Лекция№7 ОСМАНСКАЯ ИМПЕРИЯ 1 страница
План:
- Малая Азия накануне образования Османской империи.
- Образование Османской империи.
- Внешняя политика государства.
- Внутренняя политика государства.
Европа еще не остыла от Крестовых походов, как с Востока потянуло опаляющим жаром новых войн. Сначала у границ усталой Византии, а затем и дальше - на пыльных дорогах Балкан, истоптанных крестоносцами, появились молчаливые смуглые всадники. Во второй половине XIII - начале XIV в. на полуострове Малая Азия, или иначе в Анатолии, начала складываться новая держава - Османская империя. Ее становление, как вся специфика цивилизационного типа, была напрямую связана с военно-миграционнымибпроцессами. Суть дела в том, что вторая (после сельджуков) волна переселения тюркского этноса в Малую Азию из далеких просторов Центральной Азии была инициирована мощным давлением татаро-монгольского вторжения; поток этот как бы разбился на несколько направлений.
Часть сил под общепринятым условным названием татаро-монгольских войск устремилась в направлении раздробленных, ослабленных междоусобицами восточнославянских княжеств, расположенных к западу от Волги. Вскоре татаро-монголыбпокорилиьпочтитвсюбДревнююьРусь. Другая часть сил вторжения двинулась через Иран и Среднюю Азию по направлению к Средиземному морю. Они как бы гнали перед собой волны разрозненных и немногочисленных, но воинственных тюркских племен. В 1243 г. татаро-монголы разгромили в Малой Азии войска сельджукидов. К этому же времени их войска разбили и киевских князей. Установить в Малой Азии такую же централизованную систему власти, как на Руси, татаро-монгольские полководцы не смогли. И сил не хватило, и Византия еще довольно крепко держалась, да и Иран оставался в тылу продвигавшихся к западу войск.
В Западной и Центральной Анатолии сложилось почти 20 мелких княжеств, лишь формально признававших вассальную зависимость от монгольских правителей, оставшихся далеко на востоке, в сердце Центральной Азии. Эти княжества, или бейлики (от слова "бей" - правитель) населяли отступившие под натиском войск Чингизхана и его преемников кочевые тюрки и осевшие еще раньше в Анатолии кочевыеюитполукочевыеьплеменаттюркскогобкорня.
Племена говорили на одном, с диалектальными различиями языке, были отрезаны Ордой от ставшей недосягаемой родины - далекого Туркестана. Естественным состоянием их были вооруженная мобильность мужчин и военно-кочевой в целом образ жизни. Часть вольных или невольных переселенцев воевала друг с другом и с соседями - византийцами, греками, армянами, персами, арабами; другие тоже сражались, но больше занимались земледелием и пасли скот. Те и другие группы тюркских переселенцев замещали друг друга в общем цивилизационном потоке. Объединяло и воинов, и пастухов-земледельцев общее сознание: чтобы выжить в чужих землях, надо было крепко держаться за собрата-соседа и хорошо владеть оружием. Выделяются умелые военные вожди - эмиры, бей, бродячие проповедники - дервиши, исламские (мусульманские) руководители - баба (буквально - отец), или шейхи. - Вожди: светские - эмиры, т.е. "повелевающие", и религиозные "отцы" объединяли своих воинственных собратьев силой оружия и силой убеждения - слова. Вокруг эмиров сложились дружины воинов, фактически профессионалов. А куда направить горячего скакуна и острый, изогнутый, как серп молодой луны, клинок из голубоватой стали - на это указывали вожди религиозные. Любая война с "неверными", т.е. людьми другой веры, была делом вполне богоугодным и очень выгодным. Устойчивое противостояние всему инакоустроенному, иначе газават ("победоносные действия за веру"), как системное качество помогло выжить наиболее компактному, крепкомуббейликубнабсеверо-западебМалойбАзии. Здесь правил первый независимый бей по имени Осман (1288-1324). От его имени государство стало называться Османская держава, а позднее по-западному - империя - и проживали тут турки-османы. Оно просуществовало как монархия (султанат) до 1922 г., т.е. непрерывно и при одной и той же османской династии, что весьма раритетно для мировой истории, почтиб700блет! Сам Осман и его ближайшие преемники Орхан (1314-1362) Мурад I (1362-1389) и Баязид I (1389-1402) были людьми лично очень храбрыми и умелыми в бою (иначе какой пример воинам?), необычайно деятельными, энергичными и расчетливыми в политике. При этом они умели точно просчитывать свое место в окружающем мире, чужеродном в этническом, социальном и культурно-религиозном смыслах. Во-первых, беи османиды взяли за пример жизнь пророка Мухаммеда и его праведных сподвижников - халифов, которые при жизни только одного поколения мечом и Кораном создали Великий Арабский халифат. "Мы правим, мы повелеваем, - считалибони,б-бзначит,бибмыботмеченыбмилостьюбАллаха!" Во-вторых, и это было не менее важно, их владение, т.