Возможно, вам многое станет понятнее по прочтению этой книги.
Он не доверяет мне, я не доверяю ему. Я знаю, какой предстоит разговор: Крестный Тесть потребует отдать ему мои медийные и другие ресурсы. Как всегда, это сообщение будет завернуто в упаковку из многих слов и подано как проявление отеческой заботы. Моя линия защиты - говорить много и не сказать ничего, балансируя на грани дислексии. Чем меньше смысла в твоих собственных словах, тем безопаснее.
Нурсултан Назарбаев срочно вызывает меня к себе. Отношения между нами после убийства Сарсенбаева уже не просто плохие, а очень плохие. Я знаю, что если в тестя закралось подозрение в человека, оно никогда не исчезнет, а будет только расти.
Время: 19.30. Суббота, 22 апреля 2006 г. Один год до окончательного разрыва. Место действия: Алма-Ата, частная резиденция Крестного Тестя.
Вместо предисловия
Так как меня не проверяют на посту президентской охраны, я беру с собой диктофон и включаю его прямо на пороге частной виллы, по старинке именуемой „пятой резиденции президента" на улице Навои.
НАЗАРБАЕВ: Как ты? (Садимся в кресла)
АЛИЕВ: Ничего, нормально. В Австрию съездил. Спецпредставителя Казахстана по ВТО (всемирная торговая организация) - Айтжанову познакомил с председателями Евросоюза.
НАЗАРБАЕВ: Познакомил?
АЛИЕВ: Познакомил. Все нормально продвигается.
НАЗАРБАЕВ: Ну и что, они поддерживают? Посмотрим как они. Все время заявляли, что они поддержат нас - американцы. Теперь от американцев все зависит? Нет, не совсем, наверное?
АЛИЕВ: Нет, от них, от их позиции, все от них. Только от американцев и главное по ОБСЕ.
НАЗАРБАЕВ: Американцы будут обставлять условиями своими. Председательствовать, на хер это мне нужно. Честно говоря. Если для них самих. Кого они на постсоветском пространстве могут?
АЛИЕВ: Я просто хотел, чтобы Вы в 2009 году по всем странам проехали в качестве председателя, можно на это время вам и исполнять обязанности министра иностранных дел. А это 55 стран. Вот это PR.
НАЗАРБАЕВ: Специальный посол по ОБСЕ нужен нам?
АЛИЕВ: Чтобы показать, что мы хотим председательствовать, для этого можно. А если мы ... Тогда не надо.
НАЗАРБАЕВ: Хорошо.
АЛИЕВ: Ертысбаев (министр информации) смелый такой стал, говорит, национализируем частные каналы.
НАЗАРБАЕВ: Так ты Ахметову (Премьер-министру Казахстана) уже сказал, что продаешь „Хабар" и „КТК"? Он сказал, что у вас был с ним нормальный разговор. Ты заходил, поговорили. Ты готов продать.
АЛИЕВ: Нет, был такой разговор. Конференция в правительстве по ВТО была. Он говорит, ты после зайди. Я зашел. Он говорит, вот тут разные разговоры ходят, у меня есть конкретные поручения. Я ему сказал, давайте договариваться. Лучше цивилизованно все это сделать, и все.
НАЗАРБАЕВ: Цивилизованно. Одни говорят, что государство вложило 42 миллиона. Предоставило здание. Пересмотрена стоимость акций. Можно и по-другому это все сделать. Будет совет директоров. Государство имеет контрольный пакет. Назначим Председателя совета директоров. В „Хабаре" и „КТК" (акционерные частные телеканалы, принадлежащие мне и супруге). И, как мы с тобой договорились, 50% акций ты мне должен дать.
АЛИЕВ: Каких телеканалов?
НАЗАРБАЕВ: Ну, прошлый раз ты же мне бумагу приносил.
АЛИЕВ: Хорошо.
НАЗАРБАЕВ: Принеси. И сделаем таким образом, что зачем нам отдавать? Можно „Хабар" не отдавать, этот не отдавать. Но ты же все время накат этот чувствуешь на себе?
АЛИЕВ: Ну, это всегда был накат такой.
