Золотоордынская политика на Руси.

Общую политику ханов в отношении Руси можно разделить на два периода. Первый период, когда Золотая Орда входит в состав Империи, поэтому Русь юридически составляет часть Дешт-и-Кипчак и, следовательно, Империи. Второй период - Золотая Орда непосредственно обособилась от Имерии, а Русь от Орды. Орда теперь управляет Русью опосредованно, не через своих чиновников, а через русских князей. После ликвидации Ногая Орда еще больше обособляет свой улус - Русь. Если раньше князья ездили за инвеститурой в Орду по необходимости, по вызову, то с 1297 г. между Ордой и Русью устанавливается промежуточная инстанция - съезды князей, руководимые великим князем Владимирским. На этих съездах, где князья и митрополит "чли грамоты царевы и ярлыки", татары, как показал советский историк А.Н. Насонов, пытаются найти активного проводника их политики на Руси. И находят его в лице претендента на Владимирское княжество. С этого времени татары начинают активно манипулировать ярлыком на Владимирское княжение, передавая его то одному князю, то другому.

Кризис этой политики приходится на 1327 г., когда восстание в Твери приводит к уничтожению Владимирского княжения:

"И по Туралоковой рати поидоша князи в Орду и Озбяк поделил княжение им: князю Иван Даниловичу Новгород и Кострому, половина княжения, а суздальскому князю Александру Васильевичу дал Володимер и Поволжье" (ПСРЛ. Т. III. С. 469).

Но с этого же момента начинается возвышение Москвы, князьям которой со временем переходит ярлык на Великое Владимирское княжение и как следствие этого старшинство над всеми русскими князьями.

Общий итог монголо-татарского ига не может быть оценен однозначно. С одной стороны, мы видим безусловное насильственное отторжение России от европейской цивилизации. Правда, в рамках этой цивилизации у русских и у других народов России вряд ли судьба могла сложиться иначе, чем у других славянских народов Европы. Православная Русь, что доказано еще Н.М. Карамзиным, была бы стерта с лица земли. С другой стороны, мы видим безусловное угнетение, длящееся веками, консервирование экономической и технической отсталости. Но в то же время мы понимаем, что именно самобытность цивилизационного типа России (ни Запад, ни Восток) позволила ей проторить путь к Великому океану, позволила ей стать когда-то 1/6 частью земной тверди!

§ 2. Право Золотой Орды

Право этого государства было многосоставным. Основным ядром его было обычное право монголов, кодифицированное в 1206 г. Чингисханом в особый сборник под названием Яса. Наряду с Ясой и позднейшими памятниками население Monggol ulus судилось и пользовалось своим правом: китайцы благодаря стараниям Елюй-Чуцая сохранили конфуцианство, мусульмане - шариат, русские - свое.

Итак, до 1205 г. Яса (правильнее "Джасак", что означает "запрет") передавалась изустно. С введением письменности у монголов (тангутской), чему монголы обязаны опять-таки Чингисхану, формируется так называемая "Яса ве Тура и Чингизхани" ("Книга запретов и законов Чингисхана"). Уже Рашид-ад-Дин отмечал, что любое повеление монгольского хана считалось "джасак", т.е. нормативным постановлением. Вместе с тем он отличал собственно "джасак" от "джаса" в персидском произношении. В последнем случае "джаса" означал "приказ", более формально "джаса" (йаса) есть "неизменность следования обычаям (джусин) и традициям предков" (Рашид-ад-Дин. 1952. 2 : 259). Таким образом, можно сказать, что Яса есть сборник обычаев предков, следовать которым предписал сам Чингисхан под угрозой наказания.