е. их бейлик, оказался вдали от ордынских наместников-баскаков, столь же беспощадных в Азии, как и на Руси. Соседство Византии, которая вначале благосклонно взирала на новых воинственных соседей-турок, как бы отгородивших Византию и от арабов, и от ордынцев, первые османские правители, или султаны,биспользовалибсбвыгодойбдлябсебя. Они хотели и умели учиться. Всему - и военному делу у опытной великой державы "ромеев" Византии, в первую очередь. Кроме того, турки перенимали опыт тысячелетнего управления государством, искусства византийской тонкой, построенной на разведке и личных преемственных связях дипломатии, а также налаженной веками организации земледельческих работ в Анатолии, житнице древнего мира, которая вскормила хеттов и допотопные цивилизации. Если где-то утвердилась сильная власть и раскинулись тучные поля, то туда и направят свои кибитки все новые и новые переселенцы из тюрских племен. Они вливались в османский бейлик, создавали по соседству с османидами свои поселения, которые впоследствии, когда добровольно, а когда хитростью или оружием, присоединялись к бейлику. Нетерпимость к соперникам, фанатическая устремленность к подчинению всего инакого, неосманского, были заложены в генотипе молодой государственнойбсистемы.
К началу 50-х годов XIV в. турки-османы уже поили своих коней в водах Босфора, жадно поглядывая на пока неприступный византийский Константинополь. Они укрепились в г. Бруса (Бурса), в некогда богатых византийских городах Никея (Изник) и Никомедия (Измит). Далее, за проливами Босфор и Дарданеллы, простирались богатые и вечно конфликтовавшие балканские земли. Османы ждали своего часа, готовились к мощному рывку в Восточную Европу, укрепляли, не формулируя такой постулат, свою социально-экономическую систему и государственное устройство. В основе экономической и политической организации османидовблежалаьвоенно-леннаяьсистема. Заложенная при первых султанах династии Османов, эта система стала стержнем османского государства и одновременно - основой и воплощением мощной боевой организации, три столетия подряд осуществлявшей распространение и удержание османского господства в Азии, СевернойбАфрикебибнабБалканах.
Военно-ленная система как специфика османидов и как аналог подобных структур в других странах Востока складывалась постепенно; на это ушло около 100 лет. Она оформилась к середине XV в., т.е. ко времени падения Константинополя в 1453 г. Отдельные позиции военно-ленной системы сложились и упрочились именно в ходе завоевательных походов турок на Балканы, начиная примерно с 1352-1357 гг., т.е. вбпериод,ьпредшествовавшийбпадениюбВизантии. Военно-ленная система доказала свою относительную устойчивость уже тем, что с изменениями, надломами и подправлениями просуществовала с XIV в. до середины XIX в., т.е. пять столетий. Она была введена "сверху" - султанами и отменена была тоже "сверху", когда полностью изжила себя и не позволяла туркам войти - не формально, как временный военный союзник, а как партнер, готовый адаптироваться к новым условиям, - в складывавшееся сообщество европейских держав, когда шел этап завершения первой промышленной революции. В основе военно-ленной системы лежала идея абсолютной собственности османского султаната на всю имевшуюся и вновь мирно присоединявшуюся либо вооруженной силой захватывавшуюся землю. На условии обязательной, в первую очередь военной, службы лично султану ленник, или сипахИ (что значит "вооруженных воин на коне"), получал в держание (не в собственность!) земельный надел. В зависимости от величины подати, которая собиралась, наделы назывались зеамЕт (примерно 20-100 тыс. акче в год, т.е. серебряных монеток весом по 1 грамму серебра,) или тимар (если подать с надела составляла от 3 до 20 тыс. акче). Были очень крупные наделы - хассы, с которых подать превышала 100 тыс. акче, т.е. 100 тыс. грамм серебра в год. Но эти наделы получала только высшая знать и только на время активной службы. Держатели наделов назывались тимариоты, и вся система называется тимарная,билибвоенно-ленная. Примечательно, что пока турки не заняли много земель на Балканах, сипахи, т.е. военный ленник, имел право только на какую-то не очень значительную долю подати с завоеванных земель. Все остальное шло на дальнейшее расширениебэкспансии,бт.