Что такое «управление»?

Логика изложения какого-либо предмета требует, чтобы первоначально были определены все основные понятия. Поэтому вначале мы должны определиться с тем, что мы будем понимать под «управлением».

Оказывается, что в отечественной науке никогда не было, да и сейчас нет единого понимания этого термина. В различных монографиях, учебниках, учебных пособиях по управлению, менеджменту, теории организации вы можете без труда обнаружить совершенно различные определения того, что авторы понимают под «управлением».

Например, в учебнике для бакалавров «Основы управления» приводится следующее определение понятия «управление». «Слово управление произошло от старорусского «управа», то есть способность что-то или кого-то себе подчинять, контролировать. Управление в широком смысле слова – функция организованных систем различной природы (биологических, социальных, технических), обеспечивающая сохранение их определенной структуры, осуществления текущей деятельности, реализацию программных целей, преобразование в новое желательное состояние, решение возникающих проблем.»[2]

Управление - элемент, функция организованных систем различной природы (биологических, социальных, технических), обеспечивающая сохранение их определённой структуры, поддержание режима деятельности, реализацию программы, цели деятельности.[3]

Управление – функция организованных систем, возникших естественным (эволюционным) или искусственным (креационным) путем. Различают У. в биологических, социальных, экономических, политических, технических, кибернетических и др. системах. Наиболее общими функциями У. считаются: поддержание и оптимизация системных характеристик, сознательное воздействие на внутренние и внешние (по отношению к системе) процессы, создание разнообразия, целеполагание, регулирование, учет.[4]

Управление — это процесс планирования, организации, мотивации и контроля, необходимый для того, чтобы сформулировать и достичь цели организации[5].

Можно привести еще десятки определений понятия «управление», но пока достаточно остановиться на приведенных выше.

Первое определение, как легко видеть, фактически повторяет определение управления, которое фигурировало еще в Большой Советской энциклопедии. Поэтому отнесемся только ко второму определению. Здесь, во-первых, есть сразу вопрос: управление – это элемент или функция? Поскольку понятно, что элемент и функция - разные вещи. Поэтому при заимствовании из этого определения слово «элемент» попросту убрали. Управление, согласно этому определению, присуще системам любой природы. Но по отношению к биологическим и техническим системам бессмысленно говорить о «режиме деятельности, программе и цели деятельности», поскольку деятельность могут осуществлять только социальные субъекты. Кроме этого, в понимании автора определения управление обеспечивает сохранение определенной структуры. Но это совсем не обязательно для управления. Более того, управление часто предполагает изменение структуры, причем, иногда весьма существенные.

Третье и четвертое из приведенных выше определений являются функциональными, то есть в них управление сводят к некоторым функциям. Но, как Вы легко могли заметить, авторы выделяют совершенно различные функции управления.

Отметим, что проблема выявления существенных признаков управления, на основании которых можно задать содержание понятия и определить его объем, особенно актуальна для отечественных исследователей. Дело в том, что только в русскоязычной литературе существует такой интегративный термин как "управление". В зарубежной литературе принято говорить отдельно о государственном управлении как политическом управлении (government), о государственном управлении как администрировании (administration), об управлении в сфере бизнеса (management) и об управлении техническими объектами (control). В этом смысле, управление как единый феномен в зарубежных исследованиях отсутствует. Там исследуются четыре различных феномена.

Поэтому, когда в отдельных отечественных учебниках утверждают, то управление это менеджмент, то они заведомо совершают логическую ошибку подмены общего частным. То есть, такое «узкое» понимание управления приведет к тому, что многое останется вне поля зрения исследователей.

Подобное несоответствие русского понятия «управление» и его англоязычных аналогов создает дополнительные трудности при выявлении сущности управления из-за неадекватного использования отечественными авторами материалов исследований зарубежных ученых. При переводе на русский язык для всех четырех указанных выше англоязычных терминов часто используется один эквивалент - управление. Такие "неточности" при переводе не только искажали смысл и выводы оригинальных работ, но иногда заменяли их прямо противоположными.

К сожалению, такие факты отнюдь не новы и не единичны в истории отечественной науки. Здесь можно вспомнить, хотя бы, ситуацию с первым отечественным переводом книги Ч. Дарвина о "естественном отборе" (natural selection). Поскольку до этого времени термин "selection" соответствовал в русском языке понятию "селекция", означающему искусственное выведение новых сортов растений и пород животных, то дарвиновское понятие «natural selection» перевели на русский язык как "естественный подбор". Подобное искажение привело к специфическому и оригинальному пониманию многими русскими учеными и философами сущности эволюционной дарвиновской теории естественного отбора. Подобные недоразумения были исправлены только после повторного перевода трудов Ч. Дарвина К.А. Тимирязевым.