Текст Ясы до наших дней не сохранился. Сохранились только небольшие отрывки из этого сборника в работах разных писателей, в основном XIV - XV вв. Наиболее существенный отрывок мы находим у египетского писателя XV в. аль-Макризи. Все сообщение Макризи, передавшего отрывок из Ясы в вольном переводе, может быть разбито на несколько отделов. Так, Яса содержала довольно большую группу постановлений, навеянных "атеизмом" монголов (их шаманизмом). Яса запрещала мочиться в воду или костер, предписывала правила забоя скота (запрещала, например, это делать так, как делали мусульмане), запрещала черпать воду руками (для этого полагалась особая посуда), запрещала стирать белье в течение всей жизни. За все эти нарушения полагалась смертная казнь. Кроме того, мы не можем не процитировать два положения из Ясы, которые как нельзя лучше передают своеобразие религиозных воззрений монголов: "Чингисхан постановил уважать все исповедания, не отдавая предпочтения ни одному. Все это он предписал как средство быть угодным Богу". И далее: "Чингисхан запретил говорить о каком-нибудь предмете, что он не чист, и утверждал, что все вещи чисты; и не делать различия между чистыми и нечистыми" (Гурляд. 1904. С. 16 - 17). Смертная казнь также полагалась, если человек оступился о порог, когда входил в юрту, если давился пищей на пиру. Впрочем, как замечают позднейшие свидетели (Плано Карпини, В. де Рубрук), побывавшие у монголов во второй половине XIII в., достаточно было условиться с шаманом, заплатив ему мзду, чтобы тот провел очистительную церемонию, и смертная казнь уже не применялась.

Следующая группа норм Ясы - частноправовая. Так, Яса разрешала трехкратное банкротство, но четвертое каралось смертью. Дети наложницы обладали равной правоспособностью с законнорожденными детьми. Раздел имущества после смерти наследодателя осуществлялся "на таком положении, что старший сын получает больше младших, меньшой же сын наследует хозяйство отца. Старшинство детей рассматривается сообразно степени их матери; из числа жен одна всегда старшая, преимущественно по времени брака" (Там же. С. 21). Соблюдение этого правила было обусловлено тем не менее обстоятельствами. Так, Иакинф сообщает: "В лето Жинь-инь, весною (1242 г. - М.И.) шестая вдовствующая императрица объявила себя правительницею" (Иакинф. 1829. С. 290). Яса знает и тарханы (иммунитет). Макризи по этому поводу сообщал: "Чингисхан постановил, чтобы на потомков Али бен Абу Талиба всех до единого не были налагаемы подати и налоги, а также ни на кого из факиров, чтецов Алькорана, законоведов, лекарей, мужей науки, посвятивших себя молитве и отшельничеству, муэдзинов и омывающих покойников не были налагаемы подати и налоги" (Гурлянд. 1904. С. 16).

Довольно суровые постановления содержала Яса в области уголовного права. Яса наказывала смертью прелюбодеяние, инцест, укрывательство краденного, причем было неважно, укрывает человек имущество сознательно либо просто нашел его. Помимо смертной казни Яса в качестве наказания знала систему штрафов. Так, за убийство мусульманина (совершенного монголом) полагалось дать 40 золотых монет, за убийство китайца - осла. Кража имущества наказывалась девятикратной пеней (число "9" почиталось монголами священным). Мелкая кража каралась сотней палочных ударов.

Следующая большая группа постановлений Ясы - военное право монголов. Правила, составившие военный отдел, касались положений о разделе добычи, устройстве войска.

"Чингисхан предписал своим преемникам лично делать смотр войска и вооружению перед выступлением на битву, представлять им все, с чем воин совершает поход, и если у кого-нибудь из воинов не доставало нужной ему вещи, они должны были наказывать его" (Там же. С. 17).

Характерно, что Яса разрешала женщинам участвовать в походе наравне с мужчинами. Это особенно поражало мусульман:

"Дошло до меня известие, - сообщал один мусульманский писатель, - что женщина татарская вошла в дом и убила множество находящихся в нем людей, которые приняли ее за мужчину. Положила она оружие и оказалось, что это женщина" (Тизенгаузен. 1884. С. 18).

