Региональная социокультурная идентичность Северного Кавказа и его политическое значение в профилактике экстремизма и терроризма. 5 страница

Результаты оценивания опасных ситуаций до просмотра в целом совпадают с результатами первого этапа исследования. Ситуации, расцениваемые как наиболее опасные, связаны с универсальным страхом смерти. Это ситуации смерти, начала войны, болезни близкого человека. Среди наименее опасных ситуаций: смотреть новости, отключение света, участвовать в соревновании, находиться на открытом пространстве, начало грозы. Необходимо отметить некоторое отличие в структуре представлений об опасности у мужчин и женщин. У мужчин в тройку самых опасных ситуаций входит «заболеть опасной болезнью», в то время как женщины оценивают эту ситуацию существенно ниже, однако в тройку самых опасных ситуаций для женщины включена «болезнь близкого человека». По-видимому, это связано с большей ориентированностью женщин на семью и заботу о близких.

После кратковременного, но интенсивного просмотра новостных сюжетов, посвященных различным опасностям, у мужчин и у женщин возросли показатели по конкретным ситуациям, представленным в ролике, ситуации повышения неспецифического отношения к миру, как к опасной среде - не наблюдалось. У мужской выборки по некоторым ситуациям показатели понизились, в основном, это ситуации, связанные с социальным взаимодействием - ссора, измена, предательство. Очевидно, это связано с тем, что на фоне глобальных катастроф ситуации из социальной жизни выглядят менее опасными и вполне контролируемыми. Самое значительное повышение среди мужской выборки вызвала ситуация «лишиться дома».

Подводя итог, можно сказать, что кратковременный интенсивный просмотр новостей приводит к увеличению чувства опасности конкретных ситуаций, показанных в новостном сюжете, а регулярный просмотр новостей повышает неспецифическое чувство опасности.

Приложение 1.

Список ситуаций:

1.оказаться за чертой бедности

2.испытывать ощущение ненужности

3.лишиться дома

4.позднее возвращение родственников домой

5.ехать с превышением скорости

6.смотреть новости

7.внезапное отключение света

8.испытывать мучительную боль

9. начало войны

10. ссора

11.наступление старости

12.изменения во властных структурах

13.публично попасть в неловкое положение

14.умереть

15.заболеть опасной болезнью

16.участвовать в соревнованиях

17.болезнь близкого человека

18.землетрясение

19.увольнение с работы

20.совершить плохой поступок

21.ездить в метро.

22.трогать пауков, змей и. т. д.

23.идти по темной улице

24.попасть в заложники

25.смерть близкого человека

26.ходить к стоматологу

27.переходить оживленную трассу

28.начало грозы

29.оказаться на льдине

30.стать жертвой слухов

31.принятие решения

32.измена, предательство 33.находиться на открытом пространстве

34.заплывать далеко в море

35.возмездие за грехи

36.играть в казино

37.крушение самолета, поезда

38.заниматься экстремальным спортом

39.стать изгоем

40.потоп, наводнение, цунами

41.стать жертвой социальной несправедливости

42.находиться в закрытом пространстве

43.изменения в психическом состоянии

44.стоять на большой высоте

45.испытывать перегрузки на работе

46.стать жертвой насилия (в т.ч. семейного)

47.увидеть нечто необъяснимое, мистическое

48.пожар

В процессе исследования образа опасности и ее динамики под воздействием новостного дискурса применялся метод психосемантического шкалирования. На первом этапе применялась униполярная шкала, содержащая наименования различных видов опасностей, выявленных в процессе опроса и интервью - 36 ситуаций. А на втором этапе применялась униполярная шкала, состоящая из 48 ситуаций. Шкала была дополнена ситуациями фобии, которые описаны в реестре клинической психологии, а также ситуациями, которые были дописаны респондентами на первом этапе - пожар и др.

В результате факторизации данных, полученных с помощью психосемантического шкалирования, составлены 2 факторные матрицы - до воздействия и после воздействия, результаты получены в целом по группе. См. Таблицы 2 «до», и Таблица 3 «после».

