Галина КУЛИКОВА 7 страница
Единственной мебелью, помимо рабочего стола и открытого стеллажа, был узкий "пенал", в который можно было поставить зонт и повесить на гвоздик плащ или куртку. Однако дверцы в нем тоже отсутствовали. "Надо развернуть его лицом к стене и влезть внутрь, - возбужденно подумал Бороздин. - Вероника откроет дверь, окинет взглядом пустую комнату и уйдет".
Одним ловким движением он развернул шкафчик и втиснул в него зад. Зад отлично уместился внутри, а вот плечи не входили. "Завтра же закажу шкаф", - в панике подумал Бороздин и попытался уменьшить грудную клетку, скруглив спину Таким образом он продвинулся еще сантиметров на пять.
- Нет, я войду! - бушевала Вероника уже совсем рядом с дверью.
Услышав ее голос так близко, Бороздин дернулся, хлипкий шкафчик пошатнулся и.., начал заваливаться назад. Самое ужасное, что вырваться наружу уже не было никакой возможности - хозяин кабинета сидел в "пенале" плотно, словно пробка в бутылке шампанского. Единственное, что он сумел сделать на лету, так это выпростать руки и взмахнуть ими. Впрочем, это мало что изменило. Только ваза с букетом цветов, стоявшая на подоконнике, закачалась и завертелась на самом краю.
Наконец раздался подобающий случаю грохот, и "пенал" рухнул-таки на пол. Бороздина окончательно "вбило" в него, да так, что он не мог даже пошевелиться. Наверху что-то тоненько тренькнуло, по батарее потекла вода, и сверху посыпались цветы. Почти тотчас же дверь распахнулась, стукнувшись о стену, и на пороге кабинета появилась торжествующая Вероника. Надя пыхтела сзади и дергала ее за одежду.
- Господи, он что, в самом деле умер?! - воскликнула Вероника, непроизвольно отступая назад. - И вы охраняете кабинет с разлагающимся телом?
Надя выглянула из-за спины Вероники и, увидев украшенного цветами шефа в импровизированном гробу, со страшными язвами на лице, закричала и, словно укушенная, вырвалась в коридор. Ее визги, естественно, не остались без внимания, и через минуту в распахнутую приемную уже заглядывали сотрудники.
- А что это с Надей? - неуверенно улыбаясь, спросил молодой человек приятной наружности и протер очки кончиком галстука.
- Она... Ее... - пролепетала Вероника, чувствуя подкатывающуюся дурноту, - ее пугает труп вашего босса.
- Какой труп? - наморщил лоб молодой человек и недоуменно оглянулся на своих коллег, которые толпились на входе Те в ответ дружно пожали плечами.
- Ваш босс Бороздин отдал богу душу, - дрожащим голосом сообщила Вероника, не смея оглянуться назад. - Под батареей стоит гроб, в гробу лежит тело. Вы разве не в курсе?
Бороздин, который все слышал, судорожно пытался придумать хоть сколько-нибудь приемлемый выход из сложившейся ситуации, но в голову ему не приходило ничего умного. Тогда он закрыл глаза и покорился судьбе. Чертова Вероника! Принесла же ее нелегкая! А он-то надеялся, что после встречи возле ресторана она больше никогда не появится.
- Батюшки! - прошептал молодой человек, разглядевший наконец то, что видели Вероника с Надей. - Матушки! Сергей Алексеич в гробу! А нам не сказали!
- Почему он стоит под батареей? - тонким голоском спросила завитая дама с жирно подведенными глазами. - Его надо поставить на стол. И выяснить, что случилось. Где Надя? Куда она убежала?
- В туалет. Рыдает в три ручья.
Сотрудники один за другим вошли в кабинет Бороздина маленькими шажками.
- Боже, что у него с лицом? - ахнул кто-то.
- Давайте поставим его на стол, - шепотом предложила завитая дама. - Потом кто-нибудь выудит Надю из туалета и мы все наконец выясним.
