АНГЛИЯ В ХI-ХV вв.
ТЕМА 5.
НОРМАНДСКОЕ ЗАВОЕВАНИЕ 1066 г. И ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ ВИЛЬГЕЛЬМА ЗАВОЕВАТЕЛЯ.В первой половине ХI в. Англия находилась под властью Канута Датского. При его преемниках власть датчан над Англией ослабла вследствие смут среди датской аристократии. Втянувшись в эту борьбу, англичане воспользовались ослаблением сюзерена, и возвели на свой престол местного, представителя англосаксонской знати - Эдуарда Исповедника(1042-1066), прозванного так за свою религиозность. Изгнанный при датчанах, до коронации Эдуард жил при дворе нормандских герцогов и вернулся на родину в окружении большой свиты нормандско-французской знати. Все его правление было заполнено борьбой старой англосаксонской аристократии с пришлыми дворянами.
После смерти Эдуарда англичане избрали на престол ставленников местных верхов - Гарольда. Но нормандский герцог Вильгельм, прозванный впоследствии Завоевателем, ссылаясь на якобы оставленное в Нормандии завещание Эдуарда Исповедника, объявил себя его законным наследником и высадился в Англии. В его войска, помимо нормандских и французских рыцарей, входили кельты, когда-то бежавшие от англосаксов в Нормандию и Бретань. Всего набралось до 30 тыс. воинов и 2 тыс. коней. В конце 1066 г. при Гастингсе произошло сражение, в котором рыцарям Вильгельма удалось выманить англосаксов из укрепленного лагеря и рассеять их. В бою пал и Гарольд. После этого Вильгельм подошел к Лондону, но не взял его приступом, а договорился с горожанами, ибо только такое овладение было достойным короля. То есть, своим признанием горожане как бы выбрали себе нового короля. Войдя в Лондон, Вильгельм официально короновался английской короной, построил себе резиденцию - Тауэр и стал собирать налоги[137].
Вильгельм Завоеватель был типичным представителем своего времени. Нормандец по происхождению (незаконнорожденный аристократ), он олицетворял суровость своего народа. Английский историк Грин писал: "Казалось, в его гигантской фигуре, в его огромной силе, диком выражении лица, в его отчаянной храбрости, в ярости его гнева, в беспощадности мщения воплотился дух его предков, морских разбойников". Никто не мог сравниться с ним в силе. Только он мог натянуть тетиву своего лука, а голос его в бою звучал как труба. Был он необщителен. Всегда мрачный, страшный в гневе, он предпочитал одиночество и окружавшие в его присутствии не смели прерывать молчание, а, тем более, противоречить ему. "Суровый человек был он, - писал хронист, - и большой страх имеют к нему люди".
Став королем, кроме славы воина, Вильгельм заслужил признания как способный, дальновидный государственный деятель. Он сумел наладить управление страной так, что мир процветал во всех ее уголках и "человек мог проехать все королевство с полным кошельком золота". Но добился этого Вильгельм не сразу. Начавшиеся после его воцарения восстания были с беспощадностью подавлены. Восставшие против него в 1069 г. крестьяне, опасавшиеся лишения их свободы со стороны нормандско-французских феодалов, были так разгромлены, что вся северо-восточная часть Англии была превращена в пустыню и спустя год на севере Англии из примерно 320 населенных пунктов осталось чуть более 100.
Свои преобразования Вильгельм начал с того, что конфисковал почти все земли выступившей против него англосаксонской знати. Полученные ресурсы - около 5 тыс. феодов (по М.Блоку) - он раздал своим родственникам, военным сподвижникам и своему духовенству. Вильгельм ввел новую, необычную для Западной Европы систему земельных пожалований: распределял земли не сплошными массивами, а частями и чересполосно в разных местах королевства. Благодаря такому порядку в стране в обозримом будущем не должно было появиться крупных сеньорий, владельцы которых могли соперничать с королем. Более того, все землевладельцы должны были поддерживать короля, ибо разбросанные по всей стране владения они могли сохранять только при сильной центральной власти. Созданную систему Вильгельм еще более укрепил тем, что, вопреки континентальной традиции, он заставил присягнуть себе не только собственных вассалов, но всех рыцарей Англии, вне зависимости оттого, что у тех были и другие сеньоры (вассалы короля).
Желая точно знать, какими ресурсами он располагает, и каковы доходы его вассалов, Вильгельм распорядился провести самую раннюю в Европе земельную опись, известную как "Книга страшного суда". Для большей точности писцы были приведены с континента. Название отразило страх населения не только перед невиданным до того явлением, но и вполне оправдавшиеся опасения о последующем усилении поборов. Учитывались ресурсы людские и хозяйственные каждого манора (поместья). Все население страны к тому времени насчитывало примерно 1750 тыс. человек.
Аграрные порядки. Вильгельм перенес на английскую почву уже сложившиеся во Франции феодальные порядки. Крестьяне интенсивно закрепощались. Но, в отличие от континента, свободу части крестьян, земли которых не были первоначально розданы дворянам, король тщательно оберегал. Было сохранено значение еще уцелевших родовых институтов - сотенных собраний в графствах. Все крестьяне были приписаны лордам[138] (крупным землевладельцам) и вносили им ренту. Но они оставались свободными людьми и могли в любое время уйти от своего лорда. В наибольшей степени эти порядки сохранились в северо-восточной части Англии - в области так называемого "датского права". Опасаясь подчинения, крестьяне видели в короле своего защитника и в начавшихся уже после смерти Вильгельма волнениях баронов крестьяне неизменно поддерживали королей.
Но королевская практика огораживания лесных массивов под охотничьи парки, куда крестьянам не было доступа, была очень непопулярна. Массы изгнанных оттуда крестьян возвращались и вели партизанскую борьбу, в которой погибли два сына и внук Вильгельма.
Положение церкви.Король сменил почти все англосаксонское духовенство и назначил своих епископов и аббатов. Заинтересованный в поддержке, Вильгельм щедро одарял церковь. При нем, в 1079 г. был основан один из старейших в Европе Винчестерский собор. Но вместе с тем решительно противился папскому вмешательству, запретив своим подданным, без его ведома, поддерживать связь с папой.
Положение городов. Горожане, благодарные за достигнутое в стране спокойствие, способствовавшее развитию торговли, поддержали Вильгельма. Наладилась и тесная взаимовыгодная торговля с континентальными владениями короля - Нормандией и союзной Фландрией. "Книга страшного суда" насчитывала в Англии 80 городов, в которых проживало 5% населения страны.
Поддерживали Вильгельма и рыцари, которые, как и крестьяне, видели в нем защитника от произвола крупных землевладельцев.
ФЕОЛДАЛЬНЫЕ УСОБИЦЫ ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЫ ХII в.Сменивший Вильгельма Завоевателя Вильгельм II Рыжий(1087-1100) был куда менее одаренным государственным деятелем. Он правил грубо и злоупотреблял своей властью. Ради получения денег он не брезговал никакими средствами: однажды, собрав ополчение в 20 тыс. человек, отобрал у всех наличные деньги и велел всем разойтись. В конце концов, его произвол стал нестерпимым для всех слоев общества и на 13-м году царствования его нашли в лесу со стрелой в груди.
Вильгельму Рыжему наследовал его сын Генрих I(1100-1135). Он подавил баронские мятежи и занялся укреплением королевской власти. Нуждаясь в деньгах, он широко раздавал привилегии городам (особенно Лондону), за что получал единовременные или постоянные взносы. Он также упорядочил систему сбора податей, учредив так называемую палату шахматной доски[139].
Но от Генриха осталась только дочь - Матильда. Но так как в Англии не было традиции женского правления страной, со смертью ее отца началась баронская грызня. Одна часть знати приняла сторону Матильды, другая - королевского племянника Стефана. Для многих баронов выбор кандидатуры на трон не имел принципиального значения, они часто меняли свои симпатии и использовали ситуацию для укрепления собственного положения. Такая распря затянулась на 18 лет. Страна постепенно приходила в упадок: поля вытаптывались, торговля затухала, города беднели.
