История имени прилагательного
Имена прилагательные в древнерусском языке делились на две большие группы - именные и местоименные (членные) прилагательные.
Именные прилагательные имели именные (краткие) формы и склонялись по склонению существительных с основами на *o (для прилагательных м. и ср. р.) и *а (для прилагательных ж. р.) твердого и мягкого вариантов. Местоименные (членные) прилагательные образованы от именных (кратких) с помощью указательного местоимения и, я, е, которое выполняло роль артикля, члена, указывающего на известный предмет, признак.
В древнерусском языке именные прилагательные могли быть и именной частью составного именного сказуемого (“Новгородьци прави, а Ярославъ виноватъ” Новг. I лет.), и определением (“А за зиму не бысть снhга велика, ни ясна дни” Новг. I лет.), причем, употребляясь в функции определений, они согласовывались с существительным в роде, числе, падеже. Однако в истории языка такие прилагательные потеряли способность определять существительное, а следовательно, перестали и склоняться. Старые формы косвенных падежей кратких прилагательных встречаются либо в устойчивых выражениях (ср. на босу ногу, мал мала меньше, от мала до велика), либо в составе современного наречия, где бывшее падежное окончание воспринимается как суффикс, а предлог – как приставка (ср. свысока < съ высока, издавна < изъ давьна).
Если в современном русском языке краткие формы прилагательных имеют только качественные прилагательные, то в древнерусском языке и относительные прилагательные имели краткую и полную формы. Утрата относительными прилагательными краткой формы объясняется семантическими и синтаксическими особенностями данного лексико-грамматического разряда прилагательных.
Так, относительные прилагательные в отличие от качественных обозначают постоянный признак, который не может проявляться в предмете в большей или меньшей степени, в связи с этим у данного разряда прилагательных отсутствуют степени сравнения и в меньшей мере присутствовала соотносительность с глаголом, а следовательно, нет и особой связи со сказуемым, предикатом. Все это и привело к утрате краткой формы относительными прилагательными. В современном русском языке краткая форма прилагательного образуется от полной, а в истории полные прилагательные еще в праславянскую эпоху образовались от кратких путем присоединения к последним указательного местоимения и, я, е; первоначально в прилагательном было две части: собственно прилагательное и местоимение, которое ставилось при прилагательном, но относилось к существительному как определенный член при нем, т. е. предполагалось указание на определенный предмет. Но уже в древнейшую эпоху такое распределение обозначения определенности и неопределенности между именными и членными прилагательными стало нарушаться, что было вызвано рядом причин. Отсутствие указательного местоимения при именном прилагательном не обязательно указывало на неопределенность определяемого существительного, ибо определенность могла быть заключена уже в лексическом значении существительного (ср. имена собственные – Ярославъ, названия общеизвестных городов – Новъгородъ, церковных праздников – великъ дьнь ‘пасха’ и т. п.). Кроме того, постановка указательного местоимения не была необходима при некоторых прилагательных, т. к. они и без оформления местоимением характеризовали предмет как вполне определенный (ср. притяжательные прилагательные – cынъ Володимирь: это вполне определенный сын определенного Владимира). Важно и то, что указательные местоимения употреблялись при кратких прилагательных лишь тогда, когда последние выступали в функции определения. Потеря функции определения вызвала и утрату именными прилагательными склонения. Притяжательные прилагательные в древнерусском языке полные формы, которые представляют собой субстантивы женского рода (ср. всеволжия жена), склоняющиеся как членные прилагательные.
Склонение кратких прилагательных:
Единственное число
м. р. ср. р. ж. р. м. р. ср. р. ж. р.
Им. добръ добро добра синь сине сина
Р. добра добры сина синh
Д. доброу добрh синю сини
В. добръ добро доброу синь сине синю
Т. добръмъ доброю синьмь синею
М. добрh добрh сини сини
Множественное число
Им. добри добра добры сини сина синh
Р. добръ добръ синь синь
Д. добромъ добрамъ синемъ синамь
В. добры добра добры синh сина синh
Т. добры добрами сини синами
М. добрhхъ добрахъ синихъ синахъ
Двойственное число
Им.-В. добра добрh добрh сина сини сини
Р.-М. доброу доброу синю синю
Д.-Т. доброма добрама синема синама
Притяжательные прилагательные образовывались не только с помощью суффиксов –овъ, -евъ и –инъ (ср. братовъ, отцевъ, сестеринъ), но и с помощью суффикса –*j (ср. княжь, соудъ ярославль), следы таких притяжательных прилагательных сохранились, например, в названии таких городов, как Ярославль (город Ярослава), Перемышль (город Перемысла). Притяжательные прилагательные в склонении испытали влияние склонения относительных и качественных прилагательных: хотя в некоторых падежах сохраняются исконные окончания (ср. Им.–В. пад. м. и ср. р.; В. пад. ж. р.; Р. и Д. пад. м. и ср. р. – отцов дом, отцово ружье, отцову книгу, отцова дома, отцову дому), однако эти формы часто заменяются формами, образованными по типу полных прилагательных (маминого платка, к маминому платку).
