объем площади, но уловка оказалась не в ущерб красоте. Напротив. С этой верхней террасы открывается самый роскошный вид на бескрайнюю синеву горизонта, из-за которого выплывает солнечный диск.

– Строили, как Бог давал, не торопились, – вспоминает Натали, – копили средства, и как только открывались возможности, мы осуществляли проект поэтапно, и, в конце концов, вовсе без архитектора. К тому же делая многое своими руками, можно хорошие деньги сэкономить на очень важные мелочи и детали, которые все украсят. И когда ты созидаешь без суеты, не торопясь, тогда и со-творяется чудо медленным иным дыханием – как Бог пошлет...

Она искала подходящие материалы на барахолках или собирала их на развалах старинных домов и усадеб, у которых не стало хозяев. За вековой пылью иногда прячется истинная красота. Натали в таких случаях одевалась, как она говорит, хуже-худшего, чтобы разгуливать по заваленным всякой рухлядью аллеям, и заводила дружбу с известными старьевщиками. Среди ненужного хлама она сумела разглядеть много интересного. Дубовые двери, например. Потом они с Жильбером больше года отдирали их от многих слоев краски и лака, вытаскивали ржавые гвозди, но новые такие двери стоили бы уже целое состояние, да и выглядели бы не так естественно. А тут это живой старинный дуб!

Точно так же Натали нашла для мезонина резные чугунные решетки от бывших подоконников. Толстые железнодорожные шпалы она сумела приспособить для очень эффектной поддержки дома и потолка в главной гостиной. Наверху шпалы обили зеленым бархатом, установили на разных уровнях и получился высокий покатый потолок. А с него, как истинные перлы, свисают на разных уровнях легкие перламутровые люстры, нисколько не утяжеляя пространство, а словно бы раздвигая его к небесам. Все это выглядит по-особому –необычно, красиво и в то же время надежно.

Светлые стены в двух гостиных и коридорах первого этажа отделаны «под камень» очень интересным составом, и он не стареет. Это природная смесь, в которую в определенных пропорциях входит песок двух видов – желтый и красный. Получился живой материал действительно вроде светлого потертого камня. Природный рисунок, от которого глаз не устает, и стены как будто дышат, храня тайну естественной красоты. В руках мастера даже твердь оживает, говорит Натали. И так стены уже «дышат» два десятка лет, не требуя никакого ремонта.

Уреставратора мебели среди всяких разбитых стульев и столов Натали нашла восхитительную с тонкой резьбой по дереву настоящую достопримечательность – старинную, с резными ножками и мраморной столешницей консоль времен Людовика XV. Конечно, эта уникальная вещь была в отчаянно разбитом состоянии, но Натали проявила большое терпение и еще сэкономила деньги, получив хорошую скидку. Как говорится, чем больше актер – тем больше пауза.

Такую красоту ни в коем случае нельзя было «подновлять», – важно, прежде всего, сохранить старинный вид консоли. И рука мастера вдохнула в нее новую жизнь. Теперь старинная консоль – такое же восхитительное украшение гостиной, как и два замечательных кресла также времен Людовика XV, которые перешли к Жильберу по наследству по линии отца. «То, что у вас выставлено в Эрмитаже, у нас, во Франции, как и в Европе, можно увидеть в обычных домах, где ценности передаются из поколения в поколение», – грустно улыбается Натали. Однажды она и сама целый день провела в Эрмитаже, любуясь, прежде всего, красотой старинной мебели.

А строил этот загородный дом в Тимекуре один умелец-поляк – Антоний Станизевский, который когда-то был колбасником, а стал плотником, и это оказалось его призванием. Господь не случайно сводит с людьми, говорит Натали, и нам была подарена встреча с двумя «умными руками». Как истинный мастер, Антоний относился к работе творчески. Предложил почти на метр углубить первый этаж, чтобы использовать довольно крутой склон холма, и словно впечатать в него первый этаж будущего строения. Так дом органично вписался в необычный рельеф, и благодаря этому в комнатах нижнего яруса, обращенных к свету, прохладно в любую жару и тепло в любой холод.

