Новосибирск 1 страница


 

УДК 573+576+577

ББК ЕОя73-1

К721

 

Костерин О. Э. Общая биология: Курс лекций для психологов. Учебное пособие. – 2-е изд., испр. и доп. / Новосибирск: Новосиб. гос. ун-т., 2011. ??? c.

 

ISBN 978-5-94356-616-5

 

Курс лекций, читаемых на факультете психологии Новосибирского государственного университета призван сформировать целостное понимание феномена жизни на разных уровнях его организации и в его историческом развитии. Подробно рассмотрены: понятие жизни; химическая основа жизни, включая молекулярные основы хранения и реализации наследственной информации и энергетического обмена; структурно-функциональная организация клетки; основы генетики и теории эволюции. Для облегчения понимания и запоминания широко применяются различные аналогии. Сохранен живой стиль лекционного изложения и структурное разделение на лекции. Издание состоит из 17 глав (лекций): лекция 1 посвящена определению жизни, лекции 2–6 – биохимическим аспектам, лекции 7–11 – биологии клетки, лекции 12–14 – основам генетики, лекции 15–17 – основам теории эволюции.

Издание предназначено для студентов 1-го курса факультета психологии НГУ для повторения материалов лекций и подготовки к экзамену. Может быть рекомендовано студентам других факультетов, а также любым заинтересованным читателям, которые хотели бы составить представление о сущности и «механизме» жизни, т. е. о ее материальной и информационной основе, структурной организации и эволюции.

 

Ответственный редактор д-р биол. наук, проф. Ж. И. Резникова

Рецензент д-р биол. наук, проф. Л. В. Высоцкая

 

Издание подготовлено в рамках выполнения инновационно-образовательной программы «Инновационные образовательные программы и технологии, реализуемые на принципах партнерства классического университета, науки, бизнеса и государства» национального проекта «Образование».

 

© Новосибирский государственный

 университет, 2011

ISBN ................... © Костерин О. Э., 2011

E-mail автора: kosterin@bionet.nsc.ru


 

 

ПРЕДИСЛОВИЕ

Как следует из названия, в настоящем пособии предпринята попытка решить заведомо невыполнимую задачу – посредством ограниченного по объему текста сделать содержание обширной естественной науки понятным и знакомым студентам, решившим посвятить себя науке гуманитарной, сформировать понимание феномена жизни и по возможности заинтересовать этим феноменом изначально индифферентного слушателя. Психология изучает человека, а человек – это в том числе и биологический объект. Поэтому биология и психология являются равноправными частями Сократовой программы «Познай самого себя».

Наша задача определяет и форму подачи. Текст разбит на лекции (в том объеме, в котором они читаются) и максимально приближен к интерактивной устной речи. Значительное место занимают рассуждения, что обычно характерно в большей степени для гуманитарных курсов, чем для естественных. При написании соблюдался приоритет смысла над терминологией. С целью облегчить понимание принципов возникновения, устройства и функционирования живых организмов широко применяются различные аналогии: экономические, механические, компьютерные и бытовые. Общие свойства живых организмов рассмотрены достаточно глубоко, для того чтобы продемонстрировать одновременно сложность и красоту их организации. Также специально не рассматриваются вопросы, связанные с принципами устройства и функционирования многоклеточных организмов, поскольку студенты факультета психологии ознакомятся с ними в курсах «Анатомия человека» и «Физиология нервной системы». Знания, полученные при рассмотрении каждого уровня организации жизни, привлекаются при рассмотрении остальных уровней в целях ознакомления с жизнью как с целостным феноменом.

Базовые знания по биологии даются еще в общеобразовательной школе, причем в достаточно большом объеме. Однако школьные знания представляют собой только знания, т. е. набор понятий и сведений, необходимых для того, чтобы не оказаться полным профаном в современном обществе. Курсы общей биологии для студентов небиологических факультетов тоже строятся так, как если бы шло обучение биологов: материал последовательно излагается до определенной глубины, но всегда как имеющий самодовлеющую ценность. Это помогает прочному усвоению знаний, но не способствует выработке целостного биологического мировоззрения и не дает возможности пробудить интереса к биологическим феноменам у студента, изначально на биологию не ориентированного.

