Страх Божий.

Приложение: страх бесовский.

I.«Человек, принявший на себя проходить

путь внутреннего внимания, — говорит ав­ва преп. Серафим Саровский¹, — прежде всего, должен иметь страх Божий, который есть начало премудрости [Притч. 1, 7]». «Начало истинной жизни в человеке — страх Божий», — сказал и св. Исаак Сирин². «Страх Господень — источник жизни. Страх Господень — твердыня души. Страх Господень приводит в порядок духовную мысль... Никто из людей так не высок, как боящийся Господа. Кто боится Господа, тот подобен свету, указывающему многим путь спасения. Кто боится Господа, тот подобен укрепленному граду, стоящему на горе; и пред лицом его трепещут лукавые бесы», — поучает преп. Ефрем Сирин³.

И Сам Бог говорит:

На кого воззрю? Токмо на кроткаго и молчаливаго и тре-пещущаго словес Моих (Ис. 66, 2).

1. Чрез страх человек достигает любви, а не иначе

«Познавший себя, — говорит преп. Иоанн Лествичник⁴, — достиг разума страха Господня и, ходя в оном, достигает врат любви».

«Умножение страха Божия есть начало любви»⁵, — го­ворит он же.

Преп. Исаак Сирин учит⁶:

«Человек, пока в нерадении, боится часа смертного; а когда приблизится к Богу, боится сретения суда; когда же всецело подвинется вперед, тогда любовию поглощается тот и другой страх... Кто достиг любви Божией, тот не же­лает уже снова пребывать здесь; потому что любовь сия уничтожает страх [1 Ин. 4, 18]».

«Как невозможно переплыть большое море без корабля и ладьи, — говорит он же, — так никто не может без страха достигнуть любви. Смрадное море между нами и мыслен­ным раем можем переплыть только на ладье покаяния, на которой есть гребцы страха. Но если эти гребцы страха не правят кораблем покаяния, на котором по морю мира сего преходим Богу, то утопаем в этом смрадном море. Покаяние есть корабль, а страх — его кормчий, любовь же — бо­жественная пристань.

-106-

Поэтому страх вводит нас на корабль покаяния, перевозит по смрадному морю жизни и путеводствует к божественной пристани, которая есть любовь. К сей пристани приходят все труждающиеся и обремененные покаянием. И когда достигнем любви, тогда достигли мы Бога, и путь наш свершен, и пришли мы к острову тамош­него мира, где Отец, Сын и Дух Святой»⁷.

Авва Херемон, отшельник египетский, сказал:

«Три побуждения заставляют людей уклоняться от по­роков, т. е. страх будущего мучения в геенне... надежда и желание получить Царство Небесное, наконец, расположе­ние и любовь к самой добродетели [Притч. 8, 13; Пс. 33, 23; 1 Кор. 13, 8]... Посему-то св. апостол все дело спасения заключил в исполнении трех оных добродетелей. Ныне пре­бывают, говорит он, вера, надежда, любовь, три сия (1 Кор. 13, 13). Вера страхом будущего суда и мучений отклоняет нас от скверны пороков; надежда ожиданием небесных воз­даяний, отторгая ум наш от настоящего, заставляет прези­рать все плотские удовольствия; любовь, огнем своим вос­пламеняя в душе нашей любовь ко Христу и к преспеянию в духовных добродетелях, побуждает с совершенною нена­вистью отвращаться от всего, что противно им. Хотя эти три добродетели ведут нас, по-видимому, к одному концу... но степенями своего превосходства много различаются между собою. Две первые свойственны тем людям, которые стараются преуспевать в добродетелях, но не имеют еще постоянного расположения к ним; третья же особенно при­надлежит Богу и тем людям, которые восстановили в себе образ и подобие Божие...

