Электронная библиотека научной литературы по гуманитарным 19 страница
2. Законодательство римлян и прочих народов, установившее, что бракосочетание незаконно вследствие отсутствия согласия отца, вытекает не из природы, но из воли законодателя. Ибо в силу того же закона ни мать, по отношению к которой дети несут естественный долг уважения, своим несогласием на брак не делает его недействительным18; ни даже отец несогласием на брак совершеннолетнего сына, вышедшего из под родительской власти, не делает его недействительным (L. Filius emancipatus. D. de ritu nupt), А если сам отец находится под властью родительской, то на женитьбу сына должны дать согласие и дед, и отец; на брак же дочери достаточно согласия деда (L. Oratlone . nepote, D. eo. tit.). Что эти подробности не известны естественному праву и вытекают из внутригосударственного права, в достаточной мере доказывается всем изложенным.
3. А из священного писания мы узнаем, что благочестивые мужи и в еще большей мере женщины, - скромности которых особенно приличествует в этом деле подчиняться чужой воле19 (L. in conjunctione. С. de nuptiis), с чем согласуется то что мы читаем в послании первом апостола Павла к коринфянам (VII, 36) о выдаваемой замуж девице, - полагали, что при вступлении в брак следовало подчиняться авторитету родителей; но тем не менее не объявляется недействительным супружество Исава и не признаются незаконными его дети от брака, заключенного без согласия родителей (кн. Бытия, XXXVI). Квинтилиан ("Речи", CCLVII) имея в виду право естественное в строгом смысле, говорит так: "А если когда-либо сыну разрешается делать против воли отца что-нибудь, что в иное время не заслуживает порицания, то ни в чем свобода не- является столь необходимой, как при вступлении в брак"20.
По закону евангельскому браки недействительны с чужим мужем или с чужой женой
XI. Брак с замужней женщиной, обвенчанной с другим, без сомнения, незаконен по естественному праву, ибо ведь пока первый муж с ней не развелся, до тех пор длится его власть над ней; по закону же Христа власть мужа длится, пока смерть не расторгнет брачные узы. Брак же незаконен оттого, что при наличии первого брака отсутствует и нравственная способность и всякое дальнейшее следствие такого незаконного брака порочно. Ибо отдельные акты касаются чужой вещи. С другой стороны, по закону Христа, незаконен брачный союз с мужем другой женщины в силу того права над мужем, которое Христос дал женщине, сохранившей супружескую верность.
Недопустимы и незаконны по естественному праву сожительства родителей с детьми
XII. 1. Вопрос о брачных союзах тех, кто связан кровным родством или свойством, довольно серьезен и нередко вызывает большие споры. Ибо если кто попытается привести бесспорные и естественные основания того, почему такие союзы незаконны - будучи воспрещены законами или обычаями, - тот убедится в трудности этого на опыте, так как не сможет представить таких оснований. Ибо то, что приводят Плутарх в "Римских вопросах" (вопр. 107)21 и Августин в трактате о "Граде божием" (кн. XV, гл. 16) о распространении дружеских отношений путем заключения брачных союзов, не настолько веско, чтобы признать незаконным и недозволенным противное. Ведь то, что менее полезно, оттого еще не становится недозволенным. К тому же может случиться, что какой-либо данной пользе противна иная, большая польза; не только в том случае, для которого сделал изъятие бог в законе, данном евреям, - случае, когда муж скончался, не оставив потомства, с чем сходны постановления еврейского и аттического права22 о девицах-наследницах, когда преследуется цель сохранения родовых имуществ в семействе, но также во многих других случаях, которые можно привести или измыслить.
2. Из этого общего правила я исключаю брачные союзы восходящих родственников любых степеней с нисходящими, основание недозволенности таких союзов, если не ошибаюсь, достаточно очевидно. В подобных случаях ни муж, который господствует по закону брачному, не может оказывать матери того почтения, которого требует природа; ни дочь не может оказывать должного почтения отцу, так как хотя она и подчинена в браке, тем не менее самый брачный союз создает такого рода общение, которое исключает почтение, внушенное предшествующим родством. Юрист Павел говорил о том, что при вступлении в брак следует соблюдать правила естественного права и целомудрия23, правильно добавляя, что противно целомудрию брать в жены свою дочь (L. Adoptivus. . Serviles. D. de ritu nilpt.). Итак, подобные союзы, без сомнения, и недозволены и, кроме того, незаконны, потому что порок постоянно налицо [vitium perpetuo affectui adhaeret].
