Расцвет индустриального Запада
В первой половине XIX века Великобритания оставалась лидером индустриальной цивилизации. За полвека промышленное производство Англии выросло в 30 раз. Рост беспрецедентный для истории любой эпохи! «Хлебные законы», которые действовали в Англии с 1815 по 1846 г., содействовали развитию аграрной сферы, хотя сами по себе были некоторой помехой для промышленного производства. Значение «Хлебных законов» заключалось в том, что при цене ниже установленного законом уровня (80 шиллингов за квартер по закону 1814 г.) в Англии запрещался ввоз хлеба из-за границы. Понятно, что этот закон был на руку землевладельцам и фермерам, но, поддерживая высокие цены на продукты питания, приводил к росту заработной платы и соответственно расходов производства в промышленности. Борьбу против хлебных законов возглавил основатель Манчестерской школы экономистов Ричард Кобден, который создал «Лигу борьбы с хлебными законами». Отмена «хлебного законодательства» состоялась только в 1845—1846 гг., но на то время английское фермерство уже достаточно окрепло, чтобы выдержать конкуренцию и с континентальными, и с американскими соперниками. Конкуренция только усилила позиции Англии на рыках Европы, потому что вызывала технические и агрохимические усовершенствования в сельском хозяйстве.
Борьба против внешнеторговых ограничений была тем более важна, чем в континентальной Европе, где практически везде властвовали идеи протекционизма.
Но постепенно и в Европе стали доминировать либеральные тенденции. Этому способствовали: завершения континентальной блокады, «устроенной» в начале века Наполеоном, демократические революции в Италии и Португалии (1820-ые гг.) и длительный процесс объединения Германии. Вместе с конкуренцией повсеместно в Европе развивалась промышленность. Индустриальное развитие Европы в первой половине XIX столетия хорошо иллюстрирует отношение городских жителей ко всему населению стран. В 1840 г. оно составляло: в Великобритании 1 : 2; во Франции — 1 : 4,7, а в России — всего 1 : 11,4.
Вторая половина XIX столетия — это период практического воплощения модели совершенной (свободной) конкуренции. По-видимому, больше всех от преимуществ конкурентных рынков выиграла Великобритания. Двадцатилетие с 1850 по 1870 р.р. — это время бурного промышленного подъема в Европе. В Англии подъем сопровождался относительным улучшением социального положения трудящихся. Во второй половине XIX в. здесь уже действовали организованные формы рынка труда — бюро труда при городских органах самоуправления. В 1860 г. был проведен первый закон, который ограничивал рабочий день: в горнодобывающей промышленности был установленный 12-часовой рабочий день. В 1867 г. фабричное законодательство было распространено на все отрасли экономики.
Экономический либерализм сопровождался либерализмом политическим. В 1867 г. была осуществленная парламентская реформа, которая резко снизила имущественный ценз для претендентов на депутатский мандат. Англия отличалась достаточно высокой культурой индустриального развития. Великобритания — первая страна, в которой были принятые меры по профилактике банкротств и санации предприятий, которые попали в затруднительное финансовое положение. Английская промышленность мгновенно воспринимала лучшие достижения науки и техники того времени. Конвертерный способ производства стали, паровая реактивная турбина, новые технологии в металлообработке (литье), применения новейшего горного оборудования привели к тому, что тяжелая промышленность стала привлекательной сферой для капитала. В результате в 1860 г. тяжелая промышленность догнала по темпам роста легкую. В 1865 г. в Великобритании сосредоточилась половина мирового производства чугуна и угля. В 1870 г. Англия — самое крупное промышленное государство, которое производило треть всей промышленной продукции мира.
Уникальные достижения оказались в строительной технике и технологии. Ярким проявлением этих достижений стала первая в мире линия метро в Лондоне (1863) .Не смотря на то, что и в других странах Европы, в частности во Франции, успехи индустриализма были заметны, все же лидерство Англии было неоспоримо.
Однако благодатный для конкурентного рынка период оказался недолгим: на смену государственному протекционизму достаточно быстро по историческим меркам пришел европейский, а вслед и американский корпоративный монополизм. И вместе с изменениями в типе рынков постепенно изменился и лидер мирового индустриализма. В 1870-ые гг. буквально «на пятки» Великобритании стали наступать сначала Германия, а вслед — Соединенные Штаты Америки.
Все началось с мирового кризиса 1873—1878 гг. Вообще-то циклическое развитие рыночной экономики проявилось достаточно давно: первый промышленный кризис состоялся в 1825 г., но коснулась в основном Англии и зависимых от нее стран. А дальше — с железной закономерностью — кризисы происходили в 1836 г. (в Англии и США), в 1848-ом (первый мировой промышленный кризис), в 1857-ом (мировой кризис, который не коснулся только Германии).
