КНИГА ПРОРОКА ИЕРЕМИИ 2 страница

В 601 году барометр истории опять пошел на грозу. Фараон наконец собрался с силами для контрудара и дал бой армии Навуходоносора. Битва была жестокой, но никто не одержал окончательной победы. Халдеи ушли в Вавилон, где Навуходоносор начал полную реорганизацию армии. Иоаким же только этого и ждал, чтобы вернуться под крыло своего старого союзника Нехо. Навуходоносор не мог немедленно покарать Иудейского царя, но по его приказу военные действия против Иудеи начали халдейские гарнизоны и подчиненные им союзные племена. Осенью 598 года внезапно скончался Иоаким, и престол перешел к его сыну Ехонии. Иеремия был очень низкого мнения об этом неудачливом царе; от настроений Иосии он был еще дальше, чем Иоаким, при нем в Иерусалиме безнаказанно совершались обряды в честь бога Таммуза и приносились жертвы "царице неба". В январе 597 года регулярные войска халдеев стояли уже под Иерусалимом, и в стан прибыл сам Навуходоносор. Весть об этом привела иудейский двор в замешательство. Иеремия настойчиво призывал царя и его мать торопиться просить мира. 16 марта ворота Иерусалима открылись, и из них вышла процессия, состоявшая из царя, царицы и сановников Иудеи. Одетые в траурные одеяния, они вступили в халдейский лагерь. Навуходоносор принял их сурово, как изменников, но никого не казнил. Иудейское царство было пощажено, однако во избежание нового мятежа царь велел переселить в Вавилонию большую часть военачальников, гарнизон города, строителей, оружейных мастеров, а также почти всю знать и богатых людей. Таким способом Навуходоносор надеялся искоренить проегипетскую партию. В счет контрибуции Навуходоносор конфисковал храмовую казну и забрал из святилища драгоценности. Формально царем Иудеи продолжал считаться Ехония, но править в Иерусалиме был поставлен третий сын Иосии, Маттания, который получил имя Седекии. Это был слабый, не отличавшийся большим умом человек, который никогда не готовился стать монархом. Двор Седекии быстро наполнился новыми людьми, отправленных в Вавилон заменили "выходцы из народа": отчаянные люди, ловкие проходимцы и фанатичные патриоты. Не имея никакого опыта в государственных делах, они, однако, сумели полностью забрать царя в свои руки. Египетские агенты легко проникли в их среду и снова принялись раздувать тлеющие угли мятежа. Во время переговоров и совещаний Иеремия вышел на улицы города, неся на плечах ярмо вола и громогласно объявляя, что Бог отдал народы под власть Навуходоносора, а поэтому восстание против него бессмысленно и преступно. Но когда Иеремия с ярмом пришел в храм, к нему приблизился пророк Анания и, сломав ярмо, заявил, что так будет сломлено иго Навуходоносора. "Да исполнит Ягве слова твои", - ответил ему Иеремия, однако тут же добавил, что только время их рассудит. Надежды на духовное возрождение переселенцев Иеремия запечатлел в притче о смоквах (Иер. 24). Пророку хотелось как-то поддержать их, укрепить и направить на верный путь. Случай вскоре представился. В это время отбывали в Вавилон иудейские послы, которые везли дань Навуходоносору. Иеремия отправил с ними письмо, обращенное к изгнанникам. Он убеждал их не отчаиваться, держаться стойко и не строить иллюзий: плен будет долгим, как человеческая жизнь, он кончится лишь через семьдесят лет. Пророк предостерегал от мечтателей, которые будут обольщать народ, возбуждая несбыточные надежды. Это послание, полное веры в будущность Израиля и одновременно трезвое и правдивое, не могло понравиться всем. Пророк Шемайя Нехеламский, живший среди пленников, прочтя его, отправил раздраженное письмо надзирателю Иерусалимского храма. "Ягве поставил тебя, - писал он, - священником вместо священника Иояды, надзирателем Дома Ягве, чтобы ты следил за каждым безумцем, выдающим себя за пророка, и сажал его в колодки и тюрьму. Почему же ты не запрещаешь Иеремии Анатотскому пророчествовать? Ведь он и к нам в Вавилон послал сказать: плен будет долгим, стройте дома и живите в них, разводите сады и ешьте плоды их". Надзиратель храма показал это письмо Иеремии, которого оно привело в негодование: именно такие "пророки", как Шемайя, довели Израиль до нравственного и гражданского падения!.. В 593 году Иеремия снова получил возможность написать письмо в Вавилон. Он утешал изгнанников, обещая им, что Вавилон не будет стоять вечно. Это пророчество он передал с царедворцем Серайей, который сопровождал Седекию в поездке к Навуходоносору. Иеремия оказался прав. Именно люди, составляющие первую партию переселенцев, прошедшие через испытания и сохранившие веру, заложили фундамент возрождения Израиля.

