Эпилог.

Все хотят хорошо провести время, но время не проведёшь.

Мы стояли на дивной поляне, грелись в лучах полуденного солнца и слушали пение незнакомых птиц, наслаждаясь тишиной и спокойствием…

-Ну что, Дохлый, сразу в Бездну рванем, или домой заскочим?

- А знаешь что, давай наплюём на законы жанра и пару дней все-таки отдохнем, вы как народ смотрите на это?

Народ целиком и полностью нас поддерживал, только жрица как-то печально вздохнула, а Ксардасу предстояла встреча с чудесным творением Дроу...

***

Дом, милый дом, так приятно вернуться в родные стены после долгого путешествия, сидеть возле камина, цедить вино из пузатого бокала, травить байки или просто молчать.

Неогара встретила нас яркой солнечной погодой и легким ветерком, который к вечеру перерос в жуткую грозу.

Мы с братом стояли на балконе и завороженно наблюдали за раскатами грома, ловя крыльями потоки бушующего холодного ветра. За этот вечер мы не издали ни звука, наслаждаясь яростью природы и обществом друг друга. Нам не требовалось лишних слов, чтобы понимать, порой они вообще не нужны, слишком многое мы прошли бок о бок, слишком многое нас связывает.

***

Тем временем где-то на окраине вселенной.

Мужчина неопределенного возраста с длинными светлыми волосами сидел в вычурном кресле, расписанном рунами забытого языка, и смотрел в огромный, с конскую голову алмаз. Его глаза мерцали Тьмой, а лицо выражало удовлетворенность от увиденного.

Кресло стояло, а может, висело, трудно что-либо сказать о расположении предмета, если кроме него и струящегося мрака ничего нет. Поэтому предположим, что оно стоит.

- Все развлекаешься, - ехидно спросила Смерть.

- Ни в коем случае, веду наблюдения, - ответил Творец, достал из кармана своего белого пиджака трубку и начал её скрупулёзно набивать. Затем из кармана брюк того же цвета извлек зажигалку в форме обезьяньего черепа и прикурил. Дым медленно опоясывал Неназываемого, перетекал из формы в форму, завораживая своей игрой.

- О как, да ты курить вздумал?

- Хочу попробовать, чего это смертным можно, а мне нет, - сказал Творец и выпустил новую порцию дыма, - ты в гости или скучно стало?

- Ага, соскучишься тут с вами, просто в гости зашла, тебя ж нельзя без присмотра оставить, ты ж обязательно шкодничать начнешь.

- Ой-ой-ой, нашлись няньки, - ответил Неназываемый и захихикал, - ладно, шутки в сторону, как думаешь, у твоего Рыцаря есть шанс одержать победу?

- Трудно сказать, но шансы определенно есть, опустим тот неприятный факт, когда он чуть не разнес в клочья целый мир, все-таки у мальчика горе.

- Угу, печальная история. Что хуже, не единственная в своем числе. Я вот думаю, где ж мы с Люцифером так напортачили, раз получили ТАКОЕ. Хотя и у Демогоргонов не все гладко.

- Ничего не поделать, естественный процесс развития, - печально сказала Смерть. Я чего зашла, сколько у нас ещё времени?

- Целая вечность…

- Ты шутки то брось, а то, как дам подзатыльник, будешь знать.

- Но-но, не сметь Творцу лещей отвешивать, все-таки статус не позволяет.

- А мы никому не скажем, - от улыбки, слишком уж сильно смахивающей на оскал удава, поймавшего жертву, которая озарила лицо Смерти, Неназываемому стало не по себе.

- Пошутили и будет. Смотри, что творится за пределами тварного, и сама ответишь на свой вопрос.

- А кто сказал, что я шучу, - невинно спросила Госпожа, меж тем прильнув к кристаллу.

- Ну, сколько у нас времени осталось?

- Они успеют, а большего мне и не требуется. Бывайте хлопец, - сказала Смерть и испарилась.

- Успеют… - задумчиво протянул Творец. Что ж Наэтель, теперь твой ход, - сказал Неназываемый и снова всмотрелся в алмаз.

На этом первая часть этой истории заканчивается.

(- Эй, Дохлый, сук... ты куда намылился!? Грибную и без МЕНЯ!? А ну стой сволочь полумертвая… хотя бы оставь...)