Мы ставим перед собой более трудную задачу – не научить биологии, а объяснить ее, попытаться сформировать у студентов целостное понимание такого феномена, как жизнь на нашей планете: в чем она состоит, как устроена, функционирует и изменяется. Такая задача необычайно сложна, но есть надежда, что в ходе ее реализации нами достигнут ряд локальных успехов и некоторые биологические явления поданы в такой форме, в которой их невозможно не запомнить и не понять.

По большому счету биологические знания необходимы всем людям как важная составляющая знания о них самих и как минимум для преодоления многочисленных бытовых предрассудков, касающихся биологических и медицинских вопросов. В настоящее время наша страна демонстрирует определенные симптомы рецидива мракобесия. Религиозные и разнообразные оккультные течения стремятся дискредитировать научное мировоззрение, причем наиболее распространенным приемом здесь является грубая профанация науки. Основным фронтом борьбы оказалась биология и в особенности эволюционное учение. Некоторыми реакционными деятелями подвергаются сомнению не только существующие объяснения феномена эволюции, но и сам этот феномен. Неудивительно, что вопросам биологической эволюции в данном курсе уделяется особое внимание. Эволюционные вопросы преднамеренно разбираются в конце курса, в то же время с самого его начала любое биологическое явление рассматривается в историческом контексте – каким образом и «для чего» оно возникло. При этом жизнь на Земле предстает как целостный процесс, разворачивавшийся с самого ее возникновения. Знакомство с принципами устройства и функционирования живых систем, о которых в последние десятилетия наука узнала очень много, указывает на эволюцию как на само собой разумеющееся и даже банальное явление, не требующее специальных доказательств.

Биология представляет собой одну из немногих естественно-научных дисциплин, вплотную соприкасающихся с некоторыми гуманитарными дисциплинами, такими как социология и психология. Курс общей биологии оказывается важным для ознакомления «гуманитарных студентов» с принципами построения естественных наук и с естественно-научной культурой, тем самым способствуя выработке целостного мировоззрения, учитывающего достижения современных естественных наук. Мы надеемся, что курс «Общая биология» даст основы понимания живого существа как материальной основы психики, определяющей рамки возможного и невозможного для биологических систем, в том числе и для такого свойственного некоторым из них феномена, как психика.

Помимо решения общих мировоззренческих задач, знания, получаемые из курса «Общая биология», необходимы будущим психологам для усвоения таких предусмотренных федеральным образовательным стандартом для специальности «Психология, преподаватель психологии» учебных курсов, как «Анатомия» и «Физиология нервной системы», и таких введенных в НГУ инновационных курсов, как «Поведенческая экология» и «Этология человека» и инновационных спецкурсов «Когнитивная этология» и «Экология, этология, эволюция».

Пособие предназначено для студентов 1-го курса факультета психологии НГУ, а именно для повторения материала лекций и подготовки к экзамену. Однако оно может быть использовано в качестве краткого учебника по общей биологии студентам любой специальности, в частности 1-го курса факультета естественных наук (ФЕН) НГУ, а также любыми интересующимся биологией лицами.

Автор выражает свою искреннюю благодарность профессорам Л. В. Высоцкой, сумевшей убедить его заняться таким незнакомым и трудным делом, как преподавание, Ж. И. Резниковой, предложившей ему оформить курс в виде учебного пособия, и им обеим – за неблагодарный труд по редактированию данного пособия. Он также признателен Т. Д. Колесниковой за плодотворное обсуждение материала и текста по ходу их освоения и написания. Автор должен с глубочайшей благодарностью подчеркнуть, что значительную часть фигурирующих в пособии идей и примеров он позаимствовал из бесед со своим учителем В. А. Бердниковым за 20 лет работы под его руководством, однако принимает на себя всю ответственность за их формулировку и уместность.

