Государственного управления

В 1. Преступления, посягающие на безопасность субъектов

Посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317 УК).Данное преступление посягает, во-первых, на общественные отношения, обеспечивающие законную деятельность сотрудников правоохранительных органов и военнослужащих по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности; во-вторых, на жизнь указанных лиц либо их близких.

Потерпевшими могут быть:

а) сотрудники правоохранительных органов – штатные сотрудники органов внутренних дел, прокуратуры, федеральной службы охраны, федеральной службы безопасности, федеральной службы исполнения наказаний, федеральной таможенной службы, органов контроля за оборотом наркотиков и психотропных веществ и др. (ст. 2 Федерального закона от 22 марта 1995 г. № 45-ФЗ (в ред. от 21 июля 1998 г. № 117-ФЗ) «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов»[1]);

б) военнослужащие – лица, проходящие службу по контракту или призыву в Вооруженных Силах РФ, во внутренних войсках МВД РФ, в войсках гражданской обороны, инженерно-технических и дорожно-строительных воинских формированиях, Службе внешней разведки РФ, органах федеральной службы безопасности, федеральном органе специальной связи и информации, федеральных органах государственной охраны, федеральном органе обеспечения мобилизационной подготовки органов государственной власти РФ, воинских подразделениях федеральной противопожарной службы и создаваемых на военное время специальных формированиях (ст. 2 Федерального закона от 28 марта 1998 г. № 53-ФЗ (в ред. от 4 мая 2006 г., с изм. от 3 июля 2006 г.) «О воинской обязанности и военной службе»[2]). На граждан, призванных на военные сборы, статус военнослужащего распространяется в случаях и порядке, предусмотренном законодательством (ст. 2 Федерального закона от 27 мая 1998 г. № 76-ФЗ (в ред. от 8 мая 2006 г. № 66-ФЗ) «О статусе военнослужащих»[3]). Согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 14 февраля 2000 г. № 9 (в ред. от 20 января 2003 г. № 2) «О некоторых вопросах применения судами законодательства о воинской обязанности, военной службе и статусе военнослужащих» указанный статус сохраняется за военнослужащими, прикомандированными в установленном порядке к федеральным органам государственной власти, другим государственным органам и учреждениям, органам государственной власти субъектов РФ, международным организациям в соответствии с международными договорами РФ, государственным унитарным предприятиям, акционерным обществам, иным предприятиям, учреждениям и организациям (п. 1)[4].

в) близкие указанных лиц – 1) близкие родственники (супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и сестры, дедушка, бабушка, внуки); 2) лица, состоящие в ином родстве (дядя, тетя, племянники, двоюродные братья и сестры) или свойстве (родственники супруга – его (ее) родители, братья, сестры); 3) иные лица, жизнь, здоровье и благополучие которых дороги потерпевшему в силу сложившихся личных отношений (жених, невеста, сожитель) (п. 3, 4 и 37 ст. 5 УПК РФ)[5].

По кругу потерпевших данное преступление необходимо отграничивать от преступлений, предусмотренных ст. 277 и 295 УК. В первом случае потерпевшим выступает государственный или общественный деятель, посягательство на жизнь которого производится в целях прекращения его государственной или иной политической деятельности либо мести за такую деятельность; во втором случае – лицо, осуществляющее правосудие или предварительное расследование либо исполнение приговора, решения суда или иного судебного акта в целях воспрепятствования их законной деятельности или из мести за нее.

Объективная сторона рассматриваемого преступления характеризуется посягательством на жизнь сотрудника правоохранительного органа или военнослужащего либо их близких. Посягательство охватывает как убийство, так и покушение на него. При ненаступлении смерти квалификация по ст. 317 УК осуществляется без ссылки на ст. 30 УК.

Б., зная, что Д. является сотрудником милиции, в целях противодействия задержанию произвел в потерпевшего из обреза выстрел с близкого расстояния, но произошла осечка[6]. Х. во время его задержания сотрудниками милиции бросил в них гранату, причинив потерпевшему М. вред здоровью[7]. У. из-за задержания его братьев за кражу коров убил работника милиции Т.[8] Во всех указанных случаях действия виновных квалифицированы по ст. 317 УК. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ приговоры оставила без изменения.