Крушение.Иерусалим, 588-587 гг. до Р.Х.

В тридцатых годах нашего века при раскопках Лахиша была найдена переписка иудейских военачальников. Она непосредственно вводит нас в ту тревожную атмосферу, которая царила во время восстания. Военачальник Иерусалима Осия сообщает, что Азек перестал подавать световые сигналы. Очевидно, враги уже в городе. Но Лахиш и Иерусалим еще стоят. Они постоянно обмениваются депешами, напряженно ждут подкрепления из Египта. Командование особенно озабочено действиями противников войны. "Будь осторожен с этими князьями, - пишет один из военачальников, - они ослабляют наши руки и обессиливают людей. А теперь, господин мой, не напишешь ли ты им, говоря: зачем вы делаете это даже в Иерусалиме? Ведь вы делаете это даже у царя в его доме! Клянусь Ягве, Богом Живым, с того времени, как слуга твой прочел эти письма, он потерял покой..." Этим военным людям казалось, что единственный выход для Иудеи - продолжать войну. В переписке несколько раз мелькает упоминание о каком-то пророке, и нетрудно догадаться, что речь идет о Иеремии. В тот момент, когда войска Навуходоносора вступили в Иудею, число его сторонников при дворе вновь возросло. Но впрочем, офицеры тревожились напрасно: проегипетская партия занимала господствующее положение и не помышляла ни о чем, кроме обороны. Для Иеремии наступили самые горькие дни; он видел близость трагической развязки, к которой толкали народ близорукие и самоуверенные вожди. Однако царь Седекия не разделял надежд своих военачальников. Он должен был трепетать при одной только мысли, что будет с ним, если он окажется в руках разгневанного Науходоносора; ему было хорошо известно, как вавилонский царь карает изменников. Снедаемый тревогой, царь послал к Иеремии, умоляя пророка вопросить Бога о будущем. "Может быть, Ягве сотворит с нами что-нибудь подобное чудесам Его?" - с робкой надеждой спрашивал он. Но ответ Иеремии был неутешительным, только прекращение войны может избавить царя и город от гибели. Кто-то подсказал Седекии мысль вернуться к заветам его отца Иосии, не отвратит ли это гнев Божий? Согласно Торе, рабы должны были получать свободу на седьмой год службы, но никто не соблюдал этого правила. Теперь Седекия решился на запоздалую попытку исправить дело. Он созвал народ во двор храма и призвал всех освободить рабов, как повелевает Закон. Его предложение нашло живой отклик. Перед лицом опасности, когда враг стоял у ворот, люди охотно согласились выполнить волю Господню. По старинному обычаю для скрепления клятвы проходили между рассеченными частями жертвенных животных. В тот день множество иудеев, как рожденных рабами, так и попавших в рабство за долги, освободились и смогли принять участие в обороне Иерусалима. Естественно, что Иеремия одобрил это начинание "Вы поступили справедливо", говорил он. Но, тем не менее, пророк ни на йоту не изменил своей позиции и продолжал настаивать на необходимости сложить оружие. Между тем Бог, казалось, смилостивился над Иерусалимом; халдеи внезапно сняли осаду и поспешно ушли. Из уст в уста передавалась радостная весть: наконец-то Хофра решился и ударил на неприятеля с тыла. Не чудо ли это? Не повторится ли знамение Ягве, как во дни Синахериба? Все хорошо знали, что силы фараона велики и сражение с ним, даже в худшем случае, должно измотать халдеев и заставить покинуть Иудею. Едва только непосредственная угроза миновала, как все благочестивые обеты были забыты: хозяева рабов потребовали их возвращения. Тщетно Иеремия призывал на головы клятвопреступников небесные кары - его гневные речи заглушались насмешками.