НАЗАРБАЕВ: Весь вопрос в том, что ты мой родственник. Дарига моя дочь. Я тебе еще в тот раз сказал. Поэтому все время будут тыкать, и все время будут накатывать. Еще вы сами добавляете. Кстати, после этой статьи в газете „Дежа вю" теперь адвокаты потерпевших вызывают вас на суд. Чтобы этого не случилось, надо чтобы сам министр внутренних дел или Генеральный прокурор - Дарига пусть объяснение даст, что не было этого. Пришьют в дело. Я вам не говорил, что Дутбаев мне сказал про вас. Зачем ты это сделал?
АЛИЕВ: Это Дарига выступила.
НАЗАРБАЕВ: Теперь ты на Нарманбетова подал в суд. Правильно сделал. Теперь он говорит, Дарига сказала, какой суд на меня. Она же рассказала, что вот так и так.
АЛИЕВ: Этот Нарманбетов, бывший следователь КГБ, еще в 86 году на декабрьских событиях отлично показал себя и сейчас по указке Дутбаева клевещет на меня. В газете написал, что он видел меня, что я стоял и стрелял в Сарсенбаева. Я поэтому подал на него в гражданский суд, это же Ваше указание, президента. Если на чиновника клевещут, подавать в суд.
НАЗАРБАЕВ: Ты читаешь, что передают по этому делу. По следствию, по твоему иску. Прямо заявляют: хорошо, если так, но вот дочь президента сказала, что Дутбаев прямо намекнул, что то-то, то-то. Теперь давайте пригласим в суд Даригу Назарбаеву. Сейчас следствие по делу закончено и передается в суд. Зачем на этом базаре, в суде, Дариге стоять, отвечать? Скажет, что она, что там люди болтали, говорили, вот об этом писала. А то, что там Дутбаев, я оговорилась. Дутбаев уже официально дал следствию показания, что он этого не говорил. Он действительно не говорил. Мы беседовали, сидели у вас дома, вы взяли „на хер" это выдали. Это что такое, вообще? Я могу вообще вам доверять и разговаривать, как с детьми своими?
АЛИЕВ: Ошибка.
НАЗАРБАЕВ: Ну, так ошибку исправьте.
АЛИЕВ: Будем исправлять.
НАЗАРБАЕВ: Я тогда Бауржану скажу. Бауржан (Мухамеджанов - министр МВД) с Даригой встретится, она напишет.
АЛИЕВ: Я уже говорил ей.
НАЗАРБАЕВ: Что суд уже был, все газеты оппозиционные писали, об этом я говорила. А на счет Дутбаева я просто оговорилась, извиняюсь. Все! Дутбаев дал согласие, что он придет. Судья сказал, пригласить остальных, и отложил суд. Ничего у них не получится, ни у адвокатов. Все равно я думаю, что ты победишь. Но вот эта статья всему помешала. Все спокойно шло.
АЛИЕВ: Я же говорю вам, статью в Интернете увидел.
НАЗАРБАЕВ: Ну, что она теперь объясняет, как?
АЛИЕВ: Захотела выступить и выступила.
НАЗАРБАЕВ: Пусть идет в суд. С моей фамилией и позорит теперь. А чего теперь, я не буду их отговаривать, раз она сама такая стала. По Сарсенбаеву на официальном суде ее пригласят.
АЛИЕВ: Ну, вообще, вот это убийство, оно с толку всех сбило.
НАЗАРБАЕВ: Там все раскрыто, все идет нормально. Чего шебутиться, скажи. Все раскрыто, следствие закончено, передается в суд. Через месяц будет принято решение. Чего шебутиться надо было, скажи? Чего испугались? Вы вообще не причем здесь были.
АЛИЕВ: Конечно.
НАЗАРБАЕВ: Все уже доказано. Есть письмо Утембаева.
АЛИЕВ: Но, вот то, что СМИ ...
НАЗАРБАЕВ: Плюнь на это все. Ты сейчас волнуешься, что про тебя чего-то написали?
АЛИЕВ: Нет ...