«Угроза социальному статусу		«Страх будущего,		«Страх потери опоры»
		течения времени»
Участвовать в		Наступление		Увольнение с работы	0.74
соревнованиях	0.8	старости	0.77	Объявление о
Разговор с начальником	0.64	Смотреть новости	0.68	землетрясении	0.66
Публично попасть в
неловкое положение	0.60
Фактор 7. 7.5%
«Страх изоляции»
Испытывать боль	0.73
Испытывать ощущение
ненужности	0.72
Испытывать муки совести	0.63
Знакомство с человеком		плохой поступок	0.71
противоположного пола	0.64	Позднее
Играть в казино	0.62	возвращение	0.63
		родственников
		домой	0.60
		Возмездие за
		грехи
Фактор 4. 10.5%	Ф.н.	Фактор 5. 7.3%	Ф.н.	Фактор 6. 6.6%	Ф.н
«Потеря стабильности»		«Страх движения»		«Страх бушующего»
				(смерти)
Увидеть на небе комету	0.72	Летать на		Наступление старости	0.84
Изменения во властных		самолете	0.71	Думать об угрозе
структурах	0.71			внезапной смерти	0.6

Факторный анализ позволяет выявить те бессознательные, связанные в основном с эмоциональной категоризацией факторы, которые влияют на оценку жизненных ситуаций, в данном случае по шкале уровня опасности, присущего той или иной ситуации. Таким образом, факторный анализ показывает категорическую структуру образа опасности в картине мира человека. Анализ основных тенденций изменения факторной структуры, вследствие влияния информационных сообщений, что это смена когнитивной сложности (уменьшение количества факторов), изменение рейтинга отдельных факторов, появление новых факторов.

Изначально было выделено 7 факторов. Уже после недели просмотра новостей их количество сократилось до 6 и оно сохранилось после второй и третьей недель. Таким образом, можно констатировать некоторое снижение когнитивной сложности в оценке опасности.

Самым значимым фактором изначально был: «угроза существованию». После первой недели просмотра новостей этот фактор сместился на третье место, после второй - на пятое, а фактор «угроза социальному статусу» с четвертого места переместился на первое (в категориальной структуре после недели просмотра новостей). Это означает, что просмотр новостей актуализирует социальную идентичность личности, и социальной статус приобретает для человека первостепенную важность. Поскольку студенты еще недавно вышли из детского возраста, то в этот фактор включаются такие ситуации, в которых важно проявит себя: «заплывать далеко в море», «знакомство с человеком противоположного пола» и др., а также ситуации, связанные с материальным достатком. Действительно, если в новостях говорят о каких-то личностях, то это всегда люди, обладающие определенным и достаточно высоким социальным статусом, вероятно, это и провоцирует активацию социальной идентичности, и желание «выделиться».

После первой недели появился новый фактор: «страх темноты», в который также включилась ситуация «смотреть новости» совместно с ситуациями «внезапное отключение света» и «идти по темной улице». Первоначально ситуация «смотреть новости» относилась к фактору «страх будущего». Это говорит о том, что произошла некоторая регрессия страха. Страх темноты - это детский страх, ребенок боится оставаться один в темноте, т.к. она кажется ему наполненной монстрами и другими опасностями, новости также могут становиться источником таких опасностей. Интересно проследить дальнейшую динамику ситуации «смотреть новости». После второй недели продолжает существовать фактор, связанный со страхом темноты, а после третьей - ситуация «смотреть новости» включается в генерализованный фактор «страх стихии». Таким образом, отношение к ситуации «смотреть новости» не является у респондентов устоявшимся и определенным.

При рассмотрении, как менялся рейтинг фактора «страх изоляции», отчуждения от других, можно отметить, что после второй недели просмотра новостей формируется новый фактор, связанный с нормообразованием и страхом нарушения социальных норм. В этом факторе актуализируется нравственно-этическое начало. Многими респондентами отмечалось, что после новостей у них возникает мысль, что в мире много несправедливости и что они хотели бы, но не знают, как изменить эту ситуацию. Некоторые респонденты в беседе также говорили, что теперь им самим хотелось бы «вести себя лучше», придерживаться выработанных обществом норм. Формирование этого фактора, обозначенного, как «страх нарушения норм», согласуется с данными, полученными в ходе групповой дискуссии.

К концу второй недели появилось еще два новых фактора: «страх потери материального благополучия», и «потеря стабильности мира». Появление первого фактора не вызывает удивления, учитывая сколько времени отводится в новостях сообщениям из мира экономики и как часто в новостях подчеркивается важность материальной стороны жизни. Фактор «потеря стабильности мира» интересен тем, какие ситуации включены в него: «увидеть в небе комету» и «изменения во властных структурах». Обе эти ситуации не совсем понятны студенческой аудитории, мир небесных светил, как и мир политики, представляется им бесконечно далеким. Однако после длительного просмотра новостей эти ситуации соединяются в один фактор, по принципу непонятности механизма их влияния на жизнь человека.