В этот период временной передышки, когда оживились надежды на благополучный исход войны, в Анатоте началась распродажа земельных участков; владельцы, вероятно, хотели покинуть опасные места. Родные предложили Иеремии выкупить часть земли, которую он мог приобрести по праву родства. Пользуясь тем, что окрестности Иерусалима стали спокойными, престарелый пророк решил отправиться в Анатот. Однако в воротах он был задержан стражей. Начальник караула, принадлежавший к военной партии, обвинил Иеремию в желании перейти в стан противника. Несмотря на то, что Иеремия решительно отрицал обвинение, его привели к представителям власти в качестве перебежчика. Вельможи встретили ненавистного проповедника злобными криками; он был жестоко избит и брошен в подвал дома Ионатана, царского писца. Для пророка сознание, что его считают предателем, было горше голода, побоев и удушливого смрада подвала. Он уже не надеялся, что выйдет отсюда живым. Оглядываясь назад, он думал о бессмысленности и неудаче всей своей жизни. Не сумев спасти отечества, он умирал с клеймом отщепенца и изменника. А над подземельем, где в смертных муках томился пророк, уже начиналась агония Иерусалима. Как-то ночью, возможно по совету одного из друзей Иеремии, пророка отвели во дворец. "Нет ли слова от Ягве?"- спросил его Седекия. Царь окончательно убедился, что предсказания Иеремии исполняются в точности. Иеремия твердо сообщил: "Ты будешь предан в руки царя Вавилонского". Седекия понял, что это конец. После встречи с царем узник стал пользоваться относительной свободой и постепенно приходил в себя. К нему допустили друзей, и верный Барух снова мог быть рядом со своим наставником. И тогда-то в душе пророка пробудились новые силы, и совершился разительный перелом. Четверть века говорил он только о бездне, в которую падает Иудея, теперь же, когда стало уже видно дно этой бездны, пророк впервые заговорил о спасении. Он даже выразил свои надежды во внешних действиях. При посещении родственника, к изумлению всех, он пожелал заключить формальный договор о покупке земли в Анатоте. Документ был составлен по всем правилам, и Иеремия попросил Баруха сохранить запечатанный свиток. Что могло это значить? Как можно было думать о каких-то участках, когда мало кто надеялся сохранить и самую жизнь? Пророк во всеуслышание объяснил свой поступок: "Так говорит Ягве Саваоф, Бог Израилев: дома, и поля, и виноградники снова будут покупать в этой земле". Националистов не интересовало это далекое будущее. Они были недовольны, что Иеремия снова начал действовать и говорить, и, решив навсегда разделаться с ним, потребовали от царя его казни. Но все же пролить кровь пророка никто не решился. Покончить с ним решили иначе. Во дворе караульного помещения находилась глубокая яма; когда-то в ней была вода, но теперь высохла, и дно ямы наполнилось жидкой грязью. Туда на веревках опустили Иеремию и оставили умирать от голода и жажды. Вскоре, однако, царский евнух эфиоп Абдмелех сумел убедить царя не брать на себя такой грех, как убийство человека Божия. На самодельных веревках, еле живого, узника подняли наверх. Иеремия благословил евнуха как своего спасителя. Очевидно, Абдмелех действовал не один, а при поддержке партии мира, и поэтому Иеремия снова был оставлен в караульном помещении. К тому же военным было уже не до него. В городе иссякли продовольственные запасы; начался голод, вспыхнули болезни... Эти страшные дни в Иерусалиме описал неизвестный иудейский поэт, свидетель осады: «О, как потускнело золото, изменился прекрасный металл… Засох язык младенцев во рту от жажды, дети просят хлеба, но никто не дает им» (Плач Иеремии 4:1-2, 4-5, 9). Седекия еще раз захотел встретиться с пророком. Царь поклялся пророку, что не причинит ему вреда, но взял с него обещание, что предмет их беседы останется в тайне. Седекия хотел знать, остался ли хоть какой-нибудь шанс на спасение. Иеремия отвечал, что единственный выход это просить, пока не поздно, прощения у Навуходоносора. Седекия откровенно признался пророку, что он боится не столько Навуходоносора, сколько своих же офицеров.

