ОСНОВЫ СОВРЕМЕННОЙ ФИЛОСОФИИ 6 страница

С возрастанием роли науки в жизни общества и возни­кающей на основе этого волне научной эйфории в середи­не XIX в. зародился позитивизм, переросший затем в фи­лософский антропоцентризм сциентистского характера. Основатели — Огюст Конт (1786 - 1857 гг.) и Герберт Спенсер (1820 - 1903 гг.). Главные идеи позитивизма зак­лючаются в том, что любая наука может быть организова­на на основе таких же принципов, как математика и физи­ка, достигших в то время серьезных успехов. Науки дол­жны быть организованы на эмпирическом «позитивном знании », а не на спекулятивных умозаключениях. Из это­го следовал вывод о том, что по мере развития конкретных наук отпадает необходимость в философии, которая как обобщенное знание растворяется в науках и теряет свой предмет исследования. Особенно интенсивное развитие позитивизм получил в середине XIX — начале XX вв. Эти идеи в разных модификациях развивались естествоиспы­тателями. На основе философского поиска таких выдаю­щихся физиков, как Э. Мах, В. Гейзенберг и других уче­ных выстраивались концептуальные системы. Известны разработки Венского кружка (Р. Карнап (1891 - 1970 гг.), О. Нейрат (1882 - 1945 гг.), Ф. Франк (1884 - 1966 гг.), X. Рейхенбах (1891 - 1953 гг.)) своими идеями конвенцио­нализма и верификации знания, а также работы по филосо­фии логического анализа и философии математики, полу­чившие название «логицизма» (Б. Рассел (1872 - 1970 гг.), А. Уайтхед (1861 - 1947 гг.), У. Куайн (1908 г. р.)). В рам­ках этого направления зародилось еще одно течение фи­лософии, основоположником которого является Л. Витгенштейн(1889 - 1951 гг.), которое впоследствии получи­ло развитие как аналитическая философия, постепенно сближаясь с феноменологией и герменевтикой, структу­рализмом и постмодернизмом. В широком смысле ана­литическая философия как стиль философского мышле­ния, уповающий на строгость, точность используемой терминологии, осторожное отношение к широким фило­софским обобщениям, выражает рационалистическую мысль. Хотя и имеются несколько подходов к анализу и их разные функции, все они выполняют регулятивный характер.

В XX в. появились реакция на позитивизм, его крити­ка и попытки на основе новых научных данных предло­жить иные варианты понимания сущности науки, методо­логии, соотношения философии и конкретных наук, кон­ституированные в философии науки. Особо выделяются работы К. Поппера (1902 - 1994 гг.), Т. Куна (1911 г. р.), С. Тулмина (1922 г. р.), И. Лакатоса (1922 - 1974 гг.), П. Фейерабенда (1924 г. р.). Каждый из них пытался най­ти иной путь рационального осмысления путей познания в науке, предлагая различные концептуальные решения и основания. Поппер известен концепцией критического рационализма, теорией роста научного знания, как иссле­дователь принципов верификации и фальсификации зна­ний как основы доказательства истинности или ложности положений науки, на основе чего он пришел к идеям кон­венционализма, отказу от признания объективности науч­ного знания. Кун, представитель нового этапа позитивиз­ма — постпозитивизма, предложил идею парадигмы (не­которой модели) научного знания, которая определенное время господствует в науке, а затем приобретает новое со­держание и уступает место другой. Он отрицал независи­мость эмпирического уровня познания от теории. Лакатос усовершенствовал и переосмыслил эти позиции, сформу­лировав понятие «исследовательских программ», исследо­вал структуру научной теории, выделив в ней более устой­чивое ядро и менее устойчивую оболочку. Тулмин считал, что стандарты Рациональности меняются с изменением научных теорий, исследовал процессы эволюции научных теорий, хотя во многом субъективировал эти процессы. Фейерабенд в отличных от Куна терминах сформулировал тезис о несоизмеримости научных теорий, ставших одним из значительных ограничений современной философии науки. Структурализм трактует научную теорию как се­мейство мысленных структур (моделей теории), включаю­щее в качестве своей части « эмпирические подструктуры », служащие кандидатами для прямого воспроизведения на­блюдаемых явлений (М. Фуко).