Мы привели здесь этот эпизод не случайно. Во многом аналогичная ситуация сложилась после выхода в русском переводе книги Н. Винера "Кибернетика (или управление и связь животном и машине)"[6], которая в оригинале имела название "Cybernetics or Control and Communication in the animal and the machine"[7]. Использование в оригинальном названии слова "control" подчеркивало, что один из "отцов" кибернетики Н. Винер отнюдь не искал и не отстаивал некоторое подобие человека и машины (такую аналогию проводили в прошлом, к примеру, Декарт и Ламетри), а рассматривал живые организмы и машины только с позиций общих черт функционирования (поведения), выделяемых на абстрактном уровне исследования. Только в этом смысле можно говорить о кибернетике как об общей теории управления. Феномен "control" во многом одинаково проявляется в живом организме и машине. "Когда я сравниваю живой организм с машиной, я ни на минуту не допускаю, что специфические физические, химические и духовные процессы жизни в нашем обычном представлении о ней одинаковы с процессами в имитирующих жизнь машинах. Я просто считаю, что как те, так и другие могут служить примером местных антиэнтропических процессов, способных, по-видимому, также выражаться и многими другими способами..."[8].

Публикация книги Н. Винера вызвала бурный резонанс как за рубежом, так и у нас в стране и послужила отправной точкой для начала дискуссии о сущности управления. В 1963 г. на русском языке выходят две книги, посвященные философским проблемам кибернетики - И.Б. Новика[9] и Г. Клауса[10]. В книге И.Б. Новика основное внимание уделяется философским вопросам теории информации, поскольку спецификой процессов управления, которыми занимается кибернетика, является то, что существенную роль в них играет информация. В книге немецкого логика Г.Клауса содержится философский анализ основных методологических принципов кибернетики: принципа математического описания поведения системы, принципа "черного ящика", принципа моделирования, принципа обратной связи. В этих первых философских работах, вышедших на русском языке и затрагивающих проблемы кибернетики, прямо вопрос о сущности управления и о его природе не поднимается, хотя косвенным образом все-таки затрагивается.

Так, например, в работе Г. Клауса мимоходом отмечается, что "у Винера для регулирования и управления в оригинале используется слово control"[11]. Подобное замечание не соответствует действительности. И Н. Винер, и его друг и соратник У.Р. Эшби различали понятия «регулирование» и «управление», используя для них соответственно слова "regulation" и "control". В своей работе[12] У.Р.Эшби посвятил целую главу "Regulation and Control" вопросам регулирования и управления. Более того, в своей работе Г. Клаус упоминает о двух типах систем, рассматриваемых Н. Винером - управляемой и регулируемой. "Если обратное воздействие S₃ на S₁ не имеет места, то мы имеем управляемую систему, а именно система S₁ управляет системой S₂, результатом же этого управления является S₃ . Но если результат S₃ ...обратно воздействует на S₁, то мы имеем регулируемую систему, т.к. вся эта система в силу обратного воздействия приходит в одно определенное состояние"[13].

Таким образом, уже в этих первых работах, хотя и косвенно, затрагивалась проблема сущности управления путем соотнесения понятий "управление" и "регулирование". К сожалению, автор не анализирует это соотношение, а просто констатирует наличие его в работе Винера. Подчеркнем, что Н. Винер различал регулирование и управление на основании наличия или отсутствия обратной связи. Наличие последней неизбежно приводило систему в состояние равновесия. Отсутствие обратной связи не гарантировало такой результат. В этом смысле управление у Н. Винера отнюдь не отрицает развития, как это пытаются показать некоторые его критики.

Позднее в отечественной философской литературе был поднят вопрос о том, что понятие "управление" изучено слабо, и это сдерживает дальнейшие исследования всего понятийного аппарата кибернетики[14]. Кроме этого, было отмечено, что даже в тех науках, где понятие "управление" употреблялось задолго до кибернетики, - в теории права, в военной науке и др., - его роль и значение резко изменились. "В том-то и состоит трудность, что это понятие казалось "прозрачным" и "элементарным" только до возникновения кибернетики"[15].

