Проблема левшества.

Латеральные функциональные различия при патологии мозга.

Межполушарная ассиметрия.

Понятие ассиметрии, различия в работе левого и правого полушария.

1. С эволюционной точки зрения, асимметрия — это общая фундаментальная закономерность организации всех биологических систем и, в частности, дея­тельности мозга позвоночных. Асимметрии мозга человека и животных не могут рассматриваться вне связи с общей картиной мира и всеобщими зако номерностями природы. Главнейшая из них — опосредованностъ простран­ством и временем, ей отводится фундаментальная роль в процессе приспо­собительной эволюции. Данное явление в своей основе имеет совершенство­вание форм адаптации активного живого существа к обитанию в трехмер­ном пространстве, гравитационном поле и временном континууме. В отно­шении живых организмов обычно рассматриваются два типа асимметрий — структурные (морфологические, для человека — антропологические) и фун­кциональные, которые в свою очередь могут быть представлены неравномер­ностью или неравноценностью физиологической работы симметричных ор­ганов, несхожестью психического функционирования полушарий и перифе­рических отделов парных анализаторов. Анатомические, экспериментальные и бытовые данные говорят о том, что кортикальная асимметрия проявляется главным образом в тех функциях, которые приобретаются в течение длитель­ного периода в детстве и имеют социальную значимость. Морфологически­ми и функциональными предпосылками оценки пространственно-временной структуры является наличие минимум двух отражающих аппаратов, обеспе­чивающих количественные различия в приеме одних и тех же компонентов объективной реальности. Для любой локализации процесса и результата не­обходима, как известно, помимо источника раздражения еще и фиксация на­чала отсчета (нулевая координата), по отношению к которому и происходит оценивание (в отношении времени точкой отсчета становятся прошлое, настоящее или будущее). Для реализации этого принципа относительности в эво­люции сформировались парные, специализированные, достаточно независи­мые, но модально однородные анализаторные системы с периферической и центральной частями. На их базе позднее, уже под влиянием социального фактора, возникают ВПФ, процессуально зависимые от возникших на более ранних этапах механизмов отражения. Отличительной чертой собственно че­ловеческого поведения и его морфологических предпосылок является исклю­чительная сложность и дифференцированность их реализации, невозможная без учета очевидной асимметрии предметной организации пространства и, по-видимому, времени. В анатомической структуре организма и его высшего уп­равляющего органа — мозга — подобная реальная асимметрия, сопряженная с активным и целенаправленным поведением человека, не могла не отра­зиться в качественно новой по сравнению с более ранними этапами эволю­ции форме — асимметрии самих отражающих инструментов и их централь­ного представительства. При наличии одной и той же конечной задачи формируются различно ориентированные функциональные психофизиоло­гические блоки ее реализации, относительно привязанные к одному из спе­циализирующихся полушарий. Однако наиболее адекватное и полноценное решение задачи активного приспособления осуществляется лишь при скоор­динированном во времени взаимодействии этих механизмов, то есть при взаимосвязанной работе обоих полушарий. Полный баланс между парными органами и полушариями мозга человека нецелесообразен как в филогене­тическом, так и в онтогенетическом аспекте. Регулярный успех тактики ре­шения задачи ребенком в его конкретных жизненных условиях приводит к закреплению превалирующей роли тех или иных мозговых механизмов, фун­кционально связанных с правым или левым полушарием. Исследования пос­ледних лет показали, что в раннем детстве между ролями двух полушарий в обеспечении доминирующих на данном сенситивном периоде функций су­ществуют сложные динамические, возможно конкурентные отношения, развивающиеся во времени и приводящие в итоге к тому или иному типу функциональных взаимозависимостей, которые наблюдаются у конкретного взрослого человека. Вершиной психической проекции межполушарной асим­метрии на ВПФ является тип личности, в котором одновременно реализуют­ся и горизонтальные (право-левые, передне-задние) и вертикальные (корково-подкорковые) взаимодействия.