Заключая данный период, мы можем отметить, что исчерпаемость классического рационализма и эмпиризма, связанная с традиционной постановкой вопроса о сущнос­ти философии, приводит к появлению школ и направле­ний, акцентирующих внимание на частности практичес­кого характера, которые передаются в ведение философии.

4. Русская философия

Русская философия находится в центре многих дискуссий современности, в ходе которых стал необходимым отказ от многих стереотипов в освещении ее содержания. При ис­следовании социокультурных оснований цивилизационного процесса обнаруживается огромная жизнеспособность духовного наследия, витальная сила нравственного потен­циала России. Судьба ее, как и философия, своеобразна, но не уникальна. Русская философия повторяет в основ­ных моментах этапы развития мировой философии. Ее специфичность — в особенности переработки материала, совмещенной с национальной культурой, стилем эпохи. В России более всего развивается философия пограничных проблем, тех лакун, которые не исследуются ни европейс­кой мыслью, ни в Индии, ни в Китае. В настоящее время Россия способна без утраты самобытности и традиционной культуры принять вызов информационной цивилизации и рыночных отношений.

Есть две формы философской рефлексии — чисто тео­ретическая, строящаяся на строго научных критериях, и облеченная в форму духовного опыта конкретного истори­ческого бытия. Русская философия чаще всего выступает в последней форме. Эта характеристика определяет ее спе­цифику — направленность на личный смысл бытия, иссле­дование процессов в мире через личностное бытие в форме жизненно смысловых образов. Конечно, эта специфика требует особого подхода к русской философии, народного сознания, фольклора, эпоса. Философствование здесь вы­ступает в форме духовно-практического освоения бытия различными слоями общества. Вот почему для русской мысли так важны философская поэзия, литература, искус­ство. Философия выступает как техника установления со­размерности между душой и миром, способом усвоения мира, создания ее приемлемой для человека в формах, до­ступных для понимания. Она выступает и как попытка разума дать новые средства для понимания и деятельнос­ти, позволяющие человеку жить в непривычном ему мире изменяющейся повседневности.

На этом основании можно рассматривать вклад русской философии в мировую культуру, как целенаправленный критический анализ философского рационализма, тра­диционных форм философии, духовный акт модификации византийской средневековой традиции, европейского Про­свещения, кантианства, шеллингианства, гегельянства, позитивизма, персонализма, экзистенциализма, имманен­тной философии и т. п. Русская философия, будучи само­бытной, давно уже принадлежит Западу. Она — в совмес­тно пережитом, и, начиная со Средневековья, сосущест­вует и взаимодействует с западной мыслью. Тогда как современное русофобство бездоказательно отрицает идеи самобытности русской культуры, национального самосоз­нания, национальной специфики философской мысли России.

К особенностям русской философии следует отнести заинтересованный оригинальный отклик как на восточ­ную, так и на западную философию. Они — в критике аб­страктной классической мысли и рационализма, в поиске новых путей и парадигм философствования, в которых представлены единство космоса, человека и Бога, гносео­логии, онтологии, смысложизненных и этико-эстетических образов бытия и познания, синтез индивидуального и общественного через непосредственную открытость Бы­тия мира и Бога, в котором первенствует практический ра­зум, жизнь, реальная практика. Это и поиск Бога, Прав­ды и Спасения, давление народолюбия, антиутилитаризм и духовность, «метафизика сердца», синтезирующая Ис­тину, Добро, Красоту и Любовь, интеграция философс­кого и религиозного знания, тревога за судьбы России. Своеобразным отражением этих особенностей является Русская идея, которая объединяет вопросы российского на­ционального характера и культуры, патриотизма, месси­анизма России, своеобразия ее пути.

И наконец, состояние русской философской культу­ры — не в абстрактных сопоставлениях различных типов философской деятельности, а в конкретном анализе само­го процесса производства философского знания в рассмат­риваемую эпоху. Русская философия антропоцентрична, патриотична, историософична, привержена социальной проблематике, испытав влияние Запада, творчески пере­работала его концепции, переосмыслила с точки зрения собственных задач и проблем общественной жизни и тем самым сделала вклад в мировую культуру, указала пути к соборному, т. е. творческому, бытию человечества.