НАЗАРБАЕВ: А те люди, на которых пишут, то же. И на меня же пишут, я же ничего не делаю из-за этого. Все, сегодня написали, завтра забыли, послезавтра вообще никто не помнит. Чего из-за этого себя мучить, выступать, против идти, доказать, что наша семья. Я не просил у нее никакого доказательства, у Дариги. Теперь написала она опять статью. Миллиардеры там с „Казахмыса", подымайтесь, рабочий класс на баррикады против них. А почему вы не пишете против „Шеврон"? Почему не пишете против „Бритиш газ"? На фиг это тебе нужно, слушай? Компания, которая на меня работает, делает все, что я хочу. Вы берете ... Ты знаешь, депутаты специально написали, целые группы: как понять выступление Вашей дочери, мы не можем сориентироваться. Ну, зачем это, для чего надо было, скажи? Казахская компания, которая делает все, что мы хотим. Наши. Другой был бы, я понимаю. Дочь моя же выступает. Все думают - это ты, Рахат. Ну, пойми меня правильно. Никто не думает, что это Дарига. Сейчас что? Депутаты не знают, как это понять. Моя дочь с зятем пошли против меня - я должен принимать меры. Или что это такое?
АЛИЕВ: Это не так.
НАЗАРБАЕВ: Да, написали. Домой приходи, я тебе дам. Группа депутатов, которые написали. Выступил этот - я его долбанул, Абдрахманова Серика. Он притих там сейчас, самого там разбирают. И как раз в это время, в этом же духе выступает Дарига. Рабочие не должны соглашаться. Выйти на баррикады. Еб твою мать, что это такое? Что такое, вообще, слушай?! На кого идти на баррикады, я стою во главе государства?
АЛИЕВ: Это не так.
НАЗАРБАЕВ: А против кого было? Вот это все с Сарсенбаевым, что на тебя, это все было против меня, а не против вас, как ты не поймешь.
АЛИЕВ: Я слышал в МВД, что вроде бы вторым меня хотели убить?
НАЗАРБАЕВ: Кто говорит? Вот поэтому ты и выступил в газете, через Даригу. Это был слух.
АЛИЕВ: Я не выступал.
НАЗАРБАЕВ: Слушай, это же сплетня, которая идет в народе. Из-за этого вот так шебутиться, я не знаю? Мы же договорились, создадим единую мощную партию. Все будем на нее работать. Дарига будет там. Мы договорились не потому, что мне нужно. Я хочу своему аппарату сказать, что 50% этих у меня. Я тебе их обещаю, всем, чем хочешь, внуками моими, я тебе отдам. На хрен мне они нужны. Эти акции останутся при нас. Но я эти акции отдам совсем другому инвестору, который деньги будет вкладывать в это. Я тебе обещаю вернуть. Тогда я этим скажу: давайте сами управляйте там. Не причем Рахат, не причем Дарига.
АЛИЕВ: Может „Хабар" тогда продать, чтобы успокоились и все.
НАЗАРБАЕВ: Сколько думаешь, по-твоему, он стоит? Ну, примерно.
АЛИЕВ: Туда внесено достаточно ресурсов.
НАЗАРБАЕВ: Рахат, у меня и так проблем хватает. Вы-то чего создаете мне проблемы. Не помогайте, на хер мне нужна ваша помощь. Вы мне не создавайте проблем, больше ничего не прошу. И так говорю, и так говорю. С заботой говорю, спокойно говорю. Всех олигархов я отключил от политики. Всех поставил на счетчик, кроме тебя. Я могу сделать - ты знаешь. Все, что угодно. Давай по-свойски сделаем. На этом все держится. Все остальное там: партии, средства массовой информации - полная херня!
АЛИЕВ: Хорошо, будем продавать.
НАЗАРБАЕВ: Ты сам знаешь же. Я не собираюсь уходить! И даже в двенадцатом году - (Назарбаев показал фигу) вот кому я отдам свою власть!
АЛИЕВ: Пусть отстанут от меня. Снова Вам будут писать, докладывать и, я в дураках все равно окажусь.
НАЗАРБАЕВ: Зачем писать? Вот она статья, две. Зачем писать? Ни один оппозиционер против меня этого не мог написать, как вы написали вдвоем. Поднять людей на баррикады против „Карметкомбината" и против „Казахмыса"? Что они миллиардеры, в „Форбсе" напечатанные, а людям зарплату не платят. Что за провокация, вообще?
АЛИЕВ: Это не так.
НАЗАРБАЕВ: Ну, как не слышал, прочитай.
АЛИЕВ: Там прямо так и написано?
