Лекция 8. Восточный поход Александра

В жаркий летний день 13 июня 323 г. до н.э. по всей македонской армии разнес­лась весть о смерти ее полководца. В богатом убранстве Александр лежал в Вави­лонском дворце Навуходоносора, и ничто уже больше его не волновало: ни новые походы, о которых он мечтал буквально до последних дней жизни; ни грандиозные сражения; ни мировое господство, к которому стремился. При его бурной жизни мно­гие люди задавали себе вопрос, который советский поэт Л. Ошанин в поэме «Воды бессмертия» выразил следующими словами:

Он кто? Полубог справедливый и добрый?

Счастливый из тех, кто не гибнет в огне?

Жестокий философ? Великий географ?

Иль просто убийца на черном коне?

Теперь эти люди точно знали, что он не был ни полубогом, ни счастливцем, хотя хотел быть богом и требовал от них, чтобы они в это верили. Он умер как простой смертный, а может быть, еще тяжелее. Целых тридцать дней его тело оставалось без погребения. В перегретом знойным солнцем Вавилоне оно сохранилось лишь благо­даря тому, что было своевременно брошено в мед, который, как известно, имеет свой­ство бальзама. Соратники царя, в спорах за власть, забыли даже похоронить своего недавнего кумира. Только тогда, когда прорицатель тельмесец Аристандр объявил, будто боги открыли ему, что стране, которая примет тело царя, суждено счастье и процветание, среди его сподвижников началось соперничество: каждый стремился перенести останки царя в пределы своих владений как драгоценный залог непоколебимой, прочной власти.

Птолемей, будущий правитель Египта, если верить рассказам Элиана, выкрал тело и с великой поспешностью перевез в Александрию Египетскую. Пердикка, кото­рому Александр перед смертью передал свой перстень, как самому достойному, решился преследовать похитителя. Он нагнал его, и тут завязалась страшная схватка за тело полководца. Птолемею удалось избавиться от преследования лишь благо­даря хитроумному трюку: он сделал куклу, похожую на Александра; ее, убранную царскими одеждами, на украшенных серебром, золотом и слоновой костью носилках, водрузил на одну из персидских повозок, а тело Александра приказал везти вперед без всякой пышности по глухим, неезженным дорогам. Пердикка захватил мнимую траурную процессию, считая, что добился цели, и, таким образом, потерял время. Он обнаружил обман слишком поздно, когда дальнейшее преследование было уже бессмысленно. Правитель Египта так усердно похоронил своего царя, что до сих пор никто не может найти его могилы.

Такова была участь того, кого до сих пор называют великим человеком, и великим полководцем, сына македонского царя Филиппа и царицы Олимпиады. О котором существует огромное множество книг как современных, так и древних, слава которого зовет многих, уроки которого никого не учат.

Именно ему принадлежит заслуга создания мировой державы, на место античного полиса, с него часто начинают период в истории Греции, который получил название Эллинизм. Однако не он был первым в ряду создателей грандиозных проектов. До него Ассирия в течении нескольких веков собирала территории Вавилонии, Передней Азии, Малой Азии, Египта, Южной Азии вплоть до Индии, создав первую мировую державу огнем и мечом. Шесть веков, начиная с XIII, ассирийские цари творили себе славу непобедимых. Но появились в VI в. Кир, Камбиз и Дарий, и за сорок лет положили конец Великой ассирийской державе. Немногим более двух веков продержалось мировое господство персов и пало за 4 года под натиском Александра. Десять лет находился во главе мировой державы Александр и она пала вместе с его смертью.

Александр был сыном великого отца, который сумел за очень короткий срок, в условиях экономического, политического, социального, идеологического кризиса греческих полисов подчинить недавно независимые общины Греции. Такого мессию впрочем уже все ждали, в этом видели избавление от постоянной междоусобной войны и анархии. Но о кризисе должно говорить отдельно и особо (чем мы займемся в следующий раз), а сегодня перескакивая через период первой половины IV в. и проблему кризиса полиса я решил говорить об Александре. Имя Александр происходит от греческого «защитник», однако кого и что защищал он в Азии не вполне ясно, часто в нем видят проводника греческой культуры на Восток, с чем собственно долгое время связывали понятие эллинизм, однако, насколько это видно сегодня, Восток остался Востоком.