Наконец, по инициативе высшего духовенства, бароны пошли на компромисс: королем признавался Стефан, но после его смерти престол переходил к сыну Матильды - Генриху - родному внуку короля Генриха I. Соглашение состоялось в 1153 г., а в следующем году Стефан умер, и престол занял Генрих II.
ГЕНРИХ II ПЛАНТАГЕНЕТ(1154-1189) И ЕГО ВРЕМЯ.Основатель новой династии был сыном Матильды и французского графа. Еще до занятия английского трона, Генрих, помимо графства Анжу, Генрих владел графствами Пуату, Мэн, Турень, а также герцогством Нормандия, которое присоединил к своим владениям во время смут во Франции. Кроме того, незадолго до вступления на английский престол, он стали владельцем Аквитании, женившись на герцогине Элеоноре, с которой незадолго до того развелся Людовик VII Французский. Впрочем, любовь с Элеонорой, которая принесла Генриху 7 детей, была не очень долгой. Пылкая южанка замучила Генриха ревностью и тот отправил ее в монастырь, в котором Элеонора пребывала вплоть до смерти своего столь внимательного супруга. Но и оттуда она проявляла активность, настраивая против короля его детей. Нельзя не заметить, что ревность королевы имела под собой основания - имена некоторых любовниц Генриха вошли в анналы истории.
Итак, Англия составила лишь часть владений Генриха II, причем не самую крупную и богатую. Но она принесла ему королевский титул, и в возрасте 21 года Плантагенет прибыл в Лондон. Внешность его была весьма заурядной. В отличие от сына - Ричарда Львиное Сердце Генриха II нельзя было причислить к разряду блистательных рыцарей. Современникам он запомнился багровым лицом, выпуклыми глазами, воловьей шеей и искривленными ногами[140]. Но, обладая заурядной, отнюдь не аристократичной внешностью, король отличался незаурядными способностями государственного деятеля. Он был чрезвычайно работоспособен. Про него говорили, что "он с утра до ночи на ногах". В костюме был небрежен, в еде - неприхотлив, но аккуратен в делах. Не отдыхая сам, он и слугам своим не давал отдыха.
Но при всех положительных качествах Генрих был типичным сыном своего жестокого времени и отличался необузданностью, как и многие представители Анжуйского дома. Сосватав своему сыну Ричарду дочь французского короля, он же ее и изнасиловал. Так что матери Ричарда, Элеоноре, не трудно было настраивать его против отца.
Прибыв в Англию с большой армией, Генрих, прежде всего, занялся укреплением королевской власти, пришедшей в упадок за годы смут. Хотя французские владения еще долго оставались в центре его внимания, и резиденция в Бордо не пустовала.
В Англии Генрих начал с усмирения непокорных феодалов, разрушал или занимал их замки, построенные в годы анархии. Но существенное значение не только для наведения порядка и укрепления королевской власти, но и для дальнейшего развития страны имели реформы Генриха II.
Особое значение среди них имела судебная реформа, позволившая королевскому суду возвыситься над судом баронов в разрешении уголовных и ряда гражданских дел. В отличие от старого суда, в котором все решалось или показаниями близких (соприсяжников), или поединком (божьим судом, ордалиями), королевские судьи, как, кстати, и церковные производили розыск и допросы. А 12 местных уважаемых местных жителя уже не просто наблюдали за процессом, а давали под присягой показания о том, что им было известно по делу. С этого началось складывание специфичного для Англии правового сознания: не "кулак", а суд защищал "по закону". С ХIII в. 12 присяжных превратились в жюри, которое выносило обвинительные и оправдательные приговоры. Так, с судебной реформы Генриха II стала складываться англосаксонская система суда присяжных[141].
Другой существенной реформой Генриха стало введение щитового налога - откупа рыцарей от военной службы. Уплатив сумму, достаточную для оплаты наемника, рыцарь мог сосредоточиться на своем хозяйстве, развивать его. Такие землевладельцы логикой экономической жизни сближались с городами и постепенно проникались буржуазными интересами. Из них позднее возникло так называемое новое дворянство, во многом определившее специфику развития страны, одной из первых покончившей с феодализмом.
Попытался Генрих подчинить своей власти и церковь. По его настоянию собор английских епископов утвердил постановление, ограничившее церковный суд поставившее под контроль короля выборы духовных лиц (так называемые Кларендонские постановления). Однако примас английской церкви архиепископ Фома Бекет отказался санкционировать этот акт, что привело не только к неудаче церковной реформы, но и к большим неприятностям для самого Генриха.
Уверенный своей силе, король объявил Бекета изменником и вынудил его бежать из страны. Но в начавшемся конфликте с баронами во французских владениях Генриху потребовалась поддержка церкви, и он помиловал Бекета, разрешив ему вернуться в Англию. Но, возвратившись, примас не пошел на уступки королю. Даже делегация из трех тамплиеров не сделала Бекета уступчивым. В раздражении Генрих неосторожно сказал, что был бы благодарен тому, кто избавит его от этого попа. Услышавшие это несколько рыцарей тут же отправились в резиденцию Бекета и убили его.
Но убийство архиепископа вызвало взрыв давно копившегося недовольства. Восстали французские, затем и английские бароны. Народ стекался к гробнице Бекета, который приобрел незаслуженную репутацию народного заступника. Церковь в этой ситуации поспешила объявить Бекета святым. Королю грозило отлучение от церкви. В условиях массового недовольства это было очень некстати. Королю пришлось публично покаяться перед гробницей и даже подвергнуться публичному бичеванию. От церковной реформы пришлось отказаться.
В 1169 г. по инициативе Генриха началось завоевание Ирландии. Предлогом было распространение там католицизма вместо господствовавшего с раннего средневековья арианства. Но истинной целю короля было задобрить папу, чтобы вовлечением новой паствы оправдаться за убийство Бекета. И действительно, папа простил короля. Но колонизация ирландских земель, раздачи их английским феодалам укрепляли последних, создавали новые очаги баронской независимости.
Последние годы правления Генриха проходили в напряженной обстановке. Во Франции Филипп II Август расширял свои владения за счет Плантагенетов. Ему даже удалось поднять против Генриха его сыновей, настраиваемых еще и Элеонорой. В борьбе с Филиппом, в условиях заговора сыновей, Генрих умер во Фландрии, где готовился к Третьему крестовому походу.
АНГЛИЯ ПРИ РИЧАРДЕ I ЛЬВИННОЕ СЕРДЦЕ И ИОАННЕ БЕЗЕМЕЛЬНОМ. ВЕЛИКАЯ ХАРТИЯ ВОЛЬНОСТЕЙ.Ричард (1189-1199), хотя и родился в Англии, но воспитывался в Аквитании и унаследовал пылкость матери - Элеоноры. Он обладал огромной физической силой и считался идеалом европейских рыцарей. Будучи принцем и живя в Аквитании, Ричард похищал женщин, превращая их в наложниц, в чем проявилась своеобразная месть за изнасилованную отцом невесту. Став английским королем, он нисколько не был ею озабочен и приезжал туда лишь несколько раз ради получения денег для своих авантюр. Его романтическую натуру тянуло с крестоносцами в Палестину, куда, как отмечалось, он отправился вместе с французским королем Филиппом II и германским императором Фридрихом I, став одним из организаторов Третьего крестового похода. В нем он и получил свое прозвище. Но, разделяя все тяготы похода наравне с рядовыми его участниками, отличался жестокостью, в гневе убивал пленных.
