Уроки по теме существительное

Уроки и приказания

Впервые я начала преподавать грамматику лет 16 назад, в 1899 году, работая с умственно отсталыми детьми, затем в ходе семинаров, которые проводила с учителями начальных школ Рима. Этот опыт дал мне так много, что некоторые из моих умственно отсталых учеников выдержали экзамены в государственной школе. Краткий и неполный обзор моих уроков времен занятий с учителями, можно найти в брошюрке под названием «Обзор дидактических занятий доктора М. Монтессори» (1900).

Мы изучали грамматику не очень глубоко и не слишком полно, не так, как с обычными детьми, но результаты были блестящими. Мы «проживали» грамматику, и она вызывала огромный интерес у ребят. Несчастные малыши, попадая ко мне (их отвергала обычная школа) или с улицы, или непосредственно из психиатрической больницы, проводили весело и радостно полчаса в день, наслаждаясь грамматическими упражнениями. Вот цитата из брошюры 1900 года относительно применяемых дидактических материалов и уроков по теме «Отдествительное».

«Для каждого написанного или прочитанного слова готовится карточка, на которой напечатано слово. Из этих карточек позднее можно будет сложить предложения, как раньше из подвижного алфавита мы складывали слова. Простые предложения связаны с теми действиями, которые выполняют ученики. Мы начинаем с объединения двух-трех слов: красная шерсть, сладкая конфета, четвероногая собака. Затем переходим к предложениям. Суп горячий. Мария ест конфеты. Дети составляют фразы из карточек. Чтобы облегчить поиск нужной карточки, мы раскладываем их по ящичкам, в каждом из которых есть несколько отделений. Вот ящичек, на котором написано Существительное. А внутри на каждом отделении своя надпись — название рубрики: люди, одежда, животные, пища. На втором ящике написано Прилагательное, а на отделениях — цвета, формы. Третий ящик — Служебные части речи, его рубрики: артикли, союзы, предлоги. Ящик Глагол, внутри отделения: инфинитив, настоящее время, прошедшее, будущее. Дети учатся брать и ставить на место (в нужное отделение) каждую карточку. Скоро они без труда находят категории цвета, формы, животных, пищи. В один из дней учитель объясняет значение надписей на ящике: существительное, прилагательное, глагол. Так начинается изучение грамматики.

Существительными я называю людей и предметы. Если позвать человека, зверя, они ответят, предметы — нет, они не могут. А если бы могли, обязательно ответили бы. Вот я говорю: Евгения! И Евгения отвечает. Я говорю: фасоль! Но фасолинки не отвечают, они не могут. А если бы могли, обязательно ответили бы. Если я назову предмет, вы поймете меня и сможете принести то, что я назвала: фасоль, тетрадь. Если не назвать имя предмета, вы не поймете, о чем идет речь, ведь у каждой вещи свое имя. Это имя — существительное, оно называет предмет. Я произношу имя существительное, и вы сразу понимаете, какой предмет я имею в виду. Дерево, скамейка, ручка. Если я не произнесу существительное, вы не узнаете, о чем я говорю. Предположим, я скажу: принесите мне, быстро давайте сюда, я хочу, чтобы мне принесли! Но что? Если я не назову существительное, вы не поймете меня. Предмет называется словом. Это слово — имя существительное. Чтобы понять, является ли слово существительным, нужно спросить себя: это предмет?

Хлеб. Это предмет? Да. Стол. Тоже. Служанка. Она ответит нам? Да.

Давайте поищем среди карточек. Я взяла их из разных ящичков и перемешала. Читаем: сладкий. Принесите мне сладкий. Ты принес мне сахар, но я не говорила о сахаре, я сказала «сладкий». Ты даешь мне леденец? Но я не говорила о леденце, я сказала «сладкий». Я хотела сладкий сок из бутылочки.

