Лингвистическая концепция Ф. де Соссюра.

 

В начале XX в. знаменитый швейцарский лингвист Ф. де Соссюр впервые попытался установить взаимные связи между фактами языка, сгруппироватьих, синтезировать в единое целое. По словам французского филолога Э. Бенвениста, в наше время едва ли найдётся лингвист, который не был бы чем-то обязан Соссюру, и едва ли найдётся общая теория языка, в которой не упоминалось бы его имя. подробнее

       
 
(Жизнь швейцарского учёного Фердинанда де Соссюра (1857–1913), внешне небогатая событиями, была полна внутреннего драматизма. К концу жизни все, включая самого учёного, считали его неудачником, ярко начавшим карьеру, но не оправдавшим надежд. Через несколько лет после его смерти к Ф. де Соссюру пришла всемирная слава благодаря книге, которую он не писал и не собирался писать. Ф. де Соссюр родился во франкоязычной части Швейцарии недалеко от Женевы в семье, давшей миру выдающихся учёных (геологов, биологов). Уже в гимназии Соссюр пишет первую работу, в которой указывает на наличие носового звука в индоевропейском языке. В 70-е гг. XIX в. лучшие индоевропеисты работали в Лейпциге, и юноша поехал учиться туда. Он очень быстро овладел премудростями индоевро­пейского языкознания и в 20 лет (случай небывалый в мировой лингвистике) написал большую по объему и важную по значению книгу – «Мемуар о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках», затем изданную в 1879 г. В ней молодой учёный предложил совершенно новые, опережающие время идеи. Исходя лишь из соображения системности языка, он выдвинул гипотезу о существовании в праиндоевропейском языке особых фонем, которые не со­хранились ни в одном известном языке, но повлияли на произношение соседних гласных. Он назвал эти фонемы ларингалами (от греч. larynx – «гортань», «глотка»). Уже после смерти Ф. де Соссюра оказалось, что во вновь открытом хеттском языке, одном из древнейших индоевропейских, ещё сохранялся один из ларингалов. Гипотеза подтвердилась! Кстати, именно из книги «Мемуар о первоначальной системе гласных в индоевропейских языках» Иван Александрович Бодуэн де Куртенэ взял термин «фонема», придав ему новый смысл. Надо сказать, что учёные оказывали друг на друга творческое влияние, состояли в личной переписке. Однако книга принесла начинающему языковеду не только известность, но и много неприятностей. Ведущие лингвисты Германии не приняли идеи Ф. де Соссюра, сочтя их слишком смелыми. К тому же незадолго до выхода книги в свет вспыхнула франко-прусская война (1870–1871 гг.), которая закончилась разгромом французской армии. Ф. де Соссюр был швейцарцем, но говорил по-французски и не мог быть для немецких учёных «своим». Его труд подвергли уничтожающей критике. Он приехал в Париж, а затем в родную Женеву, где до конца жизни преподавал в Женевском университете. Ф. де Соссюр написал немного, опубликовал ещё меньше. Юношеский труд остался его единственной изданной при жизни книгой. Ранняя его известность была забыта. В конце жизни учёный крайне резко относился к языкознанию своего времени, которое интересовалось только историей языка и исследовало изолированные языковые явления. Он читал студентам курс общей лингвистики. Когда Ф. де Соссюр умер, двое его коллег по университету, крупные лингвисты Шарль Балли (1865–1947) и Альбер Сеше (1870–1946) решили в память о нём издать этот его лекционный курс. Они собрали у студентов конспекты, свели на их основе трижды прочитанного курса в один (а Ф. де Соссюр импровизировал на лекциях), кое-что добавили от себя и издали труд под именем старшего коллеги, хотя авторов на самом деле было трое. «Курс общей лингвистики» Фердинанда де Соссюра очень скоро стал известен во всём мире и был переведён на многие языки. Часто его называ­ют важнейшим лингвистическим трудом XX в. (В. Алпатов, 1998, с. 636–637)).
 
     

Ф. де Соссюр с предельной точностью указал на пред­мет лингвистики: «Единственным и истинным объектом языкознания является язык, рассматриваемый в самом себе и для себя».В этой формулировке, приведённой в заключительной части книги, содержатся три важных положения, два из которых верны, а третье вызывает недоумение и некоторыми комментаторами труда великого женевца считается не «соссюровской», а порожденной либо домысливанием издателей, либо (если это слова Соссюра) приёмом лектора: для простоты и большей чёткости всё доводить до крайности.

Первое положение: язык должен изучаться в самостоя­тельной науке, а не становиться попеременно объектом то био­логии, то физиологии, то психологии, то социологии и т.д., кото­рые изучают да­леко не весь язык и только методами своих наук. Второе положение – о содержании языкознания: оно должно считать изучение языка самым главным, даже «единственным», своим предметом («объектом») и не делить это право и эту обязанность ни с какой другой наукой, если не желает получить отрывочные суждения об этом сложней­шем достоянии отдельного человека и всего человечества (А.Т. Хроленко, В.Д. Бондалетов, 2006, с. 67).