Одним из центральных вопросов при решении проблемы сущности управления является вопрос о его природе. Здесь усматриваются две устойчивые тенденции. Сторонники одной из них утверждают, что управление имеет исключительно социальную природу, свойственно только общественным процессам и нигде больше не встречается. "Управление как объективно существующий процесс возникает лишь в стадии социального самодвижения материи, т.е. с появлением человека и общества. В биологических системах явления регулирования деятельности отдельного организма или их групп имеют в своей основе инстинктивное стремление к приспособлению к окружающей среде, выживание в данной ситуации, продолжение рода. Поэтому аналогии этих функций с управлением в человеческом обществе, допускаемые отдельными учеными, на наш взгляд, неправомерны"[16]. Сторонники другой тенденции, которая получила распространение в отечественной науке с конца 40-х годов ХХ века - после работ Н. Винера, А. Розенблюта, У.Р. Эшби, - связана с тем, что "управление свойственно не только социальному, но и биологическому уровням развития материи. ...Н. Винер и А. Розенблют теоретически и экспериментально показали наличие процессов управления в технических системах, а также у животных"[17].

Действительно, процессы регуляции и саморегуляции индивидуального и группового поведения (а отнюдь не деятельности) живых организмов в основе своей имеют совершенно иные "цели" и механизмы, нежели процессы управления в человеческом обществе. Процессы регуляции и саморегуляции в живой природе имеют естественный характер и используют механизм естественного отбора, который отвечает за то, чтобы выживали наиболее приспособленные. Механизм естественного отбора имеет принципиально эволюционную природу, поскольку он имеет смысл при избирательном размножении особей в ряду поколений. Вследствие этого он действует совместно с другими эволюционными механизмами, в частности - с наследственностью, которая является своеобразной "памятью" и определяет влияние прошлого на настоящее и будущее. Кроме этого, механизм естественного отбора работает лишь в тех случаях, когда изменения достаточно малы, т.е. в случае, если речь идет об отборе мелких признаков.

Управление в человеческом обществе связано не только (и даже, не столько) с эволюционными процессами, где наследственность (традиции, обычаи, привычки) играет доминирующую роль по отношению к изменчивости, но и с процессами революционными, когда происходит ломка старых механизмов наследования и доминантное значение получает изменчивость (инновации), затрагивающая не мелкие, а большинство жизненно важных признаков. В эти моменты "память", определяющая детерминацию настоящего и будущего прошлым, теряет свое значение, и механизм естественного отбора не срабатывает, - он для этого не приспособлен. В эти моменты необходимы, следовательно, другие регулятивные механизмы, отличные от естественного отбора, т.е. механизмы "искусственного" отбора, которые в живой природе отсутствуют.

Приверженцы точки зрения, отрицающей исключительно социальную природу управления, обычно апеллируют к работам Н. Винера, А. Розенблюта и У.Р. Эшби. Вообще говоря, подобная апелляция не совсем правомерна, поскольку указанные авторы исследовали не управление (как считают отдельные отечественные исследователи управления, не знакомые, по всей видимости, с работами Н. Винера, А. Розенблюта и У.Р. Эшби на языке оригинала), а только такой феномен как "control". Видимо, неадекватность перевода и новизна проблемы послужили причиной ряда искажений и недоразумений в понимании объекта и предмета кибернетики, ее целей и задач отечественными исследователями. В вышедшей через год после опубликования "Cybernetics..." книге[18] Н. Винер вынужден был обратить на это внимание и уточнить свое определение кибернетики и управления. "Кибернетика - это учение об управляющих устройствах, о передаче и переработке в них информации"[19]. Как видно, Винер подчеркивает техническую сущность разрабатываемой им науки, сужая предмет исследования. "Когда я давал определение кибернетики в первой своей книге, я отождествлял понятия "коммуникация" (communication - в оригинале) и "управление" (control - в оригинале). ...Управлять возможно, только используя коммуникацию... Таким образом, теория управления в человеческой, животной или механической технике является частью теории информации"[20].

Декларируя первичность коммуникативных процессов по отношению к процессам управления и рассматривая, поэтому, техническую составляющую теории управления как часть теории информации, Н. Винер подчеркивает, что в рамках кибернетики понятия "управление" и "коммуникация" тождественны. Таким образом, Н. Винер и другие утверждали, что только феномен "control" присущ и живому организму и машине, и с этой точки зрения правомерно говорить о "человеческой или животной технике".

Сведение понятия "управление" к понятию "control" означает расширение объема этого понятия и обеднение его содержания.

Судя по публикациям в отечественной научной литературе, картина представлений о сущности управления является весьма пестрой. Тем не менее, все разнообразие существующих представлений о сущности управления можно разбить на следующие группы: "целесообразная сознательная деятельность"[21], "целенаправленное воздействие"[22], "организация целенаправленных воздействий"[23], "упорядочение"[24], "регулирование"[25], "оптимизация"[26].

