Критика историографических памятников

Писатели, с которыми мы до сих пор имели дело, были не профессиональные историки, а лишь любители отечественной старины, тем не менее они оставили ряд весьма важных работ, и прагматических и критических. Они собирали материал, издавали памятники с критическими примечаниями, обсуждали отдельные факты русской истории и, наконец, делали попытки цельного и связного изложения хода всей нашей истории. Они сделали несколько удачных опытов по критике памятников; таковы Судебник царя Ивана с примечаниями Татищева, Русская Правда, изданная Мусиным-Пушкиным с примечаниями, в которых нельзя не заметить руки Болтина. Но критика их отличалась своеобразным характером: она была главным образом фактическая, реальная, а не библиографическая, т. е. техническо-филологическая⁸⁹. Больше занимались фактическим содержанием памятников, чем самими памятниками, их составом, происхождением, текстом. Это высшая критика дел. Брали факт исторический, как его давал исторический источник, но не разбирали качества самого источника, степени его чистоты и полноты.

Но одновременно с работами этих туземных исследователей шли труды иноземных ученых. Они преимущественно занимались критическим изучением источников. Этому причиной было, во-первых, положение дела, во-вторых, положение исследователей. Русской истории действительно нужна была критика источников, и иностранцы, приступая к занятию русской историей, живо чувствовали эту нужду. Во-вторых, это были ученые по профессии: им не нужна была публика, они не интересовались тем, что не найдут читателей⁹⁰. Они и поставили на очередь дело низшей критики слов. Притом они занимались русской историей, так сказать, по долгу службы, официально, и много-много если под влиянием ученого честолюбия. Кроме того, приступая к русской истории, они, естественно, должны были заняться критикой источников по той причине, что существовали иностранные источники, занятие которыми было для них легче и приятнее всего.