Содержала Яса постановления, которые сегодня могут быть определены как постановления, касающиеся государственного права. Так, Яса предписывала порядок административного деления страны на десятки, сотни, тысячи, тумены, улусы и крылья; говорила об устройстве почты, содержала постановления, касающиеся порядка прохождения государственной службы чиновниками. Например: "Он запретил эмирам обращаться к кому-нибудь, кроме государя, и кто обратился к кому-нибудь, кроме государя, того предавать смерти; кто без позволения переменит свой пост, того предать смерти" (Гурлянд. 1904. С. 18).

В последующем военное и государственное право монголо-татар развивалось в таких источниках права, как билики Чингисхана. Слово "билик" означает "знание". Это "знание" (своеобразный логос) давалось подданным в виде изречений хана. Изречения записывались и обнародовались. Академик В.В. Бартольд утверждал, что этот обычай монголы позаимствовали у покоренных китайцев. Билик должен был быть облечен в особую форму, как правило, в виде рифмованной притчи. Наиболее полное представление о биликах дает Рашид-ад-Дин. Билики почитались наравне с Ясой. Как и она, они были предметом преподавания. На этом в одном из своих биликов настаивал сам Чингисхан: "Только те эмиры туманов, тысяч и сотен, которые в начале и конце года приходят и внимают биликам Чингисхана и возвращаются назад, могут стоять во главе войска. Те же, которые сидят в своей юрте и не внимают биликам, уподобляются камню, упавшему в глубокую воду, либо стреле, выпущенной в заросли тростника, и тот и другая бесследно исчезают" (Рашид-ад-Дин. 1952. 2 : 260).

Именно в форме билика Чингисхан запретил пьянство и разрешил только трехкратное употребление вина в течение месяца. Биликом определялось взаимоотношение между членами рода Борджигидов (Чингисидов): "Если кто-нибудь из нашего уруга единожды нарушит Ясу, которая утверждена, пусть его наставят словом. Если он два раза ее нарушит, пусть его накажут согласно билику, а на третий раз пусть его сошлют в дальнюю местность... После того, как он сходит туда и вернется обратно, он образумится. Если бы он не исправился, то да определят ему оковы и темницу. Если он выйдет оттуда, усвоив адат, и станет разумным, тем лучше, в противном случае пусть все близкие и дальние его родичи соберутся, учинят совет и рассудят, как с ним поступить" (Там же. С. 263 - 264). И это было не пустое постановление, известны случаи, когда именно лучшее знание Ясы и биликов открывало претенденту дорогу к престолу!

В России судьба Ясы была несколько иной, чем в других странах, покоренных монголо-татарами. В других странах Яса растворилась в правовой системе покоренных. Свидетельством чему являются сообщения современников. Так, Макризи сообщает:

"В царствование султана Бибарса иноземцы умножились в Египте и Сирии до того, что стали там гражданами: хутбэ в этих двух провинциях и в двух священных городах произносилась с именем Беркэ-хана. Египет и Сирия наполнились тогда монголами и обычаи последних распространились всюду. Ужас имени Чингисхана и его преемников был до того силен, что уважение к самим монголам и страх к ним вошли в плоть и кровь жителей Египта. Но так как монголы были воспитаны на исламе, то они соединили религиозные уставы с народными обычаями, таким образом, они предоставили казикузату все относящееся до религии: молитвы, пост, законную милостыню и странствование по святым местам; все дела, относящиеся к вакфам и сиротам, судейские решения касательно споров между супругами. Все же, что относится к ним лично, было разрешаемо по уставам Чингисхана и решаемо по определению Ясы, для чего и был поставлен особый чиновник" (Гурлянд. 1904. С. 25).