Определив в качестве сущности управления "целесообразную, сознательную деятельность", мы настолько расширим понятие управления, отождествив его, по сути дела, с понятием деятельности, сделаем его в плане содержания столь разнородным, что выделение качественной специфики управления будет не возможно.

Рассматривая в качестве сущности управления "целенаправленное воздействие", мы практически сводим управление до уровня отдельных действий, оставляя вне сферы управления то, что предшествует действию или является следствием его результата.

Попытки определения сущности управления путем введения термина "организация" требуют уточнения самого термина "организация", поскольку очень часто последнее отождествляется с понятием "управление".

Подобные проблемы возникают и при определении сущности управления через "упорядочение". Если понимать последнее как установление отношения порядка, то в этом плане "упорядочение" становится тождественным термину "организация", что характерно для работ И. Пригожина и И. Стенгерс. Но для них организация и управление суть различные феномены. Порядок (организация) может спонтанно возникать из хаоса в результате самоорганизации в неравновесных необратимых процессах, которые относятся к "естественным процессам внутри системы"[27]. Управление же у них связано с контролем и с противодействием естественному порядку. "...Необратимость "отрицательна": она проявляется в форме неуправляемых изменений, происходящих в тех случаях, когда система выходит из-под контроля. Наоборот, необратимые процессы можно рассматривать как последние остатки самопроизвольной внутренней активности, проявляемой природой, когда человек...пытается обуздать ее"[28].

Рассмотрение в качестве сущности управления регулирования критикуется, например, в работах[29]. Основное содержание их критики сводится к тому, что при таком подходе "размывается" качественная определенность понятия управления, которое в сущности становится тождественным понятию регулирования. При этом никак не разводятся естественные регулятивы и искусственные. Тем не менее, они различны не только по своей природе, но и по механизмам образования. Естественные регулятивы контролируют непосредственные и ответные реакции на существующие объективные условия. Искусственные регулятивы далеко не всегда имеют достаточную степень объективности, в них весьма существенным бывает влияние субъективного. Более того, искусственные регулятивы могут быть превентивной мерой для еще не существующих, но имеющих возможность осуществления, условий. В этом смысле, если реальное является единственным источником и первопричиной естественных регулятивов, то для искусственных регулятивов существенное значение играет идеальное. "Управление должно изучаться совместно с регулятивными механизмами иной природы, действующими в обществе"[30].

Выделив в качестве сущности управления "оптимизацию", мы сильно сузим понятие управления. Такой подход к сущности управления был исторически обусловлен периодом 40 - 50-х годов ХХ века, когда парадигму оптимизации, успешно зарекомендовавшую себя в технике, попытались принять и в биологии, и в социальных науках. "Модели оптимизации игнорируют возможность радикальных преобразований (т.е. преобразований, меняющих саму постановку проблемы и тем самым характер решения, которое требуется найти), и инерциальные связи, которые в конечном счете могут вынудить систему перейти в режим функционирования, ведущий к ее гибели"[31]. Помимо этого, оптимальное решение очень "хрупкое": незначительное изменение критериев или ограничений может привести к значительному изменению решения. Поскольку любые социальные процессы относятся к процессам с "неполной информацией", то искать оптимальное решение в этом случае бессмысленно. Достаточно найти приемлемое решение, причем в условиях нестабильности необходимым требованием к такому решению должна быть его адаптивность.

Рассмотренные представления о сущности управления либо нецелесообразно расширяют содержание понятия управление, в результате чего оно теряет свою качественную определенность и становится аморфным, либо сужают содержание, что приводит к применимости этого понятия в весьма малой области, меняя статус понятия "управление", переводя его из категории общего в категорию особенного.

Не отрицая регулятивной сущности управления, считаем необходимым провести принципиальное различие между естественными и искусственными, целерациональными регулятивами, поскольку и причины, и цели, и функции, и механизмы их принципиально различны.

Основываясь на этом, будем рассматривать в качестве сущности управления целерациональное регулирование. Подобный подход позволяет сохранить качественную определенность понятия «управление» (в частности, нет необходимости вводить весьма специфический тип управления, который ряд авторов склонен определять как "стихийное", весьма слабо связанный с другим типом - "научное управление") и вместе с тем оставляет его достаточно общим.

С позиций этого подхода будут устанавливаться границы управляемости, определяться место управления в системе деятельности, выясняться функции управления, пониматься специфика и взаимосвязь субъекта и объекта управления, исследоваться их различные модели.