Слава отца не давала покоя Александру. Он жаловался: “отец все завоюет и ничего мне не оставит!” Существует масса рассказов и легенд о нем и его жизни. Сведения о нем оставили такие историки как Диодор Сицилийский, Плутарх, Арриан, Квинт Курций Руф, Юстин, Плутарх, Корнелий Непот...

С 16 лет заменяет Александр отца на троне, а в 20 он стал царем Македонии, а в 24 объявил себя богом.

Как-то подарили Филиппу коня, он был прекрасен, но так дик, что ни один наездник не мог с ним совладать. Вызвался подросток Александр. Он заметил, что конь боится своей движущейся тени и направил коня против солнца, побежал с ним рядом, а потом неожиданно вскочил ему на спину. Конь взвился и понесся прочь; никто из свиты не мог его догнать. Когда конь и всадник вернулись, Александр был еле жив, конь весь в пене, но уже повиновался ездоку. Филипп поцеловал сына и сказал: “Ищи себе другого царства. Македония мала для тебя”. Конь этот стал любимым конем Александра и носил его во всех битвах. Звали его Букефал – “Бычья голова”. Он умер, когда Александр воевал в Индии. Александр построил над его могилой город и назвал его Букефалой.

Филипп сам намеревался идти в Персию. Он послал спросить Пифию, за ним ли будет победа. Пифия ответила: “Бык увенчан цветами и близок тот кто заколет”. Филипп принял это за добрую весть. Однако на празднике, идя без свиты был убит. Убит по наущению жены Олимпиады, которую он оставил, взяв в жены молодую царицу.

Начатое дело отца продолжил сын. Он явился в Дельфы и спросил оракула, ждет ли его победа. Пифия отказалась дать пророчество: день был неблагоприятен для вещаний. Александр схватил ее и силой потащил к пророческому треножнику. Женщина с трудом отбиваясь, вскричала: “с тобой не справиться, Александр!” Он отпустил ее: “Только это я и хотел услышать”.

События эти имели место в 336 г. до н.э.

После смерти Филиппа сколоченный им Коринфский союз гро­зил распасться. Александру пришлось привести в подчинение по­лисы Греции и отразить нападение племен, надвигавшихся на Македонию с севера (335 г. до н.э.). Только обеспечив себе ев­ропейский тыл, он стал готовиться к восточной кампании. Для этого он отозвал Пармениона (посланного туда еще его отцом) из Малой Азии, что было воспри­нято персидским командованием как отказ македонцев от агрес­сивных планов. Персы не приняли мер для обороны малоазийского побережья. Весной 334 г. до н. э. армия Александра под ко­мандованием Пармениона пересекла Дарданеллы, и персы не смогли организовать ей отпор. Александр, высадившийся в Илионе (древней Трое), даровал городу демократические свободы, освободил его от уплаты дани персам и затем двинулся на со­единение со своей основной армией.

Армия его была невелика по размерам. Считается, что она со­стояла примерно из 30 тыс. пехоты и 5 тыс. конницы. Тяжелая и полутяжелая македонская пехота насчитывала 12 тыс. человек, включая личную царскую гвардию. Греческая армия также рас­полагала примерно 12 тыс. гоплитов (союзников и наемников). Остальные части представляли собой легковооруженных пехотин­цев и лучников. Конницу составляли восемь отрядов тяжелово­оруженных гетайров – «товарищей» царя из македонской знати и других, более мелких отрядов. Кроме того, у Александра было 160 военных кораблей. За войском следовали обозы и осадные от­ряды со своими таранами, метательными машинами и прочим. Во главе армии стояла группа ближайших соратников царя, среди которых были отличные военачальники. Хорошо была поставлена штабная работа. Существовали специальные группы разведчиков, оценивавших силы противника и топографическую обстановку. В походе велись подневные записи. Помимо этого, войска сопро­вождали историки, философы и естествоиспытатели, работы ко­торых впоследствии чрезвычайно расширили представление гре­хов о мире.