Государственная мудрость была чужда Ричарду; его отличало полное непонимание происходящего, эмоциональное отношение к событиям. Увлекшись второстепенными военными операциями на Востоке, Ричард, по сути, забыл о европейских делах. Это учел хитрый Филипп II, который после ссоры с Ричардом быстро повернул назад и, воспользовавшись отсутствием английского монарха, стал прибирать к рукам его земли. Он даже сумел настроить против Ричарда его младшего брата Иоанна на захват престола. И лишь угроза потери короны заставила Ричарда поспешить домой. Для ускорения переезда он оставил свое войско и отправился один на купеческом судне. Но затем, в Австрии, как отмечалось в теме о крестовых походах, он был арестован и освобожден из заточения лишь после того, как 70-летняя Элеонора сама отвезла выкуп в 100 тыс. марок, что составило четверть доходов английской казны и легло тяжелым бременем на население страны.
Отстояв свое место на троне, Ричард отправился во Францию для борьбы с Филиппом. Но во время приготовления к войне, он был убит стрелой, выпущенной со стены замка Шалю (близ Лиможа). Замок этот не имел стратегического значения, но в нем Ричард полагал найти сокровища отца. Был ранен, когда в поисках удобного места для штурма выкрикивал оскорбления высыпавшим на стены защитникам замка. Стрела попала лишь в руку короля. Древко вынули, наконечник сам выпал при ударе. Но, вероятно, стрела была отравлена. Уже раненый, Ричард проявил свой характер. Захватив таки Шалю, он приказал повесить всех защитников замка, кроме ранившего его арбалетчика, которому, вероятно, готовил особую смерть, если бы выздоровел. Почувствовав приближение смерти, убил отца и двух братьев этого стрелка, а его самого якобы приказал отпустить. Но после смерти Ричарда его соратники содрали со стрелка кожу. Так, в 42 года, ушел из жизни этот типичный представитель своего времени, чьи поступки вызвали противоположные оценки современников. В одной из эпитафий было сказано: "О дьявола [отца] вышел и к дьяволу пришел", а в другой - "Его доблесть не могли утолить бесчисленные подвиги". Примечательно, что в народной памяти его образ сохранился как сугубо положительный: благородный, мужественный, щедрый, защитник церкви[142].
О сменившем Ричарда Иоанне (Джоне) Безземельном(1199-1216) современники писали: "Сам ад как он ни грязен, покраснел бы от грязного присутствия Иоанна". Он свел в могилу своего отца, подло изменил брату, отобрал престол у своего племянника Артура, который был сыном старшего из сыновей Генриха II - Готфрида, умершего еще при жизни отца. В.Скотт писал, что легкомыслием и вспыльчивостью Иоанн разрушал и сводил на нет то, что успевал завоевать лицемерием. Он был слишком слабым, чтобы стать решительным монархом, слишком самонадеянным и дерзким, чтобы стать популярным монархом, слишком неустойчивым и трусливым, чтобы стать монархом на долгое время. Даже в жестокости он был малодушен. Подстрекая к убийству 15-летнего принца Артура, он старался снять с себя вину за это. Уничтожая слабых, он лебезил перед сильными. И умер он, кстати, совсем не по-рыцарски, объелся персиками, запивая их молодым пивом. Впрочем, существует и версия об отравлении.
Уже в начале правления Иоанна против него ополчились не только бароны, всегда готовые использовать слабость короля в своих интересах, но также и традиционно поддерживавшие королевскую власть рыцари, горожане и духовенство. Его вымогательства, заносчивость и оскорбления превращали всех во врагов. Ему не удалось поддержать и дружбу со своим бывшим союзником - Филиппом II, который, воспользовавшись непопулярностью Иоанна, захватил все английские владения во Франции, за что тот и получил свое нелестное прозвище. Сказались и интриги матери отстраненного от престола Артура - Констанции, которая тоже нашла союзника в лице Филиппа II. Но, надо признать, что не только ошибки Иоанна привели к потери этих владений, но и рыхлость государства, созданного Генрихом II.
В поисках средств для борьбы с Филиппом, он обложил страну новыми налогами. Плательщики роптали. К этому добавился и конфликт с церковью. Знаменитый папа Иннокентий III, учитывая слабые позиции Иоанна, вопреки традиции, в 1208 г. вмешался в выборы архиепископа, отстранил королевского кандидата и назначил своего ставленника. На протест Иоанна папа наложил на страну интердикт (запрет на богослужение). Недовольное королевскими поборами духовенство подержало папу.
Взбешенный Иоанн конфисковал имущество поддержавших папу церковных организаций. На это папа, известный своим пристальным вниманием к финансам, в 1212 г. объявил Иоанна лишенным престола и передал права на него Филиппу II. Воспользовавшись ситуацией, бароны уже на, так сказать, законном основании, стали покидать короля, а Филипп начал готовить вторжение в Англию. И Иоанн отступил, капитулировал перед папой. Опустившись на колени перед папским легатом, он признал себя вассалом папы, принес ему вассальную присягу и обязался вносить ежегодно 1000 фунтов стерлингов в казну Ватикана. Удовлетворенный папа отменил свои решения и стал поддерживать Иоанна, развязав ему руки в борьбе с баронами, что в другой ситуации было бы делом прогрессивным.
Но Иоанн поторопился в борьбе с Филиппом за возвращение французских владений. Он сумел сколотить против Франции коалицию с германским императором и фландрским графом. Но внутренний конфликт с баронами ослабил Иоанна. Французы разбили сначала его, затем и немцев с фламандцами в 1214 г. А когда Иоанн вернулся, чтобы наказать непокорных баронов, не оказавших ему военной помощи, они восстали.
Конечно, действия баронов носили антигосударственный характер. Но недовольство конкретно Иоанном было столь велико, что не его, а баронов поддержали сословия. Королю вновь пришлось капитулировать, уже перед своими подданными и 15 июня 1215 г. он подписал знаменитый документ, известный под названием "Великая Хартия вольностей". Составленная баронами, она содержала и ряд положений, отражавших интересы других слоев английского общества, что обеспечило Хартии общенародную поддержку.
Общий смысл документа, состоявшего из 63 статей, сводился к ограничению власти короля рядом условий, а права баронов и церкви ограждались от королевского произвола. Конкретно оговаривались случаи, когда король мог взыскивать со своих вассалов помощь: для выкупа короля из плена, при посвящении в рыцари старшего сына и при выдаче замуж старшей дочери. Всякие иные требования короля должны были одобряться "Общим советом королевства", в который включались все непосредственные вассалы короля - бароны, высшие церковные иерархи, а также рыцари. Ряд гарантий предоставлялись Лондону. В частности, вводилась единая система мер и весов, оговаривались права иностранных торговцев. Для гарантий соблюдения Хартии избиралось совет из 25 баронов, которые обязывались следить за действиями короля, и в случае невыполнения документа получали право объявлять ему войну.
Особые статьи (34 и 39) ограждали от произвола "свободных людей", которых, по Хартии, можно было привлекать к ответственности лишь по решению суда пэров. В оценках этих статей есть существенные разногласия. Одни видят в них появление гарантий гражданских прав всех свободных. Другие указывают, что к "свободным людям" бароны относили только себя, ибо все остальные были им подчинены; бароны же подчинялись только королю, а суд пэров - это изъятие из прав королевского суда.
Таким образом, основные положения Хартии, ограничивавшие королевскую власть в пользу знати, имели реакционный характер, ибо возрождали право на феодальную вольницу. Но в тех конкретных условиях, когда совместно с баронами против короля выступили горожане и рыцари, Хартия вышла за рамки узко эгоистических интересов баронов. В ней строго фиксировались феодальные обычаи и исключались злоупотребления не только со стороны короля, но и знати. А гарантии лондонцам ограждали права и наиболее активной части третьего сословия. Иными словами, Хартия вводила обычаи в юридические рамки. "Общий совет королевства" стал прообразом будущего парламента. Так Хартия, впервые в средневековой Европе, стала шагом к правовому государству (Д.М.Петрушевский).