Много месяцев стояли халдеи под Иерусалимом. Вечером 19 июля 587 года Седекии донесли, что в северной стене пробита брешь и халдеи проникли в центр города. Царь решился на последнее средство: под покровом ночи со всей семьей и гарнизоном он незаметно вышел через восточные ворота, находившиеся у дворцового сада. Бегство было замечено, и за остатками иудейского войска устремилась погоня. Недалеко от Иерихона халдеи настигли беглецов. Разгневанный царь был беспощаден к изменнику. Сыновей Седекии казнили у него на глазах, а сам он был ослеплен и в кандалах отправлен в Вавилон. В начале августа из ставки прибыл начальник царской гвардии Набусардан. Он вез приказ о разрушении города. Вавилонские войска двинулись по улицам Иерусалима... Все главари военной партии, оказавшиеся налицо, были арестованы и немедленно отправлены в Риблу, где Навуходоносор казнил их как виновников мятежа. 15 августа халдейские солдаты закончили разрушение стен. Кедровый дворец и все крупные здания города были преданы огню. Храм подвергся полному разгрому. Набусардан велел вынести из него все ценностное и отправить в Вавилон в качестве трофеев; сам Дом Ягве солдаты подожгли. В огне погибла и древняя святыня Израиля - Ковчег.

Иудея-Египет, 587-580 гг.