Однако па первом этапе своей деятельности молодой македон­ский царь вряд ли помышлял о полном уничтожении Персидской державы, а тем более о мировом господстве. Отправляясь в азиат­ский поход, он ставил перед собой более достижимые задачи: очистить Эгейское море от персидского флота, лишить его малоазийских баз и вовлечь греческие города Малой Азии в сферу своего влияния. Но уже первое серьезное сражение показало слабость Ахеменидского государства и открыло перед Александ­ром возможность дальнейших завоеваний.

Многочисленное войско Дария III состояло из весьма разно­родных элементов, неравноценных в военном отношении. Дисцип­лина в войсках была слаба, у воинов не было той воли к победе, которая была характерна для маленькой, но отлично тренирован­ной армии Александра. Дарий III, не особенно полагаясь на покоренные народы и пытаясь приноровиться к греческой такти­ке (македонская фаланга), стремился создать регулярную пехоту, однако ему в основном приходилось полагаться на греческих наемников. Общая числен­ность персидской армии была, видимо, значительно больше греко-македонской (из покоренных народов, которых порой гнали плетьми).

Малоазийские сатрапы Дария, узнав о приближении Алек­сандра, стали делать запоздалые приготовления к сражению. На­чальник греческих наемников Мемнон советовал персам отсту­пить, уничтожая все на своем пути и заманивая противника в глубь страны, навстречу главным силам Дария. Однако сатрапы решили дать Александру генеральное сражение на берегах речки Граник, впадающей в Мраморное море. Битва была выиграна Александром сравнительно легко. Александр оставил небольшой

гарнизон из греков-союзников прикрывать дарданелльские пере­правы, а сам с основным войском направился на юг, к греческим городам малоазийского побережья. В Малой Азии, где олигархию поддерживал персидский царь, Александр в отличие от своего отца выступил на стороне демократии. Этим он привлек на свою сторону широкие слои населения греческих городов и создал труд­ности для персидского флота. Он захватил Милет и после тяже­лой осады взял Галикарнасс; Мемнон бежал.

Александр мог теперь продолжать поход в глубь Малой Азии. Он двигался с основными силами вперед, поручая своим сподвиж­никам завершать очистку тылов небольшими отрядами. Зимой 334-333 г. до н. э. он провел кампанию против горных племен, не давая горцам возможности уйти в неприступные местности и заставляя держаться долин, свободных от снега. Весной он до­стиг Гордиона – древней столицы Фригии (гордиев узел), где его ожидал Парменион с частью войска и обозом. Здесь Александр дал отдохнуть войску и пополнил его новыми силами, прибывшими из Маке­донии.

Летом 333 г. до н. э. Александр прошел в Киликию на юго-востоке Малой Азии. Закрепив за собой приморские города и ос­тавив больных и раненых в г. Иссе, он устремился через южные,. прибрежные перевалы в Сирию – к главным силам персов. Тем временем Дарий продвигался навстречу ему через более северные перевалы. Разминувшись с Александром, Дарий прибыл в Исс, где нашел только оставленных Александром инвалидов и пере­бил их.

Македонский царь оказался в очень тяжелом положении: про­тивник зашел ему в тыл, притом в чужой, враждебной стране. Спасти Александра могли только решительность и быстрота дей­ствий. Он вернулся к Иссу и дал персам бой (октябрь 333 г. до н. э.). Задача персов сводилась к тому, чтобы не пропустить Александра, в то время как македонскому царю, чтобы спасти войско и судьбу всего восточного похода, необходимо было на­нести персам полное поражение.

Атака Александра во главе гетайров смяла центр персидской пехоты. Дарий, решив, что все потеряно, пустился в бегство, хотя его полководец Набарзан заставил отступить левый фланг маке­донцев. Успех Александра в центре и на правом фланге и бегство Дария решили исход боя. Македонцы потеряли 450 человек, поте­ри персов были значительны. Кроме того, в руки Александра попали мать, жена и две дочери Дария и большая добыча.

В результате битвы при Иссе Малая Азия оказалась пол­ностью потерянной для персов. До этого момента Александр, как видно, не думал о разрушении всей державы Ахеменидов, доби­ваясь лишь решения задач, насущно важных для существования

Македонского царства. До битвы при Иссе война, несмотря на наступательный образ действий Александра, воспринималась большинством македонской знати как оборонительная. После этой битвы перед Александром встала дилемма: ограничиться ли за­воеванным в Малой Азии и заняться укреплением своих позиций там или продолжать поход в глубь Азии до полного разгрома Ахеменидского царства. Александр выбрал второе.