Но верный себе, Иоанн, подписывая Хартию, вовсе не собирался ее выполнять. На этот раз ему, как своему вассалу, посодействовал папа, освободивший от наложенных Хартией обязательств. Война с баронами возобновилась. Но в разгар ее Иоанн умер.
ПОЛИТИЧЕСКАЯ ОБСТАНОВКА В СЕРЕДИНЕ И ВТОРОЙ ПОЛОВИНЕ ХIII В. И ВОЗНИКНОВЕНИЕ ПАРЛАМЕНТА. Смерть Иоанна примирила баронов и сословия с королевской властью, ибо новому королю - Генриху III(1216-1272) - было всего 9 лет. Королевством стали управлять регенты, опиравшиеся на знать. Бароны самостоятельно отразили нападение французов, попытавшихся посадить на английский престол сына Филиппа II - Людовика.
В 1225 г. Хартия была подписана и новым королем. Но в иной политической ситуации из документа были изъяты ряд статей, ограничивавших права баронов. К этому времени, став совершеннолетним, Генрих стал править самостоятельно. Унаследовав от отца худшие черты: непостоянство, заносчивость, легкомыслие, он, однако, не обладал дипломатическими способностями Иоанна, был бесхарактерным и упрямым.
Женившись на дочери провансальского графа, Генрих привлек ко двору многочисленных родственников жены - не очень богатых французских дворян, которым стали раздаваться земли и большие состояния. Это, безусловно, раздражало английскую аристократию, и в ней вновь стали усиливаться оппозиционные настроения. Но еще больше баронов раздражало то, что папы превратили Англию в дойную корову. Пользуясь тем, что страна стала вассалом Рима, а Генрих был послушен папе, Ватикан выкачивал из страны массу средств на цели, не имевшие никакого отношения к Англии. Король этому не препятствовал и потому, что часть вассального платежа перепадала и ему.
Когда в 1258 г. Англия пострадала от неурожая, а король потребовал, чтобы бароны внесли 1/3 своих доходов папе, те восстали и пленили Генриха. По требованию баронов была назначена комиссия из 24 баронов для выработки новых реформ. Был выработан проект конституции - так называемые "Оксфордские провизии". Для поддержки документа в Оксфорд прибыли не только бароны, но и рыцари. В соответствии с принятыми положениями учреждалась баронская олигархия. Вся власть сосредотачивалась в руках 15 баронов. Король мог действовать только с их согласия. При нем создавался более узкий совет, контролировавшийся коллегией 15 баронов. Собрание, утвердившее эти решения, было названо "бешенным парламентом".
Бароны изгнали из окружения короля иностранных прихлебателей. Это было популярной мерой. Затем, однако, народ смог убедиться, что бароны думали не о делах королевства, а использовали свое положение в корыстных целях. Против баронской олигархии выступили города и рыцари. Среди баронов, не привыкших к дисциплине, также начались разногласия. Всем этим воспользовался король, начавший войну с баронами.
Во главе баронов оказался Симон Монфор - сын известного французского графа, победителя альбигойцев, получивший от матери-англичанки Лейстерское графство. В Англии он проявил себя как честный, волевой и целеустремленный политик, обладавший и военными талантами. Он справедливо рассудил, что бароны непостоянны и эгоистичны. Потому победить короля можно лишь в союзе с рыцарями, горожанами и свободными крестьянами - фригольдерами. С ополчением, составленным из лондонцев, рыцарей и крестьян в 1264 г. Монфор при Льюисе разбил короля и взял его в плен вместе с сыном Эдуардом.
Став фактически правителем Англии, в 1265 г. Монфор созвал совет, в который пригласил поддержавших его баронов, клириков, а также по 2 рыцаря от каждого графства и по 2 представителя от многих городов. С этого собрания обычно начинают историю английского парламента[143].
Но движение, поднятое Монфором, не только ограничивало власть баронов, но и усилило социальную напряженность. Крестьяне, поддержавшие антикоролевскую оппозицию и ощутившие свою силу, стали выступать и против баронов. Это подтолкнула многих аристократов к борьбе с Монфором и объединению с бежавшим из плена принцем Эдуардом. В сражении с ним Монфор погиб. Но созданное сословно-представительное учреждение - парламент - сохранил свою силу и король Генрих должен был смириться с его существованием.
Сменивший на престоле отца Эдуард I(1272-1307) не делал попыток ликвидировать парламент. Наоборот, при нем этот орган значительно окреп. Король пытался использовать его для своей завоевательной политики.
В 1282 г. Эдуард завоевывает Уэллс, горцам которого удавалось сохранять свою независимость и от англосаксов, и от нормандцев, и от позднейших королей. Завоеванная земля была объявлена уделом наследника престола, которого с этих пор стали именовать принцем Уэллским. В 1285 г. Эдуард подчиняет Шотландию с помощью местных феодалов, рассчитывавших с помощью английского короля закрепостить собственных крестьян. Вскоре, однако, крестьяне там восстали и изгнали англичан.
СОЦИАЛЬНО-ЭКОНОМИЧЕСКОЕ ПОЛОЖЕНИЕ АНГЛИИ В ХIII В. К этому времени в экономике страны сложились благоприятные условия для развития. В ходе внутренней колонизации распространялось трехполье. Развивается овцеводство, и начинаются попытки выведения более продуктивных пород. К концу ХIII в. на одного жителя Англии приходилось по 3-5 овец. И хотя в ХIII-ХIV вв. большая часть добываемой шерсти вывозилась в Италию и Фландрию, появляется и местное сельское сукноделие.
Для социальных отношений в деревне ХIII в. был характерен усилением нажима феодалов на крестьян из-за роста потребностей правящего сословия перераставших "емкости их желудков" (К.Маркс). Дворянство росло и численно, за счет увеличения количества мелких вотчинников, которые эксплуатировали своих крестьян более интенсивно, чем владевшие многими деревнями лорды. Увеличение мелких держаний, естественно, вело к дроблению многих крупных владений. Все это стимулировало широкую коммутацию повинностей - замену барщины оброком, ибо в мелких владениях барщина становилась практически невозможной из-за отсутствия в них господской запашки. Распространялось и освобождение крестьян за выкуп. В конце ХIII-ХIV в. цена освобождения составляла 2-4 фунта стерлингов. При этом крестьяне должны были заключать с феодалами договоры, по которым их повинности возрастали и переводились исключительно в денежный эквивалент. Даже работы в лесу и по ремонту тоже заменялись деньгами. В таких условиях в Англии началось отмирание крепостничества.
Но не все мелкие феодалы сумели отказаться от барщины. Требовалась и психологическая перестройка, и близость рынка, без которого крестьяне не могли обменять свои продукты на деньги, и заинтересованность в развитии товарного хозяйства.
В крупных манорах, где не было проблем с рабочей силой, барщинные формы эксплуатации сохранялись. Кроме того, лорды, заинтересованные в повышении доходов в условиях развития экспорта шерсти, начали огораживать общинные угодья для их хозяйственного освоения (под пастбища, для сдачи в аренду), что нарушало общинные традиции и ухудшало положение крестьян, лишая их резерва земельных угодий.
Таким образом, в развитии английской деревни рассматриваемого времени наблюдалось как бы 2 тенденции: сохранялось и развитие барщины, с одной стороны, и коммутация повинностей, с другой. Но обе эти тенденции вели к увеличению нормы эксплуатации крестьян, что ухудшало их положение и вызывало ряд крестьянских волнений.