е.бнабсугубобвоенныебцели.бСипахиббылбличнобзаинтересован в увеличении своей доли, в новых успешных походах. От его длительной, на всю жизнь службы, от оцененных очевидцами подвигов и от личной преданности султану зависело получение (или утрата, было и такое!) новых тимаров и зеаметов. Тем более что передать по наследству надел было нельзя. Сыновья сипахи с детства учились военному делу, но добывать свой надел им предстояло самостоятельно, своим мечом, личнойбслужбойбибличнойбверностьюбсултану.бСбгодамибсложиласьбсамаябмногочисленная прослойка военной структуры - "мужи меча". Их задачей была военная служба в рядах конного войска с юности - едва мальчик начинал стремена ногами доставать - и до старости, пока рука держала ятаган, особый меч (буквально - "укладывающий врага на месте"). Одновременно сипахи отвечал за "тишину и порядок" в своем наделе и за исправное поступление всех налогов в казну. Вооружался сам и содержалбзабсвойбсчетбположенноебколичествобвоинов. Дело не простое, если учесть, что Османская империя фактически не знала крепостного права. Формально любой крестьянин-общинник и самый приближенный к трону сипахи были равны и лично свободны. Идея осознанной, как неотъемлемая часть жизни, воинской службы султану, тени Аллаха на Земле, пронизывала все существование турка-османа.
Это было общество воинов, живших войной и во имя новых войн. Новые земли увеличивали количество сипахиев. Росла численность армии, возрастали ее возможности к захвату новых земель. Причем крепостное право на захваченных землях, если оно там было до прихода османов, фактически отменялось. До турок-османов в Малой Азии были распространены поселения с этнически смешанным населением, а веротерпимость первых османидов и доступность перехода в ислам местного населения делали переход в состав воинов - основной общественной силы нового государства - первопоселенцев Малой Азии (греков, армян, курдов, славян, грузин и т.д.) и первопришельцев (огузов, туркмен, сельджуков и т.д.) явлением вплоть до XV в. обыденным. Исследования отечественных и зарубежных, в частности турецких, османистов дают основания полагать, что этногенез турок в Малой Азии реализовался как в процессе хозяйственного освоения анатолийских земель, так и военногобрасширениябосманскогоббейлика.
Военную силу конного войска латников-сипахи удачно дополняли пешие постоянные части, состоявшие на полном казенном содержании, под названием янычары, или "новое войско". Созданные еще при Орхане I из добровольцев-военнопленных и качестве ударного пехотного отряда, янычары к концу XIV в. приобрели общепризнанную славу лучшей в мире пехоты. И оставались таковой почти 300блет. Постепенно, с утратой открытости начального этапа государства османидов, янычар стали набирать из детей славянского, албанского, греческого населения Балкан в порядке "налога кровью" - девширм. Мальчиков 6-8 лет обращали в ислам, воспитывали в турецких семьях наравне с родными детьми, учили военному делу и с детства прививали им чувство безграничной веры в турецкого (османского) султана и уверенность в превосходстве янычарского боевого братства над всем остальным миром. Лишенные семьи, жившие до конца дней в казармах, этр дети разных народов были преданы только своему корпусу, как семье. Они умели хорошо профессионально воевать и, подчиняясь только воле султана и его представителей, как бы уравновешивали в государственном устройстве тимариотов, имевших и искавших собственность. В военном деле они дополняли конных рыцарей - сипахи. Янычары часто сидели за спиной мчавшегося на прорыв сипахи и, соскочив с седла, рубились в пешем строю. Вместе они - янычары и сипахи - были непреодолимой силой для разобщенных,бслабобдисциплинированныхбрыцарейбибополченцевбцентральноевропейских и балканских государств. Они же воплощали этническое слияние и религиозное единство под знаменем ислама, бесконечное разнообразие этносов и общественных устройств, унаследованных османскими правителями в Малой Азии и на первых завоеванныхбимибземляхбБалкан.бВоенно-ленная система была упорядочена, кодифицирована в первой половине XV в. Ее сутью стала централизованная власть над главным богатством во все времена - собственностью на землю, состоявшей из мелких условных держаний вои-нов-сипахи при наличии немногих частных, передаваемых по наследству богатых земель мусульманского духовенства и высшей знати. Причем частные владения в большинстве своем появлялись на территориях, захваченных во время военных походов на Балканах и в других регионах.