Значит, «сладкий» — это не предмет, вы не смогли угадать, какой предмет мне нужен. Вот если бы я сказала: «сахар», «леденец», «сок» — тогда вы поняли бы, что я хочу, потому что эти слова обозначают предметы. Эти слова — существительные.

Конечно, краткое описание не дает полного представления об уроке. Я говорила приказным тоном: «Принесите мне! Принесите мне!» Дети толпились вокруг меня, заглядывая мне в рот, как щенки, которые ждут, когда хозяин кинет им палку. Они готовы были броситься за любым предметом, как собака бросается за мячом, но не было слова. «Принесите мне! — кричала я нетерпеливо. — Принесите, наконец! Я хочу!» Детские лица светлели, слышался смех. «Что? Что вы хотите? Что мы должны принести?» Вот настоящий урок по теме существительное.

Потом я произносила слово «сладкий». Ученики приносили множество сладких вещей, но я каждый раз отказывалась. «Я не просила конфету, я не просила сахар». Ребенок смотрел на предмет, зажатый в кулачке, и, смеясь, размышлял, что сладкое не существительное.

Так начинались многие грамматические уроки. Я не произносила какое-то слово, и его отсутствие приводило к пониманию определенной части речи. Всякий раз это была веселая, интересная сценка. Наши уроки грамматики мы стали называть приказаниями.

С обычными детьми таких уроков-приказаний было больше. Здесь уже можно было полагаться не только на учителя, на его артистические таланты, способные возбудить слабую нервную активность отсталых учеников, приковать их внимание. Приказания можно было написать и прочитать. Молчаливое чтение карточки — и немедленное выполнение действия. Это упражнение пользовалось таким успехом в Доме ребенка, что до сих пор мы в начальной школе говорим о чтении или написании приказаний.

Изучение грамматики определяется серией упражнений, материалы для которых родились из нашего опыта. При чтении этой книги возникает ясное представление о задачах педагога: у него есть полностью подготовленный материал, не нужно ничего придумывать, ни одного предложения, никаких сложностей с программой. Окружающие предметы — это все, что необходимо и достаточно, только умей ими пользоваться. Уроки чрезвычайно просты, немногословны. Это скорее уроки жестов, действий, чем слов. Школа — настоящая интеллектуальная лаборатория. Дети постоянно что-то делают, провоцируют друг друга. Они осваивают предложенный материал, ищут его, знают, где находится каждая карточка. Материал (и сами уроки) меняются от ребенка к ребенку. Учитель своими краткими пояснениями словно протягивает связующие нити, подключает электричество, и его несложные действия вызывают значительные последствия. Он словно нажимает кнопочку — и звенит звонок, зажигается лампочка, механизм приходит в движение. Иногда педагог целую неделю потом может не вмешиваться в детскую работу. Но сколько деликатности, такта ему требуется, чтобы представить этот материал, провести свой краткий урок — осторожное пробуждение внутренней активности; чтобы дать детям возможность свободно развиваться; чтобы не пропустить ни малейшего изменения — чтобы всегда поддерживать огонь в лампе.

Вот учитель проходит мимо ученика, который за столом собирает фразу из разноцветных табличек. Ребенок кладет (возможно, шутя) одну табличку на чужое место. Педагог не только психологически точно должен вмешаться и поправить ученика, но и представить соответствующее грамматическое правило, дать малышу первое общее представление о нем. Каждое движение учителя, самое незаметное, крайне важно. Он, как священник с прихожанами, всегда сосредоточен, неутомим и наполнен внутренней силой. Педагог не себя реализует, а детям помогает раскрыть их потенциальные возможности.

Внешне же подготовка учителя заключается в ознакомлении с материалом. Педагог всегда может вспомнить, предложить нужный материал — быстро и на все случаи жизни. Практика вводит в курс дела.

Основные грамматические упражнения таковы:

1. Согласование — комплекты карточек (их несложно сделать), которые позволяют установить связь между существительным и прилагательным, глаголом и местоимением, местоимением и существительным.