На продолжение похода его толкали, скорее всего, соображе­ния экономического порядка. В начале восточного похода состоя­ние финансов Александра было плачевным. В его казне находи­лось только 70 талантов серебра, в то время как долги составляли 4300, а ежемесячное содержание войска и флота – 300 талантов. Дорогостоящая война должна была принести огромную добычу, иначе она превратилась бы в государственную катастрофу. Пер­сидское царство славилось своим богатством, получить же его было можно, только разрушив державу Ахеменидов до основания.

Однако Александр не стал сразу же преследовать Дария, от­ходившего к жизненным центрам своего государства, а направил­ся на юг, в Сирию и Финикию, поставив перед собой задачу – уничтожить базы персидского (т. е. финикийского) флота, угрожавшего греческому владычеству на море. Города Арвад и Марат достались ему без боя, так же легко Парменион захватил Да­маск, где в его руки попали обозы и походная казна Дария. Эта добыча существенно поправила финансовое положение маке­донцев.

В Марате Александр получил письмо от Дария, в котором тот просил вернуть ему семью и заключить договор о союзе и друж­бе. Македонец ответил отказом. В своем ответе он изобразил войну как отмщение за все обиды, нанесенные персами грекам, и объявил, что уже является царем Азии и что Дарий, если хочет добиться чего-либо, должен обращаться к нему как низший к высшему. Тон письма исключал всякую мысль о примирении.

Дальнейшее продвижение Александра на юг также было удач­ным. Крупнейшие порты – Библ и Сидон подчинились без боя. Однако жители Тира, надеясь на неприступность своего остров­ного города, отвергли условия, предложенные им Александром. Начались военные действия. Осада длилась семь месяцев, и тиряне проявили чудеса мужества, но Александр, насыпав пере­мычку через пролив, отделявший Тир от материка, взял город (июль 332 г. до н. э.). Население Тира было обращено в рабство и продано – такой исход дела к этому времени уже стал редким на Ближнем Востоке.

Во время осады Тира Александр получил новое письмо от Да­рия, в котором тот предлагал 10 тыс. талантов серебра в виде вы­купа за свою семью, и все земли к западу от Евфрата. Александр опять ответил отказом.

После падения Тира Александр двинулся на Египет. Серьез­ное сопротивление он встретил только в Газе, на юге Палестины, и в ноябре 332 г, вступил в Нильскую долину. Египет никогда не имел органических связей с Ахеменидской державой и со времени первого завоевания персами при Камбисе не раз восставал против них, а с конца V в. до н.э. добился независимости. Только в 343 г. до н. э. персам вновь удалось временно овладеть этой страной.

Ненависть египтян к своим поработителям была велика. Алек­сандра ждали как избавителя, шли слухи о его египетском проис­хождении. Персидский наместник немедленно сдался.

Александр наладил управление страной, основал на побережье новый город – Александрию, который был задуман как противовес Финикии, и затем посетил знаменитый оракул Амона, находившийся в оазисе в глубине пустыни. Жрецы про­возгласили Александра сыном Амона, признав тем самым его фараоном.

Уже весной 331 г. до н. э. он снова появляется в Тире. Отсю­да, послав вперед Пармениона и приказав ему захватить пере­правы через Евфрат, Александр выступил навстречу Дарию III.

Персы понимали неизбежность этой схватки и лихорадочно к ней готовились. Они несколько улучшили вооружение конницы, снабдили некоторое количество колесниц лезвиями на осях колес, чтобы наносить больший урон вражеской пехоте. Однако боеспо­собность персидского сборного войска оставалась низкой,

Соединившись с Парменионом, Александр перешел Евфрат, Персидский авангард отступил, и македонская армия беспрепят­ственно переправилась и через Тигр, двигаясь к г. Арбеле, где, по имевшимся данным, было сосредоточено войско Дария III. Сражение произошло 1 октября 331 г. до н.э. у селения Гаугамелы. Перед боем Александр дал своим воинам необходимый отдых, Дарий же, неуверенный в себе и своих силах, продержал свое войско всю ночь в боевой готовности, без сна.