Эти исследования дают все основания для постановки вопроса о значе­нии структурных различий правого и левого полушарий в феноменологии функциональной асимметрии. Среди эволюционно развившихся структур­ных асимметрий самого мозга наиболее заметно увеличение размеров борозд иплощади коры в левом полушарии. В частности, было обнаружено, что длина и ориентация сильвиевой борозды на правом и левом полушарии не­одинаковы, а ее задняя часть, входящая в зону Вернике, существенно больше на левой стороне. Клеточная организация этой области, весьма характерной именно для человека, различается справа и слева не только у взрослых лю­дей, но и у человеческого плода. Протяженность этой области в левом полу­шарии взрослого человека в семь раз больше, чем в правом, причем у плода наблюдается ее преимущественное развитие также с левой стороны. Данные, полученные в пре- и постнатальном онтогенезе, позволяют поставить вопрос о соотношении приобретенных и врожденных лингвистических способностей человека на структурной основе. Полушария отличаются также по уровню кровотока, биохимическим показателям, по чувствительности к действию фар­макологических препаратов. Левое полушарие у детей значительно в боль­шей степени заинтересовано в специализации очага поражения. Правое по­лушарие в этом отношении менее дифференцировано. Основная идея сегодняшнего дня — признание важности обоих полуша­рий, каждое из них является ведущим (доминантным) в функциях по обес­печению определенных психических процессов. С 1981 г. стал широко упот­ребляться термин «функциональная специализация полушарий мозга».2. Межполушарная асимметрия.Развитие представлений о функциональной асимметрии мозга человека в истории нейропсихологии связано с именем французского провинциального врача Дакса, который в 1836 г., выступая в медицинском обществе, привел наблюдения 40 больных с поврежде­ниями мозга, сопровождавшимися снижением или потерей речи. Они вызы­вались только дефектами со стороны левого полушария. Значение этих наблюдений не было оценено по достоинству, и лишь почти 30 лет спустя интерес к ним был вновь инициирован исследованиями хирурга Брока, который в 1861 г. представил мозг умершего больного, страдавшего расстройством речи, также вызванным повреждением левого полушария. Это явилось серьезным аргументом в пользу того, что даже ВПФ в морфоло­гическом пространстве мозга могут обусловливаться различной локализа­цией. Известный английский невролог Джексон так писал по этому пово­ду: «Два полушария не могут быть простыми копиями, если повреждения лишь одного из них приводят к потере речи». Позднее было показано, что наиболее дифференцированные формы поведения также связаны с левым полушарием. Концепция доминантности полушарий, согласно которой при решении всех гностических и интеллектуальных задач ведущим у правшей является левое полушарие, а правое оказывается относительно пассивным, существовало почти столетие. Постепенно накапливались сведения, что пред­ставление о правом полушарии, как второстепенном или зависимом, науч­но несостоятельны. После того, как для лечения больных эпилепсией с 1962 г. Сперри и др. начали осуществлять операции комиссуротомии (перерезку мозолистого тела). В результате исследований потерь от несогласованной ра­боты половин мозга стало ясно, что правое полушарие обладает «собствен­ными» высшими гностическими функциями. Иллюстрацией исключения из совместной работы мозга правого полушария стал появлявшийся в резуль­тате комиссуротомии синдром расщепленного мозга, включавший следую­щие симптомы: нарушение координации движений, в которых участвуют две конечности; игнорирование левой половины тела и половины зрительного поля; невозможность прочесть слова или назвать предметы, предъявляемые в правое полушарие (или одному правому глазу) — аномия; нарушение письма и конструктивной деятельности одной рукой, при которых письмо может осуществляться только правой, а рисование только левой рукой — дископия-дисграфия. При поражении мозолистого тела в детстве синдром расщепленного мозга не возникает, что объясняется морфологической и фун­кциональной незрелостью структур, объединяющих левое и правое полу­шарие. Помимо исследований эффектов расщепленного мозга в клиничес­кой нейропсихологии для оценки неравноценности работы полушарий ис­пользуют: наркоз одного из полушарий путем введения снотворного в со­ответствующую сонную артерию (проба Вада); угнетение одного из полушарий с помощью унилатерального применения электрического тока (с терапевтической целью вызывающего судорожный припадок); запись био­токов мозга (ЭЭГ); запись кровотока в полушариях, регионально увели чивающегося при усилении активности какого-либо участка мозга; функ­циональные пробы, оценивающие асимметрию в работе рук, анализатор­ных систем; клинические данные, полученные при анализе очаговой пато­логии; результаты нейропсйхологического тестирования больных с односто­ронней нейромозговой патологией. Среди большого числа работ, посвящен­ных проблемам межполушарной асимметрии, прослеживается два уровня анализа представляемых данных. В одной части случаев предметом иссле­дования становятся собственно мозговые механизмы, предопределяющие те или иные асимметрии, а в другой части — рассматриваются хорошо иден­тифицируемые результаты и феномены этой асимметрии.

