Сто вопросов

Сначала их было десять. Немецкий ученый Цанг сумел с десяти различных точек зрения определить аллергию. Десять граней обнаружил он в этом странном явлении, но не смог выбрать ни одной, которая была бы достаточно исчерпывающей, чтобы можно отбросить остальные девять.

Представьте большую аудиторию. Идет съезд советских врачей. Они собрались со всех концов страны и хотят услышать все об аллергии. Председательствует на съезде высокий седой человек. Это академик Богомолец. Быстро бегают карандаши и ручки, все записывают вопросы академика. Вот уже сорок восьмой, сорок девятый вопрос… Академик сам спрашивает и сам же отвечает. Вопрос, ответ, и прибавляется что-то новое к учению об аллергии. Снова вопрос и снова ответ. Врачи склонили головы, пишут. Семьдесят второй вопрос и семьдесят второй ответ… Где-то в самом начале доклада прозвучала первая фраза об аллергии, загадочной болезни.

Снова вопрос и снова ответ.

Академик Богомолец назвал сто признаков аллергии. Каждый из них принадлежит только ей и никакой другой болезни, но ведь всех-то их сто!

С тех пор прошло три десятилетия. Вероятно, если провести подобный подсчет, аллергия теперь будет обладательницей трехсот или пятисот признаков, а может, и того больше. Учение об аллергии – это строящееся здание с окнами, лестницами и подъездами, но никто не знает, когда же, наконец, возведут крышу. А работать надо! Пока что идет усиленное накопление знаний об аллергии, но происходит это скорее вширь, чем в глубину. Проанализировать собранное по крупицам богатство, создать на его основе стройную теорию, расшифровать непонятные аллергические ребусы пока не по плечу ни одному исследователю.

Все книги, написанные со времен Гиппократа об аллергии, можно разделить на две части. Пожалуй, половина ученых, изучавших аллергию, считает, что она полезна для организма. Не удивляйтесь! Этот парадокс специально припасен на конец нашего рассказа. Многие врачи с мировым именем думают, что повышенная реактивность всякого живого организма – один из способов его защиты от вредных воздействий окружающего мира. В самом деле, говорят эти исследователи, ведь аллергены активируют кровь, нервы, клетки, соки, мобилизуют все его защитные силы. Сам факт «аллергического пожара» оценивается как в высшей степени важный сторожевой сигнал. Ведь если бы аллергик не отекал каждый раз после того, как съест яйца или рыбу, то как же можно было бы узнать, что эти продукты определенно вредны для него?

Если бы не бурные реакции наших тканей при встрече с аллергенами, то, по-видимому, пагубная власть последних была бы поистине беспредельна. Взять хотя бы аллергию к пенициллину и другим антибиотикам. Что было бы, если их аллергены беспрепятственно отравляли человека, ничем не обнаруживая своего проникновения в кровь и органы? Но каждая новая доза вызывает сыпь на коже, приступы удушья, боли в костях и другую аллергическую реакцию на антибиотики. А это позволяет людям своевременно принимать меры, чтобы не случилось непоправимого.

Как же может быть полезной аллергия, возражают сторонники теории о ее несомненном вреде, если она разрушает организм? Иногда и убивает его. На это их противники отвечают: «На войне как на войне». Иными словами, потери и жертвы неизбежны. Ведь аллергены нападают, а клетки организма защищаются. Конечно, эти схватки наносят немалый ущерб и самому организму, но уж от этого никуда не уйдешь. Тем не менее аллергия полезна, так как позволяет своевременно узнать об истинных масштабах опасности.

Кто прав и кто не прав, сейчас еще рано решать. Поэтому многие ученые не поддерживают тех, кто считает аллергию вредной, и тех, кто признает ее полезной. Они говорят просто: «Мы не знаем».

Читатели, наверное, уже почувствовали, что наш рассказ об аллергии прозвучал с заметным акцентом: чтобы произвести более сильное впечатление и подчеркнуть важность этой малоизвестной неспециалистам проблемы, краски были несколько сгущены. К счастью, лишь немногие люди страдают аллергией тяжело и мучительно.

Способность к аллергии – привилегия (или проклятие!) немногих. В животном царстве ею наделены человек и вся обширная семья млекопитающих. Животные, стоящие на более низкой ступени эволюции, у которых понижен обмен веществ и нет совершенной нервной регуляции, остаются безучастными к воздействию аллергенов. «Немая» рыба с ее холодной кровью не испытывает неприятностей при встрече с ними. Змее тоже «все равно» сколько их вокруг, она не способна ни к аллергическому отеку, ни к повышению температуры. Но представьте, громадная ящерица варан неожиданно выделяется среди собратьев-пресмыкающихся редким свойством испытывать аллергию! Почему?

У варана сильные костистые лапы и мощные челюсти. Он очень драчлив и отважен. Жизненной энергии, по-видимому, у варана хоть отбавляй. Словом, он достаточно «темпераментен», и, может быть, поэтому аллергия сделала его своим избранником?

И это тоже (которая по счету?) одна из причуд и загадок аллергии.

Глава XI
Вечная слава воде!