Как следствие широты материала, охватываемого пособием, в его первом издании обнаружился ряд фактических ошибок, включая вопиющие. В данном, втором издании они исправлены. Автор будет весьма признателен тем, кто укажет ему и на другие ошибки и неточности, неизбежно оставшиеся в тексте.

Автор высшей степени признателен Л. В. Высоцкой за любезное разрешение использовать иллюстрации из их учебника (См.: Общая биология / Л. В. Высоцкая, Г. М. Дымшиц, Е. М. Низовцев, М. Г. Сергеев, Д. Ч. Степанова, М. Л. Филиппенко, В. К. Шумный. М.: Науч. мир, 2001). Ряд иллюстраций заимствован автором из открытых ресурсов Интернета, что не запрещено для использования в образовательных целях. В пособии немало иллюстраций, однако ограниченный объем и некоторые другие ресурсы не позволили включить многие из них. Несколько больше их можно найти в онлайн-версии курса, размещенной на сайте факультета психологии НГУ http://fp.nsu.ru.

 

 

Лекция 1. ЧТО ТАКОЕ ЖИЗНЬ

Надеемся, ни у кого не возникнет недоумения по поводу того, зачем будущим психологам нужен курс общей биологии. Что такое психика, личность, сознание, интеллект, душа – все это непростые философские вопросы, разбираться в которых нужно, но уж точно не в рамках биологии. Зачастую они переводились в наивную плоскость – «из чего эти вещи состоят». С другой стороны, по поводу каждой из этих вещей рано или поздно находился мыслитель, который утверждал и даже весьма убедительно доказывал, что ее не существует вовсе. Автор данного пособия сталкивался с учеными, отказывающими психологии в праве на существование с точки зрения методологии науки и предлагающими полностью заменить ее социологией. Для нас важно и совершенно ясно одно – все эти феномены для своего существования требуют наличия живого человека и нерасторжимо с ним связаны.

Объект вашей специальности – психика – не существует отдельно от своей биологической основы – человека как минимум, или некоторого другого животного – как максимум, и зависит от нее в значительно большей степени, чем это может показаться. Наверное, эта зависимость всем хорошо известна. На психику часто влияют очень незначительные и простые воздействия. Повышение температуры тела всего на три градуса может вызвать бред. Небольшие дозы алкоголя в крови приводят к потере самоконтроля. Ничтожные дозы наркотика (а наркотики – это всего лишь слегка отличающиеся аналоги тех веществ, которыми клетки определенных отделов мозга передают сигналы друг другу) могут необратимо изменить психику. Длительная интоксикация при хроническом воспалении может вызвать депрессивный невроз. Также длительные боль или страх могут привести к изменениям психики, по крайней мере временным. Общеизвестно, как меняется настроение и поведение женщины в связи с соотношением нескольких гормонов в ходе менструального цикла и при беременности. Следует заключить, что нормальная (да и не только) человеческая психика может существовать только в очень узком диапазоне значений огромного количества внешних и внутренних параметров – физических, химических и даже психических, который и обеспечивается нормальным функционированием человеческого тела как биологического объекта.

Следует сделать оговорку по поводу приведенной выше формулировки: «Человек или другое животное». С точки зрения биолога, человек – животное, причем по большинству параметров не такое уж и уникальное. Сократ определял его как существо с плоскими ногтями и без перьев, ходящее на двух ногах. Зоология помещает человека (как род) в семейство гоминид надсемейства гоминоидов подотряда высших обезьян отряда приматов класса млекопитающих типа хордовых, а далее – в категории, не имеющие однозначно принятого ранга: вторичноротые, целомические, многоклеточные и, наконец, в царство животных и надцарство эукариот. Человеку указали на его место. Он совершенно не выделяется из ряда своих соседей по классификации – обезьян – по большинству признаков, часто очень тонких и сложных, таких как структура молекул, из которых он построен. Собственно, он никогда от обезьян не происходил, он и есть обезьяна, только немного странная. От остальных современных обезьян он отличается двуногим перемещением и соответствующими изменениями пропорций тела, некоторой редукцией волосяного покрова на теле (при гипертрофированном его развитии на голове), не очень благоприятными особенностями женского цикла, чудовищно большим, не имеющим аналогов в мире животных (разве что у североамериканской семнадцатилетней цикады), временем наступления половой зрелости (что с точки зрения выживания вида в природе - огромный недостаток) и чрезвычайно сложным поведением, которое включает такие уникальные феномены, как язык, сознание, материальную культуру (в том числе изготовление орудий именно в качестве орудий) и все прочее столь нам знакомое. Немаловажно, что язык и материальная культура как таковые генетически не закреплены, закреплена всего лишь способность иметь какой-либо язык и какую-либо культуру. По развитию мозга с анатомической точки зрения человек отличается от обезьян лишь количественно. По массе мозга и отношению его к общей массе тела он уступает дельфину, а по общей сложности организации – корове с ее чрезвычайно сложным желудочно-кишечным трактом, включающим специальные ферментеры для симбиотических одноклеточных, которую можно считать наиболее высокоорганизованным живым существом.

