Экономические, социальные и культурные права, свободы.

Классификация права и свобод человека и гражданина

Происходящее постоянное расширение круга конституционных прав, свобод и обязанностей требует их определенной группировки, которая облегчала бы изучение связанных с данным институтом правовых про­блем. Классификация может осуществляться по различным основаниям, однако надо иметь в виду, что она зачастую весьма условна, ибо оказыва­ется, что одно и то же право, одна и та же свобода или обязанность может одновременно принадлежать к двум или более классификационным груп­пам. В таких случаях в предлагаемых ниже классификациях они относят­ся в те группы, к которым ближе по основному своему существу. Напри­мер, свобода совести относится к личным свободам, хотя в некоторых странах она приобретает выраженный политический характер.

С классификацией по одному из оснований мы уже познакоми­лись выше. Это деление на права человека и права гражданина (соот­ветственно на свободы и обязанности).

Другое основание классификации также связано с характером субъектов прав, свобод и обязанностей. Разделение прав, свобод и обя­занностей на индивидуальные и коллективные.

Индивидуальное право часто может осуществляться коллективно, но отличие его от коллективного права в том, что оно вполне может осуществляться и защищаться индивидуально, тогда как права коллек­тивные по своей природе индивидуально осуществлять невозможно. Например, право на забастовку коллективное потому, что индивидуаль­ная забастовка — не забастовка, а прогул.

В большинстве случаев права, свободы и обязанности человека и гражданина по характеру своему индивидуальны. Однако конституцион­ные формулы это обстоятельство отражают не всегда достаточно четко.

Более сложную задачу задает поправка II к Конституции США: «...Право народа хранить и носить оружие не будет ограничиваться». Хотя субъектом права Конституция назвала народ, из природы вещей вытекает, что принадлежит оно индивидам. А является оно правом че­ловека или правом гражданина, без официального толкования ответить вообще не возможно.

Что касается коллективных прав, то помимо указанного выше пра­ва на забастовки, субъектами которого могут быть только трудовые кол­лективы либо профсоюзы, такими правами по природе вещей являются права разного рода меньшинств.

Далее можно классифицировать права и свободы, а равно и обя­занности на основные и дополнительные. Последние производны от первых, конкретизируют их. Например, право участвовать в управле­нии государством — основное право, а избирательные права произ­водны от него, суть — одно из его проявлений.

Наибольшее значение имеет классификация по содержанию соот­ветствующих прав, свобод и обязанностей. С учетом высказанных выше оговорок об условности классификации принято разделять права, свобо­ды и обязанности на три основных группы. Первая группа — это лич­ные, или гражданские права, свободы и обязанности: право на жизнь, на личную неприкосновенность. Вторая — политические, связанные с уча­стием в управлении обществом и государством: право голоса, свобода собраний, обязанность защищать родину. Третья — экономические, соци­альные и культурные: право на труд, свобода труда, право собственности, обязанность платить налоги, право на образование, свобода творчества. Некоторые авторы третью группу делят на две: социально-экономичес­кие и социально-культурные права, свободы и обязанности.

Личные (гражданские) права, свободы.

Право на жизнь, свободу, физическую целостность и неприкос­новенность. Этот блок прав, образующих неразрывное единство, пред­ставляет собой основу практически всего правового статуса человека, ибо без такой предпосылки любые другие права и свободы утрачивают смысл.

Одна из наиболее четких формулировок данного блока прав со­держится в абз. 2 ст. 2 германского Основного закона: «Каждый имеет право на жизнь и физическую неприкосновенность. Свобода лица не­нарушима. Вмешательство в эти права допускается лишь на основе за­кона». Во многих других конституциях данный блок прав сформулиро­ван в нескольких статьях с использованием иных формул.

Свобода мысли и слова. Свобода мысли — это прежде всего сво­бода от любого идеологического контроля, когда человек сам решает, что ему думать и как ему думать, во что верить и не верить, каких духовных ценностей придерживаться. Установлено, что никто не будет обязан за­являть о том, какой идеологии, религии или веры придерживается. Ни­какая конфессия не является государственной, а публичные власти лишь принимают во внимание существующие в обществе религиозные веро­вания и поддерживают соответствующие отношения сотрудничества с церковью и прочими конфессиями.

Существует различие между свободой совести и свободой веро­исповедания. Первая шире второй, поскольку включает и свободу при­держиваться атеистических убеждений.