- Я видел, как Сергей Алексеевич сегодня приехал на работу! - удивленно сказал толстяк в очках. - Когда же его успели умертвить и засунуть в гроб?
Несколько мужчин, кряхтя и постанывая, подняли "пенал" с втиснутым в него Бороздиным и водрузили на длинный письменный стол. Бороздин старался лежать тихо. "Если я моргну, - думал он, - или чихну, они меня как пить дать уронят. Тут-то и наступит мой конец". В этот момент зазвонил его мобильный телефон, который лежал на подоконнике рядом с опрокинутой вазой и натекшей лужей.
Бороздин не выносил, когда трезвонил телефон. Он открыл глаза и, вытянув руку, требовательно пошевелил пальцами:
- Ну, чего вы стоите? Подайте мне мою трубку! В тот же миг кабинет наполнил стройный женский визг, и "группа товарищей", толкаясь и ругаясь, вымелась в коридор.
- Вот что, Бороздин, - сказала оставшаяся Вероника, пылая негодованием. - Ты законченный кретин.
- Твои глупые стишки меня не обижают, - сказал тот, тяжело ворочаясь в своем вместилище.
- Никак узковат гробик? - насмешливо спросила Вероника. - А что у тебя с лицом? - Она наклонилась и, лизнув палец, потерла бороздинскую щеку. - Похоже, ты рисовал на себе узоры. Точный диагноз не поставлю, но то, что у тебя башня накренилась, это факт. Я тебе всегда говорила, что ты ешь слишком много консервированной кукурузы. Собственно, я зашла сообщить, что выхожу замуж. Можешь забрать свои вещи, они меня тяготят.
- Замуж? - переспросил Бороздин. В голосе его сквозила неподдельная радость. - Как славно! А за вещами я пришлю Надю. Когда тебе удобно ее принять?
- Пусть она приезжает, когда захочет, только позвонит сначала. Конечно, если ее еще не забрали в сумасшедший дом.
- Ну, как? Встретилась со своим милым? - спросил Рыськин, все это время дежуривший возле урны. - Обещала не устраивать скандала, а сама?
- Что сама? - удивилась Вероника.
- Ладно, ладно! Я слышал, как ты визжала. Тут даже прохожие останавливались. Поедем куда-нибудь еще?
- Пока домой. Там я посижу, подумаю. Может быть, что-нибудь надумаю.
Едва открыв дверь, она услышала, как надрывается в комнате телефон.
- Да? - крикнула она в трубку, поманив Рыськина за собой. Он вошел и захлопнул дверь. Звонил Дима Дьяков.
- Вероника? Я насчет того человека с бобриком. Узнать ничего не удалось. Он исчез из больницы сразу же, как только ему оказали первую помощь. Никто не знает, куда он делся.
- А его имя?
- Никакого имени. Он растворился в воздухе без имени, без адреса. Мистер Икс, так сказать.
- Какая-то ерунда! - рассердилась Вероника, хлопнув трубку на место.
Телефон, однако, молчал всего секунду. И снова разразился воплями.
- Да! - рявкнула Вероника, раздосадованная тем, что не сообразила заняться седым раньше, пока он еще оставался в ведении врачей.
- Вероника? - раздался знакомый женский голос. Голос дрожал, и Вероника никак не могла сообразить, кому он принадлежит. Однако голос немедленно назвался. - Это Татьяна. Татьяна Семенова...
- У вас что-то случилось? - мгновенно поняла та.
- Да. Меня... Меня хотели убить!
- Когда?
- Несколько часов назад.
- Вы вызывали милицию?
- Да, но... Свидетелей нет, и вообще... Все так запуталось! Не могли бы вы приехать? Нам надо поговорить. Я совершила ужасную глупость! Я.., боялась вам рассказать. Всем боялась рассказывать. Но теперь...
Но теперь, когда ее собственная жизнь оказалась под угрозой, Татьяна Семенова мгновенно обрела желание делиться всем, что знала.