Александр, видя численное превосходство врага и наличие у него новых мощных родов войск – колесниц и слонов, был озабо­чен тем, чтобы предотвратить охват своих флангов, так как линия фронта у персов была значительно длиннее, чем у македонцев, Дарий бросал в атаку сначала сакскую, потом бактрийскую конницу, затем колесницы, но сколько-нибудь заметного успеха до­биться не смог. Тогда, воспользовавшись тем, что персидская ли­ния растянулась в попытках охватить его фланги, Александр сам предпринял атаку во главе гетайров, которых он до тех пор дер­жал в резерве. Несмотря на то что Мазей на левом фланге македонцев наносил серьезные удары Пармениону, а бактрийская конница сатрапа Босса полностью сохраняла боеспособность, Дарий опять бежал. Напрасно конница персов, прорвав македонскую фалангу, пыталась освободить и вооружить военнопленных, напрасно Мазей стремился развить достигнутый им успех – войска Да­рия дрогнули, и гетайры, во главе с Александром спешившие на выручку к Пармениону, довершили разгром. Отступление превра­тилось в бегство. Лишь бактрийская конница и греческие наемники отошли в порядке. Македонцы преследовали противника до Арбелы. Дарию и некоторым из сатрапов удалось с небольшой группой войск отойти в столицу Мидии Экбатаны.

Мазей же отступил в Вавилон, и Александр счел более важ­ным преследовать его. Вавилоняне вышли приветствовать нового царя как освободителя. Сатрапом Вавилонии Александр назначил Мазея – первое назначение перса на такой пост. Из Вавилона Александр прошел в Сузы, а оттуда в Парс (Персиду) – родину Ахеменидов и ядро их царства. Сначала он предпринял зимний поход против местных горцев, затем без особого труда захватил обе столицы персов – Пасаргады и Персеполь. В Персеполе ему достались несметные богатства царской сокровищницы – преда­ние говорит о сумме в 180 тыс. талантов, не считая посуды из золота и серебра и драгоценностей.

В Персеполе весной 330 г. до н. э. Александр узнал о пораже­нии Спарты, нанесенном ей наместником Македонии Антипатром. Это означало, что серьезный противник македонского владычества в Греции сломлен (и Антипатр твердо стоит на ногах). Если у Александра и были какие-либо сомнения в целесообразности иранского похода, теперь все они отпали.

Александр выступил в Мидию; Дарий со своей свитой поки­нул Экбатаны и бросился в глубь Ирана. Двигаясь с большой быстротой, сопровождаемый небольшим отрядом отборных войск. Александр догнал беглецов на дороге из Мидии в Парфию. Сатра­пы закололи Дария, чтобы он живым не достался врагу, а сами бежали дальше. Подоспевший Александр оказал мертвому противнику царские почести. Бежавших сатрапов он не стал преследовать.

После смерти Дария Александр стал считать себя законным наследником Ахеменидов и царем Азии. Но чтобы утвердить свою власть на всем пространстве Ахеменидской державы, Александру еще предстояло замирить Восток. При этом он встретился с непредвиденными военными трудностями и с резкой оппозицией в среде своих сподвижников.

Сначала Александр стремился привлечь на свою сторону вид­ных ахеменидских вельмож, раздавая им сатрапии на востоке, но после нескольких измен и восстаний перешел к карательным ме­рам. Между тем ему стало известно о заговоре, к которому ока­зался причастен один из главных полководцев Александра – на­чальник гетайров, сын Пармениона Филота. Участники заговора, как видно, принадлежали к верхушке македонской знати, кото­рую вполне устраивало решение первых насущных задач персид­ской войны, длившейся без перерыва уже шесть лет. Представи­тели оппозиции были недовольны превращением македонского царя, когда-то лишь первого среди македонской знати, в восточ­ного деспота. При ликвидации заговора Александр впервые при­бег к крутым репрессиям по отношению к своим ближайшим сподвижникам, которым в прежнее время он легко прощал мно­гое. Филота был выдан войску, которое приговорило его к смерти и казнило. Александр же решил, что главным источником недовольства является осторожный, служивший еще его отцу Парменион. Он долго был первым помощником царя, но, после того как Александр раз за разом отвергал советы старого военачаль­ника, а сам Парменион, командовавший при Иссе и Гаугамелах левым крылом, оба раза действовал не очень удачно, отношения между царем и полководцем ухудшились. Пускаясь в погоню за Дарием, Александр не взял с собой Пармениона, а оставил его в Мидии, поручив ему обеспечение коммуникаций. После казни Филоты Парменион становился ненадежным, и Александр подо­слал к нему убийц, прежде чем старик узнал о смерти сына. Такие действия Александра объясняются, как видно, чрезвычайно тяжелой обстановкой, в которую он попал на востоке державы.