Русское Средневековье продлилось почти восемь сто­летий: от «призвания варягов» в 862 г. до избрания на цар­ство династии Романовых (1613 г.). Общей духовной и идейной санкцией феодальной системы явилось христи­анство. Оно вывело Русь из идолопоклонства и открыло путь к «самобытному мудрованию». Это было время «на­копления духовных сил, а вовсе не дремоты духовной», и потому оно не могло просто исчезнуть, бесследно кануть в Лету под напором европеизации. Отечественные древно­сти еще долго оставались главным источником и опорой русского национального самосознания и духовности. Пер­вым толчком к появлению русской философии послужи­ло принятие христианства, обращение к греческой патри­стике (каппадокийцев Василия Великого, Григория Нис­ского, Иоанна Дамаскина) и ее специфическое освоение в кирилло-мефодиевской традиции. Кирилл Философ сближал философию с моралью, этикой. Согласно его воз­зрениям, Бог равно благодетельствовал всех людей одина­ковой способностью к самосовершенствованию, поставив их между ангелами и животными. Помимо патриотичес­ких трактатов философские идеи проникали на Русь в со­ставе всевозможных исторических хронографов и флорилегиев — морально назидательных сочинений («Пчела», «Толковая Палея» и др.).

Киевская Русь (IX — начало XII вв.) сыграла свою роль в перенесении раннехристианской и византийской литера­туры, библейских книг, житийных историй, апокрифов, сопровождая освоение иностранной литературы творчес­ким отношением. В XI в. развивается оригинальная лите­ратура. В числе тех, кто стоял у истоков русской филосо­фии были крупные мыслители-книжники — Иларион Киевский (XI в.), Никифор Грек (конец XI - середина XII вв.), Климент Смолятич, Кирилл Туровский (конец XI — середина XII вв.), духовные искания которых полу­чили законченное выражение в методологии московского иосифлянства (XV - первая треть XVI вв.). С другой сто­роны, языческо-волховистская оппозиция христианству послужила социальной базой для проникновения на Русь общехристианских ересей, которые в огромной степени стимулировали развитие «самобытного мудрования» на древнерусской почве. Апологеты восточно-христианской мистики Симеон Новый богослов (942 - 1022 гг.), Григорий Синаит (ум. 1346 г.), Григорий Палама (ум. 1358 г.) мно­гое дали для воспитания древнерусских «подвижников». Симеон — поборник аскезы и «умного делания» учил о «Фаворском свете», который пребывает в душе каждого человека и постигается в уединении и молчании (исихии). Палама возводил в абсолют противоположность боже­ственного и мирского и противился рационализации тео­логии. Большое влияние имели арианство и богомильство. Последнее, возводя сотворение мира к дьяволу, полагало, что Богу противно всякое земное служение, всякий зем­ной обычай, выступало против светской власти, против угнетения и эксплуатации. Стригольники исповедовали обряд поклонения земле, которой приписывалась способ­ность прощать и отпускать грехи. А Феодосии Косой (XVI в.) отрицал божественность Христа, утверждал равен­ство всех людей и народов.

Ереси вносили дух соперничества и разногласия в цер­ковь. К началу XVI в. духовенство раскалывается на иосифлян (основатель Иосиф Волоцкий (1439 - 1515 гг.)), продолжавших традиции древнекиевского религиозного рационализма, и нестяжателей, ориентировавшихся на наследие византийских исихастов. Нил Сороский (1433 -1518 гг.) запретил монастырскую собственность и пред­лагал отказаться от украшения храмов. Мудрствование — это гигиена ума, духовная профилактика, позволяющая освободить ум от ощущений, оградить его от мирского. Иосифлянство со своим отказом от идеи подражания Хри­сту разрушало средневековые каноны мышления, стави­ло на место веры разум и руководствовалось в отношении религии простой идеологической целесообразностью. Псковский старец Филофей проповедует теорию «Моск­ва — третий Рим» (первая половина XVI в.). Вершиной развития теории иосифлян были воззрения Ф. И. Карпо­ва, И. С. Пересветова о государственной власти Ивана Грозного.

Перспективы европеизации России, а также присоеди­нение Украины к России (1654 г.) и проведение реформы церкви привели в середине XVII в. к церковному расколу. Ревнителем старой веры выступил Аввакум Петров (1621 - 1682 гг.), противившийся распространению свет­ского образования, защищающий патриархально-нацио­нальную культуру. Перестраивал же «древлеотеческое благочестие» на «греческий лад» патриарх Никон (1605 -1681 гг.).