- Ося, нам надо мчаться к Татьяне Семеновой! Вероника заметалась по комнате, засовывая в сумку разные мелочи. Потом схватила яблоко и впилась в него зубами.
- Ося, вожми тоже! - прогудела она с яблоком во рту. - Вожми, и помчалишь!
- Только не выбегай из подъезда раньше меня, заноза тебе в пятку!
***
Сегодня Татьяна Семенова была совсем не той, что в понедельник. Куда-то делись враждебность, подозрительность и агрессия. Она смотрела на Веронику жалобными глазами собаки, которая точно знает, что в сумке, висящей на локте, есть колбаса.
- Меня хотели убить! - сообщила она трагическим тоном.
- Каким способом? - жестко спросила Вероника, которая естественным образом приняла на себя роль прокурора. Рыськин был публикой. Он прибился к кухонным полкам и затих, скромно скрестив ноги в просвечивающих от старости носках.
- Мне нужно было вынести мусор, - Татьяна сглотнула и потерла шею. - Я взяла ведро, вставила ключ в замок, надела тапки...
- Причесалась, попудрилась, погляделась в зеркало, - нетерпеливо подначила ее Вероника. - И...
- И вышла из квартиры на лестницу. - Татьяна замолчала, в ее разноцветных, горящих от волнения глазах подогревался ужас.
- На вас напали? Татьяна кивнула:
- Он... Он шел прямо на меня с верхней площадки.
- Кто?
- Человек в черной маске! Рта у него не было, и носа тоже. Только два глаза в прорезях! Я хотела закричать, но почему-то не смогла. - Она всхлипнула. - Этот тип держал в руках шнур. Он растянул его, чтобы набросить мне на шею. Боже, я была на волосок от смерти!
- И как же вы ее избежали? - заинтересовалась Вероника.
- Убийцу спугнули соседи! Кто-то из соседей спускался с верхнего этажа и кашлял, понимаете? Он прислушался, чертыхнулся и бросился вниз по лестнице! Мне потрясающе повезло!
- Причем повезло в точности как мне, - пробормотала Вероника. - А вы видели, кому конкретно из соседей обязаны своим спасением?
- Нет. Я не осталась на лестнице. Я была так испугана! Нырнула в квартиру и заперла дверь. А потом позвонила в милицию.
- Очень занимательная история. А человек в маске случайно не сообщил вам, за что собирается вас прикончить?
- Нет. Он вообще ничего не говорил, только зыркал на меня жуткими блестящими глазищами. Это было ужас что такое!
- Ну, а теперь расскажите мне, за что, по-вашему, вас хотели убить. - Прокурорский тон никуда не делся. Вероника даже лицо сделала строгое и суровое, как настоящий служитель закона.
- Вы должны меня понять, - заканючила Татьяна, дергая себя за волосы, торчавшие в разные стороны. - Я совершила плохой поступок и не хотела, чтобы о нем узнали! Господи, мне так стыдно!
Она сложила руки книжкой и закрыла этой книжкой лицо.
- Меня совершенно не волнует ваша нравственность, - мягко сказала Вероника. - Меня не волнует, раскаиваетесь вы или нет. Я хочу найти человека, который охотится за моим скальпом. А теперь заодно охотится и за вашим. Ну! Перестаньте ломаться, словно пьяная школьница.
Татьяна отняла от лица руки. Лицо было покрыто рваным свекольным румянцем и напоминало диатезную попу младенца. Она набрала побольше воздуха и пожевала его во рту, как будто собиралась плюнуть. Потом шумно выдохнула и сказала:
- Я украла у Киры конверт.
- Конверт с заданием? - проявила осведомленность Вероника.
- Не знаю. Вроде бы да. А может, и нет. Нам ведь так и не сказали, в чем суть финального тура. Я зашла к ней ночью и украла.
- Понимаю, - пробормотала Вероника. - Вы увидели, что Кира вышла на улицу и удаляется от корпуса, и решили сходить на разведку.
- Я надеялась, что она забыла запереть дверь. Только она не забыла, а не смогла запереть.