В просторном каминном зале на нижнем этаже по праздникам у живого огня собирается вся большая семья. По предложению Жильбера здесь поставили большую круглую стеклянную дверь, из которой открывается чудесный вид на часовню, замечательную в своей простоте. Именно у этой двери был снят фильм с уроками Натали – живой эксперимент сакральной архитектуры тела. Отсюда открывается восхитительная перспектива, и стеклянная дверь как будто раздвигает стены каминного зала. Чтобы зрительно увеличить высоту потолка, он отделан медными пластинами, и когда в большом камине по вечерам пылает огонь, он зеркально отражается на потолке, переливается в медных гирляндах светильников, и ощущение такое, что вы сидите в уютном и в то же время загадочном пространстве. Судя по тому, как улыбается Натали, можно не уточнять, кто придумал такой эффект отражения.

В свое время в обустройстве дома много помогали ее сыновья – Николай и Никита, и во многом благодаря этой стройке они стали мастерами на все руки. Николай, к примеру, сам провел проводку в комнате, которая называется «мамусенькиной», в которой и мне посчастливилось не раз останавливаться. А рука Николая, по признанию матери, и слышит, и может, и решает.

Когда Ольга Оттовна – мама Натали приезжала в Тимекур, она жила именно в этой комнате, которая и была построена для нее в первую очередь. Во всех остальных еще полным ходом шли отделочные работы, а здесь уже воцарилась белизна и гармония. Сегодня с портрета над большой кроватью на меня смотрит красивое, ясное, благородное лицо – открытый лоб, точеный нос, и глаза глядят словно бы из глубины непогрешимости... Поколение, которое невозможно было согнуть – оно содержало в себе высшее воспитание. Убить именно это породистое воспитание, уничтожив его вместе с породой – такую цель поставила новая безбожная власть. Потому сохранить духовные традиции своего народа чудом сумели лишь те, кто оказались в изгнании.

«Они спасли для нас ту нашу родину, которую мы не знали, – скажет впоследствии о них известный режиссер Никита Михалков в документальном фильме «Русскiе без Россiи». – И дело даже не в количестве тех, кто уехал, а в их качестве. Качестве их воспитания. В отрыве физическом от России они сумели сохранить эту Родину нам. Если бы не они, может, святость Руси так и рассеялась бы по свету, по всей нашей планете. Если бы не они, мы потеряли бы эту Родину навсегда. Но с их помощью остается надежда обрести ее вновь».

Мать Натали держалась за новую судьбу, проблем не избегала и научилась их решать так, как будто каждое препятствие становилось для нее трамплином. Ольга Оттовна сохранила родной язык и передала его детям. Она и с внуками говорила только по-русски. Ее любовь служила и детям, и внукам, и своего ранга она не теряла никогда. В ней был некий стержень, закрепленный «посохом рода», в ней жила «вертикальность» особого образования! Она себе не позволяла уставать, никогда не жаловалась и ни о чем не просила. Этому у матери училась и дочь.

В своем новом доме Натали многое делала своими руками: подбирала ткани, шила красивые портьеры, постельное белье, обила тканью стены в детских и в комнате у мамусеньки, и спустя 25 лет вних по-прежнему светло и изысканно.

Кое-что Натали, конечно, заказывала специально, например, большой итальянский камин, который обогревает салон в высокой гостиной. Его, кстати, прислали из Италии сначала не того цвета, который она заказала, и Натали тут же отправила его назад. В итоге получила именно то, что ей было нужно, и в этой необычной во всех отношениях гостиной царит особая гармония.