Росли количественно и укреплялись экономически города. При Эдуарде в парламент созывались представители 165 городов (но не всех). Вспомним, что при Вильгельме Завоевателе их насчитывалось 80. Активно развивается торговля, особенно внешняя, которой покровительствует и королевская власть, получавшая крупные доходы от пошлин. Во многих городах появляются иностранные купцы. До ХII в. их пребывание в Лондоне было ограничено 40 днями. С развитием торговли это было отменено. Создаются ростовщические конторы. Первоначально их основывали иностранцы: евреи, итальянцы, французы. Затем появляются и английские ростовщики. Внешняя торговля облегалась тем, что Англия была политически объединена с материком. В конце ХIII - начале ХIV в. в страну ввозилось до 1/4 вин из Бордо, Гаскони, а также много флорентийского и фламандского сукна. Естественно, активно развивалось денежное обращение[144].
К рубежу ХIII/ХIV вв. в Англии (вместе с Уэллсом) насчитывалось уже около 6 млн. человек, что было в 3 раза больше, чем в ХIIII в. в городе было лишь 1 каменный мост через Темзу, который строили 100 лет. Но на этом мосту были сооружены и торговые ряды.
ДАЛЬНЕЙШЕЕ РАЗВИТИЕ ПАРЛАМЕНТА. Возникнув при вышеописанных драматических обстоятельствах, английский парламент, в отличие, например, от французских Генеральных штатов, быстро стал набирать силу и ни один король уже не мог без него обходиться. Учитывая приверженность средневекового общества традициям, авторитету парламента способствовала Великая Хартия вольностей, которая делала его легитимным, законным органом, независимым от милости короля. Это тоже отличало парламент от Генеральных штатов и других континентальных сословно-представительных собраний. Новый, соответствующий изменившимся реалиям вариант Хартии был принят в 1297 г. В чем же причины стойкости и жизнеспособности английского парламента?
Прежде всего, следует указать на особенности социального строя страны. В отличие от континентальных порядков, английское дворянство не знало сословной замкнутости. Оно не было исключительно наследственным, постоянно пополнялось и обновлялось (даже "освежалось") за счет богатых крестьян и купцов. Это было вызвано тем, что дворяне здесь рано стали втягиваться товарно-денежные отношения. Этому способствовал ряд социально-политических факторов.
Во-первых, сохранение в стране свободных крестьян - йоменов[145].
Во-вторых, ранняя, еще со времен Вильгельма Завоевателя централизация, которая, в условиях островного положения и отсутствия внешней опасности позволяла феодалам больше внимания уделять своему хозяйству, и это сближало дворян с третьим сословием. Щитовой налог Генриха II еще более способствовал тому, что многие рыцарские домены стали превращаться в обычные свободные земельные держания, а их владельцы становились сельскими хозяевами, связанными с городскими рынками, с торговлей. Даже крупные английские феодалы не видели ничего зазорного в разведении овец и продаже шерсти купцам и ремесленникам. В противоположность этому на континенте феодалы жили исключительно за счет ренты, а все прочие (горожане, крестьяне) были для них податным сословием, простонародьем.
В-третьих, специфика английского аграрного устройства. С ХII в. короли для расширения своей социальной базы в борьбе с баронами усилили права общин. В сотенные собрания были включены все свободные, имевшие владения на территории общин, в том числе: лорды расположенных в них маноров, их стюарды, по 4 жителя каждой виллы, в том числе и вилланы во главе со старостой виллы и священники (если на собрании решались вопросы их деревень или маноров). С ХIII в. лорды обычно перепоручали посещение таких собраний своим свободным держателям или вассалам. Но проводились собрания регулярно. На них, помимо решения местных дел, выбирали депутатов парламента, вырабатывали петиции. Таким образом, английские феодалы не были отделены от остального сельского населения глухими стенами, а в политическую жизнь были вовлечены широкие общественные слои.
В итоге, в английском обществе не сложилось резкой грани между сословиями. Каждый свободный собственник, если он имел 20 фунтов стерлингов городового дохода, мог купить землю и рыцарское звание[146]. Зажиточные фригольдеры, кстати, не очень с этому стремились, ибо такая "честь" вела к дополнительным повинностям. Рыцари часто брали в жены дочерей купцов, и это не считалось зазорным. Разорившийся же дворянин выбывал из своего сословия, что избавляло дворянство от наиболее слабых элементов. Конечно же, до слияния таких дворян с зарождавшейся буржуазией было еще далеко. Благородство оставалось в почете.
Рассмотренные социальные особенности были перенесены и на парламент. В нем не было такой сословной разобщенности, как, например, в Генеральных штатах. В середине ХIV в. парламент разделился на 2 палаты: верхнюю - палату лордов и нижнюю - палату общин. В верхней палате заседала верхушка светской и духовной знати, в нижней - рыцари и горожане. Таким образом, создание палаты общин отражало совпадение интересов значительной части дворянства и третьего сословия. Во Франции, вспомним, трехпалатная структура Генеральных штатов отражала разобщенность сословий.
Надо, однако, заметить, что представительство третьего сословия в парламенте было все же ограниченным. Обычно в парламент приглашались представители лишь половины городов, а регулярно заседало еще меньше городских депутатов. Приглашения посылались не непосредственно в города, а через шерифов графств. При этом сам шериф решал, сколько городов его графства могут выбирать депутатов. То есть палата общин была вершиной пирамиды локальных общин, корпорацией местных элит. Обычно до 1/3 членов парламента от мелких городов выбирались под влиянием местных вельмож.
Уже с конца ХIII в. парламент начинает обрастать значительными правами:
1. Право определения суммы налогов и их сбора (с 1297 г.);
2. Контроль за расходованием казенных средств (с начала ХIV в.);
3. Право законодательной инициативы;
4. Право импичмента" - право смещения государственных должностных лиц, нарушивших закон.
Внутреннее устройство палаты общин было весьма демократичным. Депутаты сами выбирали спикера, а король лишь утверждал принятое решение. Причем спикер был не руководителем палаты, а ее "голосом" перед лордами и королем. Со второй половины ХV в. члены палаты получили жалование и парламентскую неприкосновенность.
Но крестьян среди депутатов в палате не было. Существовали и ограничения их избирательных прав. По закону 1429 г. право избирать депутатов было предоставлено фригольдерам с доходом не ниже 40 шиллингов и постоянно проживавшим в данном месте (бедняки часто переезжали в поисках работы). Затем, 1445 г. было введено пассивное и активное избирательное право, по которому фригольдеры могли лишь голосовать, но не быть избранными. Города представляли лишь представители патрициата. Ремесленников в средневековом парламенте не было. Нередко города в парламенте представляли рыцари.
Но, несмотря на указанные ограничения, парламент, в силу специфики английского общественного устройства, был наиболее демократичным сословно-представительным собранием средневековья.
АНГЛИЯ В СТОЛЕТНЕЙ ВОЙНЕ. Если для королевской семьи из рассмотренных в предыдущей теме причин войны главной была династическая - притязания на французскую корону, то для страны важнее была Фландрия - основной покупатель английской шерсти. Свидетельством значимости этого экспортного товара являлось то, канцлер в палате лордов восседал не в кресле, а на мешке с шерстью[147]. Французские притязания на Фландрию поддерживались правителями графства, неоднократно обращавшимися за помощью к своей континентальной соседке в борьбе со своими крестьянами и горожанами. Появляясь во Фландрии, французы там нередко задерживались, ущемляя свободу городов, что отражалось на их торговле с Англией. Дворянство обеих стран, мало связанное с рынком, не понимало выгоды экспорта английской шерсти.
В 1336 г. фландрский граф под давлением французов приказал арестовать находившихся в графстве английских купцов. В ответ английский король Эдуард III (1327-1377) приказал арестовать фламандских и французских купцов в Англии и наложил запрет на вывоз шерсти во Фландрию, что привело к закрытию там мастерских и массовой безработице. Одновременно Эдуард проявил большую дипломатическую активность. Он заключил союз с фламандскими сукноделами, за золото привлек на свою сторону германского императора и ряд немецких князей. Со своей стороны Филипп VI Французский объявил о конфискации Гиени (Аквитании). И тогда Эдуард заявил о своих притязаниях на французский трон.