- Что вы имеете в виду?
- С внутренней стороны двери торчал ключ. Он был сломан.
- Сломан? Такой здоровенный ключ? - не сдержала изумления Вероника.
- Практически любой ключ можно сломать, - со знанием дела заявила Татьяна. - А уж такой, как в доме отдыха, и подавно!
- Ладно, вы толкнули дверь, и она открылась.
- Точно. Я засунула голову в комнату и сразу же увидела на прикроватном столике конверт. Почти такой же, как у меня.
- В комнате что, горел свет?
- Да, - удивленно подтвердила Татьяна. - Тогда я как-то не придала этому значения. Свет горел. Может быть, Кира выходила ненадолго?
- Может быть. Рассказывайте дальше, пожалуйста.
- Я подумала, что только загляну одним глазком в задание и сразу же смоюсь. Взяла конверт в руки и тут...
Татьяна зажмурилась и замолчала. Вероника сцепила руки в замочек, чтобы ненароком не выцарапать ей глаза за то, что она так тянет.
- И тут... - подсказала она.
- И тут из ванны раздался мужской голос. Он сказал: "Вот так, голубка". Я чуть не умерла.
- Могу себе представить, - пробормотала Вероника.
- Я не знала, что и думать. Кира совершенно точно была на улице, а в ее ванной засел какой-то мужик.
- Вас не удивило, что он сказал "голубка"? С кем, по-вашему, он разговаривал?
- Не знаю, может, со своей правой ногой? Или с любимой бородавкой?
- И что вы сделали?
- Бросилась бежать! - выпалила Татьяна. - А конверт остался у меня в руках. Не знаю, как Кира его не хватилась! Это ведь сущий дракон в юбке! Она следит за самой бросовой своей собственностью, как гном за сокровищами.
- Почему Кира не хватилась конверта, это я могу вам сказать, - любезно улыбнулась Вероника. - Дело в том, дорогая, что вы побывали вовсе не в номере Киры Коровкиной. А в номере Нелли Шульговской.
- Да нет же! - расстроилась и одновременно рассердилась та. - Я же не совсем идиотка! Это был первый номер. Самый крайний. Кстати, напротив вашего.
- Вот-вот. Только должна вам сообщить, что Кира переехала из этого номера еще днем.
- Почему?!
- Потому что комната считалась личными апартаментами Нелли Шульговской. Киру вежливо попросили освободить территорию. Она освободила и перетащила свои пожитки в комнату под номером три.
- Вы хотите сказать... - побледнела Татьяна.
- Угу. Вероятно, вы зашли к Нелли Шульговской как раз тогда, когда ее топили в ванне. Теперь мы точно можем сказать, что убийца был мужчиной.
- Если я правильно все понял, он был лысым мужчиной, - неожиданно подал голос молчавший до сих пор Рыськин.
- Возможно.
- А как же конверт? - растерянно переспросила Татьяна. - Я думала, записка в нем имеет отношение к убийству, которое должны были разыграть на следующий день!
- Надеюсь, записка цела? - вкрадчиво спросила Вероника. Татьяна кивнула. - Тащите ее сюда!
Татьяна никуда не пошла, а просто сунула руку в карман халата и достала оттуда чистый белый конверт. Незапечатанный. В конверте лежал сложенный лист бумаги с тремя строчками текста.
"Смогу приехать только ночью. Не паникуй раньше времени. Думаю, пришла пора во всем сознаться. Не ложись спать, я постучу в окно. С.".
- Отлично, - пробормотала Вероника, потом вскинула голову и напряженно спросила:
- Таня, а вы не заметили в номере какой-нибудь обуви?
Татьяна поглядела на нее удивленно.
- Да, я видела обувь, - кивнула она. - Возле кровати стояли женские босоножки.
- И все? Вы уверены, что рядом не было мужских ботинок?
- Совершенно точно не было.
Вероника потерла подбородок и задала следующий вопрос:
- А как выглядели босоножки?