Сенсорные асимметрии. Зрение. Для зрительного анализатора асимметрия фиксируется приблизительно в 90% случаев. Преобладание правого глаза (по установлению оси зрения) встречается у 60% обследованных. Ведущим глазом цвет воспринимается сразу, а неведущим — с увеличенным латентным периодом. Прицеливание лучше обеспечивает правый глаз, у него же шире поле зрения. В связи с асимметрией зрения отмечаются так называе­мые эффекты живописи: восприятие диагонали как подъема или спуска в зависимости от угла картины, из которого она начинается, различия в субъек­тивной оценке тяжести объекта (больше при локализации в правом верхнем углу). Эти феномены в целом объясняются различным субъективным значе­нием полей зрения.

Слух. Острота слуха выше у левого уха, а более полноценное воспроизве­дение вербального материала и более точная пространственная локализация ис­точника звука регистрируются справа. Это явление было названо эффектом правого уха. Он объясняется различиями в дистанции прохождения звуково­го сигнала, вначале направляющегося в контралатеральное полушарие с уче­том левостороннего доминирования корковых полей, обрабатывающих фоне­матический ряд речи. В онтогенезе различие восприятия вербального матери­ала правым и левым ухом выявляется у детей с 4-летнего возраста, причем раньше у девочек, чем у мальчиков. Особенно этот феномен выражен между 5 и 12 годами и зависим от интенсивности речевой стимуляции в раннем детстве. Есть многочисленные указания на слабую выраженность асимметрии слуха у леворуких.

Осязание. В отличие от бинокулярного и бинаурального восприятия, со­здание бигаптического (двуручного) единого образа затруднено. Испытуемые говорят о борьбе двух одновременно создающихся образов от правой и левой сторон ощупываемой фигуры, как бы раздваивании и распаде целос­тного представления на две плохо совместимые части. При ощупывании двумя руками 80% испытуемых отмечают субъективную трудность для левой руки. Правая рука характеризуется более высокой различительной чувствительно­стью в познании предметно-пространственных свойств ощупываемых объектов, но время опознания одной рукой лучше для левой. На левой руке боле­вая, вибрационная и температурная чувствительность выше. На правой луч­ше кинестетическая. Здоровые дети 10-11 лет правой рукой лучше распоз­нают буквы, а левой — фигуры, глухие от рождения — наоборот.

Обоняние. Левая сторона носа более чувствительна к запахам приблизительно у 70% взрослых, а у детей половины носа примерно равны (возможно, это связано с возрастным искривлением носовой перегородки).

Вкус. Слева на языке чувствительность острее.