На современном этапе развития биологии стало уже приблизительно ясно, как именно устроены биологические объекты, как именно они развиваются и функционируют. Хотя их сложность чудовищна, но эта сложность количественная, а не принципиальная – десятки тысяч (у человека – не более 22 000) генов влияют друг на друга строго определенным образом, взаимодействуя по сложным цепочкам в непрерывном каскаде сигналов, и в этом своем взаимодействии формируют организм. Но почти все принципы уже ясны, дело только в унылой конкретике, а компьютеры (в отличие от человеческих мозгов) уже почти способны оперировать таким количеством параметров. Иначе говоря, за данными современной биологии проступают контуры видения живого существа как всего лишь машины – очень сложной, с тончайшими механизмами в виде крупных молекул, и при этом, что интересно, в инженерном смысле далеко не оптимальной. Тем не менее, все же машины, устройство которой в принципе можно понять и в отдаленной перспективе воспроизвести или изменить. Кстати, такой подход к человеку совершенно естествен для врачей, особенно старой закалки, что ничуть не делает их сколько-нибудь ущербными личностями, а скорее наоборот. И хотя ничего подобного машине пока вроде бы не вырисовывается в области изучения устройства человеческой психики, первая забота любого, кто печется о психике, – чтобы биологическая машина работала как надо. А для этого ее нужно знать, уважать и в то же время не обожествлять и не демонизировать, т. е. не относиться к ней как к чему-то мистическому и непознаваемому. Кстати, французский врач XVIII в. Жюльен-Офре де Ламетри назвал свои книги «Человек – машина» и «Животные – больше, чем машины», и был совершенно прав: чтобы познать и человека, и животное, нужно владеть двумя противоположными подходами – аналитическим (механистическим, упрощающим и разлагающим на части) и синтетическим (системным) при всей их кажущейся несовместимости.

И первейшая аналогия, которая приходит на ум при ознакомлении с человеком как устройством, – компьютерная. То, чем вы намереваетесь профессионально заниматься, – это софт. Психика – программное обеспечение. Многие ее составляющие должны быть инсталлированы обществом – вспомним, что дети, воспитанные животными, имеют слабо развитую психику. Но много имеется и того, что зашито в «постоянное запоминающее устройство», т. е. заложено в генетическую программу развития организма. Еще больше в ней того, что для правильного функционирования нуждается в обоих этих компонентах – так сказать, в инсталляции производителем и в апгрейде по сети.