НАЗАРБАЕВ: Так и написано. Вы не соглашайтесь, требуйте, рабочие. „Казахмыс" и „Карметкомбинат". Самых, самых всех моих долбанули! Все об этом знают.
Про „Кармет", „Казахмыс" - как это понимать?
АЛИЕВ: Тем более „Казахмыс". Известно, что Владимир Васильевич Ни там.
НАЗАРБАЕВ: Вот именно. Как можно, если вот подумай головой своей, башкой. Нуртай (Абыкаев-бывший спикер парламента) мой близкий человек, тридцать лет рядом ходит. Моя дочь, почти что отцу предлагает: будь мужчиной? Е.. ТВОЮ мать. Что, она не знает, что он мужчина или нет? Она знает, испытала его? Подай в отставку. Что люди думают? Как это так? Вот этот человек близкий, а это дочь. Рахат, поставь на место себя.
АЛИЕВ: Ну, зачем Вы так. Что нужно, скажите.
НАЗАРБАЕВ: Пусть она скажет, что пользовалась ...
АЛИЕВ: Неправильной информацией.
НАЗАРБАЕВ: Почему неправильной? Оппозиционные газеты все писали, говорят, что там Рахат, Тимур и так далее. Я в целях защиты семьи сказала вот это дело. А за то, что там названа фамилии Дутбаева и Абыкаева, мы просим извинения. Все!
ЛНИЕВ: Хорошо.
НАЗАРБАЕВ: Сделайте, и пришьют к этому делу, и ее приглашать не надо. Вкралась ошибка, редакционная - просят извинения.
АЛИЕВ: Хорошо.
НАЗАРБАЕВ: Ну, Ни Владимир Васильевич, „Казахмыс". Я там ничего такого не имею, но они готовы, я тебе скажу, все отдать ради меня.
АЛИЕВ: Я знаю.
НАЗАРБАЕВ: „Карметкомбинат". А ты говоришь, что я, почему я? Уйдите из политики! Когда придет час „Икс", придете в политику. Сейчас уйдите из политики. Субханбердина (президент частного казахского „Казкоммерцбанка") выбил я, этого выбил, всех выбил. Все у меня они на счётчике сидят. И газету „Время" продал он уже „Казахмысу". И это издательство мы тоже покупаем у него. Все уходят и говорят: а почему сидит Ваш зять?
АЛИЕВ: Мы занимались бизнесом в СМИ тем, что не давало тогда прибыль. А сейчас этот бизнес дает прибыль. А на выборах Ваших, как люди работали? В поте лица. Мы на Вас только и работали, все это теканал „КТК" ...
НАЗАРБАЕВ: Что ты мне рассказываешь. Я тебе вот сейчас, как ты понял, почему я возмущаюсь. Я тебе честно скажу, я благодарен. Я видел, как ты работал, как Дарига работала, как твоя команда работала. Сейчас в ближайшие вот эти годы, это уже не надо. Чем больше будет это все в ваших руках, тем больше будет накат. Мне больно, я переживаю за вас, честно. Клянусь тебе. Переживаю вот этот накат: у тебя в руках частный медиахолдинг .... Из списков огромных. Начиная от радио и кончая всеми каналами вот этими, которые есть. Полностью вся реклама в ваших руках. Кроме всего остального. Если бы я честно разбирался, как с другими. Если бы на твоем месте был бы какой-то Клебанов или Аблязов, я бы сейчас копнул, как происходила приватизация „Хабара". Вот - вы заплатили государству! Ты согласен? Вот ту сумму и получишь. Если бы я занимался, разбирался. Тогда вообще что будет? Если со мной что-нибудь случится, вас съедят. Через три месяца. Ни партия, ни газеты - ничего не поможет.
АЛИЕВ: Вы меня в чем-то можете подозревать ...
НАЗАРБАЕВ: Подожди. Как отец и как президент страны я тебе даю отцовский совет. Вот от этого зависят дальше наши отношения. Первое, объединим партии в этом году. Создадим одну мощную партию и там все будем. И я, и ты, и Дарига.
Второе, „Хабар", как ты лучше скажи, продать или оставить?
АЛИЕВ: Лучше оставить.
НАЗАРБАЕВ: Я тоже за это. Чего отдавать, если она у нас есть, крупнейшая компания. Есть другой вариант. Блок-пакет оставить вам, 20% или 24% продать. Не государству.
