Философия Просвещения.

XVIII век в истории мысли не случайно называют эпохой Просвещения: научное знание, ранее бывшее достоянием узко­го круга ученых, теперь распространяется вширь, выходя за пределы университетов и лабораторий, в светские салоны Па­рижа и Лондона, становясь предметом обсуждения среди лите­раторов, популярно излагающих последние достижения науки и философии. Уверенность в мощи человеческого разума, в его безграничных возможностях, в прогрессе наук, создающем ус­ловия для экономического и социального благоденствия, - вот пафос эпохи Просвещения.

Эти умонастроения формировались еще в XVIII в.: Ф. Бэкон, Р. Декарт, Т. Гоббс были предтечами Просвещения. Критика средневековой схоластики, апелляция к разуму вместо автори­тета и традиции, начатые ими, были продолжены и углублены в XVIII столетии, которое осознавало себя как эпоху разума и света, возрождения свободы, расцвета наук и искусств, насту­пившую после более чем тысячелетней «ночи Средневековья». Однако есть здесь и новые акценты. Во-первых, в XVIII в. зна­чительно сильнее подчеркивается связь науки с практикой, ее общественная полезность. Во-вторых, критика, которую в эпо­ху Возрождения и в XVII в. философы и ученые направляли главным образом против схоластики, теперь обращена против метафизики. Согласно убеждению просветителей, нужно унич­тожить метафизику, пришедшую в XVI-XVII вв. на смену средневековой схоластике. Вслед за Ньютоном в науке, а за Локком - в философии началась резкая критика картезианст­ва как метафизической системы, которую просветители обвиня­ли в приверженности умозрительным конструкциям, в недоста­точном внимании к опыту и эксперименту.

На знамени просветителей написаны два главных лозунга ­наука и прогресс. При этом просветители апеллируют не про­сто к разуму - ведь к разуму обращалась и метафизика XVII в., - а к разуму научному, который опирается на опыт и свободен не только от религиозных предрассудков, но и от ме­тафизических сверхопытных «гипотез».

Оптимизм Просвещения был исторически обусловлен тем, что оно выражало умонастроение поднимающейся и крепну­щей буржуазии. Не случайно родиной Просвещения стала Анг­лия, раньше других вставшая на путь капиталистического раз­вития. Именно появление на исторической сцене буржуазии с ее мирскими, практическими интересами объясняет тот пафос, с каким просветители воевали против метафизики.

В Англии философия Просвещения нашла свое выражение в творчестве Дж. Локка, Дж. Толанда, А. Коллинза, А. Э. Шеф­тсбери; завершают английское Просвещение философы шот­ландской школы, возглавляемой Т. Ридом, затем А. Смит и Д. ЮМ. Во Франции плеяда просветителей была представлена Вольтером, Ж. Ж. Руссо, Д. Дидро, Ж. Л. Д'Аламбером, Э. Кон­дильяком, П. Гольбахом, Ж. О. Ламетри. В Германии носителя­ми идей Просвещения стали Г. Э. Лессинг, И. Г. Гердер, моло­дой И. Кант. Первой философской величиной среди плеяды английских просветителей был Джон Локк (1632-1704), друг И. Ньютона, чья философия, по убеждению современников, стояла на тех же принципах, что и научная программа великого физика. Основное сочинение Локка «Опыт о человеческом ра­зуме» содержало позитивную программу, воспринятую не толь­ко английскими, но и французскими просветителями.

2. Общественно-правовой идеал Просвещения. Коллизия «частного интереса» и «общей справедливости».

В работах Локка содержалась не только критика метафизики с точки зрения сенсуализма (от ла­тинского sensus - чувство, ощу­щение), подчеркивавшего важ­нейшую роль чувственных восприятий в познании, не только эмпирическая теория познания: он разработал также принципы естественного права, предложил тот естественно-правовой иде­ал, в котором выразились потребности набирающего силу бур­жуазного класса.

К неотчуждаемым правам человека, согласно Локку, при­надлежат три основных права: на жизнь, свободу и собствен­ность. Право на собственность у Локка, в сущности, тесно свя­зано с высокой оценкой человеческого труда. Воззрения Локка близки к трудовой теории стоимости А. Смита. Локк, как и представители классической буржуазной политэкономии, убеж­ден в том, что собственность каждого человека есть результат его труда. Правовое равенство индивидов является необходи­мым следствием принятия трех неотчуждаемых прав. Как и большинство просветителей, Локк исходит из изолированных индивидов и их частных интересов; правопорядок должен обес­печить возможность получения выгоды каждым, с тем чтобы при этом соблюдались также свобода и частный интерес всех остальных.

Из Англии идеи Ньютона и Локка были перенесены во Францию, где встретили восторженный прием. Благодаря пре­жде всего Вольтеру, а затем и другим французским просветите­лям философия Локка и механика Ньютона получают широкое распространение на континенте.

Человек в философии XVIII в. предстает, с одной стороны, как отдельный, изолированный индивид, действующий в соот­ветствии со своими частными интересами. С другой стороны, отменяя прежние, добуржуазные формы общности, философы XVIII в. предлагают вместо них новую - юридическую всеобщ­ность, перед лицом которой все индивиды равны. Во имя этой новой всеобщности просветители требуют освобождения от конфессиональных, национальных и сословных границ. В этом отношении характерно творчество немецких просветителей, в частности Лессинга.

Любая из религий - будь то христианство, мусульманство или иудаизм, не высветленная разумом и не прошедшая его критики, есть, согласно Лессингу, не более чем суеверие. И в то же время в каждой из религий заключена истина в меру то­го, как их содержание проникнуто духом нравственности, разу­ма и любви к ближнему.

В творчестве Лессинга явственно слышатся протестантские мотивы: деятельность ремесленника, промышленника, купца, вообще всякий труд, приносящий доход трудящемуся и пользу его согражданам, - занятие почтенное. Рассудительность, чест­ность, трудолюбие и великодушие - вот основные достоинства положительного героя просветительской драмы и романа.

Этот новый герой - «гражданин мира»; ему чужда привер­женность своему узкому миру, какого бы рода ни был этот по­следний; он находит «хороших людей» в любом народе, в лю­бом сословии и вероисповедании. И не случайно «гражданин мира», этот носитель «чистого разума», стал излюбленным пер­сонажем немецкого Просвещения. Однако отвержение тради­ций и традиционно сложившихся общностей приводило к сложным нравственно-этическим проблемам. Главная колли­зия, которую пытается разрешить философия XVIII в., состоит в несовместимости «частного человека», т. е. индивида, кото­рый руководствуется только собственными интересами, себя­любием и своекорыстием, и «человека вообще» - носителя ра­зума и справедливости. Начиная с Гоббса и кончая Кантом, философы нелицеприятно заявляют, что собранные вместе, ча­стные, эгоистические индивиды могут только вести между со­бой «войну всех против всех». Литература эпохи Просвещения не жалеет красок для изображения такого законченного эгои­ста.

Что же касается разумного и правового начала, то его носи­телем является не эмпирический индивид, жертва и орудие собственных эгоистических склонностей и инстинктов, а имен­но «человек вообще», идеальный представитель рода, впоследст­вии получивший у Канта имя трансцендентального субъекта.