Казалось бы, биология изучает «железо». Если подходить нему как пользователь (т. е. как все обычные люди), то «железо» достаточно содержать в порядке и эксплуатировать согласно инструкции, в предусмотренных в ней условиях, а знать ничего особенно и не нужно. Если же вы программисты (а вы и собираетесь ими стать), то «железо» нужно знать в деталях. Однако если мы вспомним, как человеческое тело возникает из одной единственной клетки, то убедимся, что материальная сторона дела и тут все же вторична, а имеем мы дело с разворачиванием некоей программы, имеющей много общего с компьютерной. На наш взгляд, задача привить правильное понимание биологии в последние десятилетия очень сильно упростилась. И связано это именно с компьютеризацией населения. Любой человек, поступивший в теперь в вуз, так или иначе имел дело с компьютерами и знаком со свойствами компьютерного мира. А это значит, что он уже заранее почти понимает биологию. Потому что биологические феномены во многих отношениях очень напоминают компьютерные. Это отражается не только в том, что в компьютерных сетях существуют объекты, которые удобно назвать вирусами и червями. Компьютерная терминология, к примеру, начинает проникать в генетику, причем на страницах самых серьезных журналов. Дело в том, что жизнь – явление именно информационное, она представляет собой становление, бытие, воспроизведение и развитие определенной информации. На каком материальном носителе информация реализуется – в принципе не очень важно. Материальным носителем биологической жизни являются сложные соединения углерода с кислородом, водородом и в несколько меньшей степени – азотом, фосфором, серой и т. д., существующие в форме водных гелей и коллоидных растворов. Хранение собственно информации осуществляют также соединения углерода с водородом, кислородом, азотом и фосфором, только особо длинные, а информация хранится в виде определенной структуры этих молекул (больше всего это похоже на узелковое письмо индейцев). На чем реализован компьютерный мир? На кремнии (процессоры, полупроводники, запоминающие устройства), металлах (контакты) и их солях (ферромагнетики) и той же органике (пластмасса). Информация хранится в виде определенного намагничивания ферромагнетиков, в виде зарядов кристаллов кремния или в виде дырок в покрытии дисков. Но что из чего состоит – все это частности, главное – принципы функционирования.

Компьютерный мир приучает нас и к тому, что чудовищные количества информации, которая имеет огромное влияние в материальном мире, могут быть записаны на носителях весьма малых физических размеров. На одном диске могут быть записаны чертежи для изготовления ядерной подлодкой и вся программа управления ею, а оплодотворенная яйцеклетка содержит в себе генетическую программу, на основе которой потом вырастает синий кит. Заметим, что размер биологического носителя гораздо меньше. Собственно, в нашем примере и «организм» получается меньше – таких гигантов, как атомная подлодка, жизнь пока не породила. Но по своему строению кит многократно сложнее подлодки.

Однако между биологической жизнью и компьютерным миром имеются важнейшие отличия. Воспроизводство компьютеров и снабжение их энергией происходит посредством «сторонних лиц» – людей, и в качестве их разумной цели, внешней по отношению к самим компьютерам. Воспроизводство живых существ и снабжение их энергией идет самопроизвольно - для этого достаточно существования их самих в подходящей для них среде, и по сути бесцельно – если не считать их существование самоцелью. Кто-то мог бы сказать, что в случае человека нельзя говорить «самопроизвольно», но «произвольно». Дескать, размножается человек по своему произволу и энергией себя снабжает в поте лица своего. Однако есть такая вещь – инстинкты – внутренняя мотивация поведения, не требующая собственного обоснования. Они одни и те же у человека и животных (у животных только лучше развиты). И вот они-то и гонят человека заниматься и тем и другим (а вот деятельность дыхательного центра в мозгу на всякий случай сделана чисто автоматической). Если вы будете отслеживать корни любых своих мотиваций, вы непременно упретесь в инстинкты – мотивации, которые ощущаются как «самоочевидные» – хотя бы удовольствие и неудовольствие, комфорт и дискомфорт. И в этих основаниях своей психики мы ничем не отличаемся от животных – все отличия только в надстройке.

Далее, есть еще очень важное отличие – компьютеры задуманы и спроектированы как целенаправленные и целесообразные инженерные решения, и в рамках технического задания это сделано по возможности оптимальным образом. Биологические объекты получились такими, какие они есть сами по себе, завелись в прямом смысле от сырости, а все их свойства и отличия друг от друга в основе своей происходят от случайности, от неточного копирования информации. Во многом они более чем целесообразны, но молекулярному биологу, как правило, очевидно, какое огромное количество неоптимальных и нелепых решений и неоправданных переусложнений они несут в частностях своего устройства. (Удивительно, но некоторые биологи видят ту же самую картину диаметрально противоположным образом – как свидетельство гениального замысла творца). Если девиз инженера: сделать наилучшим образом, то девиз жизни: сделать на достаточном уровне, пусть получается как угодно, лишь бы жил. В жестких условиях конкуренции на реальной земной поверхности второе, как правило, оказывается довольно близким к первому.