Образование государства
Порой рождения государства турок-османов можно считать, конечно, условно, годы, непосредственно предшествовавшие гибели Сельджукского султаната в 1307 г. Возникло это государство в обстановке крайнего сепаратизма, воцарившегося в государстве Сельджукидов Рума после поражения, которое его правитель потерпел в битве с монголами в 1243 г. Беи Айдына, Гермияна, Карамана, Ментеше, Сарухана и ряда других районов султаната превратили свои земли в самостоятельные княжества. Среди этих княжеств выделялись бейлики Гермиян и Караман, правители которых продолжали вести борьбу, нередко успешную, против монгольского владычества. В 1299 г. монголам пришлось даже признать независимость бейлика Гермиян.
В последние десятилетия XIII в. на северо-западе Анатолии возник еще один практически самостоятельный бейлик. В историю он вошел под названием Османского, по имени предводителя небольшой тюркской племенной группы, главной составной частьюбкоторойьбылибкочевникибогузскогобплемениюкайы.
Согласно турецкой исторической традиции, часть племени кайы откочевала в Анатолию из Средней Азии, где предводители кайы некоторое время находились на службе у правителей Хорезма. Вначале тюрки-кайы избрали местом кочевья земли в районе Караджадага к западу от нынешней Анкары. Затем часть их перебралась в районы Ахлата, Эрзурума и Эрзинджана, доходя до Амасьи и Алеппо (Халеба). Некоторые кочевники племени кайы нашли себе пристанище на плодородных землях в районе Чукурова. Именно из этих мест небольшое подразделение кайы (400—500 шатров) во главе с Эртогрулом, спасаясь от набегов монголов, направилось во владения сельджукского султана Алаэддина Кейкубада I. Эртогрул обратился к нему за покровительством. Султан пожаловал Эртогрулу удж (окраинная область султаната) на землях, захваченных сельджуками у византийцев на границе с Вифинией. Эртогрул принял на себя обязательство защищать границу сельджукского государства на территориибдарованногобемубуджа. УджбЭртогрула в районе Мелангии (тур. Караджахисар) и Сёгюта (к северо-западу от Эскишехира) был невелик. Но правитель был энергичен, а его воины охотно участвовали в набегах на соседние византийские земли. Действия Эртогрула облегчены были немало тем, что население пограничных византийских областей было крайне недовольно грабительской налоговой политикой Константинополя. В результате Эртогрулу удалось несколько увеличить свой удж за счет пограничных областей Византии. Трудно, правда, точно определить масштабы этих захватнических операций, как, впрочем, и первоначальные размеры самого уджа Эртогрула, о жизни и деятельности которого нет сколько-нибудь достоверных данных. Турецкие хронисты, даже ранние (XIV—XV вв.), излагают много легенд, связанных с начальным периодом сложения бейлика Эртогрул. Эти легенды гласят, что жил Эртогрул долго: он умер в возрасте 90 лет в 1281 или, по другой версии, в 1288 г.