3. Нас не должен убеждать довод Диогена и Хризиппа, основанный на наблюдении нравов петухов и кур и других бессловесных животных, с помощью которого они хотели доказать, что такие смешения не противны естественному праву. Ибо, как мы сказали в начале книги, достаточно чему-нибудь находиться в противоречии с человеческой природой, чтобы быть недозволенным; и сюда, как говорит юрист Павел, включается По праву народов кровосмешение, совершаемое между восходящими и нисходящими родственниками различных степеней (L. ult. de ritur.nupt.)24. Таково же предписание того права, которое, по словам Ксенофонта ("Воспоминания о Сократе", кн. IV), не утрачивает своей силы оттого, что нарушается персами25. Правильно говорится в соответствии с толкованием Михаила Эфесского на "Этику Никомаха", что согласуется с природой "то, что соблюдается большинством не испорченных и живущих согласно природе". Гипподам Пифагореец говорит о "неумеренных, безудержных и противных природе вожделениях, необузданных порывах, гнусных страстях".
О парфянах так сказано у Лукана:
От пиров и вина обезумев.
Царственный род отнюдь не страшится уз беззаконных.
И далее:
Если кому не грех наполнять родную утробу, -
Что же греховно тому?
Причину такого обычая у персов Дион Прусийский в речи двадцатой мудро приписывает распущенному воспитанию.
4. Приходится удивляться выдумке Сократа, который, согласно Ксенофонту, в такого рода союзах не находит ничего предосудительного, кроме разницы в возрасте, откуда, по его словам, проистекает или бесплодие или уродливое потомство. Если бы одно только подобного рода соображение препятствовало такому союзу, он, конечно, был бы незаконным и недозволенным не более, чем союз между другими лицами, при той же разнице в возрасте, какая обычно отделяет родителей от их детей.
5. Скорее надлежит исследовать вопрос, не свойственно ли в добавление к тому, о чем нами уже было сказано, людям не испорченным распущенным воспитанием, известного рода отвращение к кровосмешению между родителями и детьми, особенно в связи с тем, что даже некоторые бессловесные животные естественным образом этого избегают. Так ведь полагают и другие, и Арнобий в пятой книге "Против язычников" пишет: "Разве даже Юпитер не питал неслыханной страсти к матери и разве же не смог отвратить его ужас перед силой этого влечения, который не только людям, но и некоторым животным внушила сама природа и прирожденное всем чувство?". Сохранился прекрасный рассказ на эту тему о верблюде и о скифской лошади26 у Аристотеля в книге девятой "О происхождении животных" (гл. XLVI) сходный рассказ имеется у Оппиана в книге первой "Об охоте". Сенека в своем "Ипполите" пишет:
Ненарушим устав Венеры у зверей.
Блюдет законы рода прирожденный стыд
Сожительства братьев с сестрами, равно как мачехи с пасынком и. свекра со снохой и тому подобные, предосудительны и незаконны по праву, установленному божественной волей
XIII. 1. Далее следует вопрос обо всех степенях свойства и о степенях кровного родства по боковой линии, в особенности же о тех, о которых можно прочесть в главе восемнадцатой книги Левит. Ибо даже если допустить, что такого рода запреты не исходят от самого естественного права, тем не менее можно убедиться в том, что это стало запретным в силу заповедей божественной воли. Эта заповедь не такова, что связывает одних только евреев, но она связывает и всех людей, как это, по-видимому, вытекает из следующих слов бога к Моисею: "Не оскверняйте себя ничем этим, ибо всем этим осквернили себя народы, которых я прогоняю от вас". Далее идут слова: "Не делайте всех этих мерзостей, ни туземец, ни пришелец, живущий между вами. Ибо все эти мерзости делали люди сей земли, что были до вас, и осквернилась земля" (кн. Левит, XVIII, 24, 25, 27).