Русское Просвещение охватывает период с середины XVII в. до первой трети XIX в., когда последовало восста­ние декабристов. Здесь как бы по нарастающей видно ста­новление светской философии: зарождение секуляризма и западнорусское влияние, «петровское западничество», вырвавшее Русь из мощного объятия православного Вос­тока и создавшее особый национально-духовный мир — «Российскую Европию», и, наконец, время Екатерины II, связанное с «открытыми заявлениями гуманных принци­пов» и «научно-гуманитарного движения». Среди просве­тителей — Ф. Скорина (1490 - 1551 гг.), А. М. Курбский (1528 - 1588 гг.), М. Смотрицкий (1577 - 1633 гг.), Фео­фан Прокопович (1681 - 1736 гг.) и В. Н. Татищев (1686-1750 гг.) — идеологи «Ученой дружины» Петра!: первый защищал абсолютизм, а второй обосновал европеизм и раз­работал идеологию западничества, первый — деист, вто­рой склоняется к антропологической интерпретации про­светительской философии, рассматривая философию в ка­честве науки наук.

Классический период русского Просвещения открыва­ется колоссальной фигурой М.В. Ломоносова (1711 -1765 гг.), который доказал свое превосходство над фило­софскими кумирами Запада, отстаивая деизм и теорию двойственной истины, первым в России воздвиг «храм любомудрия» и науки. Он не сводил познание природы к чисто эмпирической систематизации объектов и явлений внешнего мира, а шел от теории, логического обобщения, которое и позволяло строить философию природы на ос­нове материи, которой обусловливается «все, что есть и происходит в телах». Материя вечна и неуничтожима. Природа же совершенно проста, изначально сотворена во всей своей необходимой полноте и действует на основании естественных законов. Ломоносов составил правила «изоб­ретения» вымыслов, а теория воображения глубоко вскры­вала причины заблуждений в сфере научного познания и выявляла истоки эстетического отношения к действитель­ности. Он возвысился над односторонним гносеологизмом западноевропейской философии, ибо не мыслил себе ду­ховность иначе, как целостное единство веры, истины и красоты.

Позднепросветительская эпоха — пора концепций об­щественного развития — концепций С. Е. Десницкого, Я. П. Козельского, Д. И. Фонвизина, М. М. Щербатова, А. И. Галича. Ода «Вольность» и книга «Путешествие из Петербурга в Москву» А. Н. Радищева (1749 - 1802 гг.) стоят у истоков радикально-демократического направле­ния русской мысли. Антимонархическая программа, про­светительская философия общественного договора, власть закона и «блаженство гражданское», связанное с искоренением рабства, — вот основания его социальной философии. Радищев создал уникальнейшую традицию русской философской антропологии, ключом к которой он ставит «правило сходственности»: все, что можно сказать о животных, можно сказать и о человеке. К душе он при­менял тот же критерий «предрождественного» состояния, как и к телу, и лишь с рождением человека она претерпе­вает обновление, поскольку окрыляется самосовершен­ствованием.

Русское Просвещение не только создало самобытную национальную философию, стоящую на уровне общеми­ровой, но оно обеспечило быстрый взлет ее в XIX - начале XX вв., когда прошло время просветительских иллюзий и наступило время выбора. Политический радикализм де­кабризма и разночинного революционного порыва отста­ивают, с одной стороны, «революцию» без народа, а с дру­гой — разночинно-народную тактику крестьянских восстаний. С философской стороны — это позиции мате­риалистические и религиозно-деистические: П.И. Пес­тель (1793 - 1826 гг.), М.А. Фонвизин (1788 - 1854 гг.) и мировоззрение В. Г. Белинского (1811 - 1848 гг.), А. И. Герцена (1812 - 1870 гг.), Н. Г. Чернышевского (1828 - 1889 гг.), Н. А. Добролюбова (1836 - 1861 гг.), Д. И. Писарева (1840 - 1868 гг.), отражающих последова­тельно материалистические и диалектические убеждения и разрабатывающих идеи общинного социализма. Русское народничество в своих трех ипостасях: П. Н. Ткачев (1844 - 1886 гг.) представлял «революционный макиавел­лизм» и «якобинство»; П.Л. Лавров (1823 - 1900 гг.)— «критически мыслящая личность», претворял в своей де­ятельности субъективистское начало; анархизм М. А. Ба­кунина (1814 - 1876 гг.), который приспосабливал свои ре­волюционно-анархические идеи к позитивистской схеме исторических состояний человечества, и П.А. Кропоткин (1842 - 1921 гг.), который анархию рассматривал в трех аспектах: как способ действия, как социальную теорию и как часть общефилософской системы.