Одна ее стена сделана в виде большого полукруга, и по всей этой окружности расположены огромные окна – они взяты в рамки из темно зеленого бархата как картины и на них – восхитительные пейзажи, которые за окном – они живые и постоянно меняются. То было утро, и вот настал уже вечер... Гениальная дизайнерская идея: «вписать» в рамки окон потрясающую природу, и ее естественная красота со всех сторон словно бы входит в жилище...

Прямо во время ужина отсюда можно любоваться восхитительными закатами, которые каждый раз разные. Меняются времена года, и вот уже стены дома увиты не зеленым, а багряным девичьим виноградом, и фигурные листья гроздьями свисают прямо на окна, как будто их драпируют, и это в сто раз эффектнее любых штор или занавесей. Помните Заболоцкого: «Постелите мне степь, занавесьте мне окна туманом, к изголовью повесьте большую звезду!» Здесь это чувствуешь не как метафору, здесь это реальность – ты просто сливаешься с Первозданной красотой мироздания. Вот она, тайна и чудо открытости волшебного дома в со-творчестве с человеком.

К детским комнатам нижнего этажа пристроена большая застекленная студия для занятий. А все большие стеклянные двери и окна в доме, во-первых, красивы, они раздвигают пространство, во-вторых, –пуленепробиваемые, что очень надежно и безопасно. Зимой, в Рождество, в студии устанавливают большую новогоднюю елку и раскладывают подарки для всех 17 внуков. Но сначала Ташá (ударение именно на последний слог) – так с легкой руки дочери Арианны называют свою необычную бабушку все ее внуки – так вот, сначала Ташá приходит с ними в часовню.

Здесь они вместе слушают тишину, потом – песнопения, чтобы прикоснуться к величию тайны. Вместе читают самые простые молитвы, и Ташá им рассказывает о чуде рождения младенца у Марии. В часовне у них мало разговоров, но много внутреннего трепета. Сначала свечу зажечь, открыть сердце иному волшебному миру, наполниться светом особой любви – и только потом детей ждет радость подарков, сюрпризов и сладостей. Однажды одна внучка спросила бабушку как-то недоверчиво и нараспев: «Ты что, ста-ра-я»? Образ бабушки, видно, не очень укладывается в привычное детям представление о старости. И бабушка их действительно совсем не такая.

На Рождество по традиции собирается вся большая семья, и дом сам становится живой иллюстрацией к сказке о Золушке, которая стала Принцессой (той самой, что от слова «принцип»). И у нашей Золушки золотые руки, умение справиться с любой самой грязной работой, и красота не только молодости, но красота души и вертикали, которые вне времени. И тогда она сама становится доброй волшебницей для своего домашнего очага, который любит по-своему – всегда сверху вниз.

15 июня 1985-ого года дом был освящен. По такому особому поводу состоялся большой праздничный прием. Торжество открылось грандиозным песнопением – «Господи, помилуй!» прозвучало 72 (!) раза и разлилось над всеми окрестными холмами. Два самых главных слова в христианском молении – Господи, помилуй! – как будто раздвинули пространство до самых небес. Такое песнопение в православной церкви величает особое событие – Воздвижение Креста Господня, и запись была сделана в исполнении хора Собора Александра Невского на Рю-да-Рю под управлением регента Петра Спасского. Все гости, более двухсот человек, замерли в молитвенном молчании. И когда высокий звук омыл и словно очистил все пространство, началось главное священнодействие.

Батюшка обошел и окропил святой водой стены каждой комнаты и все закоулки. С глубоким внутренним трепетом его сопровождали Натали и ее брат Ярослав. Стоять сему дому теперь под особой охраной! Многочисленные гости расположились в саду, как в театральном партере. А импровизированной сценой стала открытая терраса на втором этаже, откуда к гостям обратился главный хозяин гостеприимного дома – Жильбер, он чинно принес всем извинения, что вынужден говорить несколько «свысока», и приветствовал всех, как всегда, доброжелательно, со своим мягким юмором.