- Модные, бежевые, - Татьяна сделала такое движение руками, как будто бы что-то вытягивала. - С длинными носами. С двумя широкими перепоночками.
- Ах, Таня! - покачала головой Вероника. - Как же вы собирались победить в конкурсе "Мисс Марпл"? Вы совсем ненаблюдательны. Такие босоножки были на Нелли Шульговской днем.
- Надо же мне было связаться с этим журналом! - в сердцах воскликнула Татьяна. - Как дура решала логические задачки, посылала в редакцию. И чем мне отплатили?
- Казненные по голове не плачут, - снова встрял Рыськин. - Ну, или что-то в этом роде.
- Вам надо было с самого начала все рассказать. Той же милиции, которая приезжала в "Уютный уголок".
- Я ведь думала, что утащила чужое задание! Как я могла сознаться?! Представляете, какой позор?
- Ладно, - Вероника хлопнула ладонями по коленкам. - У вас есть возможность сидеть дома и не высовываться на улицу?
- Есть. Меня теперь не выгнать даже к почтовому ящику! Сестра станет приносить мне продукты...
- Надеюсь, ваше заточение продлится не слишком долго. Это письмо, - Вероника потрясла конвертом, - дает нам ниточку, за которую можно дернуть. А там поглядим, что будет.
- За непонятные ниточки лучше не дергать, - высказал свое отдельное мнение Рыськин. - В ответ на тебя может вывалиться куча дерьма.
Они оставили Татьяну Семенову упиваться своим ужасом и гуськом двинулись к машине. Рыськин, как всегда, прикрикивал, чтобы Вероника не лезла вперед, тычинку ей в рыло.
- Итак, картина проясняется! - потерла руки Вероника, пристегнувшись ремнем безопасности. - Вот как я это вижу. Некий С, передает Нелли Шульговской записку. Дескать, приеду ночью, жди. Нелли даже не запирает дверь. Впрочем, возможно, потому, что сломался ключ. Так или иначе, дверь открыта. Убийца пользуется этим обстоятельством и беспрепятственно проникает внутрь.
- Убийца - С.? - поинтересовался Рыськин.
- Мы не можем этого знать. Пока. Итак, убийца подсыпает снотворное Шульговской в вино и ждет, пока она отключится.
- Он, очевидно, пробыл в ее номере довольно долго, - заметил Рыськин, остервенело сигналя какому-то чересчур шустрому водителю. - На то, чтобы напоить женщину, нужно время.
- Что могло ему помешать? Муж Шульговской после обеда уехал в Москву. Вечером ему предстояло побывать на деловой тусовке, от которой он и хотел бы, но не мог увильнуть. Нелли знала, что он не приедет до завтра. Конечно, логика подсказывает, что убийца именно С. - человек, написавший записку.
- Какая логика?
- Разве стала бы Нелли распивать вино с каким-нибудь другим типом, зная, что в любой момент С, постучит в окно?
- Действительно, логично, - признал Рыськин и рванул на желтый.
- Убийца раздевает Нелли, укладывает ее в ванну и пускает воду. Пока он там возится, в комнату заглядывает Инна Головатова. Она думает, что это номер Киры Коровкиной и хочет поговорить с ней о заданиях, розданных им накануне финального тура. Однако тут она замечает на полу мужские ботинки. Ботинки совершенно особенные, штучные. Такие она видела днем на муже Нелли Шульговской. Решив, что Кира затащила в свою постель, а точнее, в ванную, Тараса Шульговского, Инна поспешила ретироваться. При этом чувствовала она себя неловко.
Едва она скрылась в своем номере, как в комнату Нелли Шульговской зашла Татьяна Семенова.
- Почему - едва она скрылась? - поинтересовался внимательно слушавший Рыськин.
- Потому что убийца все еще был в ванной комнате. Сколько он там сидел - не час же! Татьяна вошла, взяла со столика конверт, так же, как и Инна, думая, что номер принадлежит Кире Коровкиной. И тут услышала мужской голос. Голос доносился из ванной. Но в отличие от Инны, она точно знала, что Киры в номере нет. Не раздумывая, Татьяна бросилась прочь, прихватив с собой письмо. Остается несколько неясных моментов.