Функциональные асимметрии в обработке информации. ЭЭГ-исследования показали, что при интеллектуальной деятельности (чтении, решении арифметических задач) усиливается асимметрия за счет большей депрессии альфа-ритма в левом полушарии, что свидетельствует о его большей актив­ности. Если деятельность носит преимущественно наглядно-образный (визу­ально-пространственный) характер, то альфа-депрессия наблюдается боль­ше справа, а при вербальных задачах — левосторонне. В принципе любые виды активности усиливают межполушарную асимметрию. Получены дан­ные в пользу различных принципов и стратегий обработки информации двумя полушариями. В частности, для зрительного анализатора левое полушарие реализует классификационно-дискриминантный метод функционирования — вырабатывает решающие правила, позволяющие относить изображение к тому или иному ожидаемому классу. Именно классификация образов в левом полушарии, давая более обобщенное и символьно-знаковое отражение объектов окружающего мира, создает базис формирования понятийной речи как выс­шей формы абстрагирования. Левое полушарие играет ведущую роль в за­дачах, которые связаны с опознанием хорошо знакомых изображений, к какому бы классу эти стимулы ни принадлежали (слова, буквы, простые гео­метрические фигуры, знакомые лица). Высокая степень знакомства ребенка с предъявляемыми стимулами, возникающая в ходе обучения, является необ­ходимым условием для формирования в левом полушарии той системы зна­чимых признаков, которая позволяет ему выйти на качественно новый уро­вень решения задач. Правое полушарие реализует структурный метод — опи­сывает иерархически организованные в целостные структуры элементы изоб­ражения. Оно в перцептивном отношении ориентировано на трудноразличи­мые, малознакомые стимулы. Левое полушарие предположительно специализируется на последовательном восприятии информации, правое — на создании гештальта (одномоментного, целостного итога работы какого-либо психического процесса). Примером реализации этой формы асимметрии во взаимодействии двух полушарий является восприятие и осмысление речево­го высказывания. Кроме того, в правом полушарии находится основная сен­сорная память с «записанными» для каждого класса конкретными «виден­ными» объектами. При исследовании процессов зрительного опознания было продемонстри­ровано, что правое полушарие дает вначале детальное описание изображе­ния, и только затем переходит к его обобщению. Процесс опознания в левом полушарии направлен от общего к частностям: сначала производится самая общая классификация, затем она становится более дробной по мере включе­ния новых разделительных признаков. Левое полушарие поэтому при срав­нении двух изображений быстрее устанавливает сходство, а правое — раз­личия.

Опыты, проведенные в психиатрической клинике на больных, проходив­ших курс лечения унилатеральными электросудорожными припадками, вы­зывающими временное угнетение функций одного полушария и одновремен­ное облегчение функций противоположного, показали, что левое и правое полушария мозга по разному относятся к решению метафор (образных вы­ражений типа «обвести вокруг пальца»), идиом (неразложимых словосоче­таний, значение которых не совпадает со смыслом составляющих слов типа «заварить кашу») и силлогизмов (логических умозаключений типа «у каж­дого государства есть флаг, Замбия — государство, следовательно, у Зам­бии есть флаг»). Изолированно функционирующее правое полушарие по­нимает метафоры и особенно идиомы не только существенно лучше, чем ле­вое, но и лучше, чем оба полушария вместе. Как указывал Джексон в конце прошлого века, и это подтвердилось в более поздних исследованиях, правое полушарие хранит готовые куски текста — штампы, фразеологизмы, ругательства. Идиомы относятся к подобного рода штампам, которые невозмож­но дешифровать, но можно только знать. Метафоры, оцениваемые правым полушарием целостно, гештальтно благодаря приросту конкретности, несколь­ко лучше поддаются объяснению левым полушарием. При решении силлогизмов левое полушарие склонно использовать адекватный логико-теорети­ческий подход, а правое — эмпирический (с привлечением собственного жизненного опыта), причем эффективность левого полушария в данном типе задач чрезвычайно высока. По мнению авторов этого исследования — Чер­ниговской и Деглина, сферой правого полушария как участника творческо­го процесса является поэзия. Преимущественное участие левого полушария необходимо в случае повышенных требований к точности фонематической идентификации, например, при распознавании бессмысленных словосочета­ний; при опознании лексем, играющих особо важную роль в синтаксичес­ком оформлении высказываний; при опознании абстрактных слов (с малой степенью образности). Правое полушарие специализируется на опознании про­странственных характеристик зрительных и звуковых стимулов, а также слов, имеющих высокий уровень конкретности.