Уголовная ответственность по указанной статье наступает в случае, если сотрудник правоохранительных органов или военнослужащий выполняет обязанности по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности. Под названной деятельностью следует понимать: несение постовой и патрульной службы на улицах и в общественных местах, поддержание порядка во время проведения демонстраций, митингов, зрелищных, спортивных и других мероприятий; поддержание порядка при ликвидации последствий аварий, общественных и стихийных бедствий; предотвращение или пресечение противоправных посягательств.

Убийство сотрудника правоохранительного органа, военнослужащего или их близких, совершенное в связи с выполнением указанными лицами своей служебной деятельности, не связанное сохранной общественного порядка или обеспечением общественной безопасности, квалифицируется по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК.

Деятельность потерпевшего должна носить законный характер, т.е. соответствовать требованиям нормативных правовых актов.

В., не соглашаясь с приговором Кировского областного суда, которым он осужден по ст. 317 УК, в кассационной жалобе просил отменить приговор, так как он правонарушения не совершал, его действия в отношении потерпевшего К. были совершены не как против сотрудника милиции, а как гражданина. Все произошло в нерабочее время.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, признав приговор суда законным и обоснованным, в определении указала, что в соответствии с законом сотрудник милиции на территории РФ независимо от занимаемой должности, места нахождения и времени обязан принять меры к предотвращению и пресечению правонарушения. В. достоверно было известно, что потерпевший является сотрудником милиции. Факт нарушения осужденным общественного порядка материалами уголовного дела установлен. Действия потерпевшего являются законными и были направлены на пресечение правонарушения. При таких обстоятельствах посягательство на жизнь сотрудника милиции правильно квалифицировано по ст. 317 УК[9].

Посягательство на жизнь в связи с незаконной деятельностью сотрудника правоохранительного органа может образовать ряд правовых ситуаций. Во-первых, состояние необходимой обороны (ст. 37 УК); во-вторых, убийство (ст. 108 УК) или причинение тяжкого вреда здоровью (ст. 114 УК) при превышении пределов необходимой обороны; в-третьих, не исключается аффект лица и на этом основании квалификация его действий по ст. 107 УК.

Состав рассматриваемого преступления является формальным, считается оконченным с момента посягательства на жизнь сотрудника правоохранительного органа.

В связи с указанным обстоятельством Т. обратился в Конституционный Суд РФ с просьбой признать ст. 317 УК не соответствующей ч. 1 ст. 19, ч. 1 ст. 45 и ч. 1 ст. 46 Конституции РФ, так как она предусматривает в качестве наказания пожизненное лишение свободы независимо от того, наступила смерть потерпевшего или нет. Между тем ч. 4 ст. 66 УК исключает возможность его назначения за приготовление к преступлению и покушение на преступление. Создается неопределенность в правовом регулировании, позволяя судам по-разному решать вопрос о наказании за совершение данного преступления.

Конституционный Суд РФ в своем определении указал, что состав преступления, предусмотренного ст. 317 УК, сформулирован таким образом, что для признания его оконченным достаточно совершения виновным лицом соответствующих действий и не требуется наступления такого общественно опасного последствия, как смерть указанных в ней лиц. «В связи с этим установление в санкции наказания в виде смертной казни или пожизненного лишения свободы уже за саму попытку лишения жизни сотрудника правоохранительного органа, военнослужащего или их близких не порождает неопределенности с точки зрения согласованности этой санкции с положением ч. 4 ст. 66 УК РФ, поскольку установленный ею запрет назначения в качестве наказания пожизненного лишения свободы относится лишь к приготовлению и покушению на особо тяжкие преступления против жизни и не касается оконченных преступлений. Следовательно, исключается возможность не только произвольной квалификации посягательства на жизнь сотрудника правоохранительного органа, военнослужащего или членов их семей по различным статьям Уголовного кодекса РФ, но и разного подхода к решению вопроса о применении к этим действиям положений ч. 4 ст. 66 УК РФ». Кроме того, уголовный закон позволяет суду дифференцированно решать вопрос о наказании лица, совершившего рассматриваемое преступление, в зависимости и от того, наступила ли смерть потерпевшего в результате посягательства[10].

Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом.

Органами предварительного расследования С. обвинялся в посягательстве на жизнь сотрудника милиции. Пермским областным судом его действия признаны применением насилия в отношении представителя власти (ст. 318 УК). Отклоняя протест прокурора об отмене приговора в связи с неправильной квалификацией содеянного, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ в определении указала, что прямой умысел С. на лишение жизни сотрудника милиции не установлен. «Высказывание осужденного во время совершения хулиганства, что он всех порежет, в том числе и себя, не свидетельствует о прямом умысле на убийство Б., поскольку конкретно кому-либо убийством он не угрожал… Размахивал ножом, пытаясь закрыть дверь и не пустить сотрудников милиции в свою квартиру… Б. причинены легкие телесные повреждения в паху и на левой ушной раковине»[11].

В качестве обязательного признака в законе указаны мотив преступления – месть за деятельность по охране общественного порядка и обеспечению общественной безопасности и цель преступления – воспрепятствование (т.е. чинить препятствия – не допустить, прервать) законной деятельности сотрудника правоохранительного органа или военнослужащего.

Преступление, совершенное по иным мотивам или с иной целью, образует соответствующее преступление против личности.

Субъект преступления – лицо, достигшее возраста 16 лет. Действия лица от 14 до 16 лет, совершившего посягательство на жизнь сотрудника правоохранительного органа, подлежат квалификации по п. «б» ч. 2 ст. 105 УК.

Применение насилия в отношении представителя власти (ст. 318 УК).Как и предыдущее посягательство, данное преступление является двухобъектным, что необходимо иметь в виду при юридической оценке деяния. Первым объектом выступают общественные отношения, обеспечивающие законную деятельность представителя власти, вторым – здоровье представителя власти.

Потерпевшим является представитель власти, понятие о котором содержится в примечании к ст. 318 УК, и его близкие. Представителем власти признается должностное лицо правоохранительного или контролирующего органа, а также иное лицо, наделенное в установленном законом порядке распорядительными полномочиями в отношении лиц, не находящихся от него в служебной зависимости.

Понятие должностного лица дано в примечании 1 к ст. 285 УК.

Правоохранительными являются государственные органы, на которые законом возложена функция борьбы с правонарушениями и обеспечения законности. К ним относятся органы прокуратуры, внутренних дел, федеральной службы безопасности, пограничной службы РФ, службы внешней разведки РФ, таможенные.

Система государственных органов, основная функция которых контроль за соблюдением законности, характеризуется как контролирующая. Она включает органы ветеринарного, государственного страхового надзора, иммиграционного, государственной налоговой службы, санитарно-эпидемиологического и др.

К иным лицам, о которых говорится в примечании к ст. 318 УК, относятся должностные лица, осуществляющие законодательную или исполнительную власть, наделенные властными полномочиями принимать решения, обязательные для исполнения гражданами, не находящимися у них в подчинении, а также организациями независимо от их ведомственной подчиненности (член Совета Федерации, депутат Государственной Думы, депутаты законодательных органов государственной власти субъектов Федерации, члены Правительства РФ и органов исполнительной власти субъектов Федерации, состоящие на государственной службе аудиторы и др.)[12].

Содержание понятия близких аналогично такому же понятию в составе преступления, предусмотренного ст. 317 УК.

Объективная сторона рассматриваемого преступления характеризуется альтернативно указанными двумя деяниями: 1) применение насилия, не опасного для жизни и здоровья; угроза применения насилия.

Понятие насилия, не опасного для жизни и здоровья, раскрывается в п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое». Такое насилие охватывает побои или совершение иных действий, связанных с причинением потерпевшему физической боли либо с ограничением его свободы (связывание рук, применение наручников, оставлении в закрытом помещении и др.)[13].

По приговору Брянского областного суда П. признан виновным в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 318 УК. Оставляя приговор без изменения, а кассационный протест прокурора без удовлетворения, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ отметила, что потерпевшему С. был причинен удар кулаком, который не повлек причинения вреда здоровью. При таких обстоятельствах в действиях виновного отсутствуют признаки ч. 2 ст. 318 УК. Судом они правильно квалифицированы по ч. 1 этой статьи[14].