В конце исследования после трех недель ежедневного просмотра новостей произошла «генерализация страха», появился один фактор, объясняющий более 20% дисперсии, который был обозначен, как «страх стихии». Возможно, этот фактор можно было назвать и «Страх мира». Появление такого фактора связано с уже замеченной ранее тенденцией влияния новостей, таким образом, что человек начинает воспринимать мир, как более опасный. Второй фактор «страха изоляции» образовался от слияния трех страхов: страха изоляции, страха нарушения социальных норм и страха потери значимых людей. Четвертый фактор оказался более устойчивым, он сформировался в конце второй недели и больше не менялся - это «страх потери стабильности мира». Третий и шестой факторы связаны по происхождению с изначально первым фактором «угроза существованию». Его трансформация связана с тем, что была выявлена разница в возможных причинах смерти. В третьем факторе - это возможность смерти от руки врагов, а шестой связан со смертью как таковой, в него включены ситуации: «наступление старости» и «думать об угрозе внезапной смерти». Таким образом, можно констатировать, что страх смерти стал более дифференцированным в сознании респондентов под влиянием просмотра новостей. Факторный анализ помог выявить общие закономерности изменений категорий опасности.

На втором этапе факторизация проводилась отдельно по группе мужчин и по группе женщин, однако в отличие от первой серии факторизация проводилась следующим образом: результаты измерения до и после воздействия новостного дискурса обрабатывались вместе, для того, чтобы исследовать, как изменяется категорийная структура образа опасности под воздействием контента СМИ (см. Таблицы 4, 5).

4. Психологические аспекты противодействия экстремизму и терроризму в социальном и политико-правовом контексте современной России.

В определение понятия «терроризм» не случайно включают существенные признаки, которые коррелируются с психологическими факторами²¹. Если выделять в научной литературе описания признаков и сконструировать общепринятое определение, то понятие «терроризм» относят, как правило, к организованному коллективному вооруженному насилию, основанному на разделяемых частью людей идеях, направленному против гражданского населения (некомбатантов) в целях его устрашения, внесения в массовое сознание представлений хаоса, незащищенности и создания настроений страха и паники.

При выделении таких существенных признаков вытекает ряд положений, которые важно учитывать в профилактике экстремизма и терроризма.

1. Как видим, терроризм - это одностороннее организованное насилие против гражданского населения (в научной литературе на это особенно обращает внимание Е.А. Степанова²²), поскольку население само по себе не может защищаться от терроризма военными или спецназовскими методами, не способно быть серьезной стороной противоборства в вооруженном противостоянии. То, что диффузные, атомизированные группы людей в метро, самолете, супермаркете, другом общественном месте вдруг могут оказаться перед лицом неожиданного нападения террористов, вооруженных взрывчаткой, автоматами или химическим (биологическим) оружием, оказывается сильнейшим «трансформатором» сознания. В этом заключается важнейший психологический эффект воздействия терроризма на сознание людей, а также на сознание самих идеологов терроризма и исполнителей террористических актов.

2. Терроризм выступает как идейно-ориентированное насилие. Возникает
множество коннотаций, связей, понятий (менталитет, идеология, насилие, идейный конфликт). К сожалению, еще нет удовлетворительного определения понятия «идеология терроризма», хотя в Федеральном законе²³ идеология определяется в качестве составляющей терроризма. Чтобы говорить о противодействии терроризму, необходимо определяться с характером идей, которые его питают, но в не меньшей мере с особенностями влияния этих идей на сознание людей, их идентичности, выявлять социально-психологические условия, стимулирующие экстремизм и перерастание радикализма в терроризм.

3. Терроризм - разновидность политического радикализма и экстремизма в его крайнем - насильственном - проявлении, узкое по своей
социальной базе явление, зарождающееся, как правило, в замкнутой,
конспиративной группе или в сознании отдельного индивида, что требует изучать личность террористов, их личностные характеристики и коллективную идентичность, выявлять социально-психологические условия, стимулирующие экстремизм и перерастание экстремизма в терроризм.

