Гнус, Сайгак, Утенок и другие товарищи

 

Теперь, со стороны, издалека, многое из того, что вчера еще казалось нормальным и естественным, таким уже не кажется. Многое переосмысливаешь, переоцениваешь. Многому задним числом удивляешься. Например, тому, что все без исключения члены правящей элиты Казахстана, люди с миллиардными, в худшем случае многомиллионными состояниями, люди, которые распоряжаются не самой маленькой страной в мире ... носят клички.

 

Традицию эту завел сам Назарбаев, большой любитель красного словца. Впрочем, и у него есть прозвище. Даже не одно, а целых три. О прозвищах президента знают все: иногда члены „команды" то расслабляются, то впадают в лакейский раж, и прилюдно именуют президента по принятой в их среде кличке - „Хозяин". Второе кодовое наименование президента Казахстана - „Шеф" или „Ноль первый". Третье, присвоенное ему каким-то анонимным острословом - „Бабуин" - используется, естественно, исключительно за глаза и только среди надежных людей. Единственное известное нарушение этого правила допустил в свое время министр информации Ертысбаев - в неофициальных частных беседах с каким-то оппозиционером он именовал Шефа вместо Хозяина, Бабуином, а оппозиционер беседу записал и напечатал. С той поры третье прозвище президента стало известно широкой публике.

 

Клички членов назарбаевской мафиозной „команды" публике, напротив, совсем неизвестны. А жаль. Тут такой простор для исследователей нравов правящей элиты, для психологов, для языковедов - дух захватывает! Сами посудите.

 

Ближайший сподвижник президента, его казначей, бывший управляющий делами администрации, а ныне просто всемогущий пенсионер Владимир Ни за глаза именуется „Собакоедом". В этом прозвище, с легким ксенофобским налетом, очевидно, проглядывает затаенная на Шефа обида за то, что ближайшим партнером он сделал хоть и гражданина Казахстана, но не казаха.

 

Премьер-Министра Масимова назарбаевские товарищи тоже выделяют по национальному признаку - его за спиной ласково именуют „Уйгуренком" или „Саддамом Хусейном" - за внешнее сходство с покойным диктатором Ирака. Назарбаев несколько раз говорил Масимову об усах, что его где-нибудь за рубежом арестуют пограничники в разгар охоты на Хусейна, и тот их немедленно сбривал, но под хорошее настроение патрона опять просил разрешение их отрастить. Разрешение на трансплантацию волос на голове Масимов попросил прямо перед назначением главой правительства.

 

Нуртай Абыкаев, серый кардинал Казахстана, занимавший за десятилетия дружбы с президентом едва ли не все главные посты в государстве, имеет прозвище „Молчун". Абыкаев и в самом деле не отличается чрезмерной разговорчивостью. Во-первых, он невероятно косноязычен, во-вторых, старается не открывать рта, не выяснив предварительно, так сказать, генеральной линии партии. То есть „Хозяина". Поэтому чаще всего он загадочно и многозначительно молчит, а на все вопросы отвечает монотонно: „жарайды-Окей".

 


Булат Утемуратов, на момент написания этой книги новый управляющий делами президента, занимающий в неформальной назарбаевской иерархии одну из главных приближенных позиций, особо доверенное лицо, за глаза добродушно именуется соратниками „Утёнком" или „Анчоусом". Очевидно, первое, по созвучию фамилии - если этот деятель и похож на кого-то из мира животных, то уж никак не на утенка, а второе... По-видимому, Назарбаеву очень нравится есть эту маленькую средиземноморскую рыбку.

 

 

Еще одну кличку „природного" происхождения носит первый заместитель главы карманной партии „Нур Отан" Адильбек Джаксыбеков - в президентских кругах его именуют просто - „Сайгаком", по-видимому за внешнее природное сходство.

 

Председатель Комитета нацбезопасности, также давний служака Назарбаева, Шабдарбаев имеет партийное прозвище - „Жук" (еще один представитель фауны). Также товарищи любовно зовут главного телохранителя просто „Телком". А он их ласково „Здравствуйте, Девочки"

 

Не повезло с прозвищем Акиму-мэру Астаны Имангали Тасмагамбетову: его за глаза именуют „Рябой" или коротко „Тас".

 

Еще меньше повезло Касымжомарту Токаеву - партийная кличка „Гнус". Но (редкое дело!) это прозвище дали нашему благообразному дипломату не острословы из президентского окружения: оно пристало к нему еще во времена учебы в московском институте международных отношений.

 

Тимура Кулибаева ласково называют „Тимоха".

 

Госсекретаря Саудабаева товарищи именуют „Циркачем" или „Братаном". Не только за любовь к кульбитам и непотопляемость, которой позавидовал бы даже великий Гудини, но и в память о тех временах, когда этот чиновник был директором Казахского цирка. Второе прозвище дано за то, что он ко всем обращается исключительно „брат" или „братан", особенно после изрядного ночного „клиринга".

 

Еще один деятель из ближайшего окружения президента зовется „Чубчик". Министр спорта по официальной позиции, по неофициальной - исполнитель щекотливых поручений моего тестя - это Темирхан Досмухамбетов. А история такая. Если вы найдете в Интернете снимки этого господина десятилетней давности, то увидите, что тогда он был почти лыс. По непонятной причине Назарбаев почему-то лысых не любит. Но даже такой человек, как бывший физрук Досмухамбетов, не отличающийся особым интеллектом, зато моментально исполняющий волю Хозяина, был ему нужен. К слову сказать, именно я предлагал Досмухамбетова на должность управляющего делами президента, но сначала Назарбаев отказал, а потом неожиданно назначил его. Однажды мой тесть, учитывая мои дружественные отношения с Досмухамбе-товым, дал мне такое поручение - сообщить Темирхану, чтобы он что-то со своей лысиной сделал, а то она его сильно раздражает. Деваться некуда, пришлось сказать дипломатично, тщательно подбирая слова (честно говоря, до сих пор вспоминаю тот наш разговор с большой внутренней неловкостью и стыдом). Досмухамбетов все понял, срочно улетел в Дубай и вскоре вернулся оттуда с новым роскошным чубом. С тех пор иначе, как Чубчик, его в президентской „Ак-Орде" не зовут.

 

Министра информации Ертысбаева, почему то называют „Губошлёп", я так и не узнал, за что. Возможно, за усердие облизывать своему Шефу ... Во всяком случае, в архиве КГБ-КНБ хранится личное дело агента „Ероха", усердно использованного для наблюдения за студентами и преподавателями Карагандинских вузов. Этот „Ероха" странно напоминает Ертысбаева.

 

 

Глава 42.