Ф. де Соссюр выдвинул ряд новых идей о языке:

1)язык как система;

2)знаковая теория языка;

3)синхрония и диахрония;

4)синтагматические и парадигматические отношения в языке.

Дадим их характеристику.

1. Язык как система. Ф. де Соссюр строго разграничивает три лингвистических понятия: речевая деятельность (langage), язык (langue) и говорение, или индивидуальная речь (parol). Язык не следует смешивать с речью. Язык, по Соссюру, – это «социальный продукт речевой способности, совокупность необходимых условий, усвоенных общественным коллективом для осуществления этой способности у отдельных лиц» (Ф. де Соссюр, 1933, с. 34–35). “Язык, – отмечал Ф. де Сосcюр, – только определенная часть, правда, важнейшая часть, речевой деятельности”. Хотя язык – лишь сумма необходимых условностей, принятых обществом, именно он делает возможной речевую деятельность. Все компоненты рече­вой деятельности, не относящиеся к языку, учёный назвал общим термином – речь.

Ф. де Соcсюр использовал метод антиномий – способ подачи материала в виде противоречивых положений, каждое из которых признаётся логически доказуемым. Антиномия содержит две стороны одного явления, представленные как находящиеся в неразрешимом единстве и противоположности. Интересен анализ, который Ф. де Соссюр проводит в отношении языка и речи.

Речь 1. Речевая способность носит общечеловеческий характер. 2. Речь разнородна: она бесконечно варьируется. 3. Речь мгновенна: акты речи невозможно познать и изобразить в точности. 4. Речь может быть утрачена (например, при афазии). 5. Речевая деятельность прекращаетсяв случае смерти индивида. Язык 1. Языки характеризуются национальной формой, носят разный характер. 2. Язык однороден: он – то общее, чтообъединяет всех членов общества. 3. Знаки языка постоянны, осязаемы, могут быть зафиксированы в письменности. 4. Язык сохраняетсядаже при отсутствии воспроизведения. 5. Язык сохраняетсядлительное время, будучи зафиксированным в письменности.

Ф. де Соссюр первым в лингвистике XX в. после В. фон Гумбольдта обратил внимание на общую теорию языка. Но если Гумбольдт подчеркивал, что язык – не застывший продукт человеческой деятельности, а сама эта деятельность, то Соссюр утверждал прямо противоположное: «Язык не деятельность говорящего. Язык – это готовый продукт, пассивно регистрируемый говорящим». Ф. де Соссюр разграничил «внутреннюю лингвистику», занимающуюся языком, и «внешнюю лингвистику», изучающую то, «что чуждо его организму, его системе». К внешней лингвистике ученый относил вопросы географического распространения языков, проблемы, связывающие язык с историей, культурой, политикой, а также акустикой, физиологией, психологией речи. Ф. де Соссюр не отрицал важности изучения внешнелингвистических (экстралингвистических, как теперь говорят) вопросов, но для него они были вне основной проблематики языкознания. Кончался «Курс общей лингвистики» ставшими общеизвестными словами: «единственным и истинным объектом лингвистики является язык, рассматриваемый в самом себе и для себя» (Ф. Соссюр, 1977, с. 207). Этих слов нет ни в одном из студенческих конспектов лекций Ф. де Соссюра. По-видимому, они были дописаны составителями книги Ш. Балли и А. Сеше (В. Алпатов, 1998, с. 642). Таким образом, выдающийся языковед XX в. значительно сузил проблематику науки о языке, однако это сужение впервые помогло уточнить и чётко определить первоочередные лингвистические задачи. После Ф. де Соссюра лингвисты в течение полувека сосредоточились на изучении языка – его звукового строя и морфологии, уже в новом смысле. И достигли они многого, значительно увеличилась точность многих научных методов языкознания.2. Знаковая теория языка. Ф. де Соссюр писал: «Язык есть система знаков, выражающих понятия, а, следовательно, его можно сравнить с письменностью, азбукой для глухонемых, символическими обрядами, формами учтивости, военными сигналами... Он только наиважнейшая из этих систем». Именно швейцарский ученый предложил создать особую науку, изучающую жизнь знаков внутри общества, – семиологию, или семиотику, в которую в виде составной части вошла бы и лингвистика. Языкознание «как наука

о знаках особого рода», по Соссюру, – самая сложная и самая распространённая семиологическая система.