АЛИЕВ: Что продать, телеканал „КТК"?
НАЗАРБАЕВ: „Хабар" и „КТК". Опять же это будет наше, я обещаю. Всем будет полезно. Всем будет ясно, что доминирование там Рахата и Дариги нету. Ты согласен с этим?
АЛИЕВ: Ну, а Вы директоров поменяете.
НАЗАРБАЕВ: Продай 2 5% „Хабара" национальной компании. И по „КТК", и по „Каравану" как договорились. Ну, если не хочешь, ладно, 45% продай. Вы, наверное, Дарига думает и ты думаешь, что этим самым какая-то популярность. Вся популярность от „Асара" ...
АЛИЕВ: Какая популярность? Это бизнес.
НАЗАРБАЕВ: Какие на хер деньги? Дочь президента. Если я завтра выступлю и скажу, что я эту политику не поддерживаю, ты увидишь, чего будет на местах, в областях.
АЛИЕВ: Я вообще был против, чтобы она шла в эту партию „Асар".
НАЗАРБАЕВ: Теперь я тебе прошлый раз сказал: все, что вытащил из архива КГБ-КНБ, отдай мне потихоньку. Зачем это тебе нужно? И зачем тебе, Рахат, копаться во всем, узнавать? Кто кого подслушал, там люди работают.
АЛИЕВ: Ну, если Дутбаев меня подслушивает, следит за мной, как это понимать?
НАЗАРБАЕВ: Когда, он ушел уже?
АЛИЕВ: Ну, он же слушал меня, мне люди в КНБ говорят.
НАЗАРБАЕВ: Там твои люди все сидели.
АЛИЕВ: Какие люди?! У меня людей, извините, он так сковырнул. Все что возможно.
Ну, как могли меня в ваших глазах представить предателем, я не знаю кем там? Изменником Родины или что? Из меня сделали, что я вот уже на Ваше место претендую или еще что-то. Вот из-за этого все мои проблемы.
НАЗАРБАЕВ: Теперь пишут, что Имангали хочет на мое место.
АЛИЕВ: Ему значит тоже конец. Кому этот жупел приклеили, все, этим людям конец придет.
НАЗАРБАЕВ: Что рвется, только об этом и думает. Мечтает, и все остальное.
АЛИЕВ: Не хочу про него говорить. Время наступит, оно все покажет.
НАЗАРБАЕВ: Ты чего, специально так говоришь, или ты на самом деле не понимаешь? Я президент, вот в чем дело. Глава государства. Вот в чем дело. Весь вопрос в этом. Это ты понимаешь? А на кого, надо переть на одного! Слушай, я после этих статей, я просто болею.
АЛИЕВ: Я не хотел сюда приезжать из Вены, честно говоря. Я же знал, что обстановка такая накаленная. В спецслужбах на меня дела заводят. Телефоны подслушивают. Хотя это может шпиономанией казаться, но я там проработал, я уже знаю, как это все делается. Фабрикация и грязные игры какие-то.
НАЗАРБАЕВ: Поэтому давай обезопасим. Пока ты не отойдешь от средств массовой информации, весь накат будет идти к тебе. Не надо ссориться, давай сделаем умную видимость. Ты же умный мужик, ты же можешь сам предложить. И сразу утихомирятся в один год. Понимаешь, публично объявить, что вот это продано тому. Продадим тому, кому нам надо. И снова акции у меня будут лежать все. Даже на того, на кого ты скажешь, запишем. Деньги заплатят за это. Это легальная возможность получить деньги солидные. И тебе и мне.
АЛИЕВ: Зачем это продавать, если оно приносит прибыль?
НАЗАРБАЕВ: Тогда, ты не обижайся, что накат на тебя будет продолжаться. Пока будут знать, что это принадлежит тебе - тебе покоя не будет. Неужели мы, оставаясь тем же собственником, умно не сможем сделать? Два мужика. Я тебе предлагаю же, ты же не хочешь меня понять.
АЛИЕВ: Я понимаю, что политическое влияние ...