Поэтому, кто стремится к совершенству, тот с первой степени страха, собственно называемого рабским... (Лк. 17, 10), должен постепенно восходить на стезю надежды. Здесь человек уподобляется уже не рабу, а наемнику, ибо дейст­вует в ожидании будущего воздаяния. Уверенный в проще­нии грехов своих, он уже не страшится наказания за них, а сознавая в себе добрые дела, думает получить за них мило­стивую награду. Но, несмотря на то, он еще не имеет в себе такого расположения, какое прилично сыну, который, в полном уповании на отеческое благоволение к себе, не со­мневается усвоять себе все, что принадлежит отцу...

Великое находится различие между тем, кто страхом ге-

-107-

енны или надеждою будущего воздаяния погашает в себе пламень пороков, и между тем, кто ужасается порочности и нечистоты по чувству любви божественной... В таком со­стоянии человек, хотя бы не имел ни одного свидетеля дел своих, не решится воспользоваться случаем ко греху и не может увлечься самыми сокровенными, обольстительными помыслами, ибо питая искреннейшую любовь к добродете­ли, он не только не приемлет сердцем ничего противного ей, но и с величайшим ужасом отвращается сего»⁸.

Иногда это третье состояние называют совершенным страхом.

«...Есть два страха, — читаем у аввы Дорофея⁹, — один первоначальный, а другой совершенный... Например, кто исполняет волю Божию по страху мук, тот еще новоначаль­ный, ибо он не делает добра для самого добра, но по страху наказания. Другой же исполняет волю Божию из любви к Богу, любя Его, собственно, для того, чтобы благоугодить Ему; этот знает, в чем состоит существенное добро, он по­знал, что значит быть с Богом... таковой боится Бога и ис­полняет волю Божию уже не по страху наказания, уже не для того, чтобы избегнуть мучений, но потому, что он, вку­сив самой сладости пребывания с Богом, боится отпасть, боится лишиться ее. И сей совершенный страх, рождаю­щийся от этой любви, изгоняет первоначальный страх. По­этому-то апостол и говорит: совершенна любы вон изгоняет страх [1 Ин. 4, 18]. Однако невозможно достигнуть совер­шенного страха иначе, как только первоначальным страхом».

2. Польза страха Божьего

«...Когда страх Господень приходит в сердце, то показует ему все грехи его»¹⁰.

«Умудрись же в основание шествия своего, — говорит св. Исаак Сирин, — полагать страх Божий; и в несколько дней, не делая кружений на пути, будешь у врат Царст­вия»¹¹. Еще сказал:

«Душа, имеющая в себе страх Божий, боится чего-либо такого, что вредит ей телесно, потому что на Бога уповает отныне и во веки веков»¹².

Св. Иоанн Златоуст так поучает об этом же:

«Нет зла, которого не уничтожал бы страх Божий. Как огонь, приняв железо, хотя бы самое испорченное и покры­тое большою ржавчиною, делает его ясным и светлым, очи-

-108-

щая его и совершенно исправляя повреждение, так и страх Божий в короткое время совершает все и не допускает ни­чему человеческому вредить тем, которые проникнуты им»¹³.

«...Человек добродетельный, имеющий в себе страх Бо­жий, мудрее всех; потому и некий мудрец говорит: начало премудрости страх Господень (Притч. 1, 7). Если же боять­ся Бога значит иметь мудрость, а порочный не имеет этого, то, без сомнения, он лишен мудрости, а лишенный истин­ной мудрости бессмысленнее всех»¹⁴.

Приведу еще слова преп. Симеона Нового Богослова:

«Страх Божий... истаивает плоть и сокрушает кости, по­добно камню, некоею машиною спускаемому и сильно да­вящему виноград, прежде истоптанный в точиле. Ибо обыкновенно прежде ногами истаптывают виноград, а по­том сдавливают его камнем, чтобы выжать последние соки его. Так и страх Божий делает то, что человек становится попранием всех людей, а когда сотрется вконец гордыня его и тщеславное мудрование плоти его, тогда ниспадает на него свыше мысленный камень, легчайший и благий, т. е. святое смирение, и выжимает из него всю сырость плот­ских удовольствий и страстей, и делает душу благоугодною...»¹⁵

Вот пример из «Патерика», подтверждающий эти слова.

