Необходимость молитвы.

Бог знает сердца молящихся (Мф. 6, 8). Поэтому, как недоумевают некоторые, зачем же молиться? И какая нужда Богу в наших прошениях? Подобные вопросы задавались еще святым Василию Вели­кому, Иоанну Златоустому¹ и другим. Конечно, Богу наша молитва не нужна. Извещать и напоминать Ему о нашем су­ществовании не требуется; как бы мы малы и ничтожны ни были, Он нас не проглядит. Материальные предметы, вроде храмов, икон, ладана, елея, которыми мы чествуем Его, для Него лично также не надобны. Он Сам сказал чрез Своего апостола: Бог, сотворивый мир и вся, яже в нем... не в рукотворенных храмех живет, ни от рук человеческих угождения приемлет, требуя что, Сам дая всем живот, и дыхания, и вся... (Деян. 17, 24.)

Но молитва нужна нам самим. Зная это, Господь снис­ходит к нашей немощи, проявляющейся, пока мы здесь, на земле, даже в таких грубых формах, как вышеперечислен­ные, и говорит в виде заповеди:

Просите... ищите... толцыте... (Αιτειτε... ζητειτε ... κρουετε) (Мф. 7, 7).

Однажды же сказал народу целую притчу, чтобы пока­зать, како подобает всегда молитися и не стужати (си) — εγκακειν — «не терять присутствия духа, не приходить в расслабление, в уныние» (Лк. 18, 1), — если будем неско­ро услышаны или даже совсем не услышаны. Ибо пользу от молитвы все равно получаем, а что касается неполуче­ния самого просимого, то оно не стоит в связи с кажущей­ся неценностью нашей молитвы и якобы неслышанием нас Богом².

Но почему же нам нужна молитва? — Так мы созданы. Дух у нас от Бога — к Нему и льнет. От Него единого и свет, «пищу» своего рода, получает. «Как телесные глаза, видя свет, освещаются, — говорит св. Иоанн Златоуст, — так и душа, устремляясь к Богу, озаряется неизглаголанным, блистающим Его светом»³. В противном случае, «если кто не молится Богу, душа такого оставляется лишенною Божия просветления, божественной силы и покоя от демон-

-152-

ских искушений; и демоны непрестанно возбуждают в ней непотребные движения, похоть нечистую, позывы на блуд, неправду, тщеславие, гордость, самомнение»⁴. Кратко ска­зать, душа человека, переставшего молиться, вскоре зами­рает, а потом и совсем умирает, и воскресить ее тогда силен один только Бог. Молитва для души — это то же, что воздух для тела, conditio sine qua non — условие, без которого она не может существовать. И корни этого условия, повторяю, уходят глубоко в основы общего религиозного бытия чело­века⁵.

Обращаясь теперь от общего рассмотрения религиоз­ных отношений человека к Богу к частным проявлениям его духовной жизни, мы опять должны прийти к заключе­нию о необходимости для него молитвенного общения со Христом и всеми святыми.

«Странно, — говорит тот же златословесный учитель Церкви, — что слуги наши, получив от нас что-нибудь со стола, благодарят нас и отходят с добрым словом, а мы, на­слаждаясь столь великими благами, не воздаем Богу и та­кой чести»⁶.

Но главное, чего человек не должен — а истинный хри­стианин и не может — забывать, это потребность в постоян­ном душевном очищении. «Ежечасно надлежит нам знать, — говорит св. Исаак Сирин⁷, — что во все 24 часа дня и но­чи имеем мы нужду в покаянии». Как же тут не молиться!

«Подлинно блаженное дело — не грешить, — выпишу еще слова знаменитого соотечественника сего блаженного сириянина⁸, — а согрешающим не отчаиваться, но плакать о том, в чем согрешили, чтобы слезами опять улучить бла­женство. Посему прекрасно всегда молитися и не стужати, как говорит Господь». Молитва для желающего победить в себе страсти, или, что одно и то же по производимому ими действию, демонов, — единственное «оружие мира» и «не­победимая победа» (кондак св. Кресту).