У многих из вас наверняка в душе поднимается возмущение: как это возможно, чтобы такая сложность и красота возникли случайно. Ответ здесь сводится к тому, что если компьютеры развились до современного состояния за 50 лет (это чрезвычайно быстро, если подумать!), то у жизни было на все 4,5 млрд лет и на большей части этого промежутка жизнь не поражала внешним блеском. Причем начальные стадии становления жизни происходили при гораздо больших температурах и давлениях, когда все процессы протекают много быстрее. (Если рассчитать то время, которое геохимические процессы в истории Земли заняли бы при комнатной температуре, то получается около 50 трлн лет.) Интуитивно человек с трудом может представить разницу более чем в 100 раз. А то был действительно чудовищный промежуток времени, за который могли произойти самые мало­вероятные вещи. Как видим, даже разум возник! Кстати, если историю Земли представить как один год, то клеточная жизнь появилась уже в конце марта – начале апреля (весьма скоро), а разум возник всего за три минуты до нового года. Если вообразить, что в некоем ангельском конклаве идет диспут о том, возможно ли возникновение разума в природе, то на основе наблюдений за Землею партия тех, кто «за», не имела бы никаких шансов до самого последнего момента, а представлялась бы горсткой сумасшедших тео­ретиков-фантастов, которую высмеивали бы разумные практики. Ну а если не было бы в геологической истории Земли нескольких катастроф, стерших с ее лица почти все живое и заставивших жизнь создавать многое с нуля и по-новому, то есть делать повторные попытки решения одних и тех же задач? Может быть, они и сейчас оставались бы в проигрыше...

Что касается красоты и целесообразности, то оба понятия во многом антропоцентричны – нам кажется красивым и целесообразным то, что в какой-то степени похоже на нас (а также нашу привычную среду обитания). Но с точки зрения эффективности устройства, бактерии дадут 100 очков вперед животной (в том числе и нашей с вами) клетке.

Ожидает ли нас искусственная жизнь? Фантасты утверждают, что да. Можно себе представить, что компьютизированные роботы будут производить сами себя и других роботов, разрабатывать источники топлива и сами получать энергию. Но, в отличие от становления биологической жизни, это наверняка будут изначально целесообразные действия с точностью до цели, но уже не случайные. Ведь все идет к тому, что искусственный интеллект будет создан раньше, чем полностью энергетически автономный мир «неразумных» роботов.

Таким образом, мы вплотную подошли к необходимости определить, что такое жизнь. Вопрос этот не так прост, поскольку интуитивно хочется определить некое общее понятие жизни, с тем чтобы оно предполагало принципиальную возможность существования более чем одного варианта конкретной реализации, несмотря на то, что нам до сих пор известен единственный ее вариант, к которому принадлежим мы с вами.

Некогда под жизнью понималось некое почти мистическое свойство, присущее живым существам и покидающее их в момент смерти. В примитивных картинах мира жизнь фактически отождествлялась с душой. Причем на так называемой стадии анимизма (примитивных верований) она считалась присущей не только живым существам, но и практически всем предметам (которые вполне полагались живыми). Понятие души усложнилось вплоть до того, что предполагалось: у человека есть несколько душ, выполняющих разные функции и имеющих разную судьбу после смерти. Наконец, монотеистические религии отказали в душе животным. Но то, что им присуща жизнь, отрицать оказалось невозможным. Тем не менее, понятие жизни долго оставалось на уровне примитивных представлений о душе – она мыслилась в виде некоей субстанции, более или менее газообразного характера (отсюда – «вдохнуть жизнь»). Причем в случае человека она покидала тело вместе с душой, но самостоятельного существования не продолжала.