Ф. де Соссюр открыл фундаментальный закон языка: один член системы никогда сам по себе ничего не значит.Ученый писал: «Важен в слове не звук как таковой, но звуковые различия, позволя­ющие отличать это слово от всех других, так как только эти звуковые различия значимы». Это положение развивается ныне представителями различных направлений структурализма.

Из понятия системности вытекает и важное для концепции Соссюра понятие значимости. Значимость (ценность) лингвистических знаков – это совокупность их реляционных (выражающих отношение) свойств, существующих наряду с абсолютными свойствами (значение, звуковые черты и т.п.). Знак, по Ф. де Соссюру, – это единство означаемого (понятия) и означающего (акустического образа), связанных по принципу произвольности. Произвольность знака – это отсутствие мотивированности. Ср. русское собака, англ. dog, немецкое Hund обозначают одно и то же животное, но ни одно из слов не отражает свойств животного. Исключение произвольности языкового знака составляют лишь немногие звукоподражательные слова.

Означающее может быть звуковым – так чаще всего бывает в языке, но это необязательно. Учёный не раз сравнивал язык с шахматами. Для шахмат важны правила игры, а материал, из которого сделаны фигуры, несуществен; форма фигур сама по себе тоже не важна, необходимо лишь, чтобы фигуры различались. Так и для лингвиста не так уж и важно, звуковой перед ним знак или письменный. Но важно, чтобы в человеческом сознании то или иное означаемое было постоянно связано с определенным означаю­щим. То есть с одной стороны, языковой знак произволен, условен (это относится к выбору знака), но, с другой – он обязателен для языкового коллектива. Ф. де Соссюр так подчеркивает социальную обусловленность знака: «Языку как бы говорят: «Выбирай!», но прибавляют: «Ты выбираешь вот этот знак, а не другой». Постоянная связь означающего с означаемым и есть знак. Другая особенность лингвистического знака – линейность означающего, то есть последовательное развертывание языковых единиц (слов, аффиксов) в акте речи и строгие законы их расположения относительно друг друга.

3. Синтагматические и парадигматические отношения. Разрабатывая теорию языкового знака, Ф. де Соссюр детально и всесторонне исследовал все свойства знака и показал, что знаки образуют систему отношений. Двоякий характер этой системы он обозначил в виде противопоставления синтагматики и парадигматики. Синтагматические отношения в системе знаков совпадают с линейным, последовательным расположением языковых элементов. Парадигматические (Ф. де Соссюр называл их ассоциативными) отношения обусловлены выбором определенного языкового элемента из парадигмы, которая известна говорящему.

Различия между синтагматическими и парадигматическими отношениями можно показать на таком примере. В русском слове кот последний звук [т] – глухой. Попадая в синтагму, этот звук в слове может не сохраняться: кот болен. Здесь происходит ассимиляция глухого [т] по звонкости следующему за ним звонкому [б]. Поэтому и надо различать отношения парадигматические (вертикальные) и синтагматические (горизонтальные).

4. Синхрония и диахрония. Ещё одна знаменитая антиномия Ф. де Соссюра – это противопоставление синхронии и диахронии. С древних времен и до ХVIII в. язык в европейской науке считался неизменным. Так, в «Грамматике Пор-Рояля» латинский и французский языки рассматривались в одном ряду: для авторов грамматики было неважно, что французский произошёл от латинского (!). В XIX в. господствующей стала другая крайность: научным языкознанием стали считать только историческое и, в первую очередь, сравнительно-историческое. Конечно, и до Ф. де Соссюра существовало немало и синхронических, и диахронических исследований. Но эти два способа описания языка: а) статическое, единовременное описание языка в системе и б) последовательность языковых фактов во времени – исторический или динамический аспект – часто смешивались. Заслугой Ф. де Соссюра является чёткое разделение этих подходов. Неслучайно отечественный языковед С.Д. Кацнельсон антиномичный метод великого учёного назвал методом разведения мостов.

Ученики и последователи Ф. де Соссюра в настоящее время не выступают в единстве. Непосред­ственно развивали взгляды своего учителя Ш. Балли, А. Сеше российский язы­ковед С.О. Карцевский (обычно их именуют Женевской школой). Большая группа языковедов разрабатывала социологические идеи Соссюра в сочетании с принципами сравнительно-исторического языкознания (А. Мейе, Ж. Вандриес, А. Соммерфельт, Э. Бен­венист). Наконец, некоторые положения языковой концепции Соссюра явились базой структурной лингвистики. К ней относятся Пражская лингвистическая школа, учение глоссематиков (датский структурализм, американская дескриптивная лингвистика). Термин «структурализм» введен в научный оборот в 1939 г. голландским лингвистом Посом. Это направление опирается на ряд принципов:

1) изучение языка как знаковой системы с упором на её кодовые свойства;

2) разграничение в языке синхронии и диахронии;

3) поиски формальных методов изучения и описания языка.