Сначала во главе антимакедонского движения здесь встал са­трап Бактрии Бесс, объявивший себя царем под именем Артаксеркса IV. К нему стекались все решившие сопротивляться. Ранней весной 329 г. после серьезной подготовки своего тыла Александр с основными силами перешел через Гиндукуш и вторг­ся в Бактрию. Бесс отступил в Согдиану, перейдя через Окс (Амударью). Александр последовал за ним. Здесь антимакедон­ское движение вступило в новую фазу. Руководителем движения становится согдийский предводитель Спитамен. Бесс отходит на задний план, а вскоре затем попадает в руки одного из македон­ских военачальников – знаменитого впоследствии Птолемея Лага. Александр, как наследник Ахеменидов, обошелся с Бессом точно так, как персидские цари обходились с мятежниками: его рас­пяли, предварительно отрезав ему нос и уши.

Бесс, претендовавший на продолжение политики ахеменидских царей, вряд ли мог быть популярен в Восточном Иране и особен­но в Средней Азии. Эти области были слабо связаны с западной частью державы и всегда тяготились персидским господством. Ха­рактер развернувшейся борьбы, упорство сопротивления, методы партизанской войны, которыми пользовался Спитамен, свидетель­ствуют о том, что Александру в Согдиане пришлось бороться со свободными людьми, защищавшими дома и родную землю с му­жеством, которого македонцы не встречали у разношерстного пер­сидского войска. Согдийцы опирались на «крепости» и «скалы», как называют их источники, т. е. на укрепленные поселения типа центров мидийских городов-государств IX–VII вв. до н. э.; такие укрепления теперь найдены археологами.

Александр метался по Согдиане. Он захватил столицу страны Мараканду (Самарканд) и, оставив там гарнизон, двинулся к р. Яксарту (Сырдарье, которую принимал за... Дон!) с целью раз­общить Спитамена и заяксартских кочевников-саков. Он расста­вил гарнизоны вдоль реки, основал г. Александрию Крайнюю и с большой жестокостью подавил со­противление местного населения. В это время было получено из­вестие, что Спитамен осаждает гарнизон в Мараканде. Александр послал на выручку осажденным небольшой отряд, а сам переправился через Яксарт и нанес кочевникам серьезный удар. Тем вре­менем Спитамен ловким тактическим приемом заманил в пусты­ню отряд, шедший на помощь гарнизону Мараканды, и истребил его. Александр во главе нового, отборного отряда поспешил к Ма­раканде. Неуловимый Спитамен, верный своей тактике, ускольз­нул от удара и ушел в пустыню. Александр не стал преследовать его, но опустошил плодородную, густонаселенную долину р. Зеравшана, истребив до 120 тыс. согдийцев и многих обратив в раб­ство. Затем Александр вернулся в Бактрию на зимовку (329–328 гг. до н.э.).

Кампания 328 г. до н. э. была целиком посвящена борьбе со Спитаменом. Александру удалось внести раскол в среду бактрийцев и согдийцев, так что в этом году в составе его армии действо­вали отряды бактрийской и согдийской конницы. Спитамен ушел за Окс к кочевым массагетам (в совр. Туркмению). С их конными отрядами он совершал набеги на Согдиану, однако в конце концов был разбит, снова бежал к массагетам, но был убит ими, а голова его была послана к Александру.

Но и гибель Спитамена не означала еще покорения Согдианы, Нашлись новые руководители сопротивления: Оксиарт, Хориен и др. Лишь в 327 г. до н. э. ценой огромных усилий Александру удалось взять горные убежища согдийцев – последний их оплот, Война в Средней Азии отняла три года. Стремясь примириться с верхушкой знати покоренной Согдианы, Александр женился на дочери Оксиарта – Роксане.