Тайна личной жизни и коммуникаций, неприкосновенность жилища. Эти проявления личной свободы также получают в демокра­тических государствах конституционные гарантии. Они приобретают особое значение на пороге эпохи информатизации, которая, как и все достижения прогресса, наряду с великими благами несет для человека и определенные опасности. В условиях авторитарных, а особенно тота­литарных, политических режимов власть стремится контролировать частную жизнь людей, чтобы использовать получаемую информацию для усиления господства над ними. Отсюда и особая важность указан­ных конституционных гарантий.

Долгое время конституции ограничивались гарантиями неприкосно­венности жилища и тайны переписки (позднее также других видов комму­никации — телеграфных сообщений, телефонных переговоров и т.д.).

Конституционные акты последнего времени наряду с типичными гарантиями неприкосновенности жилища и тайны коммуникаций пре­дусматривают особо охрану частной жизни и личных данных.

Свобода передвижения и поселения. Это также важное проявле­ние личной свободы. Современный человек, от которого условия жизни часто требуют мобильности и для которого нередко мобильность становится жизненной потребностью, должен иметь возможность свободно передвигаться по стране и даже по планете и селиться там, где это пред­ставляется ему наиболее благоприятным для развития его личности.

Уголовно-правовые и процессуальные гарантии личных прав и свобод. Эти гарантии либо включаются в те же статьи, в которых про­возглашены гарантируемые права и свободы (неприкосновенность лич­ности, жилища и пр.), либо изложены в отдельных статьях как особые права. Особенно часто они встречаются в конституциях, принятых вскоре после ликвидации авторитарного и установления демократического строя в соответствующей стране. И, напротив, их почти нет в «социа­листических» конституциях.

Поправка V Конституции США предусматривает привлечение к уголовной ответственности лишь по решению присяжных, запрещает неоднократное привлечение к ответственности за одно и то же деяние, принуждение свидетельствовать против себя в уголовном деле, лише­ние жизни, свободы или имущества без должного судебного производ­ства. Поправка VI содержит права обвиняемого в уголовном процессе: право на скорый и публичный суд беспристрастных присяжных того штата и округа, где совершено преступление; право на информацию о характере и причине обвинения; право на очную ставку со свидетеля­ми, показывающими против него; право на принудительный привод свидетелей, могущих дать показания в его пользу; право на помощь за­щитника.

Политические права, свободы.

Право участия в управлении обществом и государством. В та­ком общем виде данное право формулируется в конституциях редко. Обычно же данное право содержится в конституциях в виде совокуп­ности различных прав и свобод и сопровождается подчас установлени­ем соответствующих обязанностей.

Избирательные права. Это ряд прав, обеспечивающих гражда­нам возможность участия в формировании выборных органов государ­ства и местного самоуправления, а также участия в процедурах непос­редственной демократии (народная инициатива, референдум и др.).

Сюда относится, прежде всего, активное избирательное право, или право голоса. Оно используется при голосованиях на выборах го­сударственных, и. самоуправленческих органов и должностных лиц, на референдумах и публичных собраниях. Далее сюда относится пассив­ное избирательное право, или право избираться в выборные органы государства или самоуправления, предполагающее право выдвигать свою кандидатуру или давать согласие на выдвижение. Могут быть, наконец, сюда отнесены и некоторые другие права: право участвовать в формировании избирательных органов, в выдвижении кандидатов, выступать с инициативой отзыва выборных представителей и должно­стных лиц, заявлять отводы, оспаривать итоги выборов и т.д.

В некоторых странах установлена обязанность граждан принимать участие в выборах (обязательный вотум).

Право на объединение, свобода союзов и ассоциаций. По общему правилу, в демократических странах объединения образуются свободно, хотя и встречаются некоторые исключения. Так, объединения не должны преследовать цели извлечения прибыли, ибо статус такого рода объеди­нений регулируется не конституционным, а гражданским, торговым, про­мышленным, сельскохозяйственным правом. Кроме того, некоторые ка­тегории объединений запрещаются по политическим мотивам.

В последнее время появилась тенденция наряду с общим провозг­лашением права на объединение особо определять в конституциях ос­новы статуса отдельных видов объединений — политических партий (ст. 21 Основного закона Германии, ст. 4 Конституции Франции, ст. 20 Конституции Македонии и др.), профсоюзов (ст. 39 Конституции Хор­ватии и др.), предпринимательских союзов (ст. 7 часть вторая ст. 37 Конституции Испании, § 4 Конституции Венгрии и др.). Нередко при этом от партий и иных общественных организаций требуется, чтобы их внутренняя организация отвечала демократическим принципам.