2. Анализ и приказания.

Приказания — это одновременно и уроки учителя, и детские упражнения. Нужно объяснить смысл слова, чаще в практическом действии, чем в теории. За объяснением немедленно следует упражнение ребенка, который тоже в живом действии реализует смысл одной или нескольких фраз, написанных на карточке. Ученик читает карточку, как делал это, обучаясь искусству чтения, а там фраза, уже объясненная преподавателем. Малыш, прочитав приказание, сразу выполняет то, что было написано. В этом занятии не обязательно участвует весь класс. Иногда это группа детей, иногда один-единственный ребенок, иногда почти все. Лучше, если приказания будут выполняться в другой комнате, чтобы не мешать остальным ученикам заниматься своими делами. Впрочем, можно оставаться в классе. Приказания — уроки, вводящие в основы актерского мастерства, из них постепенно вырастают маленькие сценки, интересные и веселые. Точное объяснение слова, определение позиции, исключающей все прочие, увлекает детей.

Анализ — совсем иное дело. Работа индивидуальная, требующая сосредоточенности. Приказания развивают интуицию, анализ способствует созреванию. В обоих упражнениях используются грамматические ящики. В самом большом отделении каждого ящика лежат большие карточки, на которых напечатана целая фраза. Например, покажи твою книгу. Ребенок вытягивает эту карточку и кладет ее на угол стола. Затем достает из ящика цветные карточки с отдельными словами из предложения. Он их раскладывает по порядку, составляя целую фразу: покажи твою книгу. Несложная работа — перевести цветными карточками напечатанную фразу, составить ее, как когда-то составлял из букв подвижного алфавита слова. Даже проще — ведь фразу не приходится воспроизводить по памяти, как слово. Предложение напечатано, лежит перед глазами. Все внимание ученика сосредоточено на другом: он запоминает место карточки в ящике. Ведь нужно взять карточку то из отделения существительных, то из отделения наречий, то из предлогов. Цвет карточки и надпись (над каждым отделением написано название части речи) заставляют ребенка несколько раз обратить внимание на классификацию слов в зависимости от грамматического смысла.

Главный интерес таким упражнениям придает перекладывание. Учитель, проходя мимо стола, перекладывает карточки, тем самым провоцируя сознание грамматических правил, определений. Вот педагог убрал карточку, связанную с новой частью речи — изменившаяся фраза подчеркивает роль отсутствующей части. Ничто так не демонстрирует нам значение вещи, как ее потеря. Перекладывание карточек показывает, что смысл речи не только в словах, но и в их порядке. Это производит сильное впечатление на детей. Одни и те же карточки могут составить хаос и порядок, бессмысленный набор слов и выражение мысли.

Рождается живой интерес к порядку слов. Ребенок ищет, где же главный смысл. Он начинает чувствовать значение малейшей перестановки, которая не лишает фразу смысла, но делает ее невнятной, плохо звучащей. В этот момент педагог и объясняет правила, связанные с местом и ролью каждой части речи в предложении. Объяснение очень деликатное, блестящее и краткое, но у детей возникает глубокое понимание грамматики. Если ребенок уловил, в чем здесь секрет, он долго еще не оставит это увлекательное упражнение и с величайшим терпением будет разбираться в грамматических тонкостях.

Для педагога это нелегкий труд, поэтому его надо максимально освободить от подготовительной работы. Мы помогаем ему, создавая материал, мы рабочие, создающие предметы, необходимые для нормальной жизни. Учителю же остается жить самому и пробуждать к жизни других.

Насколько это отличается от модернистской педагогической концепции, которая понимает свободу в школе так: «Старайтесь отвечать запросам детей и не оглядывайтесь на авторитеты». Требуя, чтобы учитель соответствовал потребностям внутреннего мира человека, мы требуем многого. Педагог не сможет ничего сделать, если не поддержать его, предоставив все необходимое для работы.

Вот сам материал.