В России же, повторим, влияние Ясы оказалось минимальным. Следующим источником золотоордынского права был ханский ярлык. Этот вид формы права оказал на русское право Московской эпохи самое непосредственное влияние. Я.И Гурлянд полагал, что ярлык равнозначен русскому царскому указу. Слово "ярлык" в первоначальном же своем значении "джарлик" означало "слово старшего к младшему", чуть позже это слово стало означать "повеление" [Григорьев. 1876. С. 178 - 179]. В русских источниках под ярлыком понимали царскую грамоту, "жалованную грамоту", но у самих татар ярлык имел более разнообразное значение.

Изначально ярлык означал царский (ханский) указ, в форме которого выражалась общая норма. Далее ярлыком называли торжественные акты публикации того или иного установления. В этом случае татары классифицировали ярлыки на сюань (объявления) и чай (наряды). Сюань - устное объявление содержания закона; чай - письменный акт. Наряд (чай) снабжался тамгой хана (аналогом европейских печатей). Помимо этого лицу, получившему ярлык, выдавалась знаменитая пайцза - приказ верить тому, что излагается в ярлыке. Именно такой порядок выдачи ярлыка встречаем в России. Например, в ярлыке хана Бердибека митрополиту Алексею читаем: "Тако рекша, байсу с алою тамгою дали есмы на утверждение вам" (Приселков. 1916. С. 61).

Европейская наука (в лице, например, Я.И. Гурлянда) классифицировала ярлыки иначе: 1) указ в собственном смысле, представляющий собой узаконение в дополнение к основным положениям Ясы; 2) временные или постоянные распоряжения; 3) договорные грамоты; 4) тарханные (иммунные) грамоты; 5) льготные грамоты русскому духовенству и, наконец, 5) служилые грамоты на занятие русским князем престола в своем уделе-улусе. К последнему виду относятся знаменитые ярлыки на Великое Владимирское княжение.

Ярлыки на княжение до нас не дошли, очевидно, после 1480 г. они подверглись тотальному уничтожению, чтобы не напоминали лишний раз о национальном унижении в годы ига. Не такова оказалась судьба ярлыков, выданных ханами Русской церкви. Как доказал М.Д. Приселков, Церковь сохраняла эти ярлыки, с тем чтобы использовать их в качестве аргумента в споре сначала с великокняжеской, а потом и с царской властью, не раз покушавшейся на имущество первой. Оказывалось, что "окаянные" цари золотоордынские к православию относились лучше, чем московские цари! Действительно, Церкви было что сохранять.

Например, в ярлыке Тюлака-хана митрополиту Михаилу читаем: "...ино какова дань не будет или коя пошлина, ино тем того не видети не надобе, чтобы во упокои Бога молили и молитву воздавали. Да не ли иное что, кто ни будет, вси отведав, и мы по тому же сего Михаила пожаловали есмы. И как сед в Володимери, Богу молится за нас и за племя наше в род и род и молитву воздает. Тако есмы взмолвили: ино никаковая дань, никоторая пошлина, ни подводы, ни корм, ни питие, ни запрос, ни даров не дадут, ни почестия не воздают никакова; или что церковные: дома, воды, земли, огороды, винограды, мельницы - и в то ся у них не вступает никто" (Там же. С. 56).

Охрана Церкви ушла настолько далеко, что ханы вступались за нее в спорах со светской властью. Например, в ярлыке ханши Тайдулы читаем: "А вы, русские князи, Семеном поин всеми, митрополиты как наперед сего дела делал, и нынеча также делают" <1> (Там же. С. 80). Одним словом, для Церкви было полное основание воскликнуть: "Бе же сей царь Чанибек Азбекович (Джанибек, сын Узбека. - М.И.) добр зело христианству, и многу льготу сотвори земле Русстей; но суд ему сотворися якоже он изби братью свою, такоже и сам тую же чашу испи" (ПСРЛ. Т. X. С. 229).

--------------------------------

<1> М.Д. Приселков предположил, что в данном случае ханша желает сохранения старого, "по-видимому, князьями нарушенного порядка, решения смесных дел" [Приселков. 1916. С. 80].