- Каких?
- Первое. Кто сломал ключ от номера Нелли Шульговской? Было сделано это намеренно или случайно? Второе. Каким образом в номере Нелли оказались ботинки ее мужа? Почему Инна видела их, а Татьяна нет? Куда они подевались? Ведь между посещениями номера Нелли одной и второй прошло совсем немного времени. Третье. Кто такой лысый? Может быть, лысый и есть С.? Четвертое. Почему ни меня, ни Татьяну Семенову не задушили в подъезде, хотя у типа в маске была для этого прекрасная возможность? Нас пугали? С какой целью?
И женщина в зеленом, Ося! Она действует совершенно иначе. Она не пугает. Она задавила Инну Головатову и едва не задавила меня. Кто она такая? Сообщница лысого? И кто тот тип, стриженный бобриком, который стрелял в меня в мебельном центре, а потом скрылся из больницы, куда его отвезла "неотложка"...
- И это ты называешь - картина проясняется? - хмыкнул Рыськин. - Я бы сказал: картина напоминает твои живописные полотна. По крайней мере, те, которые я видел в коридоре.
- А ты что, тонкий ценитель живописи? - желчно спросила Вероника. К собственному творчеству она относилась трепетно.
- Не так чтобы тонкий, - пожал плечами тот. - Но не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы не отличить шедевр от художественного бреда.
- Многим нравится! - обиженно сказала Вероника - Назови хоть одного.
- Матвей Каретников!
- Матвей Каретников! - передразнил Рыськин. - Если бы ты вышивала крестиком, он бы повесил твое рукоделие в изголовье своей кровати. Любовь, девочка моя, - это чистый сдвиг по фазе.
Вероника надулась, но идеи просто распирали ее, молчать было невмоготу, и она сделала вид, что не обратила на выпад Рыськина особого внимания.
- Интересно, а в чем этот загадочный С, собирался сознаться? - вслух спросила она. - Помнишь, в записке написано: "Думаю, пришла пора во всем сознаться".
- Может быть, С, и Нелли Шульговская вдвоем совершили какое-нибудь преступление? - высказал догадку Ося. - Там еще было: "Не паникуй раньше времени".
- Это значит, что Нелли запаниковала, - подхватила Вероника. - Что заставило ее запаниковать?
- Откуда же я знаю? - откликнулся Рыськин. - Меня там не было.
- А я была, - пробормотала Вероника. - Но тоже ни черта не знаю.
- А может быть, супруги Шульговские совершили какое-то преступление? - помолчав, выдал еще одну идею Рыськин. - Посуди сама: в номере ночью были ботинки Тараса. Может быть, он и сам там был?
- Но его инициалы Т. Ш. Или, ты думаешь, он подписался отчеством?
- Я думаю, - надменно заявил Ося, - что он мог подписаться тем нежным именем, которым называла его жена. Например, Суслик. Или Сладенький. Или Сопливчик. Ты что, сама не знаешь, как жены порой обзывают своих благоверных?
- Итак, расследование выходит на новый уровень, - задумчиво сказала Вероника. - Нужно вплотную заняться Тарасом Шульговским.
- А кто он вообще такой? - с любопытством спросил Ося.
- Владелец фирмы "Супервтор". Вернее, совладелец. У него есть партнер, некий Стаc. Нелли в шутку даже называла их фирму "Стаc энд Тарас".
- Стаc? - тонким голосом переспросил Рыськин. - Стаc?!
- Да, а собственно...
Вероника оборвала себя на полуслове и открыла рот.
- Вот тебе и загадочный С.! - воскликнул Ося. - Это он написал записку!
- Похоже на правду, - пробормотала Вероника. - Ладно, пусть он будет у нас первым подозреваемым.
- Я бы на твоем месте сделал его главным подозреваемым! - напыщенно сказал Рыськин.