Радикализации общественного сознания, помимо тен­денций революционных, способствовало и быстрое разви­тие отечественного естествознания, опытных и точных наук. И. М. Сеченов (1829 - 1905 гг.) в знаменитом трак­тате «Рефлексы головного мозга» (1861), написанном в защиту Н. Г. Чернышевского, попытался представить субъективный мир человека чисто физиологически. При­знавая неразрывную связь организма с условиями его су­ществования, он подчеркивает определяющее воздей­ствие среды на содержание психической деятельности человека и раскрывает возможности исследования ее про­явлений. Он полагал, как физиолог-материалист, что пси­хические и соматические проблемы родственны, переда­ются по наследству. К природе человека относятся соб­ственно физиологические процессы, которые общи всем людям и генетически связывают их с остальным живот­ным миром. Социальная же специфика сущности чело­века определяется на основе культурно-исторических критериев. Развитие человека определяется воспитани­ем, условиями его социального бытия.

И. И. Мечников (1845 - 1916 гг.) связывал свои науч­ные исследования с поисками «рационального миросо­зерцания». Наука дает возможность достижения жизнен­ной цели человека, которая состоит в содействии круго­вороту жизни в гармоническом сочетании чувства и разума, ибо человеческая природа, связанная с живот­ным происхождением, дисгармонична. Следуя вначале абсолютизированному сеченовскому принципу физиоло­гической обусловленности психической деятельности, он приходит к пессимистическим выводам относительно че­ловеческого существования, не способного, как обезья­ньего «урода», приспосабливаться к окружающим усло­виям и сохраняющего рудиментарные органы животного происхождения. После открытия фагоцитоза (захват и внутриклеточное ассимилирование чужеродных для орга­низма частиц) он обосновывает теорию возможности ра­циональной жизни, основанной на природе человека, из­мененной согласно человеческому счастью. Гармония между инстинктами человека и свойствами его организ­ма восстанавливается искусственными мерами, страх смерти, который породил все религии, отступает, посколь­ку спокойная старость и долгая активная жизнь прино­сит удовлетворение от жизни и примирение со смертью. В этом суть рационального миросозерцания, требующего изменения существующих нравов и устранения крайнос­тей богатства и бедности, являющихся источником мно­гих страданий.

Естественнонаучный материализм свойственен и Н.А. Умову (1846 - 1915 гг.), исходившему в своем миро­воззрении из идеи единства и целостности мира. Природа, в которой представлены разнообразные тела, — громадная лаборатория непрерывного превращения, на основании не­изменных законов, единого вещества на разных ступенях развития, высшее из которого — духовное, психическое. Формам психики соответствует и уровень материальной организации. Учение об энергии, предложенное им, осно­вано на законе сохранения материи и движения. Энер­гия — универсальная субстанция, которая превращается в различные виды движения. Неуничтожимая энергия га­рантирует постоянство материи и движения, что противо­речит теории «тепловой смерти» Вселенной, а значит, и существованию начала мира.

В своем «реализме» Д. И. Менделеев (1834 - 1907 гг.) исходит из трех различных, но взаимосвязанных начал познания — вещества, силы и духа, признавая вечность их эволюций и связей, благодаря чему мир трансформирует­ся и существует постоянно. Само по себе вещество недо­ступно человеческому пониманию, поскольку в его приро­де находится нечто чуждое нашему сознанию и духу. Здесь речь идет об отражении предмета в сознании, при котором не происходит ни материализации сознания, ни идеали­зации предмета. Однако по поводу вещества можно выд­вигать гипотезы, оправдываемые действительностью, пользоваться и овладевать им в процессе деятельности, что и демонстрирует научное знание. Наука определяет такое отношение человека к миру, которое не позволяет абсолю­тизировать ее выводы, а человеческому познанию прини­мать формы спиритизма и медиумизма. Естественнонауч­ный материализм российских ученых способствовал ослаб­лению мистических тенденций в обществе на рубеже XIX - XX вв.