Начавшиеся военные действия, как уже отмечалось, продемонстрировали значительный перевес англичан. Они лучше подготовились к войне. Союз с богатыми фламандскими городами обеспечил Англию материальными ресурсами. Эдуард также провел реорганизацию армии, ядром которой стала наемная пехота, боевая выучка и дисциплина которой опрокидывали беспорядочные толпы самонадеянных французских рыцарей. Новшеством были и активное использование лучников.
Эдуард III был способным королем, не в пример своему отцу - Эдуарду II(1307-1327). Тот оказался неспособным к государственной деятельности. В отличие от своего отца, Эдуарда I, он не сумел удержать в узде баронов, восстановил против себя парламент, потерпел неудачу в Шотландии, в результате которой она превратилась в независимое королевство. Все эти неудачи привели к анархии в стране и собравшиеся в Вестминстере парламент и пэры, при поддержке лондонцев, низложили короля за неспособность управления страной.
При Эдуарде II делами заправлял королевский фаворит Хьюг Диспенсер со своими родственниками. Король так увлекся своим любимцем, что предпочитал его своей супруге, дочери Филиппа Красивого Изабелле, прозванной, кстати, в Англии французской волчицей. После низложения Эдуарда II отправили в тюрьму, где морили голодом и, затем, не без поддержки Изабеллы, тайно убили.
Так на престоле оказался сын свергнутого короля Эдуард III, своей энергией больше напоминавший мать, чем отца. Он развил бурную деятельность во всех направлениях. Став королем в 14 лет, он в 17 лет уже было отцом, женившись по любви на добродушной пухленькой фламандке, а в 18 лет стал править самостоятельно, послав предварительно на эшафот своего регента, лорда Мортимера (любовника матери). Изабеллу, королеву-мать, отправил в ссылку под надзор и ограничил ее передвижения. Был он хорошо образован, знал языки: свободно говорил на французском, фламандском и латыни. Он успел несколько поправить положение в Шотландии, и был вовлечен в Столетнюю войну.
Победив французов при Слейсе и Креси, Эдуард III осадил крупнейший порт на севере Франции - Кале, имевший важное стратегическое значение, ибо контролировал пролив Па де Кале и был близок к Фландрии. После года осады не получивший поддержку деморализованный гарнизон города сдался в 1347 г. и англичане получили под полный контроль морские коммуникации, что позволило им всю дальнейшую кампанию вести на французской территории.
Но спустя год на Англию накатилась уже с 1347 г. бушевавшая в Европе эпидемия чумы печально известная "Черная смерть", унесшая более 1/3 населения страны. Она на время прервала военные действия, тем более что и Франция понесла не меньшие потери. Массовая смертность способствовала резкому росту спроса на рабочие руки, что повлекло за собой рост зарплаты. Последнее вызвало массовое недовольство дворян и, идя им навстречу, Эдуард издал так называемый "Статут о рабочих", согласно которому все лица, свободные и крепостные, не старше 60 лет и не имевшие самостоятельных источников дохода, обязаны были под угрозой тюрьмы наниматься на работу за плату, существовавшую до чумы. В таких условиях некоторые феодалы стали восстанавливать и крепостное право. Все это сказалось в недалеком будущем на росте социальной нестабильности в Англии.
Но в 1356 г. война продолжилась авантюрным грабительским походом 25-летнего сына Эдуарда III, Черным принцем", закончившимся неожиданным разгромом французов при Пуатье. После этого война вновь прервалась. У французов не был сил быстро восстановить положение, и возникли, как мы знаем, внутренние проблемы. Но и в Англии ситуация стала ухудшаться.
ЭКОНОМИЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ СОЦИАЛЬНЫЕ ДВИЖЕНИЯ В ХIV в. Первые годы правления Эдуарда III, отмеченные его внешнеполитическими успехами, сначала в Шотландии, затем во Франции, дополнялись и успешным сотрудничеством с парламентом. Но потери от "Черной смерти" и затягивание англо-французского конфликта не способствовали сохранению социальной стабильности.
Поначалу недовольство было направлено во вне, против обременительного и унизительного вассального платежа папе Римскому, установленного еще Иоанном Безземельным. Как уже отмечалось, с 1309 г. папы оказались под контролем французов, в Авиньоне. В условиях войны с Францией это означало, что ежегодный платеж в 1000 фунтов стерлингов (огромные по тем временам деньги, ведь за 20 фунтов можно было стать рыцарем) мог оказываться в руках врагов. Раздражало население и растущее богатство церкви. Ситуацией воспользовался Эдуард III и, заручившись поддержкой парламента, отказался платить папе очередной взнос. Тем самым король открыл шлюзы народному недовольству церковью, желанию видеть ее необременительной.
Выразителем интересов сторонников дешевой церкви в последние годы правления Эдуарда III стал профессор Оксфордского университета Джон Виклиф, первый в Европе аргументировано доказавший неправомерность вмешательства пап в дела светской власти. Он доказал, что папа не имеет права требовать от Англии взносов, и вообще, богатствами церкви в Англии может распоряжаться король, ибо все они основаны на земельных владениях, а верховный сюзерен (господин) этих земель - монарх. Естественно, такие выводы получили поддержку не только рыцарей и горожан, но и королевской власти, что подвигло Виклифа на разработку и более радикальных идей.
Он потребовал коренной реформы церкви: отказ от обрядности, таинств, индульгенций[148]. Он провозгласил священное писание единственным источником христианского вероучения и даже содействовал переводу Библии на английский язык, чтобы сделать ее доступной горожанам. Виклиф стал первым из плеяды реформаторов католической церкви в средние века. На его выводах и требованиях основывались все последующие европейские реформаторы. Он указывал, что духовенство должно не только проповедовать людям Закон Божий, но и жить по его заповедям, подавая пример праведной жизни мирянам. Лишь такое духовенство способно предохранить всех живущих в здании церкви от порчи и быть, следовательно, "крышей" этого здания. "Стены" же его образуют феодалы, ибо им надлежит охранять всех живущих в здании и наблюдать за правильностью выполнения всеми жильцами их обязанностей. Простой народ - это "пол" здания, ибо должен доставлять пропитание первым двум сословиям.
Это было изложение уже господствовавшей в Западной Европе так называемой "трехчленной картины мира". Но Виклиф подчеркивал роль в этом мироустройстве короля, который управляет данным ему божественным правом всеми сословиями, живущими на земле короля, в том числе и духовенством. В этом отразилась возникшая в обществе идея королевского суверенитета. Виклиф подчеркивал, что сопротивление королю запрещено божественным правом, даже, если король - тиран. Хотя, конечно, лучше, если король мудрый.
Люди церкви - это "духовные воины" короля. Оно обязано находиться под юрисдикцией короля и не должно платить римскому папе никаких взносов. Иными словами, Виклиф стал одним из ранних проповедников неограниченной королевской власти, которой должна подчиняться и церковь. Таким образом, оксфордский профессор отвергал господствовавшую в католичестве с ХI в. клюнийскую доктрину о верховенстве духовной власти над светской. Отсюда вытекало и положение о том, что клиру необходимо избавиться от владения собственностью, которая отвлекает духовных лиц от их непосредственных обязанностей. Отобрать эту собственность должен король и это угодно Богу. Таким образом, Виклиф и его последователи обосновывали необходимость дешевой церкви, что отвечало чаяниям различных слоев населения.
Обосновывая подчиненность церкви светской власти, Виклиф и его последователи – виклифиты – обосновывали личную ответственность человека перед Богом и ненужность громоздкого церковного аппарата, ведущего часто неправедную жизнь. Виклифит Джон Гауэр писал: ''Что есть Святая церковь, если не союз верующих людей? Отсюда очевидно, что мирянин, которого сама вера защищает, есть часть церкви, что священник не лучше его, если он не ведет лучшего образа жизни''.
