Многообразие и статус единиц дискурс-анализа

Большая трудность описания дискурса — сосуще­ствование в нем единиц и структур самой разной природы, выполняющих различные функции. В по­токе звучащей речи можно выделить иерархию еди­ниц фонетико-просодического характера: звук (аллофон и фонему), слог, фо­нетическое слово, синтагму, фразу (phoneme, syllable, foot, tone group, paratone). В цепочке языковых выражений — ряд грамматических единиц: морфему,

слово, словосочетание, предикативную единицу, предложение, сверхфразовое единство или сложное синтаксическое целое, абзац (morpheme, word, group, clause, sentence, paragraph). В процессе общения — социально-интерактивные единицы: действие, ход, простые и сложные обмены, стратегию, трансакцию или фазу, эпизод, целое коммуникативное событие (act, move, interaction, trans­action, strategy, episode, event). Данные ряды, происходя из разных концепций, не претендуют на общую логику и однозначность соответствий [ср.: Богуше­вич 1985: 58; Васильев 1990: 23; Блумфильд 1968; Ельмслев 1960; Кацнельсон 1962; Солнцев 1971; Вардуль 1977; Лэм 1977; Сусов 1984; Зернецкий 1987; Ка­севич 1988; Клюканов 1988; Мецлер 1990; Бойкова и др. 1988; Венцов, Касе­вич 1994; Halliday 1961; 1967; 1970; Cruttenden 1986; Fries 1952; Berry 1981; Coulthard 1977: 6; 1985; 1995; Brown, Yule 1983; Ventola 1987; Longacre 1983; Quirk e. a. 1985; Newmeyer 1988a; 1988b; Henne, Rehbock 1982; Tsui 1989]. Это перечисление служит прежде всего иллюстрацией наборов распространенных единиц, обычно выделяемых в дискурсе, и приблизительного, порой всего лишь иллюзорного изоморфизма фонетико-просодических и грамматических еди­ниц и коммуникативных сегментов речевой интеракции.

Отнюдь не всегда критерии, по которым выделяются уровни и единицы, выдерживаются, сохраняют логику и стройность системных отношений. За­данное единообразие структурных принципов порой уступает место интуи­тивным, субъективным соображениям. Таксономический подход, присущий воззрениям на язык в рамках традиционной онтологии, предполагает, что при функционировании языка «все происходит так, как если бы единицы разных уровней просто выстраивались в линейный ряд, определяя сегментное по­строение речи» [Кацнельсон 1972: 100]. Анализ объекта в данном случае про­изводится не по единицам, а по элементам, в итоге мы имеем продукты, «чу­жеродные по отношению к анализируемому целому, — элементы, которые не содержат в себе свойств, присущих целому как таковому» [Выготский 1982: 13; Клюканов 1988: 41]. Исследованию подобного толка противопоставляет­ся анализ по единицам, где под единицей понимается «такой продукт анализа, который в отличие от элементов обладает всеми основными свойствами, при­сущими целому» [Выготский 1982: 15]. Целое в этом случае не состоит из про­стой суммы элементов, оно имеет динамическую структуру, объединяющую и организующую свои единицы. Это замечание помогает избежать отступ­ления к идеям и механистическим представлениям языка и общения в ста­рой онтологии. Этим подход данного исследования, продолжая восходящую к И. Канту холистическую традицию анализа, воплотившуюся в феномено­логических интерпретативных методах, противостоит традиции анализа по элементам, идущей от английских сенсуалистов Д. Юма, Дж. Локка и др.

Коммуникативная лингвистика не избежала соблазна опереться на тради­ционную таксономию системно-структурного языкознания, что проявилось в попытке выделить легко угадывающиеся корреляты системных единиц языка на функциональном уровне, например:

предикативная единица => речевой акт;

предложение => высказывание;

сложное синтаксическое целое => диалогическое единство;

текст => дискурс и т. п.

Учет формального и функционального принципов делимитации единиц может стать теоретическим фундаментом дискурс-анализа — это совпадает с определением дискурса, принятым в данной работе.

Многообразие подходов, отдающих приоритет либо формальной струк­туре дискурса, либо функциональной стороне речевой коммуникации, приво­дит к выделению единиц общения с неравнозначным статусом, разной каче­ственной спецификой. Сказывается еще и то обстоятельство, что выделение системно-структурных единиц имеет долгую академическую традицию, за время развития языкознания эти категории получили более устоявшееся зна­чение, став своего рода социально-культурными представлениями. Коммуни­кативному языкознанию не хватило времени для построения своего логиче­ски выдержанного, универсального понятийного аппарата: содержание неко­торых терминов варьируется в зависимости от научного направления (теория речевых актов, дискурс-анализ, лингвистика текста, когнитивная лингвис­тика и т. п.), каждое из которых привносит что-то свое в дело выделения еди­ниц и уровней языкового общения. Результатом этого является далеко не совершенная, эклектичная, не систематизированная совокупность категорий, которые приходится конкретизировать в каждой теоретически принципиаль­ной работе.

Необходимо отметить, что под коммуникативными единицами главным образом подразумеваются единицы анализа языкового общения, а не едини­цы системы языка (какими, например, признаются слова, словосочетания, пре­дикативные единицы, предложения, сверхфразовые единства или сложные синтаксические целые и т. п.).

Ниже приводится таблица, где весьма условно сопоставлены некоторые системы единиц анализа речевой коммуникации (не надо думать о горизон­тальных рядах как о «ярусах», «уровнях» и т. п.). Число единиц варьируется от двух (act, communicative event) в не вошедшей в таблицу этнографии речи Д. Хаймса [1975], трех (act — sequence — macroact)в прагматике дискурса Т. ван Дейка [van Dijk 1981] до дюжины и более [Henne, Rehbock 1982], часть

из которых по понятным соображениям тоже не вошла в таблицу, куда были отобраны, по возможности, наиболее рекуррентные и сопоставимые едини­цы [ср.: Coulthard 1985: 10; Sinclair, Coulthard 1975; 1992; Edmondson 1981; Sten­ström 1994; Sacks 1995]. Для сравнения дана система единиц невербальной коммуникации [Scheflen 1964].

Таблица 9. Единицы речевой коммуникации