Угроза предполагает информационное воздействие на потерпевшего. Информационность угрозы предопределяет ее персонифицированность. Иначе говоря, она должна быть адресована конкретному лицу, изменения поведения которого добивается виновный таким образом, и это лицо способно воспринимать данную угрозу. В противном случае исключено воздействие на психику человека.

Содержание угрозы в законе не конкретизировано. Она охватывает угрозу убийством, причинением вреда здоровью, уничтожением имущества и т.д., может быть высказана непосредственно потерпевшему или передана ему через третьих лиц.

При оценке реальности угрозы необходимо исходить из совокупности двух факторов: субъективного – ее восприятие потерпевшим; объективного – обстоятельств, характеризующих намерение виновного (способ выражения угрозы, личность виновного, его предшествующее поведение и т.п.).

Применение насилия или угроза его применения образуют состав рассматриваемого преступления только в том случае, если указанные деяния были совершены в связи с законной деятельностью представителя власти.

Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, отклоняя протест прокурора, считавшего, что действия Д. по ст. 318 УК квалифицированы необоснованно, так как сотрудник милиции В. не находился при исполнении служебных обязанностей, в определении указала, что для юридической оценки деяния не имеет значения, находился ли работник милиции на дежурстве или же по своей инициативе принял меры к пресечению преступления[15].

Насилие, обусловленное незаконными действиями представителя власти, не образует состава рассматриваемого преступления.

З., его жена, брат и мать в легкой степени опьянения ожидали электропоезд. Работники милиции К-ов и К-ой в нарушении положений ст. 11 Закона «О милиции», в которой дан исчерпывающий перечень оснований для проверки документов, потребовали предъявить удостоверения личности, а затем предложили пройти с ними в отдел внутренних дел. К-ов замахнулся на З. резиновой дубинкой. В ответ на это последний повалил милиционера на землю. Нецензурных выражений, оскорблений в адрес сотрудников милиции он не высказывал. Органами предварительного расследования З. был обвинен в совершении преступления, предусмотренного ч. 1ст. 318 УК. Ростовский областной суд обосновано оправдал его за отсутствием в его действиях указанного состава преступления. Судебная коллегия по уголовным делам РФ отклонила кассационный протест прокурора, указав, что ответственность по ст. 318 УК наступает тогда, когда насилие является противодействием законной деятельности представителя власти, в том числе работника милиции по охране общественного порядка. В этом же случае действия К-ва и К-го были незаконными[16].

Преступление считается оконченным с момента применения физического или психического насилия. Установление данного обстоятельства не зависит от того, выполнил ли представитель власти свои обязанности.

Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом. В качестве ее обязательных признаков выступают: цель совершения преступления – воспрепятствовать исполнению представителем власти должностных обязанностей; мотив – месть за их исполнение.

Субъект преступления – лицо, достигшее возраста 16 лет. Лицо в возрасте от 14 до 16 лет в случае применения насилия в отношении представителя власти или его близких, в результате чего был причинен тяжкий или средней тяжести вред здоровью, несут ответственность по ст. 111 и 112 УК.

В ч. 2 ст. 318 УК предусмотрена ответственность за применения насилия, опасного для жизни и здоровья. Под указанным насилием понимается такое насилие, которое повлекло причинение тяжкого и средней тяжести вреда здоровью потерпевшего, а также причинение легкого вреда здоровью, вызвавшего кратковременное расстройство здоровья или незначительную стойкую утрату общей трудоспособности. Опасным признается и насилие, которое хотя и не причинило вред здоровью потерпевшего, однако в момент применения создавало реальную опасность для его жизни и здоровья (п. 21 постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29).

Верховный Суд РФ признал правильной квалификацию по ч. 2 ст. 318 УК действий С., который в целях воспрепятствования задержанию брата, произвел четыре выстрела из ружья, одним из которых ранил сотрудника милиции[17].