Характерно, что великий создатель формальной системы живых организмов Карл Линней начал свою «Философию ботаники» классификацией «натуралий» на три вида: камни растут; растения живут и растут; животные живут, растут и чувствуют. Судя по всему, определять понятие «живут» он считал совершенно излишним. При таком понимании проблемы множественности форм жизни просто не существовало, жизнь понималась как некое далее неподразделимое качество, как, например, «мысль», «тепло», «верх» и «низ». Как мы знаем, многие из таких качеств оказались вполне подвергаемыми дальнейшему анализу (например, тепло), а другие – не всегда очевидными и корректными (верх и низ).

В Новом времени наряду с витализмом, который признавал существование особой «жизненной силы» и делал понятие жизни непознаваемым, возник в качестве антагониста к нему вульгарный материализм, представлявший живые существа в виде довольно простых механизмов и по сути отрицавший существование жизни как таковой. Одновременно отрицалось само существование идеальных феноменов, таких как сознание. Карлу Фогту, к примеру, приписывается высказывание, что мозг выделяет мысли так же, как печень – желчь. Развитие биологии охладило энтузиазм вульгарных материалистов, так как механизм оказался чересчур сложным, а некоторые особенности его устройства первоначально казались принципиально иными, чем устройство неживых объектов. Например, один из главных создателей квантовой механики Эрвин Шредингер всерьез (и ошибочно) полагал, что живые системы не подчиняются второму началу термодинамики. Одно время областью совершенно особых, по сути нематериальных явлений казалась генетика (и под этим предлогом в Советском Союзе имели место почти двадцатилетние гонения на эту науку). Но сейчас, думается, вульгарные материалисты по поводу сущности жизни быстро договорились бы с компьютерщиками - и перестали бы быть вульгарными, потому что информация – явление идеальное, а не материальное, хотя и нуждается всегда в материальном носителе, и в то же время в компьютерных технологиях мы создаем ее и своими руками «вдыхаем жизнь» в компьютер. Так всегда: чтобы понять, как что-то устроено, самое лучшее – воспроизвести это своими руками.

Витализм продолжает существовать и в наши дни, в особенности в нашей стране, где ограниченные возможности к занятию технологоемкой наукой сочетаются со склонностью населения к философствованию. При этом сложился характерный класс субъектов, увлекающихся теоретическими разработками и экспериментами из области «биоэнергии». Они активно открещиваются от материализма, однако пользуются понятийным аппаратом рациональной науки, говоря о биоэнергии и биополе как об еще одном физическом феномене, пока непознанном (некоторые даже уточняют, что это «микролептонные феномены» или «торсионные поля»). Думается, что если бы эти гипотетические явления стали понятными и описанными, данный класс людей потерял бы к ним всякий интерес. Серьезные основания полагать, что подобные феномены существуют, науке неизвестны и биология как наука успешно описывает свою феноменологию, не нуждаясь в допущении об их существовании.

Сделаем лирическое отступление о том, что такое наука и чем она отличается от других систем знаний. Отличается она от них лишь своей полной прозрачностью и открытостью. Другими словами, совокупность научной литературы позволяет каждому проследить историю любого научного представления на сколь угодно большую глубину и самому выяснить, каковы были основания для его принятия, развития, сохранения или отвержения, и согласиться с ними или нет. И хотя то, что нам рассказывают астрофизики о Большом взрыве и начале Вселенной, физики – о суперструнах и даже о «простых» элементарных частицах, а также то, что на 1-м курсе ФЕН в курсе физхимии говорится об электронной плотности и орбиталях электронов, для слушателя мало отличается от того, как 200 лет назад рассказывали о триединстве божием, о сотворении мира в шесть дней и о грехопадении Адама, существует важное отличие науки от любой мифологии. Мифология всегда основана на авторитетном источнике, истинность которого не подвергается сомнению, тогда как любой желающий может проследить любую научную истину до самого его начала и пройти вместе с мировой наукой весь путь по ее признанию или непризнанию. Для этого он, конечно, должен обладать весьма недюжинными способностями (к примеру, ему может понадобиться научиться решать системы дифференциальных уравнений в частных производных), но прежде всего – он должен обладать упорством и почти неограниченным временем.