Жестоко расправившись с Иерусалимом, Навуходоносор, однако, не желал окончательной гибели Иудеи: она была нужна ему как провинция, служащая заслоном против Египта. Поэтому он оставил на месте часть сельского населения и во главе области утвердил наместником иудея Гедалию, который поселился в Мицпе с дочерями Седекии и халдейскими военными, оставленными в качестве советников. Гедалия принадлежал к партии мира и реформ; его отец Ахикам был другом Иеремии, а дед Шафан принимал деятельное участие в преобразованиях Иосии. Сам Гедалия, если судить по его печати, найденной в развалинах Лахиша, занимал еще при Седекии пост "начальника дворца". Навуходоносор был хорошо осведомлен о внутренних распрях в Иерусалиме, знал он и о деятельности Иеремии, который предсказывал победу его оружию. Поэтому вавилонский царь дал Набусардану строгую инструкцию относительно пророка: "Возьми его, обрати на него внимание, не делай ему ничего худого и поступи с ним так, как он скажет". Когда дворец был обречен огню, халдейские начальники нашли Иеремию в караульном помещении и освободили его. Однако потом Иеремию, вероятно, задержал один из солдат и направил его в Раму, где был сборный пункт пленных. Там Иеремия мог видеть толпы соотечественников, изнуренных голодом, ослабевших от страха, плачущих или тупо равнодушных. Они сбились кучками, жались друг к другу - жители каждого города старались держаться вместе. Кто побогаче - позаботились о своем имуществе. Оно было нагружено на ослов, верблюдов и мулов; халдеи разрешали брать с собой все. Поэтому лагерь был похож на причудливый базар или становище кочевников. Одна за другой выстраивались партии переселенцев, и конвой уводил их. Они бросали последний взгляд на родные холмы и били себя в грудь, проходя мимо гробницы праматери Рахили. Казалось, она оплакивала своих сынов, которым не суждено больше вернуться. "Вопль в Раме слышится, плач и рыдание: Рахиль плачет о детях своих и не хочет утешиться, ибо их нет" (Иер. 31:15). Левиты и священники шли, гремя цепями, которые были надеты на всех представителей высших сословий. Бедствие пробудило религиозную совесть: люди каялись в своих грехах, давали обеты Богу, сокрушались о том, что слушали голоса ложных пророков, нарушали уставы Торы. А колонны все уходили одна за другой на север... Случайно Набусардан заметил среди пленных Иеремию. Он немедленно велел освободить пророка от цепей и предложил ему ехать с ним в халдейскую столицу. "Я буду заботиться о тебе, - сказал он, - а если не хочешь идти со мною в Вавилон - оставайся: вот вся земля перед тобою". Но тут же он сам решил, что лучше всего будет, если Иеремия останется при Гедалии и поможет наместнику восстановить страну. Иеремия принял это предложение и пошел в Мицпу, резиденцию Гедалии. Наместник, вероятно, с радостью встретил пророка: у него было мало сторонников и помощников, а трудностей - много. Халдейские войска покидали Иудею, страна нуждалась в мире и порядке, Эдом же на юге пытался воспользоваться разрухой в Иудее, чтобы захватить как можно больше земель. Среди них стала популярна крылатая фраза: "Авраам был один в этой земле, и нас немного, но мы будем ею владеть". В их головах решительно не умещалось, как это могло случиться, что Ягве допустил гибель храма и Иерусалима. Они склонны были теперь во всем винить Гедалию и его друзей, которых считали изменниками, продавшими родину халдеям. Князь Измаил, военачальник Иоханан и другие вожди рассеянных отрядов явились к наместнику и приняли его предложение начать мирную жизнь. Гедалия уговаривал их скорее приступить к сбору урожая, так как наступал сентябрь, а рабочих рук не хватало. Иоханан, пользовавшийся наибольшим авторитетом среди воинов, одним из первых подал пример. Он искренне поддержал Гедалию и стал помогать ему. Когда же до него дошло, что против наместника составлен заговор, он тотчас же предупредил его. Нити заговора тянулись через князя Измаила к амонитскому царю Баалишу, который предпочитал, чтобы разруха и анархия в Иудее продолжались как можно дольше. Добродушный Гедалия не внял предостережениям, а враги его тем временем готовили удар. Однажды в конце сентября наместник устроил пир, на который были приглашены иудейские и вавилонские военачальники. Измаил счел этот момент подходящим. Во время пира он напал на Гедалию и убил его, а воины Измаила перебили всех халдеев. На другой день жертвой князя стали богомольцы, пришедшие с севера, чтобы оплакивать развалины. Он пощадил только тех, кто обещал снабдить его продовольствием. У самого Иордана Измаил был настигнут отрядом Иоханана, который отбил у него людей. Сам князь едва успел скрыться за рекой. Больше о нем никто не слышал. Что делал Иеремия весь этот месяц неясно. Мы снова находим его и Баруха уже в отряде, возглавляемом Иохананом. Отряд собрался в Вифлееме, чтобы обсудить, как поступить дальше. В свое время Гедалия от лица Навуходоносора обещал амнистию всем оставшимся иудейским воинам. Но теперь, когда совершилось предательское убийство наместника, следовало ждать появления карательных отрядов. Иоханан предложил идти просить убежища у фараона Хофры. Все хотели знать мнение пророка. Иеремия долго колебался. Он, несомненно, понимал, что от его ответа зависит судьба, а может быть, и жизнь этих несчастных. Только через десять дней, когда он ясно осознал, в чем воля Божия, он объявил ее людям: они не должны бояться мести Навуходоносора, Бог защитит их, если они останутся в Иудее и будут мирно трудиться. Если же они уйдут в Египет, там их ожидают новые бедствия. Но воинам не понравилось это предложение, совет Иеремии был решительно отвергнут. Однако всем хотелось, чтобы в пути с ними был хоть кто-то, через кого в трудную минуту можно вопросить Бога. Поэтому они вынудили Иеремию и Баруха отправиться с ними в Египет. Пророк сначала отказывался, но, в конце концов, ему пришлось подчиниться. Остатки иудейского войска выступили в путь. Путешествие вдоль побережья было недолгим. Уже через несколько дней иудеи разбили лагерь на египетской территории близ города Тафнэ. Как раз в этом самом месте шесть веков назад устроил первую стоянку Моисей после Исхода. Впрочем, времена теперь были другие; здесь их ждало уже не рабство, а казармы. Фараон Хофра ценил наемников; на службе у него состояли и греки, и евреи. Поэтому добровольные изгнанники быстро нашли себе пристанище: египетские власти расселили воинов с семьями в пограничных городах, где они должны были нести гарнизонную службу. Пророк и в изгнании не изменил своему делу. Он продолжал быть для переселенцев голосом совести, голосом Божиим. Не заботы о сохранении нации волновали его - египтяне сами отгораживались от евреев, но то, что изгнанники принесли с собой все те пагубные суеверия, которые заразили их души на родине. Особенно тревожило Иеремию возрождение среди иудеев культа богини Анат, "Царицы Неба". На все увещания пророка эти простодушные люди с досадой отвечали: "Мы не будем слушать твоих слов, а будем поступать, как наши отцы, наши цари и князья в Иудее поступали, потому что тогда мы были сыты и счастливы и горя не знали. А с тех пор, как перестали мы кадить Богине Неба и возливать ей возлияния, терпим во всем недостаток и гибнем от меча и голода". Впоследствии все следы религиозной реформы окончательно выветрились из сознания египетских евреев. Они стали посещать храм Ягве, построенный на Элефантине вопреки запрету Торы. Наряду с Богом Израилевым они открыто почитали Анат, богиню Ашеру и бога Херема. Арамейские документы, найденные на острове, свидетельствуют, что для этих богов собирали пожертвования и их именем скрепляли клятвы.