2. Но ведь если хананеяне и их соседи впадали в такие прегрешения, то, следовательно, этому предшествовал какой-то закон. А если только это не закон естественный, то остается предположить, что он был дан богом, в частности, хананеянам, что неправдоподобно и не достаточно явствует из самих слов, или же всему человеческому роду либо в первоначальном завете, либо при восстановлении после потопа. А такие законы, которые даны всему человеческому роду в целом, очевидно, неотменены Христом; но отменены именно те, которые отделяли иудеев от прочих народов как бы промежуточной преградой. К этому присоединяется еще то, что Павел столь строго порицает союз отчима с падчерицей, хотя по этому особливому предмету не имеется христовой заповеди и сам Павел пользуется не иным каким-либо доводом, но указанием на то, что такие смешения считаются нечестием даже у языческих народов27 (посл. к ефесеям, II, 14; поел. I к коринфянам, VII, 25). Истинность этого подтверждается, между прочим, законом Харонда, клеймящим позором такой брачный союз, а также следующим местом в речи Лисия: "Гнуснейший из людей, он был супругом матери и дочери". Не отличается от этого и следующее место у Цицерона в речи "В защиту А. Клюенция" по поводу сходного случая, ибо, сообщая о сожительстве тещи с зятем, он восклицает: "О, невероятное преступление женщины, о котором не слышали в целом мире, кроме этого единственного случая!". Когда царь Селевк выдал свою жену Стратонику замуж за своего сына Антиоха, он опасался, по словам Плутарха28, как бы она не оскорбилась этим, как делом предосудительным".
У Виргилия есть стих:
Мачехи ложе своей осквернить он решился.
Если это всеобщее мнение имеет источником не веление природы, то с необходимостью следует, что оно исходит от древнего предания, проистекающего из некоей божественной заповеди.
3. Древние евреи, не заслуживающие пренебрежения в качестве толкователей права божественного, в том числе Моисей Маймонид, который собрал все их писания и разобрал с величайшей силой логики, утверждают, что законы о брачных союзах, изложенные в главе восемнадцатой книги Левит, имеют два основания: во-первых, некое естественное целомудрие, которое не дозволяет смешиваться родителям со своим потомством непосредственно или через лиц, близко связанных кровным родством или свойством29; во-вторых, то, что сожительство определенных лиц, повседневное и ничем не пресекаемое, может дать повод к блуду и прелюбодеянию, если такого рода любовные связи могли бы скрепляться брачными узами. Если мы пожелали бы рассудительно приурочить эти два основания к упомянутым мной божественным законам в книге Левит, то легко обнаружилось бы, что в отношениях свойства по прямой линии (ничего не говоря уже о родителях и детях, потому что, как я полагаю, даже, помимо явно выраженного закона, естественный разум служит достаточным препятствием для подобного союза), равно как и в отношениях кровного родства первой степени по боковой линии30, которое вследствие происхождения от общего родоначальника обычно называется родством второй степени, преобладает первое основание в силу живого воспроизведения образа родителей в детях; уклонение от браков здесь проистекает из того, что если природа и не предписывает чего-либо, то внушает как нечто более достойное. Многие отношения такого рода составляют предмет божеских и человеческих законов.
4. И оттого-то евреи хотят отнести к прямой линии не предусмотренные в законе степени родства учитывая заведомую одинаковость оснований. Вот названия у них этих степеней: мать матери, мать отца матери, мать отца, мать отца отца, жена отца отца, жена отца матери, невестка сына, невестка сына сына, невестка дочери, дочь дочери сына, дочь сына сына. дочь дочери дочери, дочь сына дочери, дочь дочери сына жены. дочь дочери дочери жены, мать матери отца жены. мать отца матери жены, то есть. употребляя римскую терминологию, все бабушки, прабабушки, прамачехи, правнучки, прападчерицы жены внуков, бабушки жен, потому что, конечно, и под именем родства по мужской линии подразумевается также сходное кровное родство, под первой степенью - также вторая, под второй - третья: о дальнейших степенях едва ли может возникнуть спор с кем-нибудь, если же мог бы возникнуть, то продолжался бы до бесконечности.