Свобода собраний и манифестаций. Свобода собраний — это неограниченная возможность собираться в закрытых помещениях, доступ в которые в принципе может быть ограничен устроителями собрания, хотя это и не обязательный признак собрания. Законода­тельство может предусматривать уведомительный порядок проведе­ния собраний, при котором компетентные власти заранее извещаются устроителями о предстоящем собрании, его времени, месте проведения и тематике, но может и не требовать никакого уведомления (явочный порядок).

Термин «манифестация» употребляется либо как синоним терми­нов «демонстрация», «шествие», либо как обобщающее понятие для лю­бых выступлений под открытым небом (реже оно охватывает и собра­ния), а именно: митингов, демонстраций, шествий, пикетов. Митинг — это собрание под открытым небом, на котором обычно после публичных выступлений устроителей и иных участников принимается резолюция с каким-либо требованием к властям или призывом к гражданам. Демон­страция — это обычно движение по улицам и дорогам масс людей с пла­катами и транспарантами, выражающими позицию этих людей по ка­ким-либо общественным вопросам или требование к властям. Демонст­рация может начаться или завершиться митингом. Иногда демонстрация может быть «сидячей» — участники не движутся, а сидят массой в люд­ном месте. В последнее время в некоторых странах стали проводиться «стоячие» демонстрации: демонстранты, держась за руки, образуют коль­цо вокруг какого-либо объекта либо непрерывную линию, обычно вдоль шоссе. Шествие же, как следует из смысла слова, — всегда движение по улицам и дорогам. Разновидностью шествий являются так называемые марши — шествия через многие населенные пункты, через всю страну или через несколько стран. Пикеты — это обычно немногочисленные группы людей (иногда один человек) с плакатами и транспарантами, сто­ящих, сидящих или кругообразно движущихся около какого-либо объекта, часто около здания правительственного учреждения. Особая разновид­ность пикета — палаточный городок.

Для авторитарных режимов характерен разрешительный поря­док проведения манифестаций, а подчас и собраний, причем у властей может быть широкое поле для усмотрения. В странах с тоталитарными режимами, как правило, вообще не допускаются не организованные властями же собрания и манифестации и подчас отсутствуют законы, регулирующие пользование данной свободой.

Закон устанавливает, что проводить публичные собрания и ше­ствия и принимать в них участие имеет право каждый, за исключением лиц, лишенных соответствующего основного права, политических партий, признанных неконституционными, и объединений, запрещен­ных Основным законом. Организаторы собраний или шествий обязаны указывать в приглашениях или призывах свою фамилию. Участники собраний и шествий должны избегать действий, препятствующих упо­рядоченному проведению этих мероприятий. Участникам запрещается иметь при себе или складировать поблизости и затем раздавать оружие или иные предметы, пригодные или предназначенные для нанесения увечий людям или порчи вещей. Запрещается публично или на собра­нии носить униформу, ее части или подобную ей одежду с целью выра­жения определенных политических взглядов; исключение может быть сделано лишь для молодежных союзов.

Свобода информации. Это условное обозначении целой группы свобод и прав: свободы слова, или свободы выражения мнений, свобо­ды печати и иных средств массовой информации, права на получение информации, имеющей общественное значение, свободы распростра­нения информации. Авторитарные, и особенно тоталитарные, режимы всячески ограничивают указанные права и свободы, монополизируя средства массовой информации или подчиняя их политическому конт­ролю с помощью цензуры, дезинформируя граждан или скрывая от них неблагоприятную для правящих кругов информацию. Разумеется, свобода печати и информации не должна приводить к разглашению сведений, которые в общественных же интересах должны считаться тайной. Тайна может быть военная, государственная, дипло­матическая, профессиональная, коммерческая, личная и т.д. В демократи­ческом государстве перечень сведений, составляющих охраняемую госу­дарством тайну, определяется законом, который устанавливает и меры ответственности виновных лиц за разглашение тайны. Обычно предус­матривается и срок, в течение которого тайна должна соблюдаться.

Право петиций. Это право обращения к властям с письменным требованием, предложением, жалобой, на что власти в принципе обя­заны в установленном порядке реагировать. Петиции могут быть инди­видуальные или коллективные (при тоталитарном режиме последние подчас не допускаются, ибо власти, опасаются объединения людей на почве недовольства). Когда речь идет о жалобе, данное право можно рассматривать как право-гарантию.

Право частной собственности и ее наследования. Свобода хозяй­ственной инициативы. Именно эти права, представляющие собой глав­ный объект атак «марксистско-ленинской» литературы и основанного на соответствующих идеях «социалистического» законодательства, об­разуют действительный правовой фундамент свободы человека. Чело­век — собственник в наибольшей степени волен распоряжаться собой, свободно выбирать род занятий и может всесторонне развивать свою личность.