Здесь, на первый взгляд, можно было бы поставить точку. Израиль и его религия, казалось, шли к своему естественному концу. И в этом не было ничего необычного. Не так ли, или почти так, угасали другие древние народы и умирали их боги? Ураган завоевателей, рухнувшие города и храмы, распадение нации... А в нашей повести о пророках не хватает как будто бы лишь эпилога; умрут Иеремия и Иезекииль, растворятся изгнанники среди чужих племен, а слова и дела библейских провидцев, подобно памятникам Вавилона, Египта, Финикии, станут достоянием невозвратного прошлого. Но случилось иное, неожиданное, по-человечески трудно объяснимое. Изгнание и плен оказались не концом дороги, а ее поворотом. Они означали не финал истории народа Божия, а начало ее новой главы. Не случайно Иезекииль узрел Славу Господню, пребывающую вне Храма и Града, но там, где в живом сердце светит живая вера. "Вот наступают дни, говорит Господь, когда Я заключу с Израилем и Иудой НОВЫЙ ЗАВЕТ. Он будет не таким, какой Я заключал с их праотцами, когда взял Я их за руку, чтобы вывести их из земли Египетской. Хотя они нарушили Мой Завет, Я оставался в союзе с ними, говорит Господь. Но вот Завет, который Я заключу с Израилем после тех дней, говорит Господь; Я вложу Закон Мой в них самих и на сердцах их напишу его; и стану Я для них Богом, а они будут Моим народом. Не нужно уже будет им учить друг друга познанию Бога: все они от малого до великого будут знать Меня, говорит Господь, ибо прощу Я беззакония их и не буду вспоминать грехов их. Так говорит Господь, Который дал солнце для света днем, а луну и звезды для света в ночи, Который волнует море так, что шумят его волны; Ягве Саваоф - имя Его" (Иер 31:31-35). Время исчезает. Ветхий Завет смыкается с Новым...

