Источники геополитики

Геополитика, как большинство дисциплин, появившихся на стыке веков, возникла на базе трех научных подходов: цивилизационного, военно-стратегического и теорий географического детерминизма.

Основоположником цивилизационного подхода к историче­скому процессу считается русский ученый — биолог, историк, социолог, автор книги «Россия и Европа» Н.Я. Данилевский(1822—1885). По его мнению, главными действующими субъек­тами на подмостках театра истории являются не государства или отдельные нации, а огромные культурно-религиозные общности. Их он назвал «культурно-историческими типами». Впоследствии эти общности, а книга Н.Я. Данилевского вышла в 1868 г., стали называть «цивилизациями».

Первым среди русских исследователей Н.Я. Данилевский сфор­мулировал и научно обосновал тезис отчужденности Европы от России. Причина этой отчужденности, по его мнению, в прин­ципиальном цивилизационном различии двух мировых сил:

Европа не признает нас своими. Европейцы видят в России и сла­вянах не только чуждое, но и «враждебное начало⁵.

Он сформулировал самое важное требование приведения внеш­ней политики России в соответствие с объективными задачами раз­вития и укрепления «славянского культурно-исторического типа». Гораздо позже этот принцип — зона влияния одной цивилизации

— получил название «большого пространства».

В конце XIX — начале XX в. концепция Н.Я. Данилевского получила развитие в работах русского философа К.Н. Леонтьева(1831 — 1891), немецкого философа О. Шпенглера(1880—1936), русского ученого-евразийца П.Н. Савицкого(1895—1968), его ученика Л.Н. Гумилева(1912—1992). Наиболее же обстоятельно рассмотрел и развил эту концепцию крупнейший английский ученый-историк и социолог Арнольд Тойнби(1889—1975). В своей многотомной работе «Постижение истории» он дал подробную классификацию цивилизаций. В особый тип цивилизации он выделил «православно-русскую». А. Тойнби предложил довольно оригинальную теорию истоков и развития цивилизаций «как «Вызова-и-Ответа».

Теория цивилизаций занимает умы ученых-геополитиков и в конце XX в. Так, много споров вызвала книга профессора Гарвард­ского университета Сэмуэля Хантингтона(р. 1927) «Столкновение цивилизаций?» (1993 г.). Автор утверждает, что в XXI в. основ­ным источником конфликтов будут не экономика или идеология, а цивилизационные различия. Он считает, что «Столкновение цивилизаций станет доминирующим фактором мировой политики. Линии разлома между цивилизациями — это и есть линии бу­дущих фронтов». Картина мира в XXI в. видится ему как резуль­тат взаимодействия и соперничества «семи-восьми крупных ци­вилизаций», среди которых будет и «православно-славянская», противостоящая насильственной вестернизации»⁶.

По мнению многих ученых, разрабатывающих цивилизационную теорию, географические границы цивилизаций опреде­ляют пределы «естественного» влияния великих держав, сферы их жизненных интересов и территории военно-политического контроля. В таком методологическом подходе к геополитике просматривается тенденция увести данную науку из зоны гео­графии, сделать ее универсальной дисциплиной.

Вторым источником геополитики, как считают многие ученые, были военно-стратегические теории. Признанными авторами таких теорий считаются Н.Макиавелли (1469—1527), К. фон Клаузевиц(1780-1831), Х.И. Мольтке(1848-1916) и др. Но наиболее сильное влияние на разработку и углубление этих теорий оказал американский военно-морской теоретик, историк Альфред Мэхен (1840—1914). В 1890 г. был напечатан капитальный труд адмира­ла-ученого «Влияние морской мощи на историю». Подробно о содержании книги сказано в гл. 2, сейчас же только отметим, что перу Мэхена принадлежит также книга «Проблема Азии и ее воздействие на международную политику» (1900 г.) и много статей на военно-политические темы. Этот автор ввел в научный оборот термин «прибрежные нации». В частности, адмирал писал:

Политика изменялась как с духом века, так и с характером и про­ницательностью правителей: но история прибрежных наций опреде­лялась не столько ловкостью и предусмотрительностью правительств, сколько условиями положения, протяженности и очертания береговой линии, численностью и характером народа, т. е. вообще тем, что на­зывается естественными условиями⁷.