Великой действенности молитвы в деле охлаждения страстей не могут не прославить и «божки» мира сего. По­эт, который, судя по его письмам, особенно нуждался в этих свойствах молитвы, воодушевленно убеждает:

Молись! Дает молитва крылья

Душе, прикованной к земле...

Молись, когда глухим потоком

Кипит в тебе страстей борьба..

.Молись, молись! Души все силы

В молитву жаркую излей...

-153-

Кто плачет о своих грехах, тот смиряется. А смирение есть признание своего собственного недостоинства и бес­силия сделать что-либо доброе без помощи Божией. Да оно так и есть на самом деле (Ин. 15, 5)⁹. Отсюда у человека но­вое побуждение взяться за молитву. Он видит, что совер­шенно беспомощен, что врагов у него кругом великое мно­жество, и видимых, и невидимых. Кто же в мире будет на­столько могущественен, что поборет за него их всех? Нет такого помощника. И вот, смирение спасающегося челове­ка поручает последнего Непобедимому Заступнику, Око Которого недремлюще и сила непреодолима. Личный опыт скоро удостоверяет такого человека, что, действительно, молитва к сему Невидимому Страшному Хранителю есть великий покров от нападающих на него, и спасающийся по­сле сего начинает прибегать к этому средству постоянно.

А что действительно молитва низводит нам помощь Божию, приведу пример из обыденной жизни, только не ны­нешней, а времен св. Иоанна Златоуста. Последний в одной из своих бесед сообщает, что некоторые из его паствы толь­ко и спасались что молитвою от разъяренных своих началь­ников или чиновников некоторых учреждений.

«И это часто многие делали, — говорит он. — Когда на­чальник внутри судилища кричал, грозил, выходил из себя, бесновался, они, оградив себя пред дверьми крестным зна­мением и помолившись в уме немногими словами, входили и заставляли судью перемениться, укрощали его и делали из свирепого кротким. И ни место, ни время, ни молчание не было для них препятствием к такой молитве. Ведь для мо­литвы нужно не столько слово, сколько мысль, не столько движение рук, сколько напряжение души, не положение те­ла, а расположение духа»¹⁰.

Русский народ, выносивший в своем сердце из-за веко­вых сплошных страданий глубокий взгляд на вещи и при­обретший исключительный духовный опыт и только бла­годаря религии не павший под тяжестью тех мук, которые ему причинял не свой брат, грубый «серый мужик», а утонченный, благовоспитанный представитель культуры, широко пользовался этим средством, защищаясь молитвою от своих мучителей. И был, конечно, глубоко прав, потому что всякие иные средства самозащиты только увеличивают

-154-

зло, но не уничтожают его. Побеждай благим злое, говорит Писание (Рим. 12, 21). А иначе, если побеждать его другим злом, насилием, что будет? Вместо одного — два зла. И вот, так как, говорю, мужик в старину гораздо умнее и духовнее был в сравнении с нынешним, то он и выбирал средство са­мое непогрешимое. Суеверный же налет, сказывавшийся обычно в содержании и внешней формулировке молитв, говорит, конечно, только о невежестве людей того времени, но искренности религиозного чувства не отнимает у них. Однако то «невежество» все-таки содержательнее было «научных» познаний некоторых людей XX века.

Приведу одну из таких самодельных молитв того време­ни, которыми крепостной крестьянин защищался, подобно духовным детям св. Иоанна Златоуста, от всех окружавших его ужасов.

«Молитва "Як до пана йдеш" списана в Купянском уез­де. Миколай угодник, скорий помощник, поможи и пособи мени гришному и в поли, и в доми, и в пути, и в дорози — от злих людей, од поганых очей, од нечистых речей и од по­ганой тварюки».

Это нужно было проговорить, стоя перед дверью¹¹. Сле­дует обратить внимание на многообъемлющий характер са­мой молитвы.