В развитых обществах ныне собственниками являются не только предприниматели, но также и большинство работающих по найму. Не­имущие ныне составляют там меньшинство, хотя подчас еще довольно значительное.

Исторический опыт показывает, что лишь наличие указанных кон­ституционных прав создает предпосылки для превращения большин­ства членов общества в собственников, тогда как отсутствие этих прав наверняка обрекает их основную массу на прозябание, в лучшем слу­чае — на слабую зажиточность. Без таких прав имущие не становятся свободными, ибо их материальное положение зависит от места в ад­министративной иерархии, а следовательно от благорасположения вышестоящих, либо от результатов противозаконной деятельности, кото­рая в любой момент может повлечь серьезное наказание, связанное с утратой имущества.

Указанные права рассматривались как основополагающие уже пер­выми конституционными актами. Статья 17 французской Декларации прав и гражданина определяет собственность как право неприкосно­венное и священное. В конституциях, принятых после первой мировой войны, собствен­ность более не является священной, ей свойственна общественная функ­ция; провозглашается тезис о возможности социализации собственности. Собственность может быть экспроприирована, но основой возмож­ного отчуждения стала ее «социальная польза», «общий интерес» и т.д. Дело в том, что стихийное развитие капитализма порождало все более разрушительные кризисы. Это требовало от государства интен­сивного включения в хозяйственную жизнь, что и отразилось в выше­указанных конституционных формулах, относящихся к собственности. В конституциях периода после второй мировой войны заметны существенные новеллы, обусловленные усилением регулирующей роли государства в экономике и социальной жизни. В конституциях этого периода мы наблюдаем положения о допус­тимости национализации частной собственности применительно к це­лым отраслям, что и имело место на практике, положения о планирова­нии развития народного хозяйства и т.п. В современных условиях наступления эпохи информатизации вновь проявляется тенденция к уменьшению вмешательства в экономи­ку. Конечно, возможности государственной экспроприации не исклю­чаются, однако гарантии для собственников остаются весьма серьезны­ми и подчас усиливаются. Свобода хозяйственной инициативы в современных конституци­ях, гарантирующих право частной собственности, часто отдельно не провозглашается, но выводится из указанного права, будучи существенным его проявлением. Однако некоторые конституции содержат пози­тивное провозглашение этой свободы.

Труд и связанные с ним социальные права, свободы. В течение длительного времени эта группа прав и свобод выступала в какой-то мере как антипод вышеизложенным. С тех пор, как рабочий класс оформился политически, то есть примерно с середины прошлого века, право на труд стало одним из важнейших лозунгов в его борьбе.

Составители конституций в некоторых демократических странах, понимая ситуацию (народ требует права на труд), искали выходы в ис­пользовании особых юридических конструкций, которые позволяли бы, провозгласив данное право и удовлетворив тем самым социальные ожи­дания, не допустить все же предъявления в судах исков к государству с требованием предоставить рабочее место на основании конституцион­ной нормы.

Право на выбор профессии или занятия, но реализация его так­же объективно зависит от наличия спроса и оно также практически не может быть защищено в судебном порядке.

В целом ряде конституций провозглашается свобода труда, иног­да запрещение принудительного труда. Этот принцип дополняется и конкретизируется целым рядом норм, включая запрещение принудитель­ного труда. В «социалистических» конституциях свобода труда обычно не провозглашается.

Право на здоровую окружающую среду и обязанность беречь ее. Конституционализация этого права и этой обязанности обусловле­на тем угрожающим для жизни человечества состоянием окружающей среды, которого она вследствие экономической деятельности человека достигла во второй половине XX века. Противоречие, по крайней мере внешнее, между экономикой и экологией побудило современные госу­дарства использовать механизм правового регулирования, включая кон­ституционный его уровень для защиты среды обитания человечества и тем самым спасения его от обострившейся угрозы самому его существо­ванию. Эта проблема отразилась в конституциях самых различных го­сударств независимо от особенностей их политической системы.

Право на социальное обеспечение. В такой формулировке дан­ное право обычно в конституциях не записывается: формулируется обя­занность государства. Тем самым снимается вопрос о судебной защите конституционного права, хотя судебная защита соответствующих прав, определенных текущим законодательством, обеспечивается. Страхова­ние финансируется членскими взносами застрахованного; если речь идет о наемных работниках, половина взносов вносится работодателем. Го­сударство тоже вносит взносы, которые в первую очередь должны по­крываться чистыми поступлениями от налога и таможенными пошли­нами на табак, а также от налогообложения спиртных напитков. Таким образом, государство стремится пороки граждан обратить им на пользу.