- Пойми, Ося, записка совершенно не вяжется с ботинками Тараса Шульговского. Как их совместить? И еще я совершенно убеждена: кто-то предупредил Нелли Шульговскую, что в "Уютном уголке" ее могут убить. Однако записка по ошибке попала к Кире, и все приняли ее просто за глупый розыгрыш.
Глава 7
- Не представляешь, как странно и удивительно я себя чувствую! - говорила Зоя, наливая себе вторую кружку кофе. - Изюмский уехал, дети в лагере. Я одна. Одна, Вероника! Ты и вообразить себе не можешь, какой это кайф!
- Согласно твоей теории, я должна постоянно кайфовать, - пробурчала Вероника. - Но это совершеннейшая не правда.
- Когда-нибудь ты меня поймешь! Хотя... Если вы с Матвеем поселитесь в доме с дюжиной комнат и наймете для своих детей нянюшек и мамушек, мой кайф так и останется для тебя тайной, покрытой мраком.
Вероника нахмурилась. Разговоры о будущем с Матвеем Каретниковым наводили на нее тоску. И даже немного пугали.
- Что с тобой? - спросила Зоя, отставляя чашку. - Все думаешь о той женщине, которая утонула в ванне?
- Которую утопили в ванне, - мгновенно поправила Вероника.
- Ну ты и ослица! - удивилась Зоя. - Тебя ведь чуть не задушили!
"И чуть не задавили, - про себя подумала Вероника. - А потом чуть не застрелили".
- Послушай, Зоя! Ты очень разумная женщина... - вслух сказала она.
- Надеюсь.
- Подскажи глупой племяннице, как выяснить хоть что-нибудь о мужчине, про которого известно только, что он совладелец некой фирмы.
- Совладелец? - переспросила Зоя. - Большой Босс.
Так-так.
- Что "так-так"?
- Есть хороший способ. Надо разговорить его секретаршу.
- А что, если у него хорошая секретарша? - не уступала Вероника. - Такая, что не станет ничего рассказывать посторонним о своем начальнике?
- Станет. Если с ней поговорит человек, к которому она будет испытывать доверие.
- И что это за человек?
Зоя обезоруживающе улыбнулась и ответила:
- Другая секретарша! Только и всего.
- Только и всего? А где я тебе возьму такую секретаршу? Подкуплю, что ли?
- Дурочка! - воскликнула Зоя. - Ты видишь перед собой одного из лучших делопроизводителей города! Если это тебе действительно надо... И если ты меня хорошенько попросишь...
- Зоя! - воскликнула Вероника, подскакивая. - Хочешь, я встану перед тобой на колени?
- Не хочу, - засмеялась та. - Могу провернуть операцию прямо сейчас. Сегодня мне разрешили явиться после обеда - начальник в командировке, а у зама медовый месяц. Говори, что за фирма.
- "Супервтор", - поспешно сказала Вероника. - Только я не знаю, где она находится.
- Не проблема!
Зоя подвинула к себе телефон, набрала известный ей одной номер и щебечущим голоском произнесла:
- Наташа! Это Зоя. Выясни для меня по-быстрому, где находится фирма "Супервтор". Я тебе перезвоню минут через десять. Ну! - сказала она, подмигнув. - Секретарши в этой жизни тоже кое-что могут! Кстати, а как зовут совладельца? - поинтересовалась она у воодушевленной Вероники, положив трубку.
- Стаc. Фамилии не знаю. Но ты не перепутаешь. Второй совладелец - Тарас Шульговский. Кстати, если услышишь что-нибудь и о нем тоже, намотай на ус.
- Ладно. А об этом Стасе что конкретно тебе нужно знать?
- Пожалуй... - раздумчиво ответила Вероника. - Ну, положение на фирме, влияние, семейный статус... Стандартный набор. Да, и еще узнай, где он бывает после работы. Мне необходимо исхитриться и каким-то образом с ним познакомиться.
