Отношению к окружающему природному миру.

Запад – познание и покорение природы, преобразование Природы, подчинение и исправление природы в соответствии со своими потребностями. Запад – это противопоставление человека Природе.

В Древней Греции родился рациональный[14] тип мышления, для которого окружающий мир становится умопостигаемым, логико-теоретически упорядоченным и математически доказательным. Позднее, в эпоху Нового времени, познавательное отношение к природе привело к противопоставлению Природы и человека (человек – это действенное существо, которое противостоит Природе). В это время возник образ «природы-механизма» - образ природы как часового механизма, который сменился на образ паровой машины, затем позднее - кибернетической, но все равно машины. Заметим, что модель механизма - это наиболее традиционное видение природы с семнадцатого века по двадцатый. Характерные черты культуры Запада – развитие науки, и с помощью её быстрое изменение техники и технологий, благодаря систематическому применению в производстве научных знаний. Быстро изменяется та искусственно созданная человеком предметная среда, где непосредственно протекает его жизнедеятельность. Интенсивное научно-техническое развитие Запада сопровождается возрастающей проблемной сохранения дикой Природы, так как на территории Европы, пожалуй, не осталось уголка, не преобразованного человеком.

Европейская традиция отношения к природе – это традиция вторжения, исследования и переделывания, это оппозиция, противопоставление, борьба, изменения, переделка. Воля человека непременно сделает этот мир краше, разумнее, гармоничнее. Человек не только венец Природы, он её преобразователь. Исправить, улучшить – вот цель. Поэтому европейский сад – это природа, преобразованная человеком, олицетворение его разума, воли и торжества над неорганизованным хаотичным миром. Это всегда декоративно улучшенная природа. Классический европейский сад – это царство уравновешенности форм, геометрически правильных очертаний, ровных линий и углов, и это воплощение порядка, тишины, уюта, источник спокойствия и простоты. В дизайне европейского сада главной отличительной чертой является симметрия в расположении всех элементов: круглые или прямоугольные клумбы, прямоугольные газоны, ровные линии кустарников. Очень часто флористический состав классического сада подбирается так, чтобы среди всех видов растений господствовал какой–то один, например, доминирующими могут быть кустарники, травы или цветы, и что будет доминировать, определял человек.

Восточной культуре свойственны поведенческие стереотипы, характеризующиеся устремлённостью к гармонии, направленной не на преобразование окружающего мира, а на «вписывание» в естественный, изначально заданный порядок вещей и ход событий (принцип «увей» - принцип минимального действия, основанного на чувстве резонанса с ритмами природного мира). Этот принцип лаконично и наиболее ёмко можно выразить формулой: «гармония с Природой через «погружение в неё и растворение в ней».Например,«когда чувства созвучны природе, гуляешь босиком по душистой траве, и дикие птицы в твоём присутствии забывают об осторожности. Когда сердце откликается пейзажу, сидишь в распахнутом халате среди опадающих цветов, и белые облака ведут с тобой безмолвный разговор»[15]. В буддизме и индуизме нет противопоставления Природы и человека. Что такое животные или растения в этих религиях? – Это в прошлом люди, и в будущем могут стать людьми[16]. Пусть Природа остаётся сама собой, какова она есть.

Так, например, в китайской культуре сложилось представление о целостности и гармоничности мира (так называемый «холизм»[17]), складывающейся из составляющих это мир частей. Мир абсолютного тождества противоположностей, где многое и единое не отрицают друг друга, все различия относительны. В каждом явлении природы, будь то цветок, животное или водопад, просвечивает богатство мира. В китайской «Книге перемен» эта дуалистическая[18] картина мира зафиксирована в завершённой форме - мир имеет два начала: ЯН – светлые, лёгкие частицы первоначального хаоса, из них образовалось небо; ИНЬ – тяжёлые, тёмные частицы, из них образовалась земля. Эта взаимосвязь порождает в природе и в жизни движение и покой, тепло и холод, свет и тьму, добро и зло. Одно не мыслимо без другого, поэтому не следует рассуждать, что лучше или хуже. Одно переходит в другое, поэтому может быть и тем и другим – в зависимости от времени и ситуации.

Японские «ландшафтные» сады по своему смыслу отличаются от садов европейских. Японские сады, безусловно, «сделанные», замшелые статуи каменных будд[19] вдруг обнаруживаются на лесных тропинках. Но это воспринимается не как нечто инородное, привнесённое извне, не как вмешательство посторонней силы, нарушающей гармонию окружающей природы, а, наоборот, как элемент естественный, созидающий гармонию. Для европейца природа – антитеза[20], от которой он защищается. Японец же приспосабливается к природе, вписываясь в неё. Он стремится не перестроить мир, а сам «встроиться» в него, найти или выработать в себе точки согласования. Стремиться к гармонизации, а не к покорению. В результате - присутствие человеческого элемента придаёт особую теплоту японской природе.Японский сад – это Вселенная, сжатая до размеров в несколько десятков метров.