Всё, музыкальная пауза:

На самом краю необжитого мира,

Где сходятся вечность и мрак,

Где солнце не светит, луна не всходила

Жил старый отверженный маг.

Седой и горбатый с невидящим взором

В проклятии тысячу лет,

Он был осуждён, он был изгнан с позором

И мести дал страшный обет.

Во мрачных покоях своей цитадели

Средь сотен мистических книг,

Он медленно двигался к призрачной цели,

Озлобленный гневом старик.

Всю силу свою, свою мудрость и знанья

Направить решил на одно,

Творя заклинанья морщинистой дланью,

Он стал опускаться на дно.

Презрев все традиции магии света,

Набросив на время аркан,

Решил положить он в основу скелета

Безвестный доселе титан.

В припадке безумия, на грани маразма

Тропа вдохновенья плыла.

Титан обвивала бессмертная плазма,

И плотью отныне была.

И ночь испугалась, и тьма отступила

Но не было более дня.

Дана существу небывалая сила

И кровь из живого огня.

И разные массы собрав воедино,

Колдун огранил монолит.

Шарманщик покрыл своего буратино

Слоями стальных бронеплит

Алмазные когти, алмазные зубы,

Дыханья горящий напал…

Творец рассмеялся сквозь старые губы:

Он понял, кого создавал.

А хаос он сделал душою созданья,

Вот так появился дракон.

И те, кто писал на земле предсказанья,

Зовут его Армагеддон.

О, послушай, вспомнил вот:

Как-то раз в трактире дымном под литровых кружек звон

Ветеран-стрелок мне выдал старый миф про бастион.

Глаз единственный прищурив, словно бы смотрел в прицел,

Он рассказывал легенды, но казалось, будто пел.

За далёкими морями, средь хребтов и мрачных скал,

Шёл он мглистыми горами, непроходный перевал…

Не драконы и не демон охранял ущелья сон –

Возвышал немые стены неприступный Бастион.

Кто, когда его построил и зачем – никто не знал,

Но от путников дорогу он навеки закрывал.

Сквозь глазницы чёрных бойниц, через мрак стальных окон

Днём и ночью наблюдает неусыпный гарнизон.

Вьюга снежная свистела и кружил осенний лист.

Все подходы под прицелом у заряженных баллист.

Колья, ров, кругом ловушки, арбалета чтится культ,

А под стенами игрушки – батарея катапульт.

И гласит легенда наша, будто, страхом окружён,

Никогда не знал осады неприступный Бастион.

И ни рыцарь, и ни варвар, маг иль кто-нибудь другой

Даже в мыслях не решались горы перейти тропой,

Что звалась теперь неторной, и умножила молва

Нерушимость укреплений, неприступных, как скала.

Годы шли, и ветры злые изменили лики гор.

Там, где были только камни, зашумел высокий бор.

И засыпали обвалы ту тропу на перевал,

Где когда-то, по преданью, странный Бастион стоял.

Но его седые стены и гранит могучих плит

Не упали, не осели – крепь стоит, как монолит.

Пусть пройдут века, эпохи, время в бездну улетит,

Силу древней цитадели странный бастион хранит,

И когда под звёздным небом стихнет колокольный звон,

Я во сне своём увижу неприступный Бастион…

- Помнишь, Зовулон, наши годы молодые, когда мы сапоги топтали в отряде наёмников?

- Помню, да... Знатное время было... Наливай...

- Мальчики! Вы опять!?

- Ма, отстань.

- Отец, ты посмотри на них, опять настойку пьют!

- Чего!? Настойку, и без меня? Вы чего засранцы делаете, ну ка двигайтесь. Убери ты свой наперсток, у меня своя кружка есть.

- Приют для скорбных, честное слово. Сильно не пейте, а то опять весь замок распугаете.

- Так, женщина, пойди ка ... шитьём займись.

- Злые вы, уйду я от вас.

- Угум, свежо предание…

- Да идите вы все скопом на хутор зеленых чертиков ловить, - сказала мать и гордо удалилась по своим делам.

- Ага, уже скоро, ещё пара бутылок и не только чертиков, белых единорогов по полю пленять пойдем, - хором ответили мы.

…

- А мне ведь весь этот бред записывать, - подумала книга и захлопнулась.