Сведения о жизни сына Эртогрула, Османа, давшего имя будущему государству, тоже в немалой мере легендарны. Осман родился примерно в 1258 г. в Сёгюте. Этот горный малонаселенный район был удобен кочевникам: здесь было много хороших летних пастбищ, хватало и удобных зимних кочевий. Но, пожалуй, главным преимуществом уджа Эртогрула и наследовавшего ему Османа было соседство с византийскими землями, что давало возможность обогащаться за счет набегов. Эта возможность привлекала в отряды Эртогрула и Османа представителей других тюркских племен, обосновавшихся на территориях других бейликов, так как завоевание принадлежавших немусульманским государствам территорий почиталось у адептов ислама делом священным. В результате, когда во второй половине XIII в. правители анатолийских бейликов в поисках новых владений воевали между собой, воины Эртогрула и Османа выглядели борцами за веру, разоряя в поисках добычи и с целью территориальных захватовбземлибвизантийцев.
После смерти Эртогрула правителем уджа стал Осман. Судя по некоторым источникам, были сторонники передачи власти брату Эртогрула, Дюндару, но тот не рискнул выступить против племянника, ибо видел, что его поддерживает большинство. Черезбнесколькоьлетбпотенциальныйбсоперникьбылбубит. Осман направил свои усилия на завоевание Вифинии. Зоной его территориальных притязаний стали области Брусы (тур. Бурса), Белокомы (Биледжика) и Никомедии (Измита). Одной из первых военных удач Османа стал захват в 1291 г. Мелангии. Этот небольшой византийский городок он сделал своей резиденцией. Поскольку прежнее население Мелангии частью погибло, а частью бежало, надеясь найти спасение от войск Османа, последний заселил свою резиденцию выходцами из бейлика Гермиян и других мест Анатолии. Христианский храм по велению Османа был превращен в мечеть, в которой его имя стало упоминаться в хутбах (пятничных молитвах). Согласно легендам, примерно в это время Осман без особого труда добился от сельджукского султана, власть которого стала совсем призрачной, титула бея, получив соответствующие регалии в виде барабана и бунчука. Вскоре Осман объявил свой удж самостоятельным государством, а себя — независимым владетелем. Произошло это около 1299 г., когда сельджукский султан Алаэддин Кейкубад II бежал из своей столицы, спасаясь от взбунтовавшихся подданных. Правда, став практически независимым от Сельджукского султаната, который номинально существовал до 1307 г., когда последний представитель династии румских Сельджукидов был задушен по приказу монголов, Осман признал верховную власть монгольской династии Хулагуидов и ежегодно посылал в их столицу часть дани, которую собирал с подданных. От этой формы зависимости Османский бейлик освободилсябприбпреемникебОсмана,ьегобсынебОрхане. В конце XIII — начале XIV в. Османский бейлик значительно расширил свою территорию. Его правитель продолжал набеги на византийские земли. Действия против византийцев облегчались тем, что другие его соседи не проявляли тогда еще враждебности к молодому государству. Бейлик Гермиян воевал то с монголами, то с византийцами. Бейлик Кареси был просто слаб. Не беспокоили бейлик Османа и правители расположенного на северо-западе Анатолии бейлика Чандар-оглу (Джандариды), поскольку и они были главным образом заняты борьбой с монгольскими наместниками. Таким образом, Османский бейлик мог все свои военные силы использовать для завоеваний на западе.
Захватив в 1301 г. район Енишехира и построив там город-крепость, Осман стал готовить захват Брусы. Летом 1302 г. он разбил войска византийского наместника Брусы в сражении при Вафее (тур. Коюнхисар). Это было первое крупное военное сражение, выигранное турками-османами. Наконец-то византийцы поняли, что имеют дело с опасным противником. Однако в 1305 г. войско Османа потерпело поражение в битве при Левке, где против них дрались каталонские дружины, находившиеся на службе у византийского императора. В Византии началась очередная междоусобица, облегчившая дальнейшие наступательные действия турок. Воины Османа овладели рядомбвизантийскихбгородовбнабЧерноморскомбпобережье. В те годы турки-османы совершили и первые набеги на европейскую часть территории Византии в районе Дарданелл. Войска Османа захватили также ряд крепостей и укрепленных населенных пунктов на пути к Брусе. К 1315 г. Бруса была практически окружена крепостями, находившимисябвбрукахбтурок. Брусу захватил несколько позже сын Османа Орхан. родившийсябвбгодбсмертибсвоегобдедабЭртогрула.