Гипотетически правое полушарие функционирует в настоящем време­ни с опорой на прошлое, а левое — в настоящем с опорой на будущее время. Особенно это заметно при сопоставлении чувственного образа как законченного события и речи как способности познать непосредственно не­досягаемое. Логика интерпретации этого обстоятельства близка к логике объяснения того факта, что отображение ближнего, более определенного пространства и его проекция в манипуляторную деятельность более свя­заны с правым полушарием, а вероятностные характеристики дальнего про­странства — с левым. Эти же акценты могут быть описаны и такими смыс­ловыми полюсами, как непосредственное и отсроченное выполнение дей­ствия.

Специального анализа требует оценочная сторона получаемой полушари­ями информации, выражаемая характером эмоционального реагирования на те или иные стимулы. Как указывалось выше, асимметрия эмоциональной сферы, регистрируемая с помощью различных проб и полученная как эф­фекты возникшей локальной патологии мозга, выражается в преимуществен­ной ответственности за формирование положительных эмоций левого полу­шария, а за отрицательных — правого.

Последние экспериментальные данные показывают, что в любой зада­че участвуют оба полушария — вне зависимости от вербального или не­вербального, аналитического или целостного способа обработки информа­ции. Любая задача, требующая сенсорного или моторного решения достаточно высокого уровня, на разных стадиях и для обработки разных ха­рактеристик стимула непременно вовлекает структуры обоих полушарий. Усиление подобного взаимодействия обусловливается и перекрестом нервов, идущих от органов чувств, что позволяет периферической информации од­новременно поступать как в ипси-, так и контралатеральное полушарие. Лишь специальная система методов латерального предъявления стимулов обеспечивает оценку специфических функций каждого полушария. Кро­ме того, в отличие от особенностей стимульного материала именно тип задачи играет роль основного фактора, избирательно активизирующего моз­говые структуры того или иного полушария (обнаружение, узнавание, идентификация, сравнение). Для практических целей часто пользуются таким понятием, как индивидуальный латеральный профиль человека, или профиле-латералъная организация, где в качестве индикатора асиммет­рии выступают несколько ведущих систем (например, рука, зрительный и слуховой анализаторы).

3. Латеральные функциональные различия при патологии мозга. Входе раздельного описания психопатологической симптоматики при очаговых по­ражениях мозга справа и слева в качестве наиболее значимых можно выде­лить два клинических факта. I. Строгое различие нарушений психической деятельности правшей, на­ступающих при поражении правого и левого полушарий. Эта строгость в свою очередь проявляется в двух картинах психических нарушений. Одна — правополушарная — включает в себя расстройства психосенсорной сфе­ры, восприятия или чувственного познания внешнего мира и самого себя в этом мире; искажаются или вовсе не формируются знания в виде чувствен­ных образов событий, происходящих вокруг больного и в нем самом. Другая — левополушарная — включает в себя нарушения программирования и реализации двигательного поведения, речи или основанных на ней мышления и абстрактного познания; нарушается словесная память. В психопатологической симптоматике могут быть общие для поражения того или другого полушария симптомы, но они также имеют частные различая. Так, депрессия (F06.32) возможна при право- и (или) левополушарной патологии мозга, но в первом случае это — тоскливая депрессия, и она сопряжена с двигательной и общепсихической заторможенностью; в случае поражения левого полушария возникает обычно тревожная депрессия, наиболее характерная для поражения височных отделов левого полушария, сопровождаемая двигательным беспокойством. Слуховые галлюцинации при поражении правого полушария имеют невербальный характер, выражаются в слышании мнимой музыки, ритмических звуков, а при поражении левого полушария эти галлюцинации выражаются в слышании мнимых речевых высказываний.