4. Терроризм оказывает устрашающее влияние на сознание населения; при этом необходимо учитывать особенности правосознания в России и других государствах, входивших ранее в СССР. Право на социальную и личную безопасность - это то, что советский человек ценил очень высоко. Оно для него было естественным как воздух (видимо, поэтому в условиях перестройки россияне недооценили значение условий, гарантирующих такую безопасность). Уровень безопасности в СССР в 1960-1980-е годы гарантировал на довольно высоком уровне спокойствие и стабильность, в том числе благодаря низкому уровню преступности, силе органов безопасности и милиции, общему идейному настрою общества. После развала СССР граждане оказались не только институционально, но и психологически беззащитными перед односторонним насилием со стороны негосударственных акторов, особенно со стороны террористов. Отсюда одно из объяснений эффективности запугивания в результате террористических атак.

4. Терроризм - вариант самозащиты меньшинства. Д.В. Ольшанский отмечает, что в самом конечном счете, терроризм - это самозащитная реакция политического, социального, религиозного, экономического и т.д. меньшинства против тех или иных действий большинства²⁵. Иногда это, наоборот, реакция ущемляемого меньшинством большинства (удивительно, как, например, С. Хусейн в Ираке мог сдерживать шиитское большинство при меньшинстве суннитов; но после вторжения США в Ирак в рядах иракских террористов оказались и сунниты, и шииты, и курды). Терроризм возникает тогда, когда исчерпаны все возможности диалога, когда нет желания слышать и возможности понимать друг друга, нет веры в обещания друг друга, укореняется субъективная уверенность сторон в том, что больше не осталось никаких средств для эффективного взаимодействия в форме диалога.

Ряд психологов в качестве основных направлений социально-психологического исследования экстремизма (терроризма) выделяет следующие: а) факторы зарождения, живучести экстремизма, мобилизации экстремистских настроений в населении; б) личность экстремиста (террориста); в) влияние коллективной идентичности экстремистских групп на поддержание экстремистской (террористической) деятельности.

Почему экстремизм и терроризм не исчезают и нередко возрождаются? В пропагандистском противодействии терроризму важны ответы на такой вопрос. Для этого необходимы исследования влияния таких факторов, как социокультурный, идейный, социально-психологический, политико-правовой, глобальный контексты экстремистской деятельности.

Террористическим актам предшествует и их стимулирует иррациональная социально-психологическая атмосфера. И. Задорожнюк говорил: «В определенные времена, может быть не всегда крайне неблагополучные (вспомним Германию 70-х, столь непохожую на Россию 90-х), в обществе может создаваться некий контагий, то есть умственно-эмоциональная атмосфера, благоприятствующая терроризму... Тогда и усиливается мотивация протеррористического поведения»²⁶. Доходит до того, что экстремисты и террористы воспринимаются населением как герои. Например, на Дальнем Востоке в мае-июне 2010-го года, когда группой бывшего спецназовца Р.Муромцева совершались террористические акты против милиции. Аналогичная атмосфера установилась в Пакистане, особенно в провинции Пенджаб в 2010-м году. Нечто подобное наблюдалось на некоторых территориях Чеченской Республики.

Подобная атмосфера нередко сопровождает деинституционализацию. Состояние институтов политического (государственно-правового) режима -важный фактор для активизации экстремизма. Экстремизм реже пускает корни в государствах с умеренной демократией, где нет сильной социальной дифференциации, сформированы механизмы критики власти, диалога, индивидуальная свобода сочетается с коллективизмом, мало простора для социальной зависти. Как в ряде европейских стран, например, в Дании²⁷, других Скандинавских странах, Австрии, Швейцарии, Франции. В авторитарных режимах также терроризм не распространен как система действий. Но в государствах, находящихся в состоянии институционального транзита, ускоренной модернизации и деинституционализации, появляется «горючий» конфликтный материал в виде этнических и социальных проблемы, особенно, когда они накладываются друг на друга (Испания после 1976-го года, Россия с 1990-го года, Ирак после 2003-го года). Когда государство ослабевает, а механизмы ненасильственного разрешения конфликтов в обществе не выстроены, то могут образоваться своеобразные «альтернативные государства» (термин Р. Патнэма) в лице негосударственных организаций, корпораций, кланов, становящихся центрами и (или) «сетями» систематического насилия. Они получают возможность укоренения, если не обеспечено параллельное строительство соответствующих компенсаторных общественных механизмов и постепенной замены демонтированных государственных структур, обычаев, привычек²⁸.