Некоторые из отцов спросили авву Макария Великого:

— Отчего это, ешь ли ты или постишься, тело твое все­гда сухо?

Старец отвечал им:

— Палка, которою ворочают горящий хворост¹⁶, совер­шенно снедается огнем; так и человек, если будет очищать ум свой страхом Божиим, то этот страх будет снедать его тело¹⁷.

Еще один пример спасительности страха Божьего.

Был один великий старец, и рассказывал ученик его о нем, что целые 12 лет не спал он на боку, но на стуле, на ко­тором работал, на нем же и спал; вкушал же или через 2, или через 4-5 дней, и так делал в продолжение 20 лет. Когда же я сказал: «Что это значит, зачем так делаешь ты, авва?», отвечал он мне: «Суд Божий происходит пред глазами мо­ими, и не могу стерпеть».

«Случилось же, что, когда совершали мы молитвословие, я ошибся в слове из псалма, и когда окончили мы молитвословие, старец сказал мне: "Я, когда совершаю молит –

-109-

вословие, как бы огонь чувствую под собою и горю, и не мо­жет мой помысл уклониться ни направо, ни налево. А у тебя где был помысл, когда мы начинали молитвословие, что пропустил ты слово из псалма? Неужели ты не знаешь, что стоишь пред Богом и говоришь с Богом, когда совершаешь молитвословие?"

Вышел однажды он ночью и нашел меня спящим при пороге кельи. И остановился старец и плача сказал: "Где ра­зум у брата, что спит он так беззаботно?"»¹⁸

Сам, как видно, старец в молодые годы по ночам не спал, но, вспоминая Суд Божий, молился.

3. Как приобрести страх Божий? Святитель Тихон Задонский приводит следующие при­чины, от которых рождается страх Господень¹⁹:

• От размышления о страшных наказаниях Божиих, по­стигавших грешников, как-то: Каина (Быт. 4, 11-12), по­гибших от потопа (Быт. 7, 21-23), содомлян (Быт. 19, 24-25) и многих других.

«Но Который Бог прежде за грехи казнил, Тойжде и ныне на беззаконных посылает казни. Слышим ужасные трясения земли... слышим и видим плачевные государств сражения, ужасные кровопролития, толико тысящей наро­да, бесполезно огнем и мечом падающего; видим и слышим ужасные пожары... Сия вся показуют, что есть Бог, Кото­рый ненавидит беззакония и наказует беззаконников. А временные наказания показуют, что будут и вечные...»

• От размышления о свойствах Божиих, особенно о Его вездесущии и всеведении.

«...Бог везде с тобою есть... (Деян. 17, 28.) Ходиши или почиваеши, говориши или молчиши, един ли еси, или с кем беседуеши? Бог с тобою есть. Делаеши что? Видит Бог де­ло твое. Говориши что? Слышит Бог слово твое. Мыслиши ли что? Проницает Бог помышление твое... Делаеши ли неправду? Хищение, воровство? Смотрит Он на неправду твою, хищение и воровство твое. Блудодействуеши ли? Смотрит Он на блудодейство твое. Злословиши, хулиши, проклинавши, оклеветаеши ли ближнего твоего? Слышит Он злословие, хулу, клятву и клевету твою».

• От рассуждения, что приказывает страшный и вели­кий Бог, а не простой человек, и притом приказывает не просто, а с прещением (Пс. 118, 4; Мф. 10, 28).

-110-

• От мысли, что повелевает Господь, как Отец благоутробный и нас любящий.

• Так как истинный страх Божий есть дар от Господа, как Сирах говорит (Сир. 1, 13), то должно нам у Бога про­сить его усердною молитвой.