Но, повторим еще раз, татары покровительствовали Русской церкви, как и любой другой религии своих подданных, в силу "удивительной и беспрецедентной веротерпимости", предписанной им Ясой Чингисхана, а не потому, что Церковь была "пособником оккупантов".

Следующим источником права Золотой Орды были дефтеры. От ярлыков они отличались тем, что не подлежали обнародованию. Это своего рода инструкции по делопроизводству в ханской канцелярии: акты диванов, которые издавались для внутренний надобности. В московских приказах мы встретим аналоги дефтеров - так называемые памяти. Дефтеры упоминаются в русских летописях в связи с финансовой политикой тартар. Вообще следует заметить, что организация финансового управления в Россию была занесена именно татарами. Но парадоксальности в этом еще больше, если вспомнить, что саму систему финансов татары позаимствовали у китайцев. Получается, что русская бюрократия имеет гораздо больше родственных связей с конфуцианством, нежели с западной рациональной техникой управления! Дефтеры выдавались дарухачи, а позже русским князьям в придачу к ярлыкам на княжение как своего рода ведомость, в которой значилось, сколько полагается выхода с улуса-княжения того или иного князя.

Последний формальный источник - пайцзе. В русских актах он значится как байса. Пайцзе - приказ, повелевающий повиноваться ее обладателю. Кроме того, пайцзе был подтверждением ханского ярлыка, а также своего рода дипломом, подтверждающим ранг чиновника. Пайцзы были четырех степеней: золотые, серебряные, бронзовые (или железные) и деревянные. На одном из них (серебряном), дошедшем до нас, читаем: "Неба силою Мункэ-хана имя свято да будет. Кто не уважит, то погибнет, умрет".

Что касается обычного права кочевников, не затронутых законодательством ханов Золотой Орды, то след его можно найти в позднейших памятниках права, собранных и обобщенных Вторым отделением Собственной Его Императорского Величества канцелярии в 20-х - 30-х гг. XIX столетия. Работа эта велась под непосредственным наблюдением графа М.М. Сперанского с целью издания Свода законов Российской империи, во второй том которого входили Учреждение Сибирское и Положение об инородцах. Известен также Ойрато-калмыцкий устав 1640 г., по которому судились калмыки до 1917 г. В этом уставе, однако, обнаруживается уже сильнейшее влияние буддизма.

Глава V. ЛИТОВСКО-РУССКОЕ ГОСУДАРСТВО

§ 1. Литовско-Русское государство. § 2. Организация государственной власти в Литовско-Русском государстве. § 3. Право Литовско-Русского государства.

§ 1. Литовско-Русское государство

Литва исторически составляла буфер между русскими славянами и немцами, особенно когда последние уничтожили племя балтийских (северных) славян. Факт для немцев, как свидетельствуют их позднесредневековые хроники, чрезвычайно важный, иначе зачем одному хронисту понадобилось упоминать о смерти последнего славянина-ободрита в длиной череде смертей немецких епископов и герцогов? Таким образом, Литовско-Русское государство было образовано в результате классического давления в геополитическом смысле: с запада - поляки, с севера - Орден, с юга и востока - Орда. Добычей Литвы вплоть до смерти хана Узбека оставались только окраинные русские земли. Юг был для них закрыт вплоть до 1348 г. из-за страха перед Подольской ордой, кочевавшей здесь в Поднепровье. Но со смертью Узбека положение меняется, и Литва захватывает очень быстро западные русские земли, так называемую Черную Русь. Белой Русью или Беларусью эта часть России стала называться после захвата великим князем Литовским Витовтом Смоленска. Впрочем, еще до Витовта, начиная с Гедимина, великие литовские князья в обоснование своих претензий принимают на себя титул rex Lethowinorum et multorum Ruthenorum, в связи с чем, как считают, в литовских актах появляется данный топоним, ранее применявшийся для обозначения Ростово-Суздальской земли.