Субъектно-объектная структура управленческой деятельности.

Важной методологической проблемой при рассмотрении любой рациональной формы деятельности является выделение субъекта и объекта деятельности.

Субъект деятельности – это носитель деятельности, источник активности[162]. Это индивид (индивидуальный субъект) или социальная группа (коллективный субъект), являющиеся носителями норм деятельности, в частности, ценностей, целей, программ деятельности.

Объект деятельности – та часть реальности, на которую направлена активность субъекта[163].

Поскольку управление является деятельностью, то необходимо выяснить, что представляют собой субъект и объект управления, как осуществляется взаимодействие их в процессе управления, каковы границы этого взаимодействия.

В такой деятельности как управление статус субъекта управления влечет за собой отнесение индивида или социальной группы в категорию управляющих, а статус объекта управления относит индивида или социальную группу в категорию управляемых. Из этого следует, что будут реализовываться только цели субъекта управления, учитываться его ценности, осуществляться его программы деятельности.

Поэтому выяснение вопроса, кто является субъектом и объектом управления часто переводит проблему из гносеологического (познавательного) статуса в политический и идеологический, где слово "объект" приобретает подчас отрицательный оттенок. Поэтому иногда с целью политических спекуляций происходит необоснованное расширение субъекта управления. Это особенно характерно для работ по социальному управлению, причем как советских авторов, так и зарубежных. С той только разницей, что в советской литературе субъектом управления "всей экономической и социально-политической жизнью" в государстве декларировался "советский народ", "каждый член социалистического общества"[164], а зарубежные исследователи пытаются утверждать, что субъектом государственного управления является общество или его часть[165].

Несмотря на разную идеологическую ориентацию авторов, их методологические позиции тождественны. Признание части общества субъектом государственного управления эквивалентно тому, что "в условиях социализма субъектом управления выступает рабочий класс"[166]. Но, как известно, абстрактный тезис и его конкретное содержание не одно и то же. Насколько состоятельны попытки приписать всем субъективным участникам процесса управления субъектный статус? Каково социально-деятельностное значение такой трактовки субъекта управления, лозунгом которой является "отход от объектного подхода в управлении" и "соединение субъекта и объекта управления". Для того, чтобы ответить на эти вопросы, необходимо выделить философский аспект осмысления субъект-объектного отношения и его социально-интерпретированные или социально-воплощенные формы.

Субъект-объектные отношения объективны по своей природе и содержанию, и эта объективность обусловлена объективностью взаимодействия двух сторон отношения. Одна из сторон становится субъектом или объектом не в результате намерения сторон, их конвенции или некоторых предписывающих правил, подобная дихотомия детерминируется объективной конкретно-содержательной стороной отношения. Не декларируемое распределение ролей, а фактическое, реализованное в действительности отношение, проявленное в изменении или сохранении тех или иных свойств участников этого отношения, определит социально-воплощенную форму субъект-объектного отношения. Статус зависит не от формальных предписаний или деклараций, а является отражением внутренних характеристик агентов отношения и степени и границ восприимчивости каждого из них к воздействию другого, от их коммуникативных возможностей.