Эти три года были для Александра тяжелыми не только из-за трудной войны в Согдиане, но и из-за грозных событий, разы­гравшихся в его собственном окружении. В 328 г. до н.э., нахо­дясь в Мараканде, Александр во время ссоры на пиру убил одно­го из своих близких друзей, спасшего ему жизнь при Гранике, – Клита. Это происшествие вряд ли можно объяснить случайностью. Вероятно, Клит, как и многие из окружавших царя, был недово­лен политикой Александра и затянувшейся, утомительной и, как казалось, бессмысленной войной за тысячи километров от родины. Около того же времени Александр ввел при общении с царем преклонение ниц – проскинесис, что вызвало раздражение маке­донцев и греков, для которых это было выражением рабства. Даже придворный историограф Каллисфен, племянник Аристоте­ля, в своем описании похода всячески восхвалявший царя, укло­нился от выполнения нового обряда. На беду, вскоре был раскрыт заговор юных телохранителей царя, происходивших из знатней­ших македонских фамилий и носивших звание «царских детей». Каллисфен был схвачен по подозрению в соучастии с заговорщи­ками и вскоре умер в заключении.

В такой сложной обстановке Александр предпринял свой по­следний – индийский поход. Не вызванный никакой необходи­мостью, он может быть объяснен отчасти желанием завладеть царством Дария I во всем его объеме, отчасти же прямым аван­тюризмом и желанием дойти до «конца земли», который, по представлениям того времени, должен был находиться где-то сразу за р. Инд.

Поход начался в 327 г. до н. э.; Александр встретился со многими трудностями, однако нанес жестокое поражение индийскому царю Пору и продолжал продвижение за Индом на восток. У р. Биас в 326 г. до н. а. произошло наконец то, чего можно было давно ожидать: измученные воины отказались идти дальше.

Александру пришлось начать обратный путь. По дороге не раз происходили стычки с местным населением. Во время штурма одной из крепостей Александр был тяжело ранен. В авангарде на запад был направлен Кратер, заменивший теперь Пармениона. С ним двинулась часть войска, обозы, раненые и больные. Алек­сандр прошел далее на юг до Патталы, где был снаряжен флот, который, по смелой мысли Александра, должен был пройти от устья Инда до устья Евфрата, – идея, возникшая на основании теоретических построений, так как о существовании этого морско­го пути никто из окружения Александра ничего толком не знал. Руководство флотом было поручено опытному мореходу Неарху. В октябре 325 г. до н. э. Неарх вышел в океан и направился на запад. Александр с отборными войсками пустился в обратный путь еще в сентябре, двигаясь примерно вдоль берега и держа направление на Персеполь.

Этот путь был исключительно труден. В сожженных солнцем пустынях Александр оставил более половины своего войска. На подступах к Сузам Александр увидел весь свой флот, подымав­шийся навстречу ему вверх по реке (в начале 324 г. до н. э.).

Весну и лето Александр провел в Сузах. Отсутствие царя в центральных областях только еще сколачиваемого государства в течение пяти с лишним лет не могло не сказаться. Назначенные Александром сатрапы вели себя независимо, беззастенчиво грабя население, и даже в центральном аппарате господствовали свое­волие и коррупция. Удивительно, что за все эти годы держава во­обще не распалась; это указывает на то, что ее существование отвечало реальным потребностям времени. Теперь завоеватель­ные походы были закончены, и Александру предстояло управлять этим огромным и неустроенным государством.

Александру казалось, что решение этой сложной задачи долж­но состоять в слиянии завоевателей с завоеванными. Сам он же­нился на Статире, дочери Дария III, и на Парисатиде, дочери Артаксеркса III, и чрезвычайно поощрял смешанные браки среди своих приближенных и воинов. Так, он роздал свадебные подар­ки 10 тыс. солдат, женатых на персиянках. Кроме того, царь стал набирать в свое войско иранских юношей и обучать их по маке­донскому образцу.

Стремясь привлечь па свою сторону определенные круги иран­ского общества и поощряя смешение македонцев и иранцев, Александр в то же время сурово расправлялся с сатрапами-пер­сами, проявлявшими в его отсутствие чрезмерную самостоятельность. Теперь почти во все области были назначены македоняне. Это как нельзя лучше характеризует двойственность политики Александра в Азии.