Экзегетический разбор:

– 1:11-12:Миндальное дерево по-еврейски называется бодрствующим деревом очевидно потому, что оно раньше других расцветает после зимнего сна, именно – в Палестине – в конце февраля и начале февраля, когда еще в природе, можно сказать все мертво, все застыло от зимней стужи. Отсюда смысл сказанного: хотя в жизни человечества, по-видимому, все еще спокойно, все замерло, – Яхве бодрствует, и слово Его исполнится, придет в полное осуществление все, что Он определил народам и царствам. Пророк не должен поэтому смущаться кажущейся прочностью того порядка вещей, о разрушении которого будет проповедовать.

– 2:34:Царство иудино пролило много невинной крови. В настоящее же время – пророк говорит о спокойных временах царствования Иосии - Израиль считает себя неповинным и успокаивает себя мыслью, что его вовсе не постигнет гнев Божий. Именно за это самодовольство и прошлую и настоящую нераскаянность Бог будет судиться с Израилем.

– 3:24: мерзость... дочерей.Одно из проявлений языческих культов - принесение детей в жертву идолам (см. 7:13). Антитеза благословению Божьему (см. Втор. 7:13).

Труды отцов – правильнее: имение отцов. Если в число этого имения включаются далее дети, то в этом нет ничего удивительного: по древне-израильскому праву, отец имел право распоряжаться своими детьми наравне с имением, ему принадлежащим.

– 4:12:Это возвращение к мысли высказанной в 5 стихе. Наступит эпоха суда над Иерусалимом: жгучий ветер несется через горы, отделяющие пустыню от Иудеи, несется прямым путем, но веет этот ветер не для того, чтобы с его помощью земледелец мог провеять свой хлеб и очистить его от плевел; нет, этот ветер слишком силен для этого. Последние слова, лова Яхве четко показывают цель ветра – произвести суд над ними.

– 6:2: Дочь Сиона – Израиль.

– 6:3: Пастухи со своими стадами. Т.е. неприятельские войска (ср. 4:15).

– 6:4: Враги Ободряют друг друга. Нужно скорее идти, - иначе ночь застанет в дороге. И они идут несмотря на полуденный зной.

– 6:22:страшный народ из страны северной – очевидно вавилоняне.

– 6:28:Это слова пророка. По его наблюдениям, иудеи представляют собой только медь и железо и не могут быть сравнены с какими-либо благородными металлами.

– 7:29: Остриги волоса твои. Эти слова обращены к Иерусалиму, который персонифицируется с женщиной. Пострижение волос может быть связано с предписаниями для назореев, нарушивших религиозную чистоту (Чис. 6:5-9).

– 7:31: Тофет. Это слово имеет в еврейском языке два значения: "очаг" и "слюна", "мокрота". Место в долине сыновей Еннома, где израильтяне начиная с правления Манассии и до царствования Иосии приносили в жертву Молоху своих детей (4 Цар 23:10; 2 Пар 33:6; Иер 7:31-32; 19:5, 6, 11-14). Это происходило на высоте (Иер 7:31; 19:5), сооруженной для этой цели; более точных сведений о Тофете нет.

– 8:19:Дальняя страна – вавилония, куда был переселен еврейский народ.

– 9:7:Речь идет о грозном суде, какому подвергнет Иегова Свой народ.

