I. Что такое сребролюбие? — Его свойства

По апостолу, сребролюбие есть идолослужение. И не раз он произносит эти страшные для христианина слова. Любо­стяжание... есть идолослужение, умертвите его, — пишет он к колоссянам (Кол. 3, 5). Знайте, — предупреждает уче­ник Спасов ефесян (Еф. 5, 5), — что никакой... любостяжа-тель, который есть идолослужителъ, не имеет наследия в Царстве Христа и Бога.

Хотя, повторяю, и жестоки эти слова, но нрав сребро­любца, действительно, есть нрав идолослужителя. Он уже не Богу работает, а мамоне, не евангельские заповеди ис­полняет, а то, что велит мамона².

Бог повелевает: Просящему у тебе дай (Мф. 5,42), мамо­на: «Что имеет, возьми». Бог повелевает: Алчущаго напитай (Мф. 25, 35, 41-42), мамона: «Оставь его». Бог глаголет: Нагого одей (Мф. 25, 36, 43), мамона, напротив: «И послед­нее с него сними». Бог глаголет: Продаждъ имение твое и дождь нищым (Мф. 19, 21); мамона говорит: «Копи деньги, береги про себя, на черный день...» Бог глаголет: Не укради (Мф. 19, 18); мамона, наоборот: «Доставай, как можешь...»³

И, таким образом, скупой и корыстолюбивый во всем отвергает Бога и Его повеления и слушает диавола. Поэто­му святые отцы не находят достаточно слов, чтобы заклей­мить всю мерзостность и отвратительность этого порока.

«Сребролюбие есть поклонение идолам, — говорит св. Иоанн Лествичник⁴, — дщерь неверия, извинение себя сво­ими немощами... Сребролюбец есть хулитель Евангелия и добровольный отступник».

Бес сребролюбия весьма изворотлив и научает такими же быть и своих последователей. Поэтому можно часто ви­деть, как страсть эта облекается в самую благовидную фор-

-188-

му и как сребролюбец сам не верит тому, что он отчаянный скупец и любостяжатель.

Обыкновенно у монахов и у подвизающихся в миру скопление в своих руках каких-либо вещей или денег начи­нается под предлогом благотворения и помощи нищим⁵. А затем, когда человек, имея постоянно под руками те или иные суммы или вещи, от которых раз и навсегда отрекся, постепенно и незаметно пристрастится к ним, демон тотчас же изменяет тактику нападения — «сжимает руку» челове­ка⁶, делает немилостивым его сердце⁷ и доводит своего пленника нередко даже до преступления⁸.

Иногда — как мы видели (и еще увидим) — происходит перепродажа человека одним бесом другому. Так, «есть бес сребролюбия, который часто принимает лицемерный образ смирения; и есть бес тщеславия, который побуждает к раздаянию милостыни; то же делает и бес сластолюбия»⁹. На эти тонкие замечания святого Иоанна Лествичника можно всегда найти достаточно примеров в окружающей жизни, надо быть только внимательным.

Вот один из многих. Поэт А. Фет рассказывает о писате­ле И. Тургеневе, что когда однажды они ехали вместе из Полесья и речь зашла о материальных средствах (о которых Тургенев «обыкновенно говорил, что он о них и не дума­ет»), то последний «внезапно самым внушительным обра­зом пропищал¹⁰:

— Да вы дайте мне за все мои имения семьдесят тысяч рублей, и я сейчас же вылезу из тарантаса и стану у вас в пыли у ног валяться...»¹¹

Но как бы отвратительны и разнообразны ни были свойства сребролюбия, его никак не должно смешивать с обладанием богатством, которое само по себе не делает человека отвратительным и не имеет никакого отношения к спасению, но, употребленное на исполнение евангельских заповедей, может принести человеку большую духовную пользу, ибо, если он не способен ни к каким подвижничес­ким трудам, может легко возместить их делами милосердия.

Что, действительно, все дело не в богатстве, а в прист­растии к богатству, об этом говорится во многих местах Священного Писания. Я приведу только одно выражение Иисуса Христа из притчи о сеятеле, которое с первого раза можно оставить без внимания, хотя оно имеет большой смысл. (И, кстати сказать, всегда у нас так: надо бы в Еван-

-189-

гелии каждое слово, каждую букву рассматривать со всех сторон, почему именно так сказано, а не по-другому; ведь ожидалось лучше вот таким-то образом сказать, а мы без внимания пропускаем целые фразы. А если начнем исследо­вать, то непременно дойдем до сомнения и даже до настоя­щего богохульства: «Почему здесь так сказано, теперь так не делают, это неправильно, это невозможно, это подделано, и этого никогда Христос не говорил, а если говорил, какой же Он Бог...»

Объясняя эту притчу Своим ученикам, Господь между прочим сказал, что одной из причин, по которой люди, слыша слово Божие, не принимают его к сердцу и к делу, является лесть богатства (Мф. 13, 22). Не сказал богат­ство, но лесть — η απατη (обольщение, обманное действие) — богатства. Как и выше не сказал Господь, что век сей по­давляет в душе человека благие порывы и пробуждающее их слово Божие, а выразился: печаль века сего — η μεριμνα (дума, чрезмерная забота, ломанье головы над всякими не­предвиденными обстоятельствами — «как-де проживем, трудно, некогда в церковь ходить, работать надо, сам не до­станешь, а с неба не свалится» и прочие безумные вещи...). Вот Христос все это и врачует. Век тут ничем не виноват, и мир не может насильно погубить человека. Можно и в миру жить, и сыном века сего числиться, а заботами его не обременяться и помощи ждать не от него, а от Единого Истинного Отца Небесного. Также обстоит дело и с богат­ством. Не богатство само по себе бывает причиною гибели человека, а пристрастие к нему. И как точно, метко оха­рактеризовал Господь это состояние обольщения, назвав его «лестью»! Действительно, что такое удовольствия, слава, роскошь? — Одна только пустота, призрак, мираж в пустыне, прелесть в подвижническом смысле. Говорит пророк-псалмопевец: ...уснуша сном своим, «предавшись нерадению и беспечности в жизни», и ничтоже обретоша ecu мужие, «во время Божественного суда», богатства в руках своих, «хотя и были богаты прежде в смертной жиз­ни»¹² (Пс. 75, 6).

Из всего вышесказанного следует, что можно быть очень и очень богатым человеком и в то же время не сребролюб­цем и можно не иметь лишнего гроша за душою и быть ве­личайшим скрягой, ибо, как говорит св. Иоанн Лествич-ник¹³, «любостяжательный за иглу готов состязаться до

-190-

смерти». В первом случае и богатый может быть величай­шим святым (Авраам, Иов и другие), во втором — полная нищета легко сводит в ад. Потому-то и Господь ублажает не вообще нищих, а только нищих духом (Мф. 5, 3).