5. Сами евреи полагают, что законы, воспрещающие братьям смешиваться с сестрами, были даны Адаму одновременно с законами о почитании бога, о правосудии, о воздержании от кровопролития, о воспрещении поклоняться ложным богам и похищать чужое имущество, но при этом было выдвинуто условие, чтобы законы о брачных союзах вступили в действие только после достаточного размножения человеческого рода, что в самом начале не могло произойти иначе, как путем брачных союзов между братьями и сестрами.
Евреи не придают значения тому факту, что об этом в своем месте не сообщено Моисеем31, потому что это подразумевается молчаливо в законе, так как Моисей осуждает за соответствующие поступки другие народы. Ибо в законе ведь много такого, что объясняется не условиями времени, но случайными обстоятельствами, оттого-то у евреев существует известная поговорка, что в законе нет ни предшествующего, ни последующего, то есть что многое там выражено в обратной последовательности.
6. О сожительстве братьев и сестер имеются следующие замечания у Михаила Эфесекого в толковании на пятую книгу "Этики Никомаха": "Первоначально сожительство брата с сестрой было делом обычным, после же издания закона против подобных сожительств большую роль играет то, соблюдается или же нет такой закон" (см. также Каэтан "На евангелие от Матфея", XIX). Диодор Сицилийский (кн. I) называет воспрещение союзов между братьями и сестрами "общечеловеческим обычаем", из которого он исключает лишь египтян. Дион Прусийский делает исключение для варваров. Сенека писал: "Мы сочетаемся браком и даже - нечестиво, то есть союзом братьев и сестер". Платон в книге восьмой диалога "Законы" называет такие союзы "нечестивыми, ненавистными богам".
7. Все это подтверждает древнее предание о законе божием относительно подобного рода союзов, откуда, по-видимому, произошло самое слово "греховный", принятое в применении к указанным союзам. Охватывая всех братьев и сестер, самый закон подразумевает32 столь же агнатов [родственников по мужской линии], сколь и когнатов [родственников кровных] одной и той же степени, рожденных как вне дома, так и в доме.
Иначе решается вопрос о браках с родственниками более отдаленных степеней
XIV. 1. Это понятное положение, по-видимому, выражает разницу, существующую между указанными и иными, более отдаленными степенями родства. Ибо воспрещено жениться на тетке по отцу, а жениться на дочери брата33, которая состоит в равной степени родства, не воспрещено. У евреев имеются примеры таких браков. "Для нас представляют новость союзы с дочерьми брата; у других же народов они справляются торжественно и не воспрещены никакими законами", - сказано у Тацита ("Летопись", кн. XII). О том, что это было дозволено в Афинах, свидетельствует Исей, а также Плутарх в жизнеописании Лисия. Евреи приводят то основание, что молодые мужчины усердно посещают дома дедов и бабок или даже живут в них вместе с тетками по отцу; в дома же братьев они реже вхожи и там не пользуются такими правами.
Если мы примем это как нечто несомненно согласное с разумом, мы будем вынуждены признать, что закон, не дозволяющий браки с родственниками по прямой линии и с сестрами, со времени размножения человеческого рода имеет постоянное действие и общ всему человеческому роду, так как он опирается на естественное достоинство, равно как незаконен всякий поступок, противный этому закону, вследствие постоянства порока. Подобное правило не распространяется на прочие законы, которые преимущественно содержат санкцию, каковая может осуществляться разными способами.
2. Несомненно, что древнейшими правилами, называемыми апостольскими (XIX), те, кто женился на двух сестрах - на одной вслед за другой - или на племяннице, то есть на дочери брата или сестры, исключались из среды духовенства.