– 9:26:Стригущие волосы на виска – это арабы, совершавшие этот обряд с целью угождения своим богам.

– 10:17:Здесь пророк, очевидно, обращается к жителям Иерусалима.

– 11:15: Священные мяса... радуешься. Очевидно, критика направлена на тех, кто считает, что участие в религиозном ритуале является основанием для Божьего спасения.

– 12:1:Иеремия здесь стоит перед той же загадкой, какая мучила и Иова.

– 12:13:онинадеялись, что сеяли пшеницу, на самом же деле своими поступками они сеяли терны.

– 13:12:винный мех, по еврейски nevel, может означать и сосуд для жидкостей, особенно для вина.

– 14:2: ворота распались – т.е. иудеи, собравшись на площадях при воротах, в изнеможении сидят на земле, в траурных, черных одеждах.

– 15:3:Псы, птицы и звери являются для того, чтобы пожирать трупы убитых иудеев и, как существа нечистые, осквернить их храм.

– 15:7: Развеваю их веялом.См. 4:11. Образ, символизирующий наказание.

– 15:10:Ничто так легко не возбуждает взаимного недоброжелательства в ненависти как отношения между дающими и бурущими взаймы деньги под проценты.

– 16:16: Рыболовы и охотники это халдеи, которые забирали иногда население Иудейского государства целыми массами, как рыболовы таскают рыбу сетями, то охотились за отдельными иудеями, скрывавшимися в горах (Авв. 1:15).

– 17:1: Господь видит в сердце иудеев тяготение к язычеству, как остаточный элемент, но очень возможный для возрождения нечестия в иудейской среде.

– 17:12: Пророк говорит здесь от лица лучшей части иудейского народа, которая с отвращением относится к языческим алтарям, преклоняясь только перед алтарем истинного Бога, стоящим в Иерусалимском храме.

– 18:3:Яхве, как Верховный Владыка, совершенно в праве и давать обетования и отменять их, подобно тому, как горшечник может распоряжаться глиной, находящейся у него в руках, как ему угодно. Изменяется состояние того или иного народа – изменяется и отношение к этому народу со стороны Яхве. Но это увещание, переданное пророком народу, встретило со стороны народа полно противодействие.

– 18:13:Дева Израилева – невеста Яхве, символически сам Израиль.

– 18:17: Восточный ветер в Палестине отличается особенной силой и иссушающей знойностью.

– 18:18:Сразим языком – выставим против Иеремии серьезное обвинение.

– 19:9: Накормлю их плотью... своего ближнего. Случаи каннибализма имели место во время осады Иерусалима в 586 г. до Р.Х. войсками Навуходоносора (Плач 2:20 и ком.) и в 70 г. по Р.Х. - римлянами (см. также 4 Цар. 6:28-29).

– 20:3: Символически переименованный Иеремией Пасхор, не принимающий спасительных слов пророка, уподоблен злейшим врагам Иудеи (см. 26,7-9). Его новое имя - Магор Миссавив (ужас вокруг).

– 20:9: Не буду я напоминать о Нем... имя Его. Эти слова приоткрывают тайное сопротивление Иеремии своей участи; однако пророк обязан пророчествовать, и не может этому противостоять (см. Ам. 3:8; 1 Кор. 9:16; 2 Кор. 5:14).

– 20:15:Проклятия, какие посылает пророк дню своего рождение и человеку, возвестившему отцу о рождение у него сына, должно толковать в том смысле, что пророку стало невыносимо жить на свете.

– 21:14:Прорубает окно т.е. делает особенно широкие окна, что стоило не дешево, так как решетки оконные были украшаемы дорогой резьбой. Обшивает кедром: для красы потолок обшивали кедром и красили красной краской – по египетской моде.

– 23:28: Сон... слово... у мякины... с зерном.Между ложным сновидением и истинным пророческим словом бездна различий, как между мякиной и зерном.