Но оксфордский профессор не остановился на апологетике королевской власти и обосновании необходимости дешевой церкви. Он обратился и к истокам несправедливостей земной жизни. Повторив раннехристианскую идею о том, что общность имуществ является идеальной формой существования людей он, как и многие тогдашние богословы, указал, что после грехопадения Адама и Евы такая справедливость стала невозможна, ибо в наказание Бог установил среди людей частную собственность (''гражданскую'', как ее назвал Виклиф), сословия, рабство и гражданскую власть. То есть все это – от греховности человека и отменить такой порядок может тоже только Бог. Отсюда следует, что призывы к экспроприации имуществ у богатых еретичны. Главное – умеренность и праведная жизнь. ''Англия будет счастлива и плодородна, - писал Виклиф, - если в каждой приходской церкви будет святой приходский священник со своей семьей, если в каждом маноре будет справедливый лорд с его женой и детьми''. Пока же этого в Англии нет и главная вина в том – духовенства, разбогатевшего и погрязшего в мирских делах. Таким образом, Виклиф стал выразителем интересов состоятельной части третьего сословия (бюргерства, зажиточного крестьянства) и близкого к нему по образу жизни дворянства.
Церковь попыталась обвинить Виклифа в ереси. По приказу папы церковный суд признал реформатора виновным. Но это решение вызвало резкое противодействие не только горожан, которые ворвались в здание суда и освободили Виклифа, заставив епископов прекратить судебное разбирательство. Горожан поддержали даже крупные феодалы и король, которым тоже мозолили глаза церковные богатства[149].
Но Виклиф был не только теоретиком. Он видел тяжелое положение крестьян и поддержал возникшее не без влияния его выступлений движение лоллардов – своих последователей из низшего духовенства[150]. Будучи, обычно, выходцами из крестьян, лолларды хорошо знали их проблемы, да и сами жили не богаче вилланов (крепостных крестьян), что делало их оппозиционными официальной церкви. Проповедуя идеи Виклифа, лолларды стали добавлять к ним и социальные мотивы, направленные против феодальной эксплуатации.
Среди этих проповедников выделился кентский священник Джон Болл. Вступая с раннехристианских позиций, он говорил крестьянам: ''До тех пор, пока имущество не будет общим, и пока будут вилланы и дворяне, добра в Англии не будет. По какому праву одни называются лордами, имеют богатства, знатнее нас, а мы пребываем в рабстве, работаем на них. Справедливо ли это? Если мы все происходим от одного отца и матери – Адама и Евы, то, по какому праву они знатнее и богаче нас''. ''Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто тогда был дворянином?''[151].
В отличие от Виклифа, Болл и другие лолларды выступали за немедленное уничтожение в Англии феодального неравенства и эксплуатации. Болл доказывал, что после изгнания из рая Адам и Ева добывали пропитание своим трудом и лишь нечестивые люди уничтожили этот порядок, ввели крепостничество и заставили крестьян работать на других. Поэтому, в противоположность идеям Виклифа, освобождение народа есть не только богоугодное дело, но и совершить это должен сам народ – жертва произвола грешников-феодалов. С большим трудом властям удалось выловить скрывавшегося среди крестьян этого, как они называли, ''сумасшедшего попа'' и, по распоряжению самого архиепископа Кентерберийского, посадить Болла в тюрьму.
В состоянии такого общественного брожения в конце правления Эдуарда III возобновилась война с Францией. Внешнеполитическая обстановка тоже не благоприятствовала Англии. Феодалы английских владений во Франции из своих личных побуждений стали переходить на сторону французского короля. Вновь осложнились отношения с Шотландией. Фландрские графы тоже стремились к сближению с Францией. Да и широким слоям английского общества война тоже надоела. Особо тяжелым бременем она ложилась на третье сословие – налогоплательщиков.
Устал и когда-то энергичный Эдуард III. От неудач во Франции его слава померкла. Он стал раздражать подданных, которые ждали воцарения его популярного сына, победителя при Пуатье – Черного принца. Но престарелый Эдуард засиделся на троне, а Черный принц так и умер принцем. В стране начался глухой ропот, и долгожданная смерть короля прошла незаметно. Лишь французский король Карл V Мудрый почтил память умершего. Но и преемник Эдуарда III не оправдал надежд англичан.
Со вступлением на престол внука Эдуарда III – Ричарда II(1377-1399) дела во Франции пошли для англичан совсем плохо. Желая продолжить войну, в первый же год своего правления Ричард ввел поголовный налог. В последующие годы он его повторял в еще большем размере. Это переполнило чашу терпения наиболее эксплуатируемой части общества – крестьян, среди которых не только жила память о Джоне Болле, но и вели агитацию его последователи – другие лолларды. Указывавшие на непосредственных виновников их бед.
В 1381 г. вспыхнуло крестьянское восстание. Оно охватило ряд земель, но наибольшую организованность и размах приняло в соседних с Лондоном графствах – Эссексе и Кенте. Вооруженные крестьяне освободили Джона Болла. Общее руководство восстанием взял в свои руки ремесленник Уот Тайлер.
Крестьяне начали с того, что стали избивать сборщиков налогов, затем стали создавать более или менее организованные отряды. Всего набралось около 100-110 тыс. вооруженных крестьян, которые под руководством Уота Тайлера и Джона Болла двинулись на Лондон. Примкнуло к восстанию и несколько десятков городов. Лондонская беднота открыла ворота города, и восставшие стали избивать ненавистных им чиновников и судей, жечь их дома, разрушать тюрьмы, выпуская оттуда заключенных. Грабежей, однако, восставшие старались не допускать, платили за покупки по "справедливой цене", беспощадно убивая воров. Громя дворец герцога Ланкастера, запрещали его грабить, а все выбрасывали в Темзу. Наибольшую неприязнь крестьяне выражали духовенству, считая клириков самыми подлыми угнетателями. Головы многих из них насаживали на колья и носили по улицам городов и деревень.
Подчинив Лондон, крестьяне потребовали выхода к ним короля. Тот не посмел воспротивиться. На его глазах восставшие убили нескольких наиболее ненавистных им советников короля и архиепископа Кентерберийского. А затем предъявили королю свои требования, основными из которых были:
1. Отмена крепостного права.
2. Отмена барщины и установление невысокой денежной ренты.
3. Разрешение свободной торговли по всей Англии.
4. Амнистия восставшим.
Король, которому тогда было лишь 15 лет, по совету придворных, согласился на все предъявленные требования, которые, по названию места встречи с королем, получили название Майл-Эндской программы. Кстати, сопровождавшие короля отметили, что юноша, впервые столкнувшись с вооруженным и кипевшим злобой народом, проявил завидную выдержку и вел себя достойно.
Значительная часть крестьян поверила королевским обещаниям и отправилась по домам. Но около 30 тыс. восставших, преимущественно из Кента, была неудовлетворена требованиями и осталась. В Кенте уже не было крепостного права, но так крестьяне страдали от малоземелья. Они желали господских, в том числе и церковных, земель. Остался неудовлетворенным и лондонский плебс, уже успевший избить лондонских ростовщиков многих владельцев мастерских и, особенно, иностранных банкиров. Король был вынужден вновь явиться на свидание и ему были предъявлены новые требования, среди которых были весьма радикальные:
1. Отобрать земли у духовенства и разделись их между прихожанами.
2. Отменить все привилегии сеньоров и уравнять всех в правах.
Эти требования вошли в названную по новому месту встречи Смитфилдскую программу.
На этот раз двор уже успел приготовиться. К Лондону спешили вызванные на помощь рыцари. После выступлений плебса лондонские бюргеры тоже вооружились и поддержали короля. Во время переговоров вероломно был убит Уот Тайлер. Его подозвали к королевской свите якобы для переговоров. Лондонский шериф обрушился с грубой бранью на Тайлера. Тот выхватил меч и полоснул по обидчику, но оружие лишь скользнуло по спрятанному под плащом рыцарскому панцирю. Ответным ударом придворный зарубил крестьянского вожака. Стоявшие в отдалении восставшие ничего не поняли. Их требования обещали выполнить и, оставшись без вожака, вооруженные крестьяне стали расходиться.