Армия Орхана состояла в основном из кавалерийских частей. Не было у турок и осадных машин. Поэтому бей не решился на штурм города, окруженного кольцом мощных укреплений, и установил блокаду Брусы, прервав все ее связи с внешним миром и лишив тем самым ее защитников всех источников снабжения. Подобную тактику турецкие войска применяли и впоследствии. Обычно они захватывали окрестности города, изгоняли или обращали в рабство местное население. Затем эти земли обживались людьми, переселенными туда по приказу бея.
Город оказывался во враждебном кольце, и над его жителями нависала угроза голодной смерти,бпослеьчегобтуркиблегкобимбовладевали. Осада Брусы длилась десять лет. Наконец в апреле 1326 г., когда армия Орхана стояла у самых стен Брусы, город капитулировал. Это произошло в канун смерти Османа, которому сообщили о взятии Брусыбнабсмертномбодре. Орхан, наследовавший власть в бейлике, сделал Бурсу (так ее стали именовать турки), славившуюся ремеслами и торговлей, город богатый и процветавший, своей столицей. В 1327 г. он распорядился чеканить в Бурсе первую османскую серебряную монету — акче. Это свидетельствовало о том, что процесс превращения бейлика Эртогрула в самостоятельное государство близился к завершению. Важным этапом на этом пути стали дальнейшие завоевания турок-османов на севере. Через четыре года после захвата Брусы войска Орхана овладели Никеейб(тур.Изник),бабвб1337г.б—юНикомедией. Когда турки двинулись к Никее, между войсками императора и турецкими отрядами, которыми предводительствовал брат Орхана, Алаэддин, произошло сражение в одном из горных ущелий. Византийцы были разгромлены, император ранен. Несколько штурмов мощных стен Никеи не принесли туркам успеха. Тогда они прибегли к испытанной тактике блокады, захватив несколько передовых укреплений и отрезав город от окружавших его земель. После этих событий Никея была принуждена к сдаче. Измотанный болезнями и голодом гарнизон не смог более сопротивляться превосходящим силам противника. Захват этого города открыл туркам дорогу к азиатской части византийской столицы.
Девять лет длилась блокада Никомедии, получавшей военную помощь и продовольствие морским путем. Чтобы овладеть городом, Орхану пришлось организовать блокаду узкого залива Мраморного моря, на берегах которого была расположена Никомедия. Отрезанный от всех источников снабжения, город сдался на милостьбпобедителей. В результате взятия Никеи и Никомедии турки овладели почти всеми землями к северу от Измитского залива вплоть до Босфора. Измит (такое наименование отныне получила Никомедия) стал для зарождавшегося флота османов верфью и гаванью. Выход турок к берегам Мраморного моря и Босфора открыл им путь к набегам на Фракию. Уже в 1338 г. турки начали разорять фракийские земли, а сам Орхан с тремя десятками судов появился у стен Константинополя, но его отряд был разбит византийцами. Император Иоанн VI попытался поладить с Орханом, выдав за него свою дочь. На некоторое время Орхан прекратил набеги на владения Византии и даже оказывал византийцам военную помощь. Но земли на азиатском берегу Босфора Орхан рассматривал уже как свои владения. Приехав в гости к императору, ставку свою он расположил именно на азиатском берегу, и византийский монарх со всеми своими придворнымиббылбвынужденбприбытьбтудабнабпир.
В дальнейшем отношения Орхана с Византией вновь обострились, его отряды возобновили набеги на фракийские земли. Прошло еще полтора десятилетия, и войска Орхана начали вторгаться в европейские владения Византии. Этому способствовало то обстоятельство, что в 40-х годах XIV в. Орхану удалось, воспользовавшись междоусобицей в бейлике Кареси, присоединить к своим владениям большую часть земель этого бейлика, доходивших до восточных берегов пролива Дарданеллы.
В середине XIV в. турки усилились, начали действовать не только на западе, но и на востоке. Бейлик Орхана граничил с владениями монгольского наместника в Малой Азии Эртена, ставшего к тому времени практически независимым владетелем ввиду упадка государства ильханов. Когда наместник умер и в его владениях началась смута, вызванная борьбой за власть между сыновьями-наследниками, Орхан напал на земли Эртена и значительно расширил за их счет свой бейлик, захватив в 1354 г. Анкару.