Нетрудно ответить, далее, на то, что мы сказали о прегрешении, вменяемом хананеянам и соседним народам. Всеобщее правило можно ограничить основными пунктами, как-то: сожительством между мужчинами, с животными, с родителями, с сестрами, с чужими женами. Другие законы были добавлены в качестве "сторожевого охранения", как говорят греки, или в качестве передовой линии укрепления, как говорят евреи, для защиты главных позиций. Ибо примером того, что отдельные случаи всеобщим правилом не предусматриваются, может служить воспрещение вступать единовременно в брак с двумя сестрами. Допустить же, что такая заповедь была некогда преподана вообще всему человеческому роду без исключений, не позволяет благочестие Иакова, который поступил наоборот. Можно добавить еще поступок Амрама, отца Моисея, так как и он до времени издания закона взял в жены тетку по отцу, подобно тому как взяли в жены теток с материнской стороны у греков34 Диомед и Ифидам (Евстафий, "На "Илиаду", XII). Арету, дочь брата, взял Алкиной (Евстафий, "На "Одиссею", VII).
3. Правильно, однако же, поступали древние христиане, которые соблюдали добровольно не только законы, данные всем людям в целом, но и другие, предписанные собственно еврейскому народу. Они даже простерли пределы своего целомудрия до некоторых дальнейших степеней, превзойдя евреев также в этой добродетели не менее, чем в прочих. И что это сначала было принято по великому согласию, следует из канонических правил. Августин, говоря о браках двоюродных братьев и сестер35 среди христиан, утверждает: "Редко бывало принято обычаями то, что разрешалось законами; тогда как не было на то ни божеского запрета, ни запрета человеческого закона, тем не менее даже дозволенный поступок вызывал ужас вследствие близости к недозволенному" ("О граде божием", кн. XV, гл. 16). Такое целомудрие впоследствии санкционировали законы государей и народов, например, постановление императора Феодосия36 воспретило брачные союзы между двоюродными братьями и сестрами, эту меру восхваляет Амвросий (посл. LXVI) как деяние, исполненное благочестия.
4. Но вместе с тем следует иметь в виду, что если что-нибудь, будучи воспрещено законом человеческим, все же совершено, оно еще не лишено силы, если недействительность этого закон прямо не оговорит и не обозначит37. Шестидесятое правило Элиберийского собора гласит: "Если кто после кончины жены своей возьмет себе в жены сестру ее38 и та будет христианкой, то пусть он воздержится от причастия в течение пяти лет". Здесь, стало быть, указывается на сохранение брачных уз. И, как мы уже сказали, в правилах, называемых апостольскими, предусмотрено, что если кто возьмет в жены двух сестер или дочь брата, то ему только воспрещается быть духовным лицом.
Некоторого рода браки, называемые в законе сожительством (конкубинатом), возможны и дозволены
XV. 1. Для перехода к дальнейшему необходимо пояснить, что конкубинат есть некий реальный и действительный брачный союз, хотя он и лишен некоторых последствий, свойственных собственно браку по внутригосударственному праву, или хотя даже он не влечет некоторых естественных последствий в силу противодействия внутригосударственного закона. Например, между рабом и служанкой по римскому праву возможно, так сказать, сожительство [contubemium], но не брак. Тем не менее в таком общении ничего не отсутствует, что относится к природе брака, и потому оно в древних правилах носит название брака. Сходным образом сожительство между человеком свободным и служанкой называется конкубинатом, но не браком39, что и распространяется затем как бы путем некоего подражания на сожительство других лиц неравного состояния, как в Афинах на сожительство между гражданами и перегринками (чужестранками]. В связи с этим Сервий в комментарии на следующий стих Виргилия:
Произвел незаконных детей от матери тайной,
говорит о незаконных детях как о неблагородных и низкого происхождения по роду матери. У Аристофана в "Птицах" слова: "ты, конечно, внебрачный, если не полнородный", имеют добавление "так как рожден чужестранкой". А у Элиана "полнородный" называется "рожденным от обоих родителей граждан"
2. В естественном состоянии между теми, о ком мы только что упомянули, мог быть истинный брачный союз, поскольку женщина находилась под опекой мужа и была верна ему. И по христианскому закону40 между рабом и служанкой или между свободным и рабыней будет подлинный брак, тем более между гражданином и чужестранкой, между сенатором и вольноотпущенницей, если налицо условия, необходимые по божественному христианскому праву, то есть имеется нерасторжимый союз одного мужчины с одной женщиной, хотя бы при этом некоторые последствия по внутригосударственному праву и отсутствовали, а иные естественные последствия воспрещались законом. И здесь следует вникнуть в смысл слов первого Толедского собора: "Впрочем, тот, кто не имеет жены, но имеет вместо жены сожительницу, не должен отлучаться от причастия41, однако, да будет довольствоваться он союзом с одной женщиной, будь она женой или сожительницей - что его больше устраивает". К этому добавь место в постановлениях Климента (кн. VIII, гл. XXXII). Сюда же относится обозначение у Феодосия и Валентиниана некоего конкубината неравным браком, так как подобного союза, как говорят, достаточно для обвинения в прелюбодеянии (L. Sl quis naturalem. С. de naturalibus. L. Sl uxor. D. ad I. lullam de adulterlls).