II. Несоблюдение описанных закономерностей при очаговых поражениях у левшей. Оно сводится к меньшей зависимости или к независимости клинических особенностей психопатологической симптоматики от того, какое полушарие поражено. Есть левши, которые как бы повторяют правшей по психопатологической картине очагового поражения мозга. Но при этом нет левши, картина психических нарушений которого была бы противоположна таковой у правшей. Хорошо известна зависимость эмоциональной патологии от стороны поражения мозга. При повреждениях левого полушария обнару­живаются дисфорические реакции, приступы отчаяния, агрессивности, нетерпимости, тогда как правополушарные повреждения проявляются недифференцированными эйфорическими реакциями. С точки зрения различного способа обработки информации, при патологии левого полушария у правшей в большей мере нарушаются: 1) оценка иерархии признаков образа — способность выделять значимые признаки стимульной информации и объединять их в единый (обобщенный) образ; 2) классификация стимулов — способность устанавливать принцип классификации с учетом тех или иных значимых признаков и адекватно использо­вать его в процессе классификации; 3) способность к приобретению нового опыта — способность к обучению; 4) память на обобщенные категориальные признаки сигналов; 5) возможность выделить признаки продолжительности сигналов и их последовательности. При патологии правого полушария в большей мере нарушается: 1) оцен­ка конкретных, специфических особенностей стимульного материала при более или менее сохранной способности к обобщению, а также возможность одно­временно охватить и учесть ряд конкретных специфических признаков образа; 2) память на конкретные, сугубо индивидуализированные признаки стимулов; 3) оценка пространственных параметров стимулов и их пространственного взаимоотношения; 4) помехоустойчивость восприятия, что, по-ви­димому, связано с тем, что при помехах выделяется лишь ограниченное чис­ло признаков образа, значимость которых различна, тогда как больные с правосторонней патологией могут принять решение лишь при наличии пол­ного или почти полного набора признаков.

Трудность интерпретации этих данных заключается в том, что поврежде­ние коры одного из полушарий приводит не только к реципрокной (взаим­ной) активации другого, но и к растормаживанию подкорки этой же поло­вины мозга.

4. Проблема левшества.Под левшеством понимается левая асимметрия — преобладание леворасположенных парных органов над правыми в их со­вместном функционировании. Левшество в широком смысле не сводится к леворукости. У лиц, нормально развивающихся по показателям психической деятельности, может быть симметрия или очень слабая асимметрия одного или двух парных органов при правшестве или левшестве других. При обследовании больших контрольных групп полные (по всем органам) правши обнаруживаются в 38-54%, а остальные имеют частичное левшество, между тем как чистые левши либо вообще не встречаются, либо их доля не превы­шает 2%. Среди здоровых наиболее часты лица только с одним признаком левшества. У мужчин в среднем чаще на 2-4% встречаются правши, что особенно заметно для зрения (в 2,2 раза). Больше всего левшей среди детей и коренного населения Севера и Юго-Восточной Азии. В отношении причин возникновения левшества как проявления особенностей межполушарной асим­метрии существует несколько точек зрения. 1. Согласно генетической теории левшество передается по наследству и обусловлено хромосомными факторами, что обусловливает специфику морфологического строения мозга левшей. 2. Согласно социо-кулътурной теории формирование «рукости» связано с культурно-историческими условиями, с детства социально навя­зывающими преимущественное пользование и тренировку одной из рук. 3. В соответствии с патологической теорией, левшество — результат травмы на разных этапах пренаталыюй и постнатальной жизни. Чаще всего, это родовая травма из-за аномалии родовых путей, результат наложения щипцов при родовспоможении. Каждый конкретный случай левшества имеет свою обусловленность возникновения, которая может быть связана как с одной, так и комбинацией причин