НАЗАРБАЕВ: Да на х.. мне политическое влияние. Я могу раздолбать эту всю твою мега за один месяц. Понимаешь, и будет вся политика. Я тебе толкую, ты у меня время берешь, никак не поймешь. Или ты делай, или ты мне скажи, что ты не будешь делать. Я тебе предлагаю, оставлю я тебе, не трону рекламный этот рынок. Кто бы не взял. Продай 25%, тому, кому я скажу. „Хабара". Принеси мне 50% акций. Я обещаю, что он будет сохранен и тебе будет отдан. Партии объединяем. Все. Три вопроса. Я тебе обещаю, что сразу утихомирится все вокруг тебя. Ты поймешь, ты спокойно будешь дышать, с решением этих вопросов.
АЛИЕВ: На счет партии с Даригой нужно. Я без нее ничего не могу. У нее есть свои политические амбиции. В доме я ей могу что-то сказать. А вне дома, у нее свое мнение есть.
НАЗАРБАЕВ: Нет, мы же дома у тебя втроем договорились об этом?
АЛИЕВ: Вроде договорились.
НАЗАРБАЕВ: Договорились. Если ... это так по-мужски, между нами. Если она не согласится с моим мнением, я тихо угроблю эту партию. Через все областные, региональные отделения. И заявлю, что это я не поддерживаю. А зачем это? Нам это надо?
АЛИЕВ: Я думаю, не надо.
НАЗАРБАЕВ: Поэтому надо делать так, как я говорю. Все остальные в Казахстане делают так, как я говорю. Все в Казахстане делают, покруче, чем вы! Вот это то, что я сейчас сказал, сделаешь, это будут практически не слова, а дело. Давай! (Встают) Слушай, ну ты расслабься. Ну, чего ты ходишь напряженный такой? Ты смотри, я тебе очень благодарен за эту поездку, по медицине, в Австрию. Очень благодарен. Я себя просто почувствовал, до сих пор она идет. Я иногда нарушаю с алкоголем, конечно, как и ты. Наверное, эти дни нарушал?
АЛИЕВ: Нет, не нарушал.
НАЗАРБАЕВ: Здесь будешь пока?
АЛИЕВ: Я просто выехать за рубеж боюсь. Будут опять говорить, что на рабочем месте не сижу. А ездить не будешь, по ОБСЕ продвижения не будет.
НАЗАРБАЕВ: Ну, ты с министром договаривайся и поезжай.
АЛИЕВ: Завтра будет говорить: постоянно в поездках.
НАЗАРБАЕВ: Ты первый заместитель министра иностранных дел.
АЛИЕВ: Боится, что я его подсиживаю.
НАЗАРБАЕВ: И Токаев не вечен там. При всей его импозантности.
АЛИЕВ: Не только я езжу, но и противники –оппозиция тоже ездит в Европу.
НАЗАРБАЕВ: Жакиянова не выпустят.
АЛИЕВ: Договариваться будут против нашего председательства в ОБСЕ.
НАЗАРБАЕВ: Да они там, в Европе ничего не знают и не понимают ...
АЛИЕВ: Конечно.
НАЗАРБАЕВ: В каждом случае фиксировать надо и тюкать по голове. Я завтра этому суке, Токаеву п..дюлей задам.
АЛИЕВ: Потом он опять будет на меня коситься ...
НАЗАРБАЕВ: Пусть он тоже на себя что-то берет.
АЛИЕВ: Что ему это надо? Ему это нужно, ругаться? Он что, дурак? Он же хочет со всеми дружить...
НАЗАРБАЕВ: Раз ты знаешь, он тоже знать должен, так?
АЛИЕВ: Да. Но главное больше нужно лоббировать по ОБСЕ...
НАЗАРБАЕВ: Саша Миртчев работает же.
АЛИЕВ: Саша не может так работать, как я. Он в кулуарах подкупает всех.
НАЗАРБАЕВ: Саша, тоже там непонятно все время тянет ...
АЛИЕВ: Ему только деньги.
НАЗАРБАЕВ: Да, много денег.
АЛИЕВ: Вы платите, он будет работать. Завтра перестанете платить, будет против Вас работать. Его деньги только интересуют и все.
НАЗАРБАЕВ: Но мы немало, десятки миллионов долларов затратили для этих дел с ним (на американских лоббистов из „Global Options Management").
Я хорошо понимаю, что для нормального читателя, не проведшего свою жизнь в коридорах президентского дворца „Ак-Орды", львиная часть приведенного разговора покажется китайской грамотой.
Глава 4.