На волне политического консерватизма формируется и вызревает «самобытная» идеология контрпросвещения, возвеличивавшая национальный идеал. Инициаторами были В. Ф. Одоевский и Д. В. Веневитинов, а высшего нака­ла оно достигает в славянофильстве. «Организоваться» им помог, по словам Герцена, П. Я. Чаадаев (1794 - 1856 гг.), который на свой лад признавал, как и его противники, мессианское будущее России. Славянофилы — К. С. Аксаков (1817 - 1860 гг.), И. В. Киреевский (1806 - 1856 гг.), А. С. Хомяков (1804 - 1860 гг.), по сути любомудры, пред­ставляли «славяно-христианское», «православно-русское» воззрение. Самым последовательным противником раци­онализма был А. С. Хомяков, который «нелепому» рацио­нализму Гегеля противопоставлял «знание живое», «не отрешенное от действительности » и основанное на вере и любви, служащее основой духовной цельности личности, ее жизни и ее разумения истины.

Расширением своей теоретической амплитуды славя­нофильство обязано Н. Я. Данилевскому (1822 - 1885 гг.) и его книге «Россия и Европа» (1871). Идеи Данилевского оказали большое влияние на его современника К. Н. Леонтьева (1831 - 1891 гг.), который писал о «триедином универсальном процессе», имеющем место и в природе, и в обществе. Этнические, государственные и культурные образования проходят стадии «младенческой» простоты, «цветущей сложности» зрелости и всеобщей упрощенно­сти и уравненности, завершающейся неизбежной смер­тью организма. Отстаивая строго церковное и монашес­кое византийско-православное христианство, монархи­ческое государство и самобытную национальную форму культуры, он выступает против «новой веры в земного человека и в земное человечество», утопических иллюзий «массового общества», предлагая единственную метафи­зическую альтернативу — путь индивидуального, лично­го спасения.

Из недр славянофильства вышло религиозное реформаторство (Г. В. Флоровский, М. Н. Катков, М. П. Булгаков). Вызовом против ортодоксально-церковных новаций яви­лись почвенничество Ф. М. Достоевского (1821 - 1881 гг.) и толстовство Л. Н. Толстого (1828 - 1910 гг.), пытавше­гося разрешить антиномию разума и сердца в принципе не­противления злу насилием. Славянофильство дало мощ­ный толчок развитию философии русского консерватизма, историософской идеологемы самодержавия.

Религиозное реформаторство порождает русское бого­искательство. «Истинным образователем наших религи­озных устремлений» (Вяч. Иванов) был В.С. Соловьев (1853 - 1900 гг.). Многое позаимствовав у Гегеля и Шопен­гауэра, центральное место в своем учении он отдает идее «всеединого сущего», т. е. сфере абсолютного, божествен­ного, а реальный мир рассматривает как ее воплощение. Посредником между ними выступает мировая душа — Со­фия — божественная мудрость. При этом всеединстве каж­дая отдельная вещь — частичное проявление всего в мире в целом. На вершине мира — единое творческое ничто как соединение мистического, рационального (философского) и эмпирического (научного). Основой же бытия является мистическое знание, вера в безусловное существо — пред­мет познания. В обществе эта идея раскрывает себя как богочеловеческий союз лиц или вселенская церковь, оп­ределяющая цель человечества — преодоление эгоизма и вражды, создание на Земле «царства божьего». Основной пафос «философии всеединства» — «оправдание добра», вытекающее из понимания «сущего» как блага. Она дол­жна подготовить человечество к переходу на более высо­кую стадию эволюции, на вершине которой возникает «Богочеловечество», возвышенное и одухотворенное. Оно пре­вратится в сотворца Бога и выполнит грандиозную работу перевоплощения универсума: создание мира, сохраняюще­го всю полноту и многообразие бытия. При этом Соловьев считает ложной всякую философию, которая принижает материю в сравнении с божеством — материя прекрасна, светла и божественна.