Некоторые браки могут быть заключены незаконно и. тем не менее получить последующее узаконение
XVI. 1. С другой стороны, если человеческий закон воспрещает заключение браков между определенными лицами, то отсюда еще не вытекает недействительность брака, если он заключен на самом деле. Ибо ведь не одно и то же - что-либо воспрещать и объявлять ничтожным. Запрет может проявлять свою силу путем наказания, точно определенного или же назначаемого по усмотрению; и Ульпиан называет несовершенными законы, которые что-либо воспрещают, но не уничтожают, если деяние совершено42. Таков был закон Цинция, воспрещавший дарить свыше известной меры, но дара не уничтожавший (Instltut. tit. I.).
2. Известно, что у римлян после закона Феодосия было установлено, что если закон лишь воспрещает что-нибудь, но не объявляет недействительным совершенного вопреки ему, тем не менее такое деяние ничтожно, бесполезно и считается несовершенным, когда, конечно, дело доходит до суда (L. Non dubium. С. de legibus). Но такое последствие наступает не в силу одного только воспрещения, а в силу особого закона, которому другие народы не имеют необходимости следовать. Ведь часто преступность самого действия превосходит его последствия; и обратно, часто неудобства, следующие за признанием ничтожности действия, превосходят преступность или вред самого нарушения43.
Право большинства в любого рода обществах
XVII. Кроме этого, наиболее естественного общения людей, существуют еще и другие союзы как частного, так и публичного порядка. Последние составляются народом или несколькими народами. Однако же все союзы имеют то общее, что в делах, ради которых учреждается союз, целое общество и большая его часть именем целого обязывают отдельных лиц, входящих в то или иное гражданское общество (Витториа, "О гражданской власти", 14). Всегда ведь предполагается, что воля вступающих в общество такова, чтобы существовал какой-нибудь способ ведения дел; но явно же противоречит справедливости, чтобы большинство следовало меньшинству; поэтому естественно, оставив в стороне договоры44 и законы, определяющие порядок ведения дел, признать, что большинство имеет права целого. У Фукидида читаем (кн. V): "Преобладает то, что угодно большинству". У Аппиана сказано: "В народных собраниях, как и в судах, преобладает большинство". У Дионисия Галикарнасского говорится сходным образом: "Что угодно большинству, то и одерживает верх"45. У него же (кн. VII) утверждается: "Принятое большинством представляет собой решение целого". Аристотель заявляет ("Политика", IV, 8; VI, 2): "Имеет силу мнение большинства". Квинт Курций пишет (кн. X): "То, что постановит большинство, составляет решение". Согласно Пруденцию:
В немногих, состоящих в меньшинстве,
Не зиждется ни родина, ни же совет.
И затем:
Бессилен голос меньшинства,
Пускай уступит большинству и замолчит.
У Ксенофонта говорится следующее: "Все ведется согласно тому мнению которое преобладает".
При равенстве голосов чье мнение преобладает?