На территории мирового пространства А. Мэхен выделил особую сферу между 30-й и 40-й параллелями — «зону конфлик­та», в которой, по его мнению, неизбежно, вне зависимости от воли конкретных политиков, сталкиваются интересы «морской империи», контролирующей океанские просторы, и «сухопутной державы», опирающейся на континентальное ядро Евразии (читай: Англии и России того времени).

Морская империя, чтобы выжить, должна отбросить конти­нентальную державу как можно дальше в глубь Евразии; империи важно завоевать прибрежную территорию, поставить под контроль «прибрежные нации, для чего надо окружить против­ника кольцом военно-морских баз».

Видным разработчиком военно-стратегических концепций был русский генерал-фельдмаршал (последний фельдмаршал России) Д.А. Милютин (1816—1912).

Военно-стратегические теории внесли в методологию геопо­литики идею ключевых пунктов и зон, позволяющих контроли­ровать значительные территории потенциального противника. В наше время — время космических технологий (оборона, комму­никации) эти подходы получают качественно новое значение.

Третьим теоретическим источником геополитики являются концепции географического детерминизма. Это наиболее древ­ний источник познания. Идеи о влиянии географической среды (климата, почв, рек, морей и пр.) на историю и человека встре­чаем у Геродота, Гиппократа, Фукидида и других античных ав­торов. Полибий (ок. 200—ок. 120 до н.э.), например, объяснял суровость нравов жителей Аркадии господством туманного и холодного климата:

По этой... причине народы представляют столь резкие отличия в ха­рактере, строении тела и в цвете кожи, а также в большинстве занятий⁸.

Аристотель (384—322 до н.э.) в труде «Политика» подчеркивал особенность геополитического положения острова Крит:

Остров Крит как бы предназначен к господству над Грецией, и гео­графическое положение его прекрасно: он соприкасается с морем, во­круг которого почти все греки имеют свои места поселения; с одной стороны он находится на небольшом расстоянии от Пелопонеса, с другой —от Азии...⁹.

Европейская эпоха великих географических открытий яви­лась новым этапом развития идей географического детерминиз­ма. Французский ученый Жан Воден (1530—1596) в работе «Шесть книг о государстве» (1577 г.) вновь поднял интерес к проблеме географического детерминизма. Различия и изменения ,в государственном устройстве он объяснял тремя причинами: Божественной Волей, человеческим произволом и влиянием природы. На первое место по силе влияния природы он ставил географические причины, а наибольшее значение среди всех географических факторов придавал климату. Земной шар Ж. Воден делил на три части: жаркую — экваториальную, хо­лодную — полярную и среднюю — умеренную. Вслед за греческим мыслителем Полибием он утверждая, что характер народов в первую очередь зависит от климатических условий их места развития. На севере живут более сильные физически и воинст­венные люди, на юге — более одаренные. При правильном взгляде на историю, полагал Ж. Боден, видно, что «величайшие полководцы приходят с севера, а искусство, философия и мате­матика рождаются на юге».

Идеи географического детерминизма нашли широкое рас­пространение в XVIII—XIX вв. Особенно популярны они были во Франций. В работе «О духе законов» (1748г.) французский просветитель, философ Шарль Монтескье(1689—1755) главную причину в законодательном устройстве государств вслед за Боденом видел в особенностях климата. В холодном климате, по­лагал Монтескье, люди более нравственны. В умеренном люди нравственно неустойчивы, потому что недостаточно определен­ные свойства этого климата не в состоянии дать им устойчи­вость. А жаркий климат ослабляет характер людей, что, по мыс­ли Монтескье, привело к развитию рабства¹⁰.

В Англии эти идеи тоже находили своих сторонников, на­пример, историк Генри Бокль(1821 — 1862), но наибольшее рас­пространение они получили в Германии: философ Иоган Готфрид Гердер(1744—1803), географ и естествоиспытатель Алек­сандр фон Гумбольдт(1769—1859) полагали, что наибольшее влияние на развитие цивилизации оказывают география, даю­щая целостную картину мира и, в частности, климат, почва, географическое положение. Немецкий географ Карл Риттер(1779—1859) утверждал, что «существование человека целиком связано с землей — тысячами цепких корней, которые невоз­можно вырвать»¹¹.

Наиболее глубоко, обстоятельно эти факторы наравне с другими были развиты немецким ученым Фридрихом Ратцелем и шведом Рудольфом Челленом.