II. Но когда страх, вместо того чтобы быть направлен­ным на вечное воздаяние за гробом, на последний Суд, на неизвестность будущего конца, который ожидает человека, «бывает о теле, тогда он делается сатанинским, — говорит св. Исаак Сирин, — потому что человек поколебался в вере своей в Промысл Божий и позабыл, как печется и промыш­ляет Бог о подвизающихся ради добродетели... (Пс. 24,14; 33, 16; 90, 10)»²⁰.

Человек начинает бояться за свою жизнь, за свое обще­ственное положение; боится, что случится с ним какое-либо несчастье, обокрадут, сделается пожар (поэтому, внушает демон, нельзя зажженную лампадку пред святыми образа­ми оставлять, когда из дому уходишь), что заболеет и про­чее и прочее. Начинают бояться и темной комнаты (и это когда даже в бесов, говорят, не верят), и всякой мелочи, каждого стука: мышь, таракан или паук пробежит — все приводит в страх и смятение.

Так, император Петр I, не боявшийся совершать чудо­вищные грехи и жестокости, от которых кровь стынет в жилах, боялся, однако, очень малой твари — тараканов. Интересно описывает это современник:

«И не можно того думать, чтоб великой и неустрашимой герой боялся так малой гадины — тараканов: и наперед его едущего кулиеры бежали, и где надлежит быть станции, осматривали, нет ли в избе тараканов, и по крайней невоз­можности таких изб обыскать не можно, то по дорогам ставили избы нарочные для охранения от сей гадины»²¹.

Наконец, случается с человеком так называемый безот­четный страх, по-нашему, по-христиански сказать, от бесов, или страхования.

Смешные эти культурные люди, будь то ученый про­фессор, психолог, или психиатр, или нахватавшийся пол­тора десятка иностранных слов полуграмотный парень из деревни, не знающий их истории, смысла и происхожде­ния. Проповедуют строго материалистическую логику, требуют всегда наличия закона причинности и в то же вре-

-111-

мя допускают какой-то «безотчетный» страх. Не признают существования духовного мира и бесов, учат, что все уп­равляется только механическими законами природы, и в то же время в пустой темной комнате им делается иногда страшно, при встрече с монахом или со священником у них портится настроение на целый день, и они думают, что встреча эта из-за «духовности» лица приносит им несчас­тье. Это при механистическом-то восприятии окружающе­го мира!

Но так как этот страх бесовский задевает иногда и спа­сающихся — разумеется спасающихся неискренно и не как должно, — то я приведу из Иоанна Лествичника о нем не­сколько строк, изъясняющих его происхождение, сферу действия и надлежащие противоядия.

«Боязливость есть младенчественный нрав в старой тщеславной душе. Боязливость есть уклонение от веры в ожидании нечаянных бед»²².

«Гордая душа есть раба страха; уповая на себя, она боит­ся слабого звука тварей и самых теней»²³.

«Не пустыня и мрачность места укрепляет бесов против нас, но бесплодие нашей души; иногда же это бывает промыслительно к вразумлению нашему»²⁴.

«Кто сделался рабом Господа, тот боится одного своего Владыки; а в ком нет страха Господня, тот часто и тени сво­ей боится»²⁵.

«Когда злой дух приступает невидимо, тогда боится тело; а когда приступает ангел, тогда радуется душа сми­ренного. Итак, когда мы по этому действию узнаем при­шествие ангела Божьего, то скорее восстанем на молитву: ибо добрый хранитель наш пришел помолиться с нами»²⁶.

«Нельзя в одну минуту насытить чрево; так нельзя и бояз­ливость победить скоро. По мере усиления в нас плача, она от нас отходит; а с уменьшением его увеличивается в нас»²⁷.

Когда люди были сильны в подвигах, в вере, а больше всего, в смирении, то святые отцы так их учили:

«Не ленись в самую полночь приходить в те места, где ты боишься быть. Если же ты хоть немного уступишь сей младенчественной и смеха достойной страсти, то она состареется с тобою. Но когда ты пойдешь в те места, вооружай­ся молитвою...»²⁸

-112-