Утрата склонения именными прилагательными происходила постепенно. Раньше всего (приблизительно к XIII – XIV в.) были утрачены формы Т. пад. ед. ч. м. и ср. р., Д.–Т. пад. дв. ч., Д. и М. пад. мн. ч., Т. пад. мн. ч. ж. р., т.к. этому содействовал звуковой состав форм именного и местоименного склонения: формы имели равносложные окончания. Безразличие в их синтаксическом употреблении привело первоначально к смешению этих форм, а затем и к вытеснению именных форм местоименными. Вместе с указанными формами по аналогии была утрачена и форма Р. пад. мн. ч. именных прилагательных, а затем и формы Р., Д., М. пад. ед. ч. ж. р., и, наконец, еще позже были утрачены все остальные формы косвенных падежей именных прилагательных. Во мн. ч. у кратких прилагательных произошла утрата родовых различий в Им. пад.: в твердом варианте закрепилась единая форма с окончанием –ы (из формы мн. ч. ж. р.; но в говорах может быть окончание –и (ради)), а в мягком варианте – формы с окончанием –и (возникли параллельно формам на –ы).
Склонение ПОЛНЫХ прилагательных:
Единственное число
м. р. ср. р. ж. р. м. р. ср. р. ж. р.
Им. добрыи доброе добрая синии синее синяя
Р. доброго добрыh (-оh ) синего синhh (-еh )
Д. добромоу доброи синемоу синеи
В. добрыи доброе доброую синии синее синюю
Т. добрымь доброю синемь синеи
М. добромь доброи синимь синею
Множественное число
Им. добрии добрая добрыh синии синяя синhh
Р. добрыхъ синихъ
Д. добрымъ синимъ
В. добрыh добраа добрыh синhh синаа синhh
Т. добрыми синими
М. добрыхъ синихъ
Двойственное число
Им.-В. добрая добрhи добрhи синяя синии синии
Р.-М. доброую(-ою) синюю
Д.-Т. добрыма синима
Членные прилагательные преретерпели такие изменения, как уподобление и стяжение гласных основы и окончания (добраего > добрааго > добраго). Произошла замена в формах Т. пад. ед. ч. м. и ср. р., Д., Т., М. мн. ч. и Д.,Т. П. дв. ч. звуков [о], [а], [е] звуком [ы] (отсюда добрыимь, добрыимъ, добрыими, добрыихъ, добрыима). В древнерусском языке в этих формах произошло стяжение (ср. добрымь, добрыми, добрыхъ). В древнерусcком языке процесс преобразования форм членных прилагательных пошел еще дальше, что было связано с влиянием указательных местоимений тъ, та, то на местоименное склонение прилагательных: формы Р., Д., М. пад. всех родов получили иные окончания, чем если бы они развивались только по фонетическим законам . В Им. пад. мн. ч., как и в ед. ч., произошла утрата родовых различий: в твердом варианте укрепилась форма с окончанием –ые (из Им. пад. мн. ч. ж. р.), а в мягком развилась форма с –ие (параллельно твердому варианту).
[Это проблемно: «стяженные» формы не везде и не всеми принимаются, но надо помнить, что в современном РЯ есть «усеченные» формы», т.е. как бы краткие, но в функции полных, т.е. в предложении как определения, см. ниже пример из Пушкина]
Нужно различать стяженные [это проблемно!] и усеченные формы прилагательных. Стяженные формы характерны для говоров, в стяженных и полных формах ударение не совпадает, стяженные формы являются именной частью составного именного сказуемого (ср. полное прилагательное тёмный и его стяженные формы темна, темну: “Ночь темна”).
Усеченные формы встречаются в поэтическом языке XVIII – XIX вв., в усеченных и полных формах ударение совпадает, усеченная форма выполняет функцию определения (ср. у Пушкина: «Уж тёмна ночь на небеса всходила»).
ИСТОРИЯ СТЕПЕНЕЙ СРАВНЕНИЯ (общие замечания)
В праславянским языке формы сравн. ст. образовывались путем присоединения суф. *JЬS (JES). Т.е. была только сравнительная степень, которая похожа на нашу современную превосходную.
Ср. (упрощенно):
Chudъ > + JУS = CHUDEJS = ХУДЕИ (им.-вин. пад. м.р.)
NOVEJS = НОВЕИ
Но:
Крhпчаи – Крhпчаиша (род.п.)
БОЛЕИ-БОЛЕЕ-БОЛЬШИ-БОЛЬША
Как и краткие прилагательные, ср. ст. перестала употребляться в роли определения и ПОТЕРЯЛА СЛОВОИЗМЕНЕНИЕ (уже с 12 в.!)
Наиболее продуктивна форма на ЕЕ (ЕЙ).
СВЕЖАЕ, ЛОВЧАЕ, КРЕПЧАЕ, КРЕПЧАЙШИЙ (не: КРЕПЧЕЙШИЙ!!! после Ч может быть А)
Превосходная степень сохраняет значение сравнительной еще в первой пол. 19 в.!
Ср.:
(«Огромнейший первого камень схватил» (Одиссея) – здесь старая сравнительная степень, имевшая признаки (формальны) прилагательного (число, род, падеж).
Идея превосходности в дрр. яз. выражалась описательно! (вельми, самый).
В современном языке сравнительная степень (в принципе) – наречие, т.к. не имеет словоизмнения (об этом писал А.А, Шахматов), ее статус как (все-таки!) прилагательного определятся по функции, синтаксически.