Идеи соловьевского всеединства развивали С. Н. и Е. Н. Трубецкие, С. Н. Булгаков, В. Ф. Эрн. Они нашли свое отражение в персонализме Н. А. Бердяева и интуитивиз­ме Н. О. Лосского. Н.А. Бердяев (1874 - 1948 гг.) в своем творчестве совместил многие влияния, но его филосо­фия — антропоцентрична: личностное дает начало и источ­ник космическому, вселенскому. В центре рассуждения проблемы духовности, свободы, любви, творчества, чело­века, смысла жизни, смерти, «эсхатологического откро­вения» . Понятие объективного мира заменяется им объек­тивизацией реальности, порожденной субъективным ду­хом. Главное в человеке определяется его внутренним ми­ром, но личность — категория религиозного сознания; сущность человека — в его отношении к Богу. Мы живем в мире призрачном, заявляет он, тогда как нам следует про­биться в мир подлинный. Философия превратилась в нау­кообразную схоластику, и необходимо обратиться к персоналистской философии человека, проявлениям зла про­тивопоставить этику творчества, которая измеряется не конечной жизнью человека, а вечностью и преображени­ем. По его мнению, человек может постичь диалектику добра и зла через страдание, мучение, которым придается экзистенциальное значение. Драматическая разорван­ность «богочеловеческих» отношений в истории указыва­ет на необходимость раскрытия Бога в человеке и челове­ка в Боге. Так история предстает олицетворением челове­ческой судьбы во времени, становится «экзистенциальной диалектикой божественного и человеческого», а русская идея представляет собой «духовное, как бы метафизичес­кое свойство русского народа, не прикрепленное ни к ка­ким экономическим формам». Человечество должно най­ти в себе религиозно-волевое усилие и преодолеть гибель старого мира (разложение «капиталистического режима» и «деспотизации мира») посредством внутреннего преодо­ления хаоса, победы духа над техникой, духовного восста­новления иерархии ценностей, соединенной с осуществле­нием социальной правды. Но только обращение к образу Иисуса Христа позволяет человеку придать своим духов­ным ценностям прочность и сделав их духовным основа­нием преображенной гармоничной жизни. Мир одухотво­ряется, люди — носители духа, соединены любовью. Со­борность, общность преодолевает мир несвободы, и наступает преображенное богочеловеческое бытие, в кото­ром будут господствовать творчество, свобода, любовь.

Интуитивизм Н. О. Лосского (1870 - 1965 гг.) развивал принципиальный взгляд об интуиции как целостном зна­нии, охватывающем и разум, и чувства, и волю, постига­ющем саму сущность жизни. Ключевой принцип интуи­тивизма Лосского— «органическое миропонимание», которое определялось критическим отношением филосо­фа к материализму и утверждало взгляд на мир как некий универсум целостный и нерушимый. Познание в этой тео­рии предстает как уяснение глубинного соотношения ми­ровых элементов, их гармонической связи и эволюции. Познанный объект включается в структуру личности и понимается как существующий независимо от акта позна­ния, что продуцирует гносеологическую координацию ко всем сущностям мира. Органическое миропонимание включало в единый процесс как природное, так и социаль­ное. Царство Духа — это Добро и Красота, этизация кос­моса и космизация морали.

Своеобразным продолжением идей соборности и все­единства явилась философия русского космизма. Она за­рождалась в творчестве А. Н. Радищева, А. И. Галича, А. И. Герцена и В. С. Соловьева. Одним из основоположни­ков русского космизма был Н. Ф. Федоров (1828 - 1903 гг.). Отшельник и аскет, он пытался создать собственное уче­ние на основе христианской догматики, утверждения ак­тивной роли творящего сознания и человекоцентристско-го преобразования мира. Современному бездуховному, механическому прогрессу «суммы наслаждений» он про­тивопоставляет образ Живоначальной и Нераздельной Троицы. Сыны человеческие через объединение для вос­крешения отцов (патронификацию) эту идею, это собор­ное «общее дело» реализуют посредством современной на­уки, которая, раскрыв связь между атомами и молекула­ми, укажет пути управления жизнью. Овладение космосом необходимо для размещения воскресших отцов. Понятно, что астрономия представлялась первичной среди других наук, а метеорология — областью овладения небесными, воздушными стихиями.