Ряд психологов - Т. Нестик, В. Соснин, Д. Ольшанский, Дж. Хорган, Р.Борум, Дж. Пост, Д. Ольшанский, осуществляя теоретико-методологический анализ проблемы терроризма, рассмотрели такие факторы, как социокультурный, религиозный, идеологический контекст, показали влияние глобализации²⁹. Экстремизм свидетельствует о «коррозии» конституционно-правового контекста. В России, особенно в 1990-е годы, подобная коррозия зашла далеко. Подобные состояния массового сознания изменяют политико-правовой контекст. Часть людей, склонных к произволу, начинают использовать беспорядок в личных целях (военные торгуют оружием и взрывчаткой, химики синтезируют наркотики, некоторые бывшие спецназовцы оказываются членами ОПГ, преступные группы вооружаются, чиновники и милиционеры торгуют гарантиями на безопасность). Другими словами, разрушается конституционно-правовой порядок; создаются «альтернативные государства» со своими судами, армиями, милицией, финансовыми «сетями». С другой стороны, слишком много людей начинает сомневаться в эффективности политической системы, необходимости института прав человека, и вообще в необходимости многих институтов - выборов, налогов, прокуратуры, судов (терроризм рассматривается как возмездие). В таких условиях люди признают необходимым и эффективным средством ограничение политических и гражданских прав, ужесточение государственного контроля, авторитарную трансформацию государственной власти (синдром «твердой руки»).

Как отмечает Д. Ольшанский, идеология терроризма подпитывается радикалистскими настроениями. Радикальные взгляды строятся на основе отвержения предыдущих традиций, устоев, ценностей. В определенных ситуациях радикализм, фанатизм перерастают в фундаментализм, противостоящий модернизации, как это происходит, например, в исламском мире. Позиции, требующие коренного изменения существующей реальности (или сопротивления инновациям), даже будучи исключительно теоретическими, постепенно начинают двигать человека в крайних направлениях. Радикализм в умах рано или поздно начинает требовать конкретных действий, поощряя склонность к крайним действиям. Так проявляется экстремизм. Тяга к «экстриму» наиболее развита среди молодежи, она в большей степени подвержена экстремизму, хотя это не исключает вовлечение в такую деятельность разные возрастные категории людей. Крайняя степень радикализма и экстремизма - фанатизм, обусловленный «тоннельным» восприятием действительности (неприятием любых иных взглядов, кроме своих собственных или собственной группы). Фанатизм всегда основан на вере, не просто противостоящей рациональному восприятию, но и полностью заменяющей его. На практике выделяются четыре наиболее значимые по степени социальной опасности сферы проявления фанатизма, в соответствии с чем фанатизм подразделяется на религиозный, идейный, политический и патриотический (националистический).

Фундаментализм - одна из разновидностей, в первую очередь, религиозного фанатизма, имеющая весьма выраженную военно-политическую направленность. Разновидность религиозного фундаментализма - исламский фундаментализм, в частности, ваххабизм. Зародившись около 200 лет тому назад, ваххабизм быстро завоевал господствующие позиции в Саудовской Аравии и оттуда постепенно распространился по всему Ближнему и Среднему Востоку, приобретая в других условиях очень агрессивный характер.

Идеологическая составляющая экстремистской деятельности отражается на специфике эмоционально-психических состояний людей, способе восприятия и отношения к внешнему миру, а также на взаимодействии внутреннего мира с внешним миром. В целом в основе эмоционально -психических переживаний террориста нередко лежит экстремистская направленность на реализацию фундаменталистских идей. Характерным для любого фундаментализма является отрыв толкований идеологических (религиозных) норм от социокультурного контекста. В 2007-м году психологи университета г. Мичиган пришли к выводу, что санкционирование насилия в сакральных текстах увеличивает агрессивность, особенно среди искренне верующих. Исследовали поведение студентов двух университетов. Эксперименты показали, что молодые люди, уверенные, что упоминания о жестокостях, содержащиеся в Библии, имеют божественную природу, проявляли намного большую жестокость и агрессивность по сравнению со своими менее религиозными сверстниками. Уровень жестокости еще более возрастал, если студентам зачитывали библейский тезис, в котором Господь санкционировал насилие. После прослушивания этого текста более агрессивные высказывания проявляли даже неверующие, хотя их агрессия проявлялась в меньшей степени. Авторы исследования считают, что эти эксперименты подтверждают теорию, согласно которой религиозные фундаменталисты чаще становятся террористами. Если верующие люди читают священные тексты, уделяя внимание лишь прославлению насилие и пропуская призывы к терпимости и миролюбию, то в высокой степени вероятности они будут более склонны прибегать к насилию.