XVIII. Если же различные мнения имеют за собой равное число голосов, то ничего не предпринимается, ибо для изменения существующего состояния нет достаточного побуждения. По этой же причине, если за и против подано одинаковое количество голосов, то обвиняемый считается оправданным46. Это право оправдания греки в басне об Оресте называют подсчетом Минервы, соответствующий вопрос трактуется у Эсхила в трагедии "Фурии", у Еврипида в трагедиях "Орест" и "Электра"47. Согласно тому же правилу вещь сохраняется у владельца; этот способ разрешения споров неплохо рассмотрен автором "Проблем", приписываемых Аристотелю (разд. XXIX). В "Спорных вопросах" у Сенеки имеется следующее: "Один судья осуждает, другой оправдывает; между противоположными мнениями побеждает более умеренное"48. Также и в диалектических рассуждениях заключение следует той посылке, которая наименее обременительна.
О разделении и соединении голосов
XIX. Но тут обычно возникает вопрос об объединении и разделении мнений. На основании только естественного права, то есть если ни договор, ни закон не предписывают иного, в этом вопросе следует, как видно, различать между мнениями, которые различаются во всем, и теми, из которых одно мнение содержит часть другого, так что последние необходимо объединять в том, в чем они согласны, первые же не объединяются49, Так, если одни осуждают на двадцать другие - на десять лет, то они объединяются на десяти против оправдания. А если одни приговаривают обвиняемого к смерти, а другие - к изгнанию, то их мнения нельзя объединить, потому что они различны; изгнание не включается в осуждение на смерть. Но и оправдание не может быть объединено с осуждением к ссылке, ибо если даже согласятся на том, чтобы не предавать смерти, то это, тем не менее, не есть то самое, что гласит суждение, отсюда возможен один последовательный вывод: тот, кто осуждает, не оправдывает. Поэтому правильно полагает Плиний ("Письма к Аристону," VIII), что когда нечто подобное происходит в сенате, то это обозначает такое различие мнений, что они могут только расходиться; и имеет мало значения то обстоятельство, что сенаторы выступают против какого-либо предложения, вместе с тем не соглашаясь между собой на каком-нибудь другом предложении. Полибий50 сообщает о том, как претором Постумием был допущен обман при опросе мнений, когда он тех, кто требовал осудить пленных греков, и тех, кто предлагал лишь задержать их на время, объединил вместе против предлагавших освободить их ("Извлечения о посольствах").
В том же роде поставлен вопрос у Авла Геллия в книге-девятой и у Курия Фортунатиана в одном месте книги "О сравнении количеств", а также в "Спорных вопросах" у Квинтилиана-отца (CCCLXV), где встречаются такие слова: "В одном мнении ты явно различаешь многие. Это множество, которое вредит целому, ты уничтожишь разделением. Двое высказываются за изгнание и двое за бесчестие - угодно ли тебе, чтобы я объединил тех, кто сами по себе расходятся?".
Право отсутствующих идет на пользу правам присутствующих
XX. Следует добавить еще вот что: если кто-нибудь ввиду отсутствия или же иного препятствия не в состоянии воспользоваться своим правом, то их право дает преимущество присутствующим. Это Сенека исследует а "Спорных вопросах"51 (кн. III): "Вообрази себя общим рабом нескольких господ, то будешь служить тому господину, который налицо"52.
Сословие равных, включая королей
XXI. Естественный порядок53 рангов членов общества зависит от времени их вступления в общество. Так, между братьями соблюдается такой порядок, что первый по времени рождения главенствует над прочими и далее - один за Другим по очереди, причем откидываются все прочие качества. "Братья, - по словам Аристотеля, - равны, поскольку они не различаются возрастом". Феодосии и Валент в постановлении о порядке рангов, который должен соблюдаться между консулами, предписывают: "Кто же в одном и том же достоинстве должен быть первым, если не тот, кто первый заслужил это достоинство (D de Albo scrlbendo. L.I.C. de Cons. 1. XII)54. И тут древний обычай возобладал также в обществе царей и народов, так что те, которые первые исповедали христианство, имели преимущество перед прочими на соборах по делам христианства55.