Причинение вреда здоровью любой тяжести охватывается ч. 2 ст. 318 УК и дополнительной квалификации по статьям о преступлениях против личности не требуется. Вместе с тем насилие, совершенное с особой жестокостью, издевательством или мучениями для представителя власти, в отношении лица, заведомо для виновного находящегося в беспомощном состоянии, группой лиц, группой лиц по предварительному сговору, организованной группой, повлекшее тяжкий вред здоровью, образует совокупность преступлений, охватываемых ч. 2 ст. 318 и ч. 2 или 3 ст. 111 УК.

Разглашение сведений о мерах безопасности, применяемых в отношении должностного лица правоохранительного или контролирующего органа (ст. 320 УК).Характеристика данного преступления в целом совпадает с характеристикой состава преступления, предусмотренного ст. 311 УК. Отличаются эти деяния социальной направленностью, следовательно, содержанием объекта и кругом потерпевших, а также субъективной стороной преступления.

Непосредственным объектом рассматриваемого преступления выступает управленческая деятельность, обеспечивающая безопасность жизни, здоровья, сохранность имущества лиц, взятых под защиту, а также лиц, осуществляющих ее. Предмет преступления – сведения о мерах безопасности, применяемых в отношении указанных в законе лиц.

Вопрос о потерпевшем в литературе раскрывается по-разному. Одни авторы расширительно толкуют содержание этого признака, относя к их числу не только лиц, названных в законе, но и любых других, которые могут пострадать из-за разглашения информации о мерах безопасности. Ряд специалистов исходит из круга лиц, в отношении которых применяются указанные меры: 1) должностные лица правоохранительного или контролирующего органа; 2) их близкие.

В результате нарушения конфиденциальности рассматриваемых сведений может быть причинен вред не только указанным двум категориям потерпевших, но и лицам, которые обеспечивают меры безопасности. К тому же, в соответствии с Федеральным законом от 22 марта 1995 г. меры безопасности реализуются правоохранительными органами. Вред, причиняемый носителям управленческих функций, направлен на нарушение порядка управления. Следовательно, потерпевшими могут выступать: а) лица, подлежащие государственной охране; б) лица, осуществляющие эту охрану. По указанным обстоятельствам неправомерно включать в круг потерпевших посторонних лиц. Воздействие на них не может нарушить порядок управления. В случае причинения им вреда ответственность должна наступать на общих основаниях.

Объективная сторона характеризуется разглашением сведений о мерах безопасности соответствующих лиц. Согласно названному выше закону для обеспечения защиты жизни и здоровья, сохранности имущества в отношении должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов, их близких могут применяться с учетом конкретных обстоятельств следующие меры безопасности: личная охрана, охрана жилища и имущества; выдача оружия, специальных средств индивидуальной защиты и оповещения об опасности; временное помещение в безопасное место; обеспечение конфиденциальности сведений о защищаемых лицах; перевод на другую работу (службу), изменение места работы (службы) или учебы; переселение на другое место жительства; замена документов, изменение внешности.

Разглашение предполагает, что сведения об указанных обстоятельствах стали известны хотя бы одному постороннему лицу, не имеющему право на ознакомление с данной информацией. Оно может быть совершено в любой форме: устно, письменно, посредством конклюдентных действий.

Преступление окончено с момента, когда сведения стали известны лицу, не имеющему к ним отношения.

Субъективная сторона характеризуется прямым умыслом и специальной целью – воспрепятствование служебной деятельности должностного лица правоохранительного или контролирующего органа.

Субъектом преступления выступает лицо, которому: а) сведения о мерах безопасности доверены; б) эти сведения стали известны по службе. К первой категории относятся лица, непосредственно реализующие мероприятия по обеспечению безопасности защищаемых лиц, – сотрудники органов внутренних дел, федеральной службы безопасности и т.д. Во вторую группу входят сотрудники предприятий, органов и учреждений, в адрес которых направлены решения органов, обеспечивающих безопасность, – сотрудники адресных бюро, паспортных служб, телефонных станций и т.д.

Наступление в результате разглашения сведений о мерах безопасности тяжких последствий влечет ответственность по ч. 2 ст. 320 УК. Тяжкие последствия – понятие оценочное. Оно охватывает физический (например, причинение смерти, тяжкого вреда здоровью потерпевшего) и материальный (например, причинение крупного материального ущерба) вред.

Вина по отношению к ним может выражаться в виде легкомыслия или небрежности.