В 1870—1890-х гг. мир столкнулся с первым серьезным аграрным кризисом, настолько тяжелым и длительным, так и благотворным по своим последствиям: в развитых странах состоялась структурная перестройка сельского хозяйства, аграрный бизнес переходил к интенсивным технологиям в растениеводстве и скотоводстве, производству высококачественных мясомолочных продуктов, к индустриальному типу птицеводства. Только так можно было приспособиться к низким ценам на зерно и продукты первичной переработки.
В промышленности развитых стран весь период с 1873 по 1894 г. был временами депрессии и перестройки. Именно в этот период начался достаточно быстрый переход от модели «совершенной конкуренции» к модели олигополистического и монополистического развития.
Объединение Германии и воссоздания Немецкой империи, прорыв в области науки, техники и технологии, внешнеполитическая экспансия сопровождались достаточно жесткой протекционистской политикой, которая достаточно обстоятельно отличало Германию от «остальной Европы.
Нескрываемая агрессивность немецкого капитала и юнкеров, рост военной промышленности, соответствующий идеологии «жизненного пространства», а также сбалансированная социальная политика при Отто фон Бисмарке и его преемниках приводили к определенной национальной консолидации и терпимому отношению в обществе к крупному капиталу корпоративного типа. За последние 20 годы XIX в. количество мелких предприятий (до 50 рабочих) не изменилось, а крупных (свыше 1000 рабочие) увеличилось в 4 раза. Монополизация крупной промышленности стала очевидной и поощрялась правительством. Германия долго еще не воспринимала как благо ценности либеральной экономики. Напротив, всемерно пропагандировалось научно-техническое и организационное новаторство Рейнско-Вестфальского синдиката, который сосредоточил 50% добычи угля в стране, Фарбениндустрии (монополии в химической промышленности), Круппа (вооружение), Сименса (электротехническая промышленность), гамбургско-американской компании (судостроение). Могучими монополизированными структурами становились и немецкие банки. В 1913 г. девять немецких банков сосредоточили более 80% всего банковского капитала. Золотой запас Немецкого банка превысил английский запас в 1,4 раза.
Уже к 1900 г. Германия обогнала Великобританию по абсолютным объемам промышленного производства. А в период кризиса 1906—1910 гг. искать пути соглашений с немецкими корпорациями были вынуждены и американские промышленные гиганты. В начале XX в. Германия превзошла Великобританию по суммарной мощности электростанций в 2,5 раза В Англии же отставания в производстве электроэнергии привело к отставанию в угольной и текстильной промышленности. А к 1913 г. Англия потеряла статус «мастерской мира». Англия теряла позиции и в мировой торговле. В канун Первой мировой войны Англия вступила в полосу депрессивного развития, или, говоря современным языком, рецессии.
Что касается Соединенных Штатов Америки, то с точки зрения свободы мировой торговли здесь дела шли сложнее. Сложнее, но не хуже. В первой половине XIX в. Америка оставалась преимущественно аграрной страной, но, как мы уже выяснили, с могучим потенциалом промышленного прогресса. Желание «закрыться» от европейских конкурентов было достаточно сильное. Внешним проявлением этой закрытости стала доктрина президента Джеймса Монро «Америка для американцев» (1823). Бурный промышленный подъем в 1850—1860-ое гг. не изменил протекционистских тенденций. Сегодняшний неоклассический либерализм в США основан на промышленной и торговой мощности, достигнутой в эпоху тщательным образом продуманного протекционизма. Промышленность Америки не только была защищена от европейских конкурентов, но и стимулировалась правительством системой экспортных привилегий. И здесь, как и в Германии, завершение промышленного переворота совпало с появлением крупных и наибольших монополизированных фирм наивысшего уровня. Пальму первенства в этом процессе следует отдать американской нефтяной корпорации «Стандарт ойл компани оф Нью-Джерси» Джона Рокфеллера.
В 1882 г. в Америке появился первый трест — крупное производственное, торговое и организационное объединение нефтяных компаний под руководством семейства Рокфеллеров. Скупая в условиях спада 1870-х гг. добывающие и перерабатывающие мощности, Рокфеллеры быстро завладели значительной частью всей нефтяной индустрии, а в 1880-ые гг. стали фактическими хозяевами 90% производства газа в стране. На мировых рынках с ними соперничало только два: англо-голландский трест «Шелл» и российское Общество братьев Нобель.
Нарастающей силе американских монополий нужно было противопоставить альтернативные институты. Иначе можно было окончательно лишиться преимуществ рыночной экономики и конкурентной среды.
Первыми среагировали трудящиеся Америки: в 1881 г. они создали крупнейшее в мире профсоюзное объединение — Американскую федерацию труда. И только потом против американских монополий затеяли борьбу конгресс и правительство Соединенных Штатов.
Циклический кризис мировой экономики 1900—1902 гг. подтолкнул процесс монополизации экономики в развитых странах Запада. Взаимное недоверие национальных монополизированных структур, политические противоречия в связи с экспортом капиталов и попытками установить гегемонию на мировых рынках привели к одной из наибольших бед в истории человечества — к Первой мировой войне.