Право на охрану здоровья. Это право также включает ряд прав и гарантий и различно формулируется в конституциях, причем во многих, особенно принятых до второй мировой войны, оно отсутствует.

В развитых странах сочетаются принципы страховой и государ­ственной (бесплатной) медицины. Последняя предназначается для тех, кто не в состоянии расходовать на собственное здоровье свои средства за неимением таковых. Мировой опыт показал, что даже там, где госу­дарственное медицинское обслуживание находится на хорошем уровне, этот уровень все же ниже, чем в условиях либеральной и страховой ме­дицины. Либеральная медицина основана на принципе: услуга-день­ги и доступна только лицам с высоким доходом, которые имеют воз­можность выбирать себе самого квалифицированного врача. Страхо­вая медицина основана на системе предварительных страховых взно­сов, из которых оплачиваются медицинские услуги, когда в них возни­кает нужда. Застрахованный в зависимости от величины и суммы стра­ховых взносов также может выбирать врача и получать помощь по прин­ципу: услуга-деньги, но если стоимость услуг выше суммы, которую может оплатить больничная касса или иное подобное страховое учреждение, пациент должен доплатить недостающую сумму из своих средств, либо взять кредит, либо воспользоваться более дешевыми услугами.

В системе государственной медицины отсутствует непосредствен­ная заинтересованность медперсонала в качестве услуг, чем и объясняют­ся недостатки этого качества. Пациент, если он платил налоги, так или иначе услуги медицины оплатил, однако медики этого непосредственно не ощущают, равно как и пациент, который тоже воспринимает услугу как бесплатную и потому мало ценит ее и не бережет свое здоровье.

Право на жилище. Это право было провозглашено целым рядом «социалистических» конституций последнего поколения, то есть при­нятых в 60-е-70-е годы.

Что касается демократических стран, то их конституции об этом праве также обычно не говорят, даже там, где жилищной проблемы не суще­ствует. Одно из исключений представляет собой Конституция Испании.

Право на образование и академическая свобода. Право на об­разование — одно из наиболее существенных социальных прав челове­ка, которое создает необходимую предпосылку для развития, как лично­сти, так и всего общества. От уровня образованности напрямую зави­сит социальное продвижение человека и в значительной мере его об­щественный статус. Чем лучше и больше образованно общество, тем выше его достижения в экономике, социальной жизни и культуре, тем благоприятнее условия жизни каждого человека.

Не случайно в наиболее развитых странах образование относится к числу приоритетных сфер вложения государственных средств. Это, впрочем, не исключает и частных каналов образования, причем неред­ко по качеству образование, полученное в частных учебных заведениях, выше, чем в государственных или муниципальных. Однако государство, управляемое разумными людьми, заинтересовано в том, чтобы и госу­дарственная система образования находилась на высоком качественном уровне, ибо из среды людей с меньшими доходами также выходят выда­ющиеся специалисты, благодаря которым общий прогресс общества за­метно ускоряется.

С правом на образование тесно связана академическая свобода (сво­бода преподавания), которая отражает идеологический плюрализм граж­данского общества. Академическая свобода в демократическом государстве предполагает право преподавателя учить своему предмету так, как он счи­тает нужным. Можно сказать, что академическая свобода — это проявле­ние и продолжение права на распространение информации, свободы мысли и слова. Учащимся и их родителям академическая свобода дает возмож­ность выбирать таких преподавателей, чьи взгляды и подходы к изучаемой дисциплине представляются наиболее приемлемыми. Различные взгляды, выражаемые преподавателями, побуждают учащегося самостоятельно мыс­лить и самостоятельно формировать свои убеждения.

Свобода творчества, свободный доступ к культурным ценнос­тям. Очевидно значение этих свобод для всестороннего развития лич­ности человека. Однако в конституциях они стали определяться срав­нительно недавно. Их включение в конституции обусловлено тем, что размножившиеся в середине XX века тоталитарные режимы (фашистс­кие, коммунистические и др.) характеризовались в числе прочего стрем­лением правящих групп подчинить себе духовный мир людей, что дос­тигалось не в последнюю очередь установлением идеологического кон­троля за духовным творчеством во всех сферах и жесткой цензуры в от­ношении культурных ценностей (произведений литературы, искусства, науки и др.). Поэтому не случайно указанные свободы мы встречаем преимущественно в конституциях тех стран, которые в течение какого-то времени переживали господство тоталитаризма.