- Будешь должна мне половину выходного, - тотчас же заявила Зоя. - Когда мальчишки вернутся домой, сходишь с ними в кино.
Зоя возвратилась часа через три. У нее был вид победительницы.
- Все произошло точно так, как я и планировала, - принялась рассказывать она, поедая свою любимую солянку, которую Вероника специально приготовила в знак своей безмерной благодарности. - Я вошла в офис, разузнала, где кабинет Стаса. Кстати, его фамилия - Марягин, чтоб ты знала.
- Марягин, - попугаем повторила Вероника.
- Тотчас же выяснилось, что на месте его нет, что будет он часика через два. Поэтому мне предоставилась отличная возможность посидеть в его приемной. Якобы у меня были документы под расписку, и я не могла оставить их секретарше. Секретарша, конечно, слегка удивилась, все пыталась вызнать у меня, что за документы такие, но я была - кремень. Через полчаса ожидания секретарша - ее зовут Вера - предложила мне чашечку чая. Я согласилась с радостью. Начались разговоры, то да се...
- Зоя, что ты узнала? - нетерпеливо спросила Вероника.
- Марягину тридцать пять лет. Уже четыре года как разведен. Был женат на балерине, но не выдержал конкуренции с балеруном и ушел от нее. Считается самым завидным женихом на фирме. Многочисленная популяция девиц "Супервтора" ведет на него настоящую охоту. Пока безрезультатно. В связях с сослуживицами Марягин замечен не был. На стороне у него тоже ничего серьезного.
- Это хорошо, - пробормотала Вероника, потирая руки. - Это очень хорошо!
- Оба партнера - и Марягин, и Шульговский - одинаково влиятельны. Тарас - отличный администратор, Стаc же генерирует идеи и выполняет функции, так сказать, мозгового центра. Они отлично ладят между собой.
И еще - для информации. Большим доверием обоих партнеров пользуются две тетки. Во-первых, начальница отдела кадров Иванова. Как мне сказали - старая перечница с бульдожьей хваткой и таким же нюхом на людей. Во-вторых, исполнительный директор Акимова. Акимова молодая - двадцать восемь лет. Говорят, просто ласточка. Отлично знает свое дело и при этом мила, обаятельна, незлопамятна, для всех на фирме - "свой парень". Она не замужем и при этом единственная, кто не пытается заловить Стаса Марягина.
Вот, в сущности, и все. Да! Холостяк Марягин каждый вечер ужинает в "Елках-палках по-восточному". Садится всегда один, сосредоточенно съедает свою порцию ассорти и прогуливается до машины, которую оставляет на стоянке возле офиса. Вероятно, это у него вечерний моцион для поддержания формы.
- Он что, толстый? - разочарованно спросила Вероника. Ей не нравились толстые мужчины, и, когда она сделает попытку познакомиться со Стасом, антипатия наверняка будет ей мешать.
- Откуда я знаю? - пожала плечами Зоя, доедая вторую порцию солянки. - Моей задачей было смыться до того, как он появится. Впрочем, за толстым Марягиным вряд ли бегали бы все поголовно женщины "Супервтора". А за ним все бегают.
- Все, кроме Акимовой.
- Кроме Акимовой, - согласилась Зоя. - Конечно, может быть, тебе этой информации покажется мало, но, поверь, я трудилась на совесть.
- Зоя, ты - просто ас!
- Асиха, - усмехнулась та, - ты меня так накормила, что я буду теперь дремать в конторе.
- Скажи мне напоследок, где находится кабинет Марягина.
- Первый этаж, правый коридор, первая дверь на левой стороне. Ее отлично видно из холла. Можешь сесть на диванчик и читать газетку. Поскольку в здании находятся еще юридическая контора, копировальный и гомеопатический центры, охранник благодушествует. Кстати, можешь там же записаться к гомеопату, пусть снимет с тебя напряжение.
- Разве можно при помощи гомеопатических средств снять напряжение с человека, за которым охотится убийца? - всплеснула руками Вероника.