Вот теперь и началась расправа над крестьянами. В Лондоне на рыночной площади рубили головы принявшей участие в восстании бедноты. Всего погибло около 7 тыс. человек.
Восстание, естественно, заставило господствующее сословие сплотиться. Виклиф и его сторонники оказались в изоляции. И хотя реформатор лишь призывал лордов к умеренности, а простому народу советовал ждать, когда сами господа изменят положение, его учение объявили еретическим. Приписали ему и обучение лоллардов, на которых тоже начались гонения.
Оценка значения восстания в литературе неоднозначна. В советской историографии было распространено мнение, что, несмотря на поражение, восстание все же нанесло удар по сеньориальному строю. Лорды уже не смели требовать от крестьян барщины и увеличивать другие повинности. До конца ХIV в. почти все крестьяне были переведены на денежную ренту. Большинство из них выкупилось на волю, крепостных оставалось мало. Выкупившись, крестьянин мог уйти куда угодно, но, оставаясь на своем наделе, должен был как арендатор, нести определенные повинности лорду. В зарубежной историографии отношение к этому и подобным восстаниям той поры не столь однозначно. Например, видный английский специалист по средневековой экономической истории Постан считает, что восстание Тайлера было беспочвенным по существу и являлось лишь "демонстрацией людей, далеко ушедших по пути к свободе, но в силу этого особенно болезненно переживавших остатки былого угнетения". Оно было спровоцировано лоллардами и стало лишь "проходным эпизодом"; мало что изменило в экономически неизбежном исчезновении сервов (крепостных)[152].
Положение крестьян. К концу ХIV в. сервов (вилланов)[153] в Англии почти не осталось и крестьянство разделилось на фригольдеров копигольдеров. Фригольдеры фактически были собственниками земель, на которых сидели и уплачивали местному лорду лишь небольшой денежный взнос и подарки (шпоры к празднику, охотничьего сокола). Зажиточные фригольдеры могли участвовать в парламентских выборах. Копигольдеры- потомки прежних вилланов - держали землю на основании копии (выписки из протокола в нотариальной книге), в которой были зафиксированы повинности держателя и его клятва. В условия держания входил вступительный взнос (файн), примерно равный городовой ренте с данного участка или даже его цене. Были и предписания вести честный образ жизни, не играть в азартные игры, не бывать в кабаках, избегать внебрачных связей. То есть, хотя формально копигольдеры считались лично свободными, определенные ограничения их прав все же (как наследие крепостничества) оставались. Обычно копигольд был наследственным, но существовали и срочные держания (от 7 до 21 года).
Помимо названных, наиболее распространенных категорий крестьян, были и малообеспеченные бордариии коттарии (коттеры) - держатели мелких участков. Бордарии имели обычно до 10 акров, коттеры - меньше, зачастую - только дворы с огородами в 2-3 акра. Такие крестьяне не могли прокормиться от своего хозяйства и обычно нанимались к кому-либо.
Промышленность.Со второй половины ХIV в. в городах активно развивается шерстоткацкое производство, что было связано с переселением в Англию из-за бедствий Столетней войны многих фламандских мастеров. Это активизировало и английских производителей: купцы скупали шерсть и раздавали ее на обработку крестьянам, выделывавшим грубые сукна.
Торговля.Постепенно вывоз шерсти из страны заменяется вывозом готовой ткани. За ХIV в. вывоз сукна увеличился в 3 раза. Создаются английские торговые компании по сбыту сукна. Купцы занимают ведущие места в городском самоуправлении, начинают бороздить все окрестные моря.
Развитие производства и торговли способствует активизации банковского дела. Если еще в ХIV в. королевская власть, нуждаясь в деньгах, брала ссуды у флорентийских банкиров, имевших свои конторы в Лондоне, под 18% годовых, то к началу ХV в. флорентийцы вытесняются английскими купцами, у которых король получал ссуды под 12%[154].
Успехи экономического развития в ХIV в. способствовали росту городов. Если в ХIII в. их было около 350, то к началу ХIV в. - 480, а в начале ХV в. - более 550. В середине ХIV в. в Лондоне проживало 40-50 тыс. человек. Население других крупных городов (Йорка, Бристоля, Ковентри) не превышало 10-5 тыс. жителей. Основная масса городов насчитывала от 700 до 3-5 тыс. человек. При этом в мелких городках до 50% жителей продолжали заниматься сельским хозяйством.
Все рассмотренные процессы способствовали изменениям в общественном устройстве страны: в феодальном сословии появился новый слой - новое дворянство, которое жило уже не столько рентой, получаемой от лично или, что чаще, поземельно зависимых крестьян, сколько эксплуатацией наемных работников. Такое дворянство уже ориентировалось не на рыцарскую службу, а на торговлю и организацию производства. В ряды этих дворян проникают купцы, зажиточные фригольдеры, имевшие доход, позволявший им становиться рыцарями. Им нужна была сильная королевская власть, которая могла отстаивать интересы английской торговли и держать в повиновении работников.
Таким образом, новое дворянство возникло из рыцарства, которое в Англии уже не было чисто военным сословием и замкнутой кастой[155]. До ХIV в. в стране была консолидирована лишь высшая часть дворянства - бароны. Низшие дворяне в выполнении служб были перемешаны со свободными крестьянами - королевскими слугами (йоменами, валетами). Из этого разношерстного слоя и сложились сквайры, которые к ХV в. составили основную часть английских дворян. В начале ХIV. рыцарская служба в королевстве вообще была заменена деньгами (на основе щитового налога Генриха II). А в течение ХV в. дворянские права и привилегии, раньше приобретавшиеся индивидуально, стали передаваться по наследству и зависели от имущественного состояния. Так и возник слой сельских джентльменов.
Новое дворянство постепенно набирает экономический вес, богатеет и усиливает свое влияние в обществе и государстве. Это вызвало сопротивление знати, баронов, которые ощущали, что их влияние на власть уменьшается. Не понимая экономических причин происходящего, аристократия начала традиционную для нее борьбу за власть, полагая, что ее благополучие зависит лишь от конкретных монархов. Положение крупных землевладельцев - лордов - к ХV в. ухудшается и из-за сокращения числа держателей их земель. В условиях освобождения от крепостной зависимости и роста хозяйственных возможностей многие крестьяне из их владений уходили в другие сферы деятельности.
Ослабление экономической мощи аристократии усиливало ее интерес в государственной службе: получении административных и финансовых возможностей для контроля над населением с целью извлечения дополнительных доходов. Лорды также создают "ливрейные дружины" из обедневших дворян, ремесленников, горожан, с помощью которых лорды боролись за доходные места[156].
В разгоревшейся усобице за баронами пошла и значительная часть новых дворян, исходивших, однако, из своих интересов. Они, включившись в активную хозяйственную жизнь, были заинтересованы в законности и порядке; их раздражали судебно-административные и налоговые злоупотреблениями королевской власти. Ведь короли и придворные, даже в специфических условиях Англии, оставались феодалами с соответствующей психологией: считали себя выше законов, которые пишутся лишь для низов.
В итоге, с конца ХIV в. в стране усиливаются усобицы. Короли не смогли с ними справиться, что приводит к анархии и взаимоистреблению знати. Восстание Уота Тайлера отсрочило эти события, но ненадолго[157].
АНГЛИЯ В ХV в.Первым выражением наступившей феодальной реакции было низложение пережившего крестьянское восстание, но не проявившего необходимой твердости и решительности короля Ричарда II Плантагенета и возведение на престол его кузена Генриха IV Ланкастера,основ