Конец лета и осень 324 г. до н. э. царь провел в Экбатанах. В это время он потребовал от греческих городов обожествления своей особы. Хотя такое требование и встретило некоторое проти­водействие в Элладе, но гораздо большее впечатление произвел другой приказ: вернуть политических эмигрантов. Этот приказ греки рассматривали как незаконный, ибо Александр, будучи во­енным руководителем Коринфского союза, формально не имел права вмешиваться во внутренние дела греческих полисов. И хотя в начале 323 г. до н. э. представители греческих городов прибыли в Вавилон (который Александр избрал своей новой столицей), чтобы возложить на царя золотые венки, как на божество, воз­вращение эмигрантов встретило серьезное сопротивление.

Зимой 324-323 г. до н.э. Александр предпринял кампанию против горного племени касситов (античные источники называют их коссеями) для обеспечения безопасности пути из Вавилона в Иран. Затем он занялся планированием морской экспедиции вокруг Аравии в Египет и проектами колонизации побережья Персидского залива. Однако этим планам не суждено было осу­ществиться. В начале июня 323 г. до н. э. Александр заболел и вскоре умер. Войско прощалось с умирающим царем, проходя через царский зал во дворце Навуходоносора II, где на тронном возвышении было поставлено ложе Александра.

Мировая держава Александра Македонского после его смерти распалась, но распалась на довольно большие части, каждая из которых представляла собой не полис и не союз полисов, а об­ширное монархическое объединение, включавшее многие полисы как органическую составную часть. Эти дочерние государства, хотя границы их были очень неопределенны, в своей основе смогли просуществовать довольно продолжительное время.

Победное шествие Александра на Восток, а также возникнове­ние новых, «эллинистических» государств были подготовлены всем ходом предшествующего развития как самой Греции, так и стран Ближнего Востока. Необходимо было создать общественно экономическую структуру, где были бы обеспечены частная соб­ственность и частное производство без произвольного вмешатель­ства со стороны царской власти, с определенными, более или ме нее единообразными гарантированными правами политической; автономии, но в то же время где был бы обеспечен свободный доступ к источникам сырья и к межобластному товарному рынку. Такой структурой и была эллинистическая монархия, опирающаяся на сеть автономных полисов.

Автономия города или храма – создание некоего государства в государстве – всегда имела идеологическое обоснование и обле­калась в совершенно определенные идеологические формы. Есте­ственно, что греческий полис должен был нести с собой и гре­ческие формы идеологии и культуры, как обоснование своего существования. Вместе с полисом должна была прийти и эллини­зация культурной жизни. И если она не пустила на Востоке по-настоящему глубоких корней, то только потому, что была огра­ничена миром привилегированных городов.

Обширное градостроительство в странах Азии, проводившееся Александром и его преемниками, не может быть объяснено одной лишь греческой колонизацией – для заселения всех этих городов не хватило бы жителей всей Греции: ранее преуменьшалось зна­чение эллинизации известной части местного населения. Помимо иранских воинов и знати, непосредственно влитых в состав гре­ко-македонского войска, эллинизации подвергались, вероятно, и многочисленные местные жители – примкнувшие к обозам тор­говцы-поставщики, обслуживающий люд, жители разрушенных городов, дети греко-македонцев от местных женщин. Часто жите­ли захваченных городов насильственно переселялись в основан­ные царями полисы; иногда переселение «варваров» было добро­вольным; были случаи, когда город целиком заселялся путем перемещения части граждан старых городов.

Западная Азия перед завоеванием Александра достигла такой ступени развития, когда ей нужен был новый тип политической организации; конкретно-исторические условия были таковы, что носителями этого нового типа были завоеватели – греко-македонцы. Процесс был двусторонним: восточный мир, не выработав нужных ему форм рабовладельческого строя, уже создал военно-административное объединение в виде «мировых» держав; гре­ческий мир создал высокоразвитое товарное рабовладение и по­лис, но в своем прежнем виде система полисов испытывала кри­зис – нужно было военное объединение. Результатом были за­воевания Александра Македонского и возникновение того конк­ретно-исторического явления, каким в области культуры явился эллинизм, – взаимопроникновение греческих и ближневосточных элементов культуры.