В 1354 г. турки без труда захватили город Галлиполи (тур. Гелиболу), оборонительные укрепления которого были разрушены в результате землетрясения. В 1356 г. армия под командованием сына Орхана, Сулеймана, переправилась через Дарданеллы. Захватив несколько городов, в том числе Дзориллос (тур.Чорлу), войска Сулеймана начали двигаться в сторону Адрианополя (тур. Эдирне), который был, возможно, и главной целью этого похода. Однако около 1357 г. Сулейман умер, не осуществив всех своих замыслов. Вскоре турецкие военные операции на Балканах возобновились под руководством другого сына Орхана — Мурада. Туркам удалось взять Адрианополь уже после смерти Орхана, когда Мурад стал правителем. Произошло это, по данным разных источников, между 1361 и 1363 г. Захват этого города оказался сравнительно простой военной операцией, не сопровождавшейся блокадой и затяжной осадой. Турки разбили византийцев на подступах к Адрианополю, и город остался практически без защиты. В 1365 г. Мурад на некоторое время перенес сюда свою резиденцию из Бурсы.
Мурад принял титул султана и вошел в историю под именем Мурада I. Желая опереться на авторитет аббасидского халифа, находившегося в Каире, преемник Мурада Баязид I (1389—1402) отправил ему письмо, испрашивая признания титула султана Рума. Несколько позже султан Мехмед I (1403—1421) стал посылать в Мекку деньги, добиваясь признания шерифами его прав на султанский титул в этом священномбдлябмусульманбгороде. Так меньше чем за полтораста лет небольшой бейлик Эртогрул преобразился в обширное и довольно сильное в военном отношении государство.
Что же представляло собой молодое османское государство в начальной стадии своего развития? Его территория охватывала уже весь северо-запад Малой Азии, распространяясь до вод Черного и Мраморного морей. Начали складываться социально-экономическиебинституты. При Османе в его бейлике еще господствовали социальные отношения, присущие родоплеменному быту, когда власть главы бейлика основывалась на поддержке родоплеменной верхушки, а захватнические операции осуществляли ее военные формирования. Большую роль в формировании османских государственных институтов играло мусульманское духовенство. Мусульманские богословы, улемы, выполняли многие административные функции, в их руках было отправление правосудия. Осман установил прочные связи с дервишскими орденами мевлеви и бекташи, а также с ахи — религиозно-цеховым братством, которое пользовалось большим влиянием в ремесленных слоях городов Малой Азии. Опираясь на улемов, верхушку дервишских орденов и ахи, Осман и его преемники не только укрепляли свою власть, но и обосновывали мусульманским лозунгом джихада, «борьбы забверу»,бсвоибзахватническиебпоходы. Осман, племя которого вело полукочевой образ жизни, еще не обладал ничем, кроме табунов коней и овечьих стад. Но когда он стал завоевывать новые территории, возникла система раздачи земель его приближенным в награду за службу. Эти пожалования получили название тимаров. Турецкие хроники так излагают указ Османа относительно условий пожалований:
«Тимар, который я дам кому-либо, пусть без причины не отнимают. А если тот, кому я дал тимар, умрет, то пусть передадут сыну его. Если сын мал, то все равно пусть передадут, чтобы во время войны слуги его ходили в поход до тех пор, пока он сам не станет пригодным». В этом и состоит суть тимарной системы, являвшейся разновидностью военно-ленной системы и ставшей со временем основой социальной структурыбосманскогобгосударства. Тимарная система обрела законченную форму в течение первого века существования нового государства. Верховное право предоставления тимаров было привилегией султана, однако уже с середины XV в. тимары жаловались и рядом высших сановников. Земельные наделы давались воинам и военачальникам как условное держание. При условии выполнения определенных военных обязанностей держатели тимаров, тимариоты, могли передавать их из поколения в поколение. Примечательно, что владели тимариоты, в сущности, не землями, являвшимися достоянием казны, а доходами с них. В зависимости от этих доходов владения такого рода делились на две категории — тимары, приносившие до 20 тыс. акче в год, и зеаметы — от 20 до 100 тыс. акче. Реальное значение этих сумм можно представить в сравнении со следующими цифрами: в середине XV в. средний доход с одного городского хозяйства в балканских провинциях османского государства составлял от 100 до 200 акче; на 1 акче в 1460 г. в Бурсе можно было приобрести 7 килограммов муки. В лице тимариотов первые турецкие султаны стремились создать прочную и верную опору своей власти — военную и социально-политическую.
В исторически сравнительно короткий срок правители нового государства стали обладателями больших материальных ценностей. Еще при Орхане случалось, что у правителя бейлика не было средств для обеспечения очередного захватнического набега. Турецкий средневековый хронист Хюсейн приводит, например, рассказ о том, как Орхан продал пленного византийского сановника архонту Никомедии, с тем чтобы на добытые таким способом деньги снарядить войско и отправить его против этого же города. Но уже при Мураде I картина резко изменилась. Султан мог содержать войско, сооружать дворцы и мечети, тратить немалые деньги на празднества и приемы послов. Причина такой перемены была проста — со времени правления Мурада I стало законом отчисление в казну пятой части военной добычи, в том числе пленных. Военные походы на Балканы стали первым источником доходов осмайского государства. Дань с покоренных народов и военная добыча постоянно пополняли его казну, а труд населения покоренных областей постепенно начал обогащать знать государства османовб—бсановниковбибвоеначальников,бдуховенствобиббеев.При первых султанах стала складываться система управления Османского государства. Если при Орхане военные дела решались в тесном кругу его приближенных из числа военачальников, то при его преемниках в их обсуждении начали участвовать везиры — министры. Если Орхан управлял своими владениями с помощью ближайших родственников или улемов, то уже Мурад I из числа везиров стал выделять человека, которому поручал управление всеми делами — гражданскими и военными. Так возник институт великого везира, веками остававшегося центральной фигурой османской администрации. Общими делами государства при преемниках Мурада I в качестве высшего совещательного органа ведал султанский совет в составе великого везира, глав военного, финансового и судебного ведомств, представителей высшего мусульманскогобдуховенства. В годы царствования Мурада I получило первоначальное оформление османское финансовое ведомство. Тогда же возникло сохранявшееся на протяжении веков разделение казны на личную казну султана и государственное казначейство. Появилось и административное деление. Османское государство было разделено на санджаки. Слово «санджак» означает в переводе «знамя», как бы напоминая о том, что управители санджаков, санджак-беи, олицетворяли на местах власть гражданскую и военную. Что касается судебной системы, то она целиком находиласьбвбведениибулемов.
Государство, развивавшееся и расширявшееся в результате захватнических войн, проявляло особую заботу о создании сильной армии. Уже при Орхане были сделаны первые важные шаги в этом направлении. Было создано пехотное войско — яя. Пехотинцы в период участия в походах получали жалованье, а в мирное время жили за счет обработки своих земель, будучи освобождены от налогов. При Орхане были созданы и первые регулярные кавалерийские части — мюселлем. При Мураде I армия была усилена за счет крестьянского пехотного ополчения. Ополченцы, азапы, набирались только на время войны и в период военных действий также получали жалованье. Именно азапы составляли на начальном этапе развития Османского государства основную часть пехотного войска. При Мураде I начал формироваться и корпус янычар (от «ени чери» — «новое войско»), ставший впоследствии ударной силой турецкой пехоты и своего рода личной гвардией турецких султанов. Он комплектовался путем принудительного набора мальчиков из христианских семей. Их обращали в ислам и обучали в специальной военной школе. Янычары были подчинены самому султану, получали жалованье от казны и с самого начала стали привилегированной частью турецкого войска; командир янычарского корпуса входил в число высших сановников государства. Несколько позже янычарской пехоты были сформированы конные отряды сипахи, которые также подчинялись непосредственно султану и находились на жалованье. Все эти военные формирования обеспечивали устойчивые успехи турецкой армии в период, когда султаны все более расширяли завоевательные операции.
Таким образом, к середине XIV в. сложилось первоначальное ядро государства, которому суждено было стать одной из самых крупных империй Средневековья, мощной